Читать книгу Металлический турнир - Anne Dar - Страница 5

– Люди, обладающие пятой группой крови, имеют ген, предрасположенный к мутации, – начала стальным тоном Скарлетт. – Активировавший этот ген становиться определенным Металлом. Нам уже известны представители “чистых” Металлов – это Платина, Золото, Барий и Радий. Чистыми Металлами считаются субъекты, чей ген активировался в организме самостоятельно. Также есть “искусственные” Металлы, такие как Ртуть, Свинец и Франций. Искусственными Металлами считаются носители чужого гена, который успешно вжился во время переливания пятой группы крови в организм обычного тэйсинтая. Надеюсь, исходя из этого, вы осознаете, что не любой пятикровка имеет шанс стать Металлом и любой тэйсинтай может попытать удачу. В плане обращения в Металл, пятикровки стоят лишь на ступень выше тэйсинтаев, пока не лишаться собственной крови – её могут перелить в любого из тэйсентаев. Иными словами, Металлы – это мутанты, пятикровки – это имеющие предрасположенность к мутации, а тэйсентаи – те, кому может посчастливиться заполучить мутирующий ген. Если хотите обеспечить себе хорошую жизнь, советую обратиться в Металл, но если это не ваше предназначение, просто попытайтесь вгрызться в свою жизнь посильнее, так как отныне она у всех вас висит на волоске. Что ж, раз с этим разобрались, продолжим. У вас на запястьях висят кожаные браслеты, которые идентифицируют вас на две группы: пятикровки и тэйсинтаи. У пятикровок браслеты черного цвета, у тэйсинтаев – коричневого. Черные, займите правую часть перрона от меня, коричневые – левую.

После этих слов все зашевелились, переходя с левой стороны перрона на правую и наоборот. Когда дело было сделано, высокая девушка, стоящая со стороны тэйсентаев, возмущенно прокричала, обращаясь, по-видимому, ко мне:

– Эй, тебе особое приглашение нужно?! Тэйсинтаи по левую сторону перрона – что непонятно?

Всеобщее внимание внезапно сосредоточилось на моей персоне, что могло бы меня смутить, если бы не подбодрило. Я самоуверенно подняла перед собой правый кулак, доминирующе демонстрируя на своем запястье браслет черного цвета. Увидев это, присутствующие начали громко перешептываться, а незнакомка, прежде пышущая жаром, округлила глаза и неожиданно побледнела.

– Этого не может быть, – приглушенно заявила она. – Девушек пятикровок не существует.

– Что ж, – встряла Скарлетт, желая прервать общий гул, – видимо теперь существует одна, и я ей не завидую.

– Отгребет первой, – послышался ехидный смешок за моей спиной, но я решила не оборачиваться.

– Место, в котором вы сейчас находитесь, называется Рудником, – продолжила Скарлетт. – Именно здесь закаляются Металлы. Ваша закалка начнется с аукциона, который состоится уже завтра. Иными словами – вас будут продавать.

– Продавать?! – Воскликнул мужской голос из-за моей спины.

– В течение следующего месяца вы будете ужесточено тренироваться, – не обратив внимания на восклик, продолжала инструктаж Скарлетт. – Вам придется драться между собой. Зачастую бои будут происходить насмерть. В этом году у нас девяносто семь пятикровок и двадцать три тэйсинтая. В сумме – сто двадцать человек. Это на три десятка больше, чем пять лет назад. К концу месяца вас должно остаться ровно пятьдесят. Большинство из вас отсеется из-за летальных исходов, а те немногие, кто останется в живых, но не войдет в заветную пятидесятку, автоматически превратятся в доноров. Хотя, не переживайте – даже если вы умрете в течение следующих тридцати дней, вы всё равно станете донорами. В конце концов, откуда берется кровь пятой группы, которую переливают подопытным тэйсинтаям? Если не вошедший в заветную пятидесятку является тэйсинтаем, в него перельют кровь погибшего пятикровки, что зачастую приводит всё к тому же летальному исходу. Те из вас, кто сумеет выжить до начала августа и войти в пятидесятку, станут участниками Металлического турнира, проходящего один раз в пять лет. И здесь можно было бы вас поздравить, если бы только не хотелось вас пожалеть. Металлический турнир – это мясорубка с кровью, кишками и мясом. В нем участвуют пятьдесят новобранцев, благополучно прошедших подготовительный период, семь известных Металлов и, в этом году, около двенадцати человек, забытых в Ристалище во время прошлого турнира и умудрившихся до сих пор там выжить. Ристалище – это место проведения Металлического турнира и ваш страшный сон. Вас поместят в эту мясорубку на месяц, по истечению которого вам предоставят шанс из нее выбраться. Всего таких “шансов” десять, так что обычно из Ристалища возвращается всего три человека.

– Почему три? – Поинтересовалась бледная девушка из толпы тэйсинтаев. – Ведь только что было сказано, что мест десять.

– Считайте, что их три, так как семь из них всегда достаются семи Металлам.

– Выходит, что семьдесят из нас умрут еще до августа, – раздался голос из толпы пятикровок. – И еще сорок семь погибнет в Ристалище, если не останется в нем куковать до следующего турнира. В чем смысл?

– Конкретно для тебя, смысл – это выживание, – холодно отозвалась Скарлетт. – Для организаторов Металлического турнира – обретение в ваших лицах идеальных солдат и, конечно же, открытие нового сезона для букмекерских контор. Тотализаторы никто не отменял, а на ваших жизнях и смертях можно много заработать, параллельно состряпав для Дилениума первоклассного воина, так как каждый гарант мечтает спонсировать того, кто впоследствии может стать Металлом. Кстати о гарантах… Завтра, как я уже говорила, в первой половине дня состоится аукцион. И снова хотелось бы вас поздравить, если бы потом не пришлось жалеть. Вас будут покупать с молотка разношерстные толстосумы. У купленных будет больше шансов на выживание в течение следующего месяца, нежели у тех, кто останется без толкового гаранта. Дело в том, что купивший вас гарант тратиться на вашу безопасность во время всего следующего месяца. Он может купить вам всё: одежду, оружие, лекарство и новую почку… За это, в своё время, придется отплатить, однако повторюсь – у тех, кто останется без щедрого гаранта, шансы на выживание автоматически сокращаются. Остальные подробности узнаете по ходу выживания, сейчас же я разведу вас по казармам… И советую вам выспаться перед настоящим весельем.

Казармы оказались страшным сном – обшарпанные стены, скрипучие двухэтажные кровати, проржавевший общий душ и отсыревший бетонный пол. Даже в бараках стекольного завода Кантона-А условия проживания были лучше. Но больше всего и без того гнетущую атмосферу усугубляло полное отсутствие дневного света.

Тэйсинтаев отделили от пятикровок, после чего их распределили по двум соединенным между собой казармам.

Так как я оказалась единственной девушкой пятикровкой, меня забросили в одну казарму с остальными девушками тэйсинтаями. Я вовремя заняла нижнее место у последней кровати слева от входа, так как уже спустя пару минут выяснилось, что не всем хватило спального места. Нас заперли в затхлой комнатушке, словно опасных рецидивистов, позволив самостоятельно разобраться между собой в вопросе о том, кому какое место отойдет. Двухэтажных кроватей было всего четыре, что означало, что на девять девушек было всего восемь мест и одной из нас предстояло спать на матрасе, расстеленном справа от входа. Высокая и жилистая девушка по имени Чеб, с русыми волосами, напоминающими сухую солому, и неординарно сиплым голосом, отказывалась соглашаться с тем, что именно ей не досталось желанное место. Одним резким рывком она сорвала со второго этажа близ стоящей кровати мелкую блондинку, властно отшвырнув её на матрас у двери. У блондинки, с её низким ростом и хрупкой комплекцией, не было ни единого шанса на победу. Она прекрасно это понимала, так как даже не попыталась проявить своё недовольство.

Когда вопрос с койками устаканился, мы понаходили под своими подушками пронумерованные ключи от шкафчиков, представляющих собой сплошную дверь, шириной в полметра и длинной в два. Содержимое шкафов у всех было одинаковым: серая пижама изо льна, страшное полотенце огромных размеров, кусок хозяйственного мыла, зубная щетка с пастой и упаковка тампонов. Никакой сменной одежды, даже нижнего белья. Осмотрев общую душевую, расположенную сразу за тонкой стеной, в которую упиралось изголовье моей кровати, я содрогнулась. Казалось, будто в ней не убирались минимум полвека и здесь давно уже поселились неведомые генетикам микроорганизмы. Так как двери между душевой и казармой не существовало, а проем между ними был достаточно крупных размеров, для меня стало совершенно очевидно, что нам придется страдать от сырости и ожидать скорого появления плесени. Туалет был совмещен с душем. На два рядом стоящих, старых унитаза, мне было страшно даже бросить взгляд, не то что присесть.

Не ожидая остальных, я начала раздеваться, чтобы без очереди принять душ, так как в нем было всего шесть мест, и между девушками снова мог разразиться скандал за первенство. Сначала на меня смотрели как на обезумевшую, но как только я стянула с себя лифчик, еще три девушки начали активно снимать штаны. Взяв с собой только мыло, я заперла свой шкаф и отправилась в душ, совершенно не стесняясь своей наготы. Своей раскрепощенностью в этом плане я была обязана общественной бани, в которой, в школьные времена, нам приходилось мыться всем классом ровно один раз в месяц, вплоть до окончания школы.

К моему удивлению, в душе с теплой водой не оказалось проблем, к которым я так привыкла в Кантоне-А, и из ржавой трубы текла кристально чистая жидкость. Я с детства ненавидела процесс приема ванной, так как он был трудоемким и заставлял меня изрядно покорячиться, и даже продрогнуть, прежде чем я, наконец, умудрялась вымываться. Однако еще больше я ненавидела ощущение грязи на своем теле. Летом я практически ежедневно купалась в лесном озере, в котором водились косяки огромных карпов, однако с наступлением морозов мне приходилось снова забираться в старую ванную и кряхтеть, стирая с себя слои грязи.

Быстро приняв душ, я забрала с ржавой полки кусок мыла и ключ, и поспешила вернуться обратно в казарму, в итоге потратив на всё чуть больше пяти минут. И хотя я умудрилась вытереться, и напялить на себя пижаму без последствий, принятие душа закончилось положительно не для всех. Всё та же Чеб выкрала у девушки по имени Ута полотенце, которое та неосмотрительно оставила у себя на кровати. По-видимому, подобным образом Чеб пыталась закрепить за собой главенствующее место в казарме, что у нее, в итоге, удалось. Хотя Ута и оказалась не из робкого десятка, и умело обложила своего оппонента трехэтажной бранью, Чеб всё равно вышла из скандала победительницей, втоптав полотенце короткостриженой шатенки в грязный пол. Так Чеб утвердила своё главенство на этой территории, и никто не вызвался его оспаривать, не желая навлекать волну непредвиденных последствий на свою голову – у вех и так был слишком насыщенный день.

Накрывшись одеялом, я порадовалась тому, что постельное белье оказалось чистым, так как радоваться больше было нечему. Тусклую лампу, горящую посреди казармы, выключили сразу после того, как последняя тройка девушек вышла из душа, однако свет в душевой оставили гореть на всю ночь и неспроста. Я прекрасно понимала, что спать в подобном месте и при таком соседстве – непозволительная роскошь, если не полное безумие. Конечно, я могла похвастаться чутким сном, однако в свою первую ночь, в еще неизвестном мне Руднике, я не хотела ставить свою жизнь на свою чуткость, которая в любой момент могла меня подвести.

Притворяясь спящей, я думала о Эльфрике. О том, что он сейчас делает и о чем думает. Не знаю почему, но я была уверена в том, что сегодня его мысли принадлежат только мне. Я бы многое отдала в эту минуту лишь за то, чтобы послать своему дяде сообщение с просьбой прекратить мучаться из-за мыслей обо мне. Вся моя надежда была лишь на то, что его поддержит Дельфина, однако я снова и снова ставила себя на место Эльфрика, и с горечью осознавала, что в ближайшее время он, как и я, будет находиться на грани срыва.