Читать книгу Зимние кроссовки для бега по пересечённой местности - Анна Полосина - Страница 7

Скажу сразу за данную главу вы не платите, также, боюсь, вы не сможете почерпнуть оттуда какие-нибудь ценные советы. Я сама ничего ценного в прикладном смысле из данной истории так и не вынесла. Но вот что я вам скажу: если ситуация, аналогичная произошедшему со мной, была бы частью киношного сценария, то вызвала бы у просвещенного зрителя должную долю скепсиса. Итак, после длинной паузы мне был на одобрение выслан жених: опять какой-то директор из инвест банка, но, судя по косвенным данным, управляет командой на пяти континентах, владеет шестью языками, крупнейшей коллекцией китайского фарфора и дизайнерскими домами в нескольких странах, был на несколько порядков повыше Перда, хотя, судя по всему, так и не вхож на Давосский экономический форум. А может, и вхож – не знаю. Ну и ладно. Все было хорошо в описании, я уточнила, что за национальность имеется в виду под европейской: «британец» – ответили мне. Странненъко, подумалось мне, а на фига ее тогда отдельно указывать. Короче, получив профайл в середине марта и через неделю – подтверждение, что на той стороне тоже положительный ответ, я стала ждать звонка. Причем агентство еще каждую неделю спрашивало меня, звонил Александр или нет. Еще через три недели я написала агентству, что они могут отзывать данного жениха, могут не отзывать, но в зачет я его согласна считать, только если встреча состоится. Как ни странно, агентство согласилось. Почему? На этом этапе они еще не дали ни одного кадра, разговор с которым не привел бы к встрече, и впоследствии, когда такой прецедент случился, согласились на мои условия только после шести месяцев нуднейшей переписки. А здесь вот так сразу. Еще раз странненько, правда? Видимо, данный юноша имел какую-то неизвестную мне специфику… Ну ладно. Согласились, и хорошо. После этого я и перестала ждать. Вот тут-то он и прислал смс, через месяцок после получения моего номера. Типа, удобно ли сегодня поговорить. Удобно, в десять вечера, а чего не поговорить.

А, да, вот что важно, за неделю до этого был сон. У меня дома есть картина с Кристи, подарок, вид Исаакиевского собора на закате. И вот снится мне, что находит меня какая-то женщина непонятной национальности и вручает сертификат на эту картину. Говорит, что если есть сертификат, то продать можно дороже. Я вроде не собираюсь ее продавать, но приятно же, когда хотят дать что-то ценное в довесок к тому, что у тебя есть.

Александр сразу заговорил по-русски, и, как только услышала голос, у меня что-то екнуло: неужели тот? Здесь надо сделать отступление: вот представляете, у меня любовников вообще было не так, чтобы много. Среди них, иностранцев, свободно говорящих по-русски, – да, пожалуй, только один. Да и вообще один из стран Восточной Европы. Как-то так получилось.

Вот прикиньте, живете вы всю жизнь в Москве, приходите в лондонское агентство, а вам выдают жениха, одного из четырех, и по вашим критериям, и ровно того, с кем у вас был роман 22 года назад в Москве. Слепой выбор судьбы без возможности жульничества. Похоже на правду? Не особо, вот и мне нужны были подтверждения и доказательства.

Разговор тек неспешно, при этом мысли головного компьютера работали на всех резервных мощностях! Он меня спрашивал, чем занимаюсь и где именно в Москве живу. С одной стороны, нормальный вопрос для человека, который много бывал в Москве, а с другой… Фамилию он мою явно не помнил, если когда-то и знал. Я вот его не помнила, хотя у меня долго валялась его визитка… Вопрос, чем занимаюсь, не принципиален, а вот где живу… Понимаете, когда мы встречались, я жила у дедушки с бабушкой, потом живала в разных местах, но уже лет восемь вернулась в тот же район. Но ведь это просто совпадение. Но ему тоже, видимо, нужны были доказательства и подтверждения.

Заговорили про Москву, он сказал, что много там бывал с 93 года, но роман-то у нас был в 92. Это я хорошо помнила. «Значит, мы с Вами могли уже встречаться?» – спросила я. Ну теоретически, улыбнулся он по телефону, но не клюнул. Что я помнила? Что когда встречались, то учился он в университете Альберты в Канаде. И что мне делать: спросить, где учились? Ну, учился много где, наверное. Может уйти от ответа. А спросить в лоб, не учился ли в университете Альберты? Но даже, если и учился, что это дает? Стопроцентной гарантии не дает, а юноша сразу поймет, что я не случайно задаю вопрос, и может завершить разговор. Я еще раз уточнила, чем занимается в банке, и задала вопрос напрямую, как называется банк. В агентстве не принято шухериться, как правило, женихи ведут переписку с основного ящика, а не с какого-то luckyme_34@gmail.com, поскольку агентство респектабельное, а хочешь анонимности – сиди в интернете. Он затих, но ответил; по западным понятиям я не переходила той самой границы светской беседы. Я знала этот банк и в свое время пересдала им часть офиса, когда они впервые открывались в Москве в 1998. Я перешла в наступление: «А вы бывали в том, первом Московском офисе на Маяковской?» Он замедлился, но согласился. «Так, значит, помните Стива X., и Дениса С., и еще такого-то. Значит, мы с вами, скорее всего, встречались, и не теоретически». Ни Стива, ни Дениса, ни кого-то там еще Александр не помнил, он вообще чего-то загрустил. Я сказала, что могу быть в Лондоне на 9 мая, Александр сказал, что летит на конференцию в Майами с 7 до 8, но вернется только 12, поскольку раньше не было билетов, но попытается поменять… Короче, он мне стал врать, причем сразу, как будто мы с ним были женаты эти 22 года. Вот не переношу просто, а главное, зачем это делать, особенно если еще и не умеешь… Договорились, что спишемся.

Первым делом я полезла в инет, название банка и имя выдавало фотку. Бинго, да, он. В молодости был смазлив, кстати, а сейчас – ну так, очень даже ничего. Волнение сразу прошло, и вспомнилось то лето 92 года.

Тогда в Москве только открывались ночные дискотеки, «Олимпик» в Олимпийском и Red Zone на Фрунзенской, даже «Арлекино» открылся через полгода, ну а всякие «Манхэттен Экспресс» и того позже. В «Олимпик» вход стоил 20 долларов – сумасшедшие деньги по тем временам, а вот в Red Zone девушки заходили бесплатно. Да, вот как! Меня туда затащила бывшая подружка друга моего бывшего ухажера. Были мы там недолго, мне нравилось танцевать, а Ольга предпочитала рассматривать танцующих. Александр был с другом, заговорил по-английски, тот самый small talk. Спросил, чем занимаюсь (!), где работаю я ответила честно, а кем именно – наплела с три короба, правда, что работаю интерн-секретарем, звучала как-то непрезентабельно. Не-а, типа консультант Генерального по юридическим вопросам. А что? Я на собеседовании разве? Александр сказал, что его друг канадец, они вместе учатся, здесь типа на производственной практике. Ну это я так говорю. На самом деле просто работа во время каникул. Ну или работал Александр, который знал русский и которому нужны были деньги. Чем занимался друг, уроженец одной из богатейших семей Канады, – не знаю, сомневаюсь, что работал. Так. Короче, я что-то наплела про себя и уехала до полуночи, как положено Золушке, выдающей себя за принцессу, ну или консультанта по юридическим вопросам. Телефон новый знакомый не спрашивал. А жалко, подумала я на следующий день. Через десять дней он позвонил, найти Татьяну без фамилии, в компании, где трудилось 200 человек, а позиции консультанта по юридическим вопросам не было как таковой, – выглядело заявкой серьезного игрока.

Мы стали встречаться. Ни о каких планах речь не шла. «Влюбляться не будем», – сказал он на втором свидании, я не принимала это на свой счет, паренек был гол как сокол, и предложить ему было решительно нечего. При этом был он действительно классным, знал шесть языков и много всякого разного. Ему было 32 и был кандидатом уже не помню каких наук, но это в Болгарии, а в Канаде так, студент, которому учиться было еще года четыре. С ним правда было интересно, в Питере, например, он мне показывал здание и говорил – вот это как в Париже, а вот это как в Милане.

Я знала, что он скоро уедет, но почему-то казалось, что это не конец. Несмотря на разговоры про какую-то канадскую невесту, с которой, правда, не было коммитмента. Вы знаете, почему мне так казалось? Я знала, что я не в его вкусе, или, точнее, не типаж, что, собственно, и делало для меня эти отношения многообещающими. Сложно объяснить. Наличие невесты без коммитмента не смущало, во-первых-без коммитмента, во-вторых, сам ведь сказал, я не спрашивала. А потом, вот вы знаете, когда мужчина ставит себе блок на какие-то слова, то вот тут-то они и прорываются, причем на серьезной глубине, поскольку должны обойти все предусмотрительно расставленные блокпосты. И да, был мой день рождения, который мы отмечали вдвоем. Каким-то он умел сделать все особенным при самых скромных средствах.

А потом, сразу после дня рождения, случилось роковое стечение обстоятельств. Он мне не звонил несколько дней, а потом у меня дома и на работе одновременно отключили телефоны, в Москве была глобальная телефонная авария. К субботе стало непонятно, когда вообще это починят, улетать ему было, по моим расчетам, через неделю. И в субботу я решила заехать, оставить записку, по какому телефону меня можно будет застать сегодня вечером, я, можно сказать, специально напросилась к тетке с ночевкой. Только когда зашла в подъезд, поняла, что в ящике записку оставлять глупо, он едва ли имеет ключи от него, я стояла перед дверью и думала, что еще глупее оставить записку в дверях, не позвонив туда предварительно. Короче, дверь мне открыла девушка. Никакая ни канадская невеста, ни родственница и ни подружка-болгарка, а вполне себе соотечественница.

В домашних шортах, что меня как-то покоробило, а добило то, с какой уверенностью держалась девушка, как будто Александр был уже тем самым инвест банкиром из Лондона с коллекцией фарфора эпохи Цин, а она тут думала, соглашаться на коммитмент с ним или нет. Я что-то мямлила и зачем-то оставила записку. Глупая дурочка. Конечно, он не позвонил в этот вечер. Позвонил дней через десять, когда все телефоны страны заработали. Сказал, что хочет пригласить на прощальный ужин. Я была любезна, холодна и иронична. Ужин, конечно, с удовольствием. Я жаждала задать вопрос про девушку. Не спешно, за ужином. Он не перезвонил, правда, зашел на работу, но не застал меня, кто-то из коллег ехидно откомментировал: «К вам тут заходил молодой человек». – «А какой из себя?» – уточнила я. – «Похож на лицо кавказкой национальности». Выражение только входило в моду. Был это октябрь 1992, с тех пор я его не видела и не слышала, и вот этот человек позвонил мне как Жених из Самого дорогого агентства в апреле 2014.

Да, кстати, ни разу не женатый и не обзаведшийся детьми. И точно по моим критериям: на 10 лет старше, на 10 см выше.

И вот что было еще интересно: есть мужчины, которое оставляют какую-то зарубку, причем знакомство может быть самым мимолетным, есть мужчины, внутри отношений с которыми, складываются кейсы, многократно обсуждаемые во время женских посиделок, а вот здесь не осталось, как мне казалось, ничего: ни зарубки, ни кейса. Я его практически не вспоминала, ну, может, как-то очень вскользь…

Если бы меня кто-то спросил в ближайшие несколько месяцев, будет ли продолжение у данного касания, я бы ответила: «Да, без вариантов». Но, не дождавшись шага от него, я отправила через пять месяцев (!) смс с предложением снять маски. В ответ – ничего. Молчание. Еще через три месяца я позвонила владелице Самого дорогого агентства, рассказала все как на духу и попросила о содействии. По ее словам, она с ним дружила лично, и у нее, прямо скажем, был свой финансовый интерес выцепитъ его ровно на одну встречу со мной. Больше мне и не надо было. Мне просто казалось, что очень важно – увидеться. Не как с Женихом, а вообще. Я уважаю судьбу и, если она так настойчиво нас сталкивает, то, может, дело в том, что мы что-то там не поняли, не с точки зрения наших отношений, здесь я возможностей как раз не видела, но, может, из-за этой истории у каждого из нас что-то другое не сложилось. Владелица Самого дорогого агентства канула в Лету.

Меня всегда цепляют загадки, но эту мне так и не удалось разрешить. Жизнь хотела нам что-то сказать. Я так и не поняла, что именно, а мой старый друг то ли хорошо знал ответ, то ли просто не желал его слышать.

Я несколько раз прокручивала в памяти тот момент, когда я вышла, оставив записку непонятной девушке. Мне ведь ровно тогда Александр и стал сам по себе неинтересен. Дело, конечно, не в том, что у него, видимо, был параллельный роман, который я, кстати, не чувствовала, а в том, что отсутствие его звонка элементарно объяснялось наличием другой девушки. Речь идет не о пресловутой верности, а о потребности и необходимости видеть сложность в устройстве мужчины. У нас не было никаких коммитментов, но внезапное исчезновение, чтобы я примирилась с этим, а главное, с той частью себя, которой он нравился, должно было иметь все же более сложную природу, чем просто наличие девушки с проживанием. Короче, мне с Александром было интересно, а стало скучно. Какой-нибудь психолог-знайка, наверное, сказал бы, что невозможно принять в другом человеке того, чего он сам в себе не принимает.

Вот знаете, тем не менее я почувствовала себя избранной. Как бы жизнь на мгновение приоткрыла кожный покров, чтобы показать мне электрическую проводку встреч и предопределенностей, и тут же поспешила закрыть или вырастила крылья ровно на один ночной полет над землей.