Читать книгу Русская эскадра - Антология, Питер Хёг - Страница 28
II. В Бизерте
«Видение офицера»
Музыкальная картина
ОглавлениеБерег Бизерты в Африке. На рейде видны силуэты судов эвакуировавшегося Черноморского флота. Вдали слышится вой шакалов. Выходит на сцену русский офицер. Его терзают сомнения. Он говорит:
– Как пусто, холодно и мрачно всё вокруг.
Измучены походом небывалым,
Изгнанники заснули мёртвым сном
Под злобный и унывный вой шакала.
Ужели здесь могила русской славы,
Последнее прибежище знамён?
Ужели здесь, Российская Держава,
Последний флот навеки погребён?
Не может быть! Неправда! Это бред?
Ужасный сон! Игра воображенья!
Нельзя забыть восторг былых побед
И гордой радости Гангутского сраженья!
Ладья рыбачья гибнет без следа,
И с корнем ураган уносит прочь деревья,
Для каждаго из нас приходит череда
Исчезнуть навсегда… Меняются кочевья.
Но армия и флот исчезнуть не должны.
На знаменах начертаны заветы
Великаго Петра, орлов Елизаветы,
Екатерининских орлов…
Защитников Москвы, Малахова кургана,
Героев Карса, Плевны, Туркестана,
Всех наших прадедов, и дедов и отцов…
Но кончено. Под мрачный вой шакала
Погибнут все здесь корабли
И сабли отстегнут безславно адмиралы,
И ржавчиной навек покроются штыки…
Позор, позор! Те счастливы, что пали
В безчисленных боях, в последние года
Могилы армии и флота не видали
И не увидят никогда!
А мы, свидетели безславного конца?
Развеет нас судьба по разных странам света
Без роду, племени, без русского лица,
Без чести воинской, без шпаг и эполета…
Офицер садится на камень и засыпает. Раздаются звуки «Коль славен». На обломке каменной скалы вырисовывается фигура России. Офицер обращается к ней:
– Виденье чудное! Тебя я узнаю.
Такой я знал тебя в дни юности счастливой
В блестящем шлеме и с мечом в руках,
С поднятой головой, с улыбкой горделивой
И с царственной улыбкой на устах.
Россия, наша Мать! Спаси своих детей!
Была в Крыму жестока оборона…
Враг победил, и вот на брег чужой земли
Нас вынесли родные корабли
И мы должны навек свернуть твои знамёна…
– Встань, офицер! В годину испытаний
Ты Матери своей один не изменил.
Ты всем пожертвовал. Мучений и страданий
Ты чашу полную и страшную испил.
Детей моих спасти одна лишь может вера,
Дух бодрый пробудит в сердцах.
Так знай же – славный путь героя-офицера
Не будет кончен здесь, на этих берегах.
Года пройдут… Я разобью оковы,
Враг поразит предателей врагов,
Вернёт мне меч. Под сень знамён я снова
Всех созову своих сынов.
С заводов Франции, с плантаций Аргентины,
Из Югославии, с болгарских рудников,
Из знойной Сирии и из далёкаго Китая,
Из Марокканских доблестных полков…
Прославится навек всей эмиграции долина.
Здесь чудо совершит великий дух Петра,
Воспрянет снова рать и в память исполина
Вновь грянет русское победное «ура».
Хор поёт «Преображенский марш».
Знают турки нас и шведы,
И про нас известен свет
На сраженья, на победы
Нас всегда сам Царь ведёт.
C нами труд Он разделяет,
Перед нами Он в боях,
Счастьем всяк из нас считает
Умереть в Его глазах.
Славны были наши деды,
Помнит их и швед, и лях
И парил орёл победы
На Полтавских на полях.
Знамя он полка пленяет,
Русский штык наш боевой,
Он и нам напоминает,
Как ходили деды в бой.
Гордо штык четырёхгранный,
Голос чести не замолк,
Так пойдем вперёд мы славно
Грудью первый русский полк.
Государям по присяге,
Верным полк наш был всегда,
В поле брани не робея
Грудью служит он всегда.
Преображенцы удалые,
Рады тешить мы царя
И потешные былые
Славны будут век! Ура!
Во время марша появляются по очереди тени Петра Великаго, Суворова, Кутузова и адмирала Нахимова. Нахимов обращается к Петру Великому:
– Великий Пётр! Шквал страшный Русь развеял,
Разбил созданное в ней гением веков,
И вместо знамени апостола Андрея —
Лишь тряпка красная от крови моряков.
А в водах Африки, по воле злого рока,
Стоит наш флот… без флага… столько лет…
Стальные рыцари задумались глубоко,
Исполнив дедовский пред Родиной завет.
Видение исчезает. Офицер остаётся один. Бьют 8 склянок. Офицер пробуждается, осматривается и говорит:
– Нет, всё пройдёт! На гранях океанов
Вновь оживёт Российский славный флот,
От бурь и гроз, от гибельных туманов
Страны родной защита и оплот.
Да сбудется, да сгинут дни лихие!
Пройдёт и он – девятый страшный вал,
На мостик ввек не гибнувшей России
Опять взойдёт Державный Адмирал!
Раскрывается занавес. На сцене на фоне Кремля мостик корабля. На мостике фигуры Петра Великаго, Суворова, Кутузова и Нахимова. На боевой рубке – сияющая Россия. Вся сцена занята караулом и детьми. Подъём Андреевского флага[40].
40
Из музыкальной картины «Видение офицера», подготовленной воспитанниками Русского Дома в Харбине в 1934 г. Директором Русского Дома и главным творческим его движителем был Подольский Константин Иванович (?–1952 [?]) – военный моряк. Во время Гражданской войны участвовал в Белом движении на Востоке России. В эмиграции проживал в Китае, организовал в Харбине учебно-воспитательное учреждение для мальчиков «Русский Дом», по своему характеру близкое российским военно-морским училищам и кадетским корпусам, где был директором (1924–1934 гг.). В «Русском Доме» реализовывалась идея единой трудовой школы, в основу воспитательной системы была положена идея развития самодеятельности учащихся, для этого в приюте-училище были созданы необходимые условия, имелись мастерские: токарная, шлифовальная, слесарная, старшеклассники выпускали журнал «Маяк»; большое внимание уделялось религиозному православному воспитанию \подростков. Был арестован и осужден в 1945 г. По некоторым сведениям, находился в Озерлаге, близ Тайшета, организовал там самодеятельность. Погиб в 1950-е гг.
