Читать книгу Убийство на острове Фёр - Анна Йоханнсен - Страница 6

Лена постучала в окно полицейского фургона, после чего открыла раздвижную дверцу и заглянула внутрь. Перед мониторами сидели Брандт и двое полицейских. Брандт снял гарнитуру и недовольно уставился на Лену.

– Есть новости? – спросила она.

Брандт вышел из машины и закрыл за собой дверь.

– Если бы мы нашли пропавшую девушку, то вы бы узнали об этом первая, коллега, – сказал он, практически выплюнув последнее слово.

Лена в ответ улыбнулась:

– Ничего другого я и не ожидала. Берег уже осмотрели?

Брандт многозначительно посмотрел на часы.

– Поисковые работы вот-вот начнутся.

– Отлично! У меня остался лишь один вопрос: кто вчера разговаривал с сестрой пропавшей? Я не смогла разобрать подпись на отчете.

– А в чем, собственно говоря, проблема? С отчетом что-то не так?

– Дорогой коллега, вы же понимаете, что мы здесь не в игры играем, а проводим оперативно-розыскные мероприятия. Не мне вам объяснять, насколько важной может оказаться любая мелочь.

Брандт наградил Лену хмурым взглядом:

– Я не могу сходу сказать, кто разговаривал с сестрой пропавшей. Для этого мне надо вернуться в участок и взглянуть на бумаги. Думаю, поиски сейчас в приоритете, но, возможно, я ошибаюсь. Но вы всегда можете уточнить этот вопрос «наверху». Похоже, в этом вы профи.

– Сейчас в этом нет необходимости, – проговорила Лена, не поддаваясь на провокацию. – Я поеду в школу, где учится Мария. Звоните, если будут новости.

Лена на прощание кивнула и направилась к своей машине.

Припарковавшись на стоянке перед школой, она позвонила Йохану.

– Узнал что-нибудь? – спросила она после приветствия.

– Не особо много. Церковь Иисуса Христа – ответвление от религиозной общины меннонитов. Эта религия распространена в Америке, в Северной Европе – уже в меньшей степени. Мне не удалось точно узнать, сколько приверженцев этой веры проживает в Шлезвиг-Гольштейне. Примерно от пятидесяти до восьмидесяти семей, иными словами, от трехсот до четырехсот человек. Кажется, на Фёре их довольно-таки много, но как я уже сказал, о точном количестве говорить сложно.

– Что представляет собой это религиозное течение?

– Трудно сказать. Я, конечно, почитал про него в Интернете, но информация очень противоречивая. Поэтому я связался с управлением, которое занимается сектами. Евангелическая свободная церковь не входит в зону их наблюдения, но кое-что они все равно знают. Если в двух словах, то это течение крайне консервативно. Библию трактуют буквально: мужчина – глава семьи, распределение внутрисемейных ролей такое же, как лет двести назад. Женятся, как правило, на своих. Также нередки договорные браки, обручение происходит еще в детстве. В управление подавали жалобы на жестокое обращение с детьми, но это, вероятно, единичные случаи. Отличительной чертой меннонитов является отказ от насилия. Как понимаю, это церковное братство очень старается не показывать себя в негативном свете. Нужно выяснить, не замяли ли они какие-нибудь инциденты… – Немного помолчав, Йохан спросил: – Ты правда думаешь, что Варнке как-то связан с этой сектой?

– Свободная церковь – не секта, а сообщество. Отвечая на твой вопрос: да, но не напрямую. Похоже, жена Варнке довольно религиозна. Подозреваю, она поддерживает связь с общиной.

– Признаться, я терпеть не могу фанатиков любого рода. – Йохан громко фыркнул. – Ну да ладно. Пока тебе этого хватит? Как я уже сказал, в открытом доступе информации мало, а экскурс в историю развития братства тебе, думаю, ни к чему. Вряд ли это имеет отношение к делу.

– Спасибо, Йохан. Ты мне очень помог, – сказала Лена и, поколебавшись, продолжила: – Возможно, мне понадобиться помощь на месте. В первую очередь я подумала о тебе. Возражения?

– Мой чемодан будет готов через пять минут.

– Знала, что ты захочешь подышать свежим воздухом! Я тебе еще позвоню. Передавай привет Фленсбургу!

– Кому-то конкретному?

У Лены вырвался смешок. Видимо, Йохан уже прознал о ее знакомстве с Беном, который сейчас работает в участке Фленсбурга. Лена считала, что их с Беном отношения были мимолетной интрижкой, но Бен, похоже, придерживался иного мнения.

– Нет. Я не имею в виду никого конкретного, комиссар Грасман.

Попрощавшись с Йоханом, Лена вышла из машины. Перед ней возвышалась типичная школа семидесятых годов постройки. Бетонные стены, большие окна, белый фасад, плоская крыша. За четырнадцать лет, которые прошли с тех пор, как Лена получила аттестат, ничего здесь не изменилось. По крайней мере, на первый взгляд. По дороге в кабинет директора на Лену нахлынули воспоминания. Закончив амрумскую среднюю школу, она поступила сюда, в гимназию. Как и большинство учеников с Амрума, она всю неделю жила на Фёре, в специальном общежитии, и домой возвращалась только на выходные. Но во втором полугодии она стала возвращаться чаще – чтобы поддержать маму, которая очень переживала из-за ссор с мужем. С каждым месяцем родители ссорились все чаще и чаще…

Лена постучала в дверь в кабинет директора и вошла. За столом сидел невысокий лысеющий мужчина и читал книгу. Он оторвался от своего занятия только тогда, когда Лена откашлялась и сказала:

– Здравствуйте, господин Шредер.

Мужчина посмотрел на нее, задумчиво склонил голову набок, а потом улыбнулся:

– Лоренцен. Лена Лоренц. Верно?

– Абсолютно верно, господин Шредер.

Директор поднял руку, жестом попросив ее помолчать, и через некоторое время сказал:

– Ты, или лучше будет сказать, вы, поступила к нам уже после того, как школа отметила пятидесятый юбилей своего основания. Думаю, в году эдак двух тысяча первом. Амрум. Очень хороший аттестат. – Он помедлил. – Кто вы теперь?

Лена вытащила из сумки удостоверение и протянула директору через стол.

– К сожалению, я здесь по работе. Речь пойдет о Марии Логенер. Уверена, вы знаете, что в понедельник она пропала.

Директор Шредер помрачнел.

– Конечно, знаю. Мы освободили старшеклассников от занятий, чтобы они могли принять участие в поисковой операции. Девочку еще не нашли?

– К сожалению, нет. Я хотела бы поговорить с учителями и одноклассниками Марии. Кто ее классный руководитель?

– Господин Вайсдорн. Он работает у нас относительно недавно. – Директор встал из-за стола и подошел к стенду с расписанием. Изучив его, повернулся к Лене и сказал: – Сейчас у него урок в восьмом «Б» классе, но через десять минут начнется перемена.

– Поняла. Тогда я подожду его у класса. Можно будет зайти к вам попозже?

– До обеда я свободен, но потом у меня занятия. Если не найдете меня в кабинете, загляните в секретариат. Там всегда знают, где я.

Лена вежливо кивнула.

– Тогда не буду вас задерживать.

Через несколько минут она стояла возле нужного ей класса. После звонка на перемену дверь резко распахнулась, и из помещения повалила толпа громко переговаривающихся подростков. Дождавшись, пока выйдет последний ученик, Лена вошла внутрь и направилась к мужчине. На вид он был примерно ее ровесником.

– Старший комиссар Лоренцен из Управления уголовной полиции города Киль, – представилась Лена и показала мужчине удостоверение. – Вы классный руководитель Марии Логенер?

– Ларс Вайсдорн, – представился мужчина в ответ, протягивая Лене руку. – А я все ждал, когда же полиция придет в школу. – Он подошел к двери и закрыл ее. – Не хотите ли присесть?

– В этом нет необходимости. К вам у меня всего несколько вопросов. Потом я бы хотела поговорить с кем-нибудь из одноклассников Марии.

– Понимаю. Конечно, спрашивайте.

– Я ищу подсказки, которые помогут отыскать девочку. Как бы вы описали Марию и ее окружение?

Немного помолчав, Ларс Вайсдорн глубоко вздохнул:

– Девочка преуспевает в учебе. Говорят, что левши умнее правшей: Гёте, Ньютон, Эйнштейн и Леонардо да Винчи… Возможно, в этом что-то есть. По оценкам Мария одна из лучших, если не самая лучшая. Поначалу она может показаться довольно сдержанной, почти застенчивой. И это понятно. Ее родители…

– Да, я знаю, – Лена кивнула.

– Одноклассники Марии тоже это знают. В классе всегда найдутся дети, которые будет издеваться над теми, кто слабее. Или над теми, кого сочтут слабее. Конечно, мы как учителя пытаемся что-то сделать, но мы не можем и, честно говоря, не пытаемся полностью контролировать социальную жизнь учеников.

– Мария подвергается травле со стороны одноклассников. Вы это хотите сказать?

– «Подвергается травле», – повторил Вайсдорн. – «Травля». Сейчас модно употреблять это словечко, да и звучит оно невероятно драматично. Думаю, вернее было бы сказать, что Марию дразнят. Она не самая популярная девочка в школе, но и аутсайдером я бы ее не назвал.

– С кем она дружит?

Вайсдорн пожал плечами.

– Сложно сказать. Мария не особо общается с одноклассниками, но я часто вижу ее с Лизой Беренс, девочкой из параллельного класса. – Учитель подошел к окну. – Возможно, она еще не ушла.

Лена встала рядом и посмотрела на школьный двор.

– К сожалению, похоже, что ушла, – заключил через минуту Вайсдорн и продолжил: – Думаю, Лиза – та, кто вам нужен. Насколько мне известно, ее родители тоже состоят в этом… сообществе. Лиза живет здесь, на Фёре, со своей бабушкой. Ее родители живут на Амруме.

– Спасибо за предоставленную информацию. Да, сначала я поговорю с Лизой. Вы упомянули, что Мария, цитирую, «может показаться довольно сдержанной, почти застенчивой». Хотите сказать, что на самом деле она не такая?

– Да. Думаю, Мария использует такой образ как защиту. Ее отец… вы с ним встречались?

– Да, сегодня мне довелось с ним побеседовать, – ответила Лена, поглядывая на экран телефона. К этому времени поисковая группа уже должна была осмотреть половину берега.

– А с матерью? – спросил Вайсдорн и, когда Лена кивнула, продолжил: – Здесь вы меня опередили. Насколько мне известно, мама Марии за все время ни разу не переступила порог школы. Я разговаривал только с отцом, он показался мне очень авторитарным человеком. Похоже, он не питает особого доверия к школьной системе. Итак, вы спросили, застенчива ли Мария на самом деле. Нет, я думаю, что она очень умная и независимая девушка, которая прячется за маской. Что понятно, учитывая ее семейные обстоятельства. При всем этом девочка она ранимая. Эти качества непросто увязать.

Лена сделала несколько заметок. Вайсдорн хорошо знал своих учеников и явно интересовался не только их школьными успехами…

– Значит, по-вашему, за маской прячется совсем другая Мария?

– Я не психолог и даже не социальный работник, но да. Есть вторая Мария, очень уверенная в себе девушка, которая знает, что хочет или, по крайней мере – что совершенно нормально в ее возрасте – пытается это узнать. Это все, что я могу вам сказать. Я и так уже сказал больше, чем следовало бы… При обычных обстоятельствах я бы воздержался от оценки, но из-за случившегося что только не болтают! В конце концов, у меня в классе двадцать пять учеников. Сами понимаете, каждому из них в душу не заглянешь.

– Абсолютно согласна. Спасибо за то, что поделились своим мнением.

Телефон пиликнул. Лена схватила его и посмотрела на экран, ожидая сообщение от Брандта… Но это Эрик прислал ей смайлик-солнце. Лена невольно улыбнулась, но тут же заставила себя вернуться к разговору.

– Прошу прощения. Сообщение от коллеги. Еще раз большое спасибо, вы мне очень помогли.

– Не за что. Все ученики для меня очень важны. Что еще хотите узнать?

– Насколько мне известно, многие семьи являются прихожанами Свободной церкви. Вы знаете детей из этих семей?

– Только Лизу из параллельного класса. Насчет детей из других классов я не в курсе. Но я могу поспрашивать своих коллег. Кроме гимназии у нас здесь есть и районная школа…

– Знаю. Я здесь училась.

– Правда? – Вайсдорн удивленно посмотрел на Лену. – А теперь вы… Ясно. Но вообще я хотел сказать, что в районной школе вроде как учатся мальчики из этой… религиозной общины. Вот только имен их я не знаю.

– Мария могла сбежать из-за проблем в школе? Вы сказали, что она не отличается популярностью, но и не изгой. Учится хорошо. Я правильно поняла?

– Да. Я думал об этом, но не пришел к определенному выводу. Конечно, я не знаю, что творится у Марии дома.

– Она с кем-нибудь встречается?

– Вы имеете в виду, есть ли у нее парень? Нет, не думаю. По крайней мере, я никогда не видел, чтобы она ходила с кем-то под руку или чтобы кто-нибудь из мальчиков уделял ей особое внимание. Мария, конечно, симпатичная девочка, но учитывая религиозность ее семьи, отсутствие поклонников не удивляет.

У Лены завибрировал телефон. На экране высветился номер Брандта, и она, извинившись, ответила на звонок.

– Мы нашли ее! – воскликнул Брандт. Где-то на заднем плане слышался шум ветра. – Она мертва.

– Где вы ее нашли?

– На пляже. Над утесом Готинг. К северу от Викингвая.

– Вы сейчас там?

– Да. Минуты две как.

– Это точно Мария?

– Я видел девочку только на фотографиях, но да, это она. Я уверен.

– Буду через десять минут. Огородите береговой участок! Ничего не трогайте. Хорошо?

– Я не первый день в полиции, – проворчал Брандт и отсоединился.

– Что-то случилось? – поинтересовался Вайсдорн, стоявший в нескольких метрах от Лены.

– Простите, во время расследования я не могу посвящать посторонних в детали. Спасибо, что уделили мне время. Я с вами еще свяжусь, – сказала Лена, отвернулась и поспешила прочь.