Читать книгу Призрак Северной башни - Анна Витальевна Голенская - Страница 5

Глава 3.

Джо.

Я смотрела на огонек свечи, пляшущий в центре тыквы. Зловещие зубы и треугольные глаза были вырезаны неопытной рукой моего младшего брата, отчего тыква смотрелась еще страшнее.

– Ты идешь сегодня?

Я с трудом оторвала взгляд от злобной тыквы и сфокусировала его на Триш – своей лучшей подруге. Та выжидающе смотрела на меня, щуря голубые глаза.

– Мм, не знаю. – я провела рукой по волосам – верный признак того, что я растеряна.

– Это просто ярмарка в честь Хэллоуина, от твоего выбора не зависит судьба мира. – напомнила Триш, сжимая пухлые губы.

Да, проблемы с выбором у меня были всю жизнь.

– Никто не умрет, есть ты выйдешь из комнаты и сходишь со мной. – добавила она.

– Ладно, но ты поможешь мне с костюмом? – мое сердце забилось быстрее в радостном предвкушении, стоило мне принять решение: костюмы, яркий макияж и громкая музыка ярмарки. А еще оранжевые тыквы и комнаты страха. Божественно!

– Хочешь быть зомби или ведьмочкой? – поинтересовалась подруга, мысленно примеряя на меня по очереди оба образа.

– Зомби! – Зак влетел в мою комнату со скоростью метеорита – что, собственно, не удивительно – за плечами у него развивался красный плащ супермена. Моему братишке только стукнуло десять, но Кларк Кент прочно занимал его сердце. И все полки в его детской. И постеры на стенах. Но в отличие от Кларка, у Зака были светлые волосы, слегка неровные передние зубы и шрамик на лбу. А вот милой улыбкой они сходились.

– Никаких зомби, я и так на них похожа большую часть жизни. – ответила я брату.

– Ну и дурочка. – Зак показал мне язык, и тут же вылетел из комнаты. Вслед за ним полетела подушка – облачко – спасибо Триш.

– Закари! А ну быстро вернулся и извинился! – но мой крик был проигнорирован.

– Они так быстро растут… – саркастично протянула Триш.

Я закрыла дверь комнаты на ключ – не хотела, чтобы Зак зашел пока я буду переодеваться.

Подруга уже перебирала мои вещи, вытаскивая их одна за другой и сочетая. Наконец, ее выбор остановился на черной блузке с пришитыми по рукавам жемчужинками и длинной серой юбке в складочку из сетки до щиколоток.

– Как? – поинтересовалась она, держа в руках вешалки с одеждой.

Я с видом критика осмотрела вещи и кивнула.

– Тогда переодевайся. Как думаешь, может Райан будет на ярмарке? – дальше Триш пустилась в мечты о своем тайном возлюбленном, но я ее не слишком слушала.

Я надела наряд и взглянула на себя в зеркало. Гладкая поверхность в белой раме отражала невысокую зеленоглазую девушку с непослушными рыжими волосами длиной чуть ниже ключиц. Тонкие брови, внимательный взгляд, не упускающий не одной детали, крохотные веснушки на лице, и милый кулончик на шее в виде геральдической лилии.

– А ведь он на тебя смотрел.

– Что? – может мой взгляд ничего не упускает, а вот о голове я не могла такого же сказать.

– Квентин на тебя смотрел на уроке. Может, вам стоит поговорить? Уверена, он на тебя не злится. – завела Триш свою пластинку.

– Нет, он прекрасно дал мне понять, какого общения он от меня хочет. – отрезала я.

– Джо, это было давно, и ты была ребенком. И он тоже. Не подумай, мне он не нравиться и будь моя воля, я бы натравила на него бешеных собак, но думаю, что он все еще жалеет об этом.

Я не хотела об этом снова говорить. Все слова были сказаны, мысли передуманы.

– Иди сюда, я нарисую тебе ужасную бородавку на лице. – я знала, таким образом Триш протягивает мне пальмовую ветвь.

– Если ты это сделаешь, мы больше не подруги. И я расскажу Райану о твоих чувствах. – шутя шантажировала я.

– Тебе тушь черную или синюю? – с видом ангелочка спросила Триш.

– Синюю. Надо же что-то менять в этой жизни. – я села на заправленную кровать перед Триш, и обняла свою подушку – единорога, с которой каждую ночь засыпала в обнимку. Триш принялась со старанием меня красить, а я взмолилась всем богам, что б она и вправду не пририсовала мне бородавку. Но результат превзошел мои оживания – из уголков глаз расходились тонкие паутинки, в одной из которых скрывался крохотный паучок. Алые губы завершали образ. И никаких бородавок.

– Триш, ты волшебница! – я обняла подругу и вдохнула запах ее сладких духов, ставший мне уже родным.

– Я тоже люблю тебя Джо, и вот, примеряй это. – Триш потянулась к своей огромной сумке, лежащий тут же на кровати, и вытащила из нее черную остроконечную шляпу ведьмы с золотистыми паучками.

– Ты знала, что я пойду? – удивилась я, беря шляпу из ее рук.

– Я знаю тебя слишком давно, подруга. – подмигнула Триш и принялась подавлять свой макияж.

Когда мы вышли, с трудом уговорив родителей оставить Зака дома, уже смеркалось. Воздух на улице был холодным, и я поплотнее закуталась в теплый плащ.

Мы с Триш шагали по главной улице нашего городка, под ногами шуршали желтые листья. По разным сторонам от дороги стояли симпатичные светлые дома, каждый по-своему украшенный к Хэллоуину. Оранжевые тыквы светились изнутри, привидения из марли свисали с деревьев и крыш домов. Гигантские черные пауки разбегались по слабо освещенным окнам. И от одной подъездной дорожки к другой сновали шумные дети, в ярких костюмах и со смешными ведерками – тыковками. Я заметила нескольких девочек, одетых в костюмы ведьм, с котлами и метелками в руках, и улыбнулась.

–Ты когда-нибудь перестанешь мерзнуть? – спросила Триш, щеголяя в расстегнутой бордовой кожанке. Под ней угадывалось облегающее светлое платье – Триш была Клеопатрой. Длинные стрелки на глазах тонко намекали на образ, а на запястьях красовались браслеты – змейки, выглядывающие из-под рукавов.

– Ты же знаешь, что нет. – будь моя воля, я бы надела теплую шапку вместо ведьминской.

– Ты веришь в призраков? – я давно хотела спросить об этом у Триш, а сейчас сложился идеальный момент.

– Почему ты спрашиваешь? – нахмурилась она.

– Сегодня Хэллоуин. Вполне возможно, что среди нас гуляет парочка привидений, просто мы их не видим.

Я заглянула в лицо подруги, пытаясь понять ее реакцию на мой вопрос.

Тишина между нами затянулась – Триш думала над ответом.

– С одной стороны – верю. – начала она. – Не может же жизнь заканчиваться просто смертью. Скорее, мне просто хочется, чтобы было что-то еще. Пусть даже это скитание среди могил и разбивание чашек, как в паранормальном явлении. – она усмехнулась. – Но с другой… Если бы там что-то было, мы бы об этом уже узнали, разве нет? Человек смог клонировать клетку, высадиться на луну, изобрести лекарство от чумы… Но так и не смог доказать существование потустороннего.

– А я верю. Думаю, просто не все из нас могут их видеть. – я оглянулась по сторонам, проверяя, не притаилось ли пугливое привидение недалеко от нас.

– Хочешь сказать, что видела призрака? – с сомнением уточнила Триш.

– Нет. Но у тебя никогда не было чувства, что ты не одна?

– Это называется паранойя, Джо.

Я рассмеялась.

– Может и паранойя. Не бери в голову, Триш. Мы пойдем к гадалке?

– И ты еще спрашиваешь? Я не успокоюсь, пока не узнаю точную дату, когда Райан на мне женится. – тема плавно сменилась, и от этого стало немого спокойней.

– Но вы даже не общаетесь толком. – напомнила я. Меня всегда восхищала вера Триш в безоблачное светлое будущее.

– Это не важно, глупенькая. Главное, что он любит меня, а люблю его.

Я закатила глаза и обняла Триш за талию. Мне бы ее уверенность…

– Ты уже решила с кем пойдешь на Зимний бал? – обратилась она ко мне, в шутку пихнув меня бедром.

– Не сыпь мне соль на рану, прошу тебя. – я постаралась не потерять равновесие. – Зато ты уже все решила, верно?

– Конечно. – решительно заявила подруга, не чуть не сомневаясь в своих планах. – Я иду с Райаном, и он подарит мне букет из двадцати одной розы.

– Так уж из двадцати одной? – я недоверчиво покосилась на подругу, но она под моим взглядом не дрогнула.

– Вот увидишь, Джо. – безапелляционно заверила меня Триш, и я решила не углубляться в спор.

Мы все ближе подбирались к парку, уже была слышна музыка и видны верхушки мигающих аттракционов. Медленно крутясь, колесо обозрения красиво мигало разноцветными огоньками. Мне казалось, что еще пара шагов, и я почувствую головокружительный аромат поп – корна. Отпустив Триш, я со всех ног понеслась ко входу, подпрыгивая от восторга – я просто обожала атмосферу парков в Хэллоуин.

–Подожди меня, Джо! – Триш было сложно поспевать за мной на каблуках.

–Догоняй, улитка! – крикнула я, впрочем, не сбавляя темп.

Я прошмыгнула под аркой, на которую крепилась вывеска с названием парка «Голубое прибрежье» – парк был возведен на острове, вокруг которого змеиным кольцом располагалась река, и очутилась среди костюмированной толпы. Здесь тебе и Франкенштейны, и Вампиры с накладными клыками, и ребенок в костюме Снупи – доброй собачки. Вот он и способен напугать до чертиков!

Триш догнала меня, удостоив обиженным взглядом. Ее темные волосы, подстриженные под модное удлиненное каре, немного растрепались. Я подошла к ней и поправила пряди.

– Так– то лучше. – улыбнулась я.

– Спасибо. Хотя я всегда идеальна. – она вздернула и правда идеальную бровь вверх.

Я закатила глаза до самых небес.

– А я чувствую запах поп – корна. Идем? – сладковатый аромат манил меня вперед.

– Ты когда – нибудь перестанешь есть всякую дрянь и не поправляться?

– Как только перестану мерзнуть. И поп – корн – это не дрянь. Это пища богов, просто не все об этом знают.

Приглушенная музыка окружала каждого посетителя парка, прохладный осенний ветер раздувал шарфики и бинты костюмированных мумий. С аттракционов доносились крики довольных посетителей. По всюду мигали яркие разноцветные лампочки и гирлянды, украшенные осенними листьями. На дорожках стояли тележки со сладкими ароматными орехами и запеченными яблоками.

Купив наконец поп – корн, и запихнув в рот целую горсть, я зажмурилась от удовольствия.

– Куда дальше? – спросила я, пытаясь прожевать все, что запихнула. Получалось не то, что бы очень.

– Комната страха? – Триш ненавидела комнаты страха, но очень любила меня. И знала, что я их обожаю.

– Я буду кидаться в аниматоров поп – корном! – в полном восторге заверещала я.

– Вряд ли такими темпами он доживет…– и Триш будто в воду глядела.

Мы подошли к большой палатке, стены которой были украшены монстрами. Вот пугало, левее от него болотная тварь со свисающей тиной на голове, дальше оборотень с окровавленной пастью.

У входа в палатку стоял молодой симпатичный парень. Триш обворожительно улыбнулась своей новой жертве, и тот клюнул на удочку.

– Здравствуйте. Добро пожаловать в «Дом страха»! Приготовьтесь поседеть раньше времени.

– Нам это не грозит. – хмыкнула Триш.

– Там действительно так страшно? – спросила я. В этой комнате я еще не была – ее привезли специально на этот Хэллоуин. Я протянула парню деньги и забрала голубенькие билетики с нарисованными на них летучими мышами.

– Мой вам совет: берегитесь парня с бензопилой. Она настоящая.

– Серьезно? А это не противоречит правилам безопасности?

Но я не дала Триш услышать ответ, и потащила ее к дверному проему.

Дверь со скрипом приоткрылась, пропуская нас внутрь, а потом резко захлопнулась. Все звуки стихли – шум толпы, музыка – осталось лишь тихое потрескивание догорающих дров.

Перед нами, в полной темноте, горел фюзеляж самолета. Светлая краска пузырилась, красные искорки отлетали в разные стороны. Мы зачарованно смотрели на часть самолета, потому подскочили, когда за спиной раздался приглушенный голос.

– Вы смотрите на останки моего самолета и экипажа, дамы. Пойдемте со мной, пора выбираться отсюда!

Но мы с Триш не спешили идти за ним. Мы, не отрываясь, смотрели на оплавленную маску, какие бывают у пилотов, растекшуюся по лицу мужчины. Его руки были покрыты огромными волдырями, одежда вся в подпалинах. Грим был наложен так искусно, что можно было забыть, что мы в доме страха.

– Пойдемте, дамы, зло не дремлет. – повторил он, увлекая нас за собой в глубь огромной палатки.

Я поймала руку Триш в свою и сжала. Может, так будет менее страшно. Мы двинулись вперед по темному коридору. Изредка на потолке мигали маленькие красные лампочки, накаляя атмосферу страха и напряжения.

Оплавленный проводник остановился в конце коридора у металлической решетки, преграждающей нам путь. Он дернул ее, пытаясь открыть, но та была прочно закрыта. Тогда он достал связку ключей из кармана и попытался найти нужный.

Пока он перебирал ключи, за нашими спинами послышался жуткий рев бензопилы.

– Пожалуйста, быстрее! – с нотками паники в голосе попросила Триш. Я вглядывалась в коридор, откуда слышался угрожающий рев.

В ту же секунду, как распахнулась решетка, в свете красного мигающего огонька появился аниматор в страшной маске и с бензопилой наперевес. Он бежал к нам, и мы еле успели протиснуться в проход и захлопнуть решетку прямо перед его носом.

– Идем, дамы. Сейчас нам повезло, но кто знает, что будет дальше…

Мы вошли в просторную комнату, и погрязли в высоких зарослях.

–Серьезно? Как они засунули сюда столько кукурузы?… – недоверчиво спросила Триш.

Вокруг нас шелестело кукурузное поле. Высокие зеленые стебли колыхались, как – будто их обдувал настоящий ветер. По бокам от нас стояли жуткие чучела с набитыми соломой головами. Глаза – пришитые пуговицы, рты – несколько стежков грубой нити, длинные руки – ветви с изогнутыми пальцами тянулись к нам.

– Обалдеть. – меня поразила живость комнаты.

Воздух вокруг нас был свеж, в динамиках каркнула ворона.

– Поспешим, говорят, в полночь эти пугала оживают. – молвил проводник.

– Не сомневаюсь. – съязвила подруга.

Мы зашли в следующую комнату. В ней стояли клетки с живыми аниматорами, переодетыми в героев фильмов ужасов. Оборотень выл на луну, свисавшую с потолка, и швырял по клетке погрызенную кость (чем-то напоминающую человеческую большеберцовую). В углу стояла женщина в белом платье и с длинными спутанными волосами, и монотонно скребла стену ногтями. Я содрогнулась от неприятного звука.

Следующий зал был посвящен мумии. Стены украшены иероглифами – птицами, маленькими человечками и богами. В середине стоял большой позолоченный саркофаг.

– Рискнете приблизиться, дамы?

Я неуверенно подошла к саркофагу, ожидая, когда из него поднимется мумия. Я угадала – крышка саркофага отодвинулась в сторону и мумия поднялась, протягивая ко мне руки, перемотанные пожелтевшими бинтами.

– Не страшно. – усмехнулась я.

За нашими спинами снова возник рев бензопилы.

–А вот это страшно! – мы с Триш побежали за аниматором в оплавленной маске, проскакивая залы, лишь бы убежать от стонов бензопилы, от которых кровь стыла в жилах.

Мы влетели в следующую комнату. Казалось, будто пол был покрыт озерной водой. Темноту разгонял тонкий лучик света, направленный на девушку, сидящую на камне в центре комнаты. В ее светлых волосах запутались длинные зеленые водоросли, запястья оплетала тина. Утопленница.

Она подняла на нас белые глаза, печальное лицо было бледным. Медленно ее рука поднялась вверх и указала в сторону выхода. Мы без лишних слов последовали ее совету.

Дверь открылась, и мы оказались в кабине самолета. Здесь же находились другие члены экипажа, в таком же не лучшем состоянии, как и наш проводник.

– Вы помогли мне найти команду. За это вы можете покинуть дом страха. Спасибо за храбрость. – торжественно произнес он, и команда аниматоров дружно захлопала в ладоши.

Мы с Триш с облегчением улыбнулись – оказалось не так страшно, но очень захватывающе. Попрощавшись со всеми, мы вышли со стороны заднего входа из палатки страха.

– Не самый страшный, но мне понравилось. – прокомментировала Триш.

Я кивнула. Следующим пунктом в нашем списке планов было посещение костра, но я вдруг замедлила шаг.

Тишь продолжала о чем – то говорить, но я ее не слушала. На улице что-то было не так. Мы вышли на свежий воздух, но я не чувствовала себя на свободе. Каждый вздох давался с трудом, а страх, запоздалый, окутывал меня словно ядовитый туман. Я сделала еще несколько шагов и остановилась.

Страх и оцепенение сковали мое тело. Я застыла, чувствуя, как волосы на затылке поднимаются дыбом. Как много я бы отдала за возможность двигаться, возможность убежать, но мои ноги отказывались идти, а глаза были прикованы к человеку, стоявшему напротив меня. К источнику моего ужаса.

Он прятался в тени аттракциона: руки засунуты в передние карманы штанов, голова опущена вперед, светлые волосы падают на серые глаза. Странная форма одежды, напоминающая военную: поверх белой свободной рубашки, перепачканной в крови, накинута на плечо винтовка. И этот взгляд, прожигающий мою душу.

Я стояла, как олененок в свете фар, боясь моргнуть. А когда все же моргнула, волна страха откатилась назад, откуда бы она ни пришла, а человек в форме исчез, будто бы его никогда и не было.

– Джо! Джо! Да очнись же ты!

Я почувствовала, как Триш трясет меня за плечи и посмотрела на нее. В ее голубых глазах плескалось волнение.

– Что произошло? – докапывалась она.

Рядом с Триш стоял Квентин, с тревогой разглядывая меня. В руках он крутил медальон, свисавший на длинном кожаном шнурке с левой руки – таком длинном, что он обернул его несколько раз вокруг запястья. А он что тут делает?

– Не смотри на него, Джо, он этого не достоин – Триш повернула меня к себе лицом. – Я пыталась его прогнать, да вот не выходит. Что с тобой?

Узнаю свою Триш, она ненавидит людей, которые хоть раз причинили мне боль, и не стесняется этого показывать.

– Я схожу с ума. – бледными губами прошептала я.

– Ты что – то видела, да? – спросил Квентин, хмурясь от волнения.

– А ну не лезь к ней, слышишь? – Триш встала передо мной, заслоняя от Квентина.

– Я все объясню, но не здесь, пожалуйста. – я бросила взгляд на место, где минуту назад стоял призрак. Триш и Квентин синхронно посмотрели туда же и кивнули.

Я хотела уйти отсюда как можно скорее и как можно дальше. Хоть страх и покинул меня, я боялась, что видение вернется.

Мы трое развернулись и остановились. Прямо перед нами стояла высокая худая женщина, завернутая в синее сари. В черные волосы были вплетены сияющие золотые звездочки, а на лоб свисал мерцающий полумесяц. Ее руки, увешанные тонкими позолоченными браслетами, были сцеплены на животе.

– Приглашаю вас в свою палатку, юные путники. – голос незнакомки обволакивал, и создавалась ощущение, будто бы мы в нем тонули.

– Нет, спасибо, мы спешим. – Триш схватила меня за руку и безапелляционно потащила вперед, стараясь обойти женщину. Квентин двинулся за нами.

– Уверена, ласточка? – она чуть склонила голову влево, будто слушая кого – то невидимого.

Триш резко остановилась и повернулась на месте. Ласточка – такое прозвище дали ей родители, еще когда Триш была маленькой.

– Вы угадали. – ее голос был ровным и уверенным. Триш всегда любила держать ситуацию под контролем.

– Я не угадываю, милая. Я знаю. И знаю, что сейчас вам троим следует пройти в мою палатку и выслушать все, что я вам скажу. – женщина повернулась, и сари, глубокого синего цвета взметнулось вокруг ее ног. Она направилась в сторону палатки, украшенной белыми звездами.

Мы переглянулись.

– Давайте. – Квентин двинулся в след за ней.

– Что он здесь делает? – шепотом спросила я, идя за ним и женщиной в сари.

– Ты замерла на несколько минут, будто завороженная. Я пыталась тебя растормошить, но ты будто бы не слышала ничего. Он шел мимо и увидел нас. Я пыталась его прогнать, подумала, что ты не захочешь его видеть, как очнешься. – прошептала в ответ Триш.

Я промолчала. Странно, что я что-то увидела, странно, что Квентин был неподалеку, а еще более странной была эта женщина.

Она подошла к своей палатке, приподняла ткань, служащую ей дверью, и пропустила нас внутрь. Тихонько зазвучали колокольчики.

Запах дождливого леса окружил нас – на столе, рядом с картами таро, стояли зажженные благовония, с которых сыпался пепел. Мы подошли к овальному столу и расселись вокруг него. Я оказалась в центре – слева от меня сидела Триш, справа – Квентин. Я пригляделась к нему – лицо хранило серьезное выражение, темные в тусклом свете глаза осматривали комнату. Волнение выдавали только пальцы, то и дело дотрагивавшиеся до медальона на руке. Я пригляделась, но разобрать, что на его серебряной поверхности было изображено, не смогла. Я перевела взгляд на женщину, устроившуюся напротив нас.

– Меня зовут Амала. – сильным, обволакивающим голосом начала она. Темные глаза по очереди вглядывались в каждого из нас, добираясь до самых потаенных местечек души.

– Вы двое – связаны. – она указала на нас с Квентином. Мы растеряно переглянулись, читая в глазах друг друга непонимание. – С другими двумя, коих уже нет, но все еще существуют. Ваша задача – освободить их, иначе никто из вас не обретет покоя – ни в жизни, ни в смерти.

По моим рукам побежали мурашки, хоть я ничего и не понимала.

– А можно по подробнее? – Триш выгнула тонкую бровь. Даже в палатке у предсказательницы она умудрялась показывать свою уверенность.

– Тебя ждет другая миссия, Ласточка. Но ты сыграешь свою роль.

Она повернулась к Квентину, и полумесяц на ее лбу качнулся.

– Она приходит к тебе во снах, верно? Скоро она обретет голос, и позовет тебя. Ты должен будешь пойти на ее зов, если захочешь все закончить. – туманно вещала Амала.

– Что закончить? – уточнил Квентин, наклоняясь вперед.

– Подарить ей покой, мальчик. – таинственным голосом прошептала она.

Настала моя очередь – Амала повернулась ко мне.

– Ты уже видела его, верно дитя? Протяни руку и выбери три карты. – она пододвинула ко мне слегка потрепанную по краям колоду, лежащую рубашкой вверх. Карты были украшены ветвящимся черным узором, складывавшимся в переплетенные лозы винограда на синем фоне.

Я вытянула вперед левую руку, мои пальцы нервно подрагивали. Я сдвинула карты и провела над ними ладонью. Не знаю, что сработало – интуиция или совпадение, но я взяла одну из них, перевернула и положила на стол. Мы втроем дружно наклонились над ней, разглядывая карту.

Жрица. Женщина в перламутровом одеянии восседала на троне. В одной ее руке лежал пергамент, другая сжимала стебли темно-красных цветов, с которых на выжженную землю капал яд.

– Что это значит? – спросила Триш.

– Терпение, скоро узнаешь. Тяни следующую, девочка.

Я вытянула следующую карту и перевернула.

– Отшельник. – прошептал Квентин и его голос показала мне хриплым.

– Верно, мальчик. – подтвердила предсказательница.

Старец в сером одеянии, с посохом и желтым фонарем, освещающим путь в ночи, стоял на опушке леса.

Я сглотнула комок в горле, и потянулась к последней карте.

– Выбирай сердцем, девочка. – посоветовала Амала, и я могла поклясться, что услышала магию в ее голосе.

Закрыв глаза, я снова провела ладонью над картами, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Над одной из них моя ладонь остановилась – казалось, что от карты исходит тепло. Так же не глядя, я вытащила ее и перевернула.

– Башня. – прошептала я.

Эта карта напугала меня. Из высокой каменной башни, охваченной огнем, выпрыгивали люди, молния била в самый ее верх.

Амала прикрыла глаза и сложила руки в молитвенном жесте.

– Святые духи, помогите этим детям. – тихо произнесла она, и распахнула темные, глубоко посаженные глаза.

– Жрица символизирует одиночество и ожидание, долгое, как само время. Одинокая, забытая и забывшая, скоро она замолит о помощи. Страждущий Отшельник бредет в поисках истины, но не находит. А каменная башня – то, что ждёт вас в конце пути. И то, что все соединит. – Амала замолчала, и было слышно, как в тишине ветер играет с колокольчиками, и те мелодично звенят у входа.

Я поерзала на стуле, не зная, что говорить и нужно ли произнести вслух хоть что-то.

– Та девушка, которая мне снится, Вы хотите сказать, что она реально существует? – с сомнением в голосе спросил Квентин. – Это о ней говориться в ваших картах?

Амала кивнула, и месяц на ее лбу покачнулся.

– Ищите легенду, в ней скрыт ответ. – Амала встала из-за стола и приподняла тяжелую полу палатки. – А теперь ступайте, дети. Впереди вас ждут испытания.

Мы молча поднялись и подошли к выходу. Колокольчики все еще позвякивали. Триш и Квентин уже покинули палатку, когда Амала схватила меня за руку.

– Бойся, девочка, ибо ты можешь сильно пострадать. – ее темные глаза впились в мои, прохладные пальцы оплетали мое запястье.

– О чем вы говорите? – взволнованно спросила я.

Но Амала отпустила меня и развернулась ко мне спиной. Разговор был окончен.

* *