Читать книгу Алена Винокурова - Анна Сергеевна Кубанцева - Страница 3

На планерке у Шевцова было как обычно муторно и скучно.

– Так, теперь по Кожемятову, – сказал начальник с таким видом, как будто долго оттягивал неприятный момент, но тянуть больше не представлялось возможности, – заключение готово. Винокурова, съезди в морг, забери, завтра похороны. Кто у нас отправится провожать Кожемятова в последний путь? Овсянников, Решетников и Винокурова. Народу должно быть много, фигура заметная в масштабах страны. Будьте бдительны, дети мои. Возможно, удастся зацепить кого-то интересного нам.

Подъехав к моргу, я не спешила выходить. Покойников я не боялась, но бывать в морге очень не любила. Была в нем какая-то безнадежность, какая-то необратимость. Вот еще вчера ты был полным сил, еще молодым человеком, который принадлежал к сильным мира сего, а сегодня ты лежишь на холодной железной полке. А жизнь течет дальше без тебя. А завтра так вообще никто и не вспомнит о тебе.

Из дверей морга, практически под руки вывели женщину, должно быть с опознания. Я тяжело вздохнула и пошла внутрь.

Судмедэкспертом по делу Кожемятова был Борис Натанович Шниерсон. Очень опытный эксперт и очень старый еврей. Когда меня еще на свете не было, он был уже очень уважаемым судмедэкспертом.

– Добрый день, Борис Натанович! – бодро поприветствовала я старика.

– Милая девушка, у меня все прекрасно со слухом, совершенно не обязательно кричать мне в ухо, – беззлобно ответил он, – и вам таки день добрый.

– Извините, – улыбнулась я.

– Если Вы за бумагами, милое создание, то они на столе в кабинете.

Я покосилась на тело Кожемятова на столе.

– Разве Вы еще не закончили? – удивилась я, кивком показав на Ивана.

– Если по служебной части, то давно закончил, Борис Натанович свое дело знает. Но я старый еврей, милая девушка, и я люблю деньги. Попросили его подмарафетить к завтрашней церемонии, – объяснил Шниерсон.

Я усмехнулась. Ну, в принципе, почему нет, никому плохо старый еврей не делает.

Я внимательно посмотрела на лежавшее передо мной тело и даже задумчиво обошла его вокруг.

– Вас что-то смущает, Аленушка?

– Нет, просто… Подумала о том, как меняет людей смерть. Он вроде бы и на себя стал не похож, – подумала я вслух.

– Вы совершенно правы, милое дитя, смерть творит свои изменения. И я рад буду показать Вам. Вот обратите внимание на носовые хрящи…

Следующие полчаса Натанович посвящал меня в тонкости своей работы.

– Удивлена, восхищена, раздавлена, – слегка аплодируя, поднялась я, – спасибо, Борис Натанович, это было чрезвычайно интересно!

– Рад служить, барышня, – отвесил шутливый полупоклон старый еврей.