Читать книгу Джатаки. Сказания о Будде. Том II - Антология - Страница 2

Пребывая в Джетаване, Будда рассказал эту историю о высшем посвящении четверых аскеток в бхикхуни. Правящие семейства Весали – Личчави – числом семь тысяч семьсот семь были хорошо известны тем, что ценили красноречие и искусство спора.

Однажды в Весали порознь пришли два джайнских аскета, мужчина и женщина. И тот, и другая весьма искусны были в прениях. Царевичи Личчави возрадовались от того, что эти двое навестили их город одновременно и устроили обсуждение. На их прилюдный спор стеклось множество народу и все были увлечены, однако, поскольку оба аскета стоили друг дружки, закончилось это состязание вничью. Тут у Личчави возникла мысль, что у этих аскетов могут родиться умные дети, поэтому им сладили свадьбу. Пара обустроилась в Весали и родила пятерых детей – четверых дочерей: Саччу, Лолу, Ававадаку и Патачару, – и сына Саччаку. Когда дети выросли, каждый овладел тысячей доводов – пятьюстами от матери и пятьюстами от отца. Пара наставляла своих дочерей:

– Если мирянин победит вас в споре, вы должны выйти за него замуж, но если победит аскет – вступите в его орден.

После кончины родителей Саччака остался в Весали, а вот сестры его бродили из города в город, ища, с кем бы поспорить. Дойдя до Саваттхи, они воткнули свою ветвь джамбу в кучу земли у городских ворот.

– Если кто-то считает, будто ровня нам в спорах, – сказали они каким-то мальчишкам, игравшим поблизости, – пусть тот растопчет эту ветку и разбросает землю. – И после этого ушли они в город собирать подаяние.

Тем же утром достопочтенный Сарипутта, подметя сперва в монастыре, наполнив водой все чаны и присмотрев за хворыми, тоже вышел в Саваттхи собирать подаяние. Увидев ветку в земле, он спросил у мальчишек, что это означает, и те повторили то, что им сказали четыре аскетки. Сарипутта повелел мальчишкам повалить ветку и растоптать ее.

– Передайте тем, кто оставил ее здесь, чтоб шли ко мне в Джетавану, когда завершат трапезу, – сказал он.

Вот женщины вернулись и с большой радостью увидели, что ветка растоптана. Узнав от мальчишек, что это сделал достопочтенный Сарипутта, они направились в Джетавану, горя желаньем вступить в спор. Их сопровождала большая толпа, а достопочтенный Сарипутта уже их ждал. Четыре аскетки уверенно выдвинули свою тысячу доводов, но Сарипутта успешно опроверг их все и спросил, есть ли у них еще что предложить.

– Нет, достопочтенный господин, – ответили они.

– Хорошо, – сказал тогда он. – Позвольте мне кое-что спросить у вас.

– Спрашивайте, господин. Если мы знаем, то ответим вам.

– Что есть то? – спросил он.

Никто из четверых аскеток ответить на это не сумел. Они попросили ответить его самого, и Сарипутта сказал:

– Всех существ поддерживает питание[1].

Поставленные в тупик этим единственным вопросом, четверо аскеток признали свое поражение и поклонились достопочтенному Сарипутте.

– Что сейчас станете делать? – спросил тот.

– Прежде, чем родители наши скончались, – ответили женщины, – они велели нам: «Если в споре вас одолеет мирянин, вам надлежит выйти за него замуж, но если вас победит аскет, вступайте в его орден». Достопочтенный господин, примите нас, просим, в свой орден.

Достопочтенный Сарипутта охотно на это согласился и посвятил их в бхикхуни под началом достопочтенной Уппалаванны. Учились они у достопочтенного Сарипутты и вскоре все четверо достигли арахатства.

Однажды некие бхикху беседовали о том, как достопочтенный Сарипутта привел четверых аскеток в орден и как те с его помощью сделались арахатами. Услышав, о чем они говорят, Будда сказал:

– Не впервые Сарипутта дает прибежище этим женщинам. На сей раз он привел их в Сангху, а вот когда-то – взрастил в них царское достоинство.

И по просьбе бхикху Будда рассказал эту историю из прошлого.

Давным-давно, когда в Дантапуре правил царь Калинга, был он силен, как слон, и имелось у него отменное войско, но оставался он недоволен. Досадовал же он от того, что ему хотелось вести войну, но никто не желал с ним воевать.

Когда он рассказав о своей досаде министрам, те ответили:

– Государь, у вас четверо дочерей необычайной красы. Обрядите их в лучшие наряды, пусть украсят себя драгоценнейшими самоцветами и сядут в великолепную колесницу. Отправьте колесницу эту в сопровождении вооруженного отряда во все прочие царские города, объявив, что любой царь, желающий жениться на ком-то из ваших дочерей, должен с вами сразиться.

Царь поступил в точности так, как ему предложили министры, но из страха перед Калингой ни один царь не впустил колесницу эту в свои столицы. Когда та лишь подъезжала к городу, каждый царь высылал царевнам богатые дары и направлял их к следующему царству. Колесница пересекла всю Джамбудипу вдоль и поперек, пока наконец не добралась до Потали, столицы царя Ассаки.

Царь Ассака тоже повелел закрыть городские ворота и выслать царевнам дары. Однако у царя этого был чрезвычайно мудрый министр по имени Нандисена, и тот подумал: «Если этим царевнам вольно странствовать по всем краям и не отыскать никого, кто б захотел за них сражаться, Джамбудипа – всего лишь пустое имя. Я самолично выйду на бой с Калингой».

Не успела колесница развернуться, чтобы ехать прочь, Нандисена велел охране открыть ворота и проводить царевен во дворец.

– Не страшитесь, – сказал он царю Ассаке. – Женитесь на этих прекрасных царевнах. Если же будет война, я обо всем позабочусь.

Четверых царевен окропили очистительной водой и сделали царскими супругами. Слуг их отпустили с наказом сообщить царю Калинге, что дочерей его возвысили до царского достоинства.

Услыхав об этом, царь Калинга провозгласил:

– Царь Ассака не ведает, до чего я могуществен! – и тут же выступил с великим воинством своим. Узнав о том, что войско на подступах, Нандисена от имени царя Ассаки отправил послание: «Пускай Калинга остается по свою сторону границы и не посягает на мои земли. Пускай битва произойдет на границах двух стран». Царь Калинга остановился на границе и приготовился к бою. Нандисена тоже отправил войско царя Ассаки к границе.

А на пограничье между двумя царствами жил один аскет. Ожидая начала битвы, царь Калинга переоделся и навестил этого аскета. Почтительно сел по одну сторону и, учтиво поздоровавшись, произнес:

– Достопочтенный господин, к границе сошлись воинства Калинги и Ассаки, они изготовились воевать. Не могли б вы сказать мне, кто из них одержит верх, а кто окажется разгромлен?

– Ваше величество, – ответил аскет, – один победит, а другой будет побежден. Больше я вам сказать ничего не могу. Однако сегодня вечером сюда явится Сакка, и я спрошу у него. Если вы заглянете ко мне завтра, я передам вам то, что он скажет.

Тем вечером Сакка и впрямь пришел поклониться аскету, и тот спросил у него, каким окажется исход битвы. Сакка ответил:

– Победит Калинга, Ассака же будет разбит. – Более того, он сообщил аскету, какие предвестия определят ход битвы.

Назавтра, когда царь Калинга вернулся, аскет повторил:

– Победит Калинга, Ассака же будет разбит.

Удовлетворившись тем, что он одержит верх, царь Калинга ушел, так и не спросив о предвестиях.

Быстро разнеслась весть об этом предсказании. Услышав ее, царь Ассака призвал к себе Нандисену и спросил, что же им теперь делать.

– Государь, никому в точности не ведомо, кто победит, а кто проиграет, – ответил Нандисена, стараясь утешить царя. – Не беспокойтесь, прошу вас. Я все устрою.

И Нандисена тоже навестил аскета и поклонился ему. Почтительно сев сбоку, он спросил:

– Достопочтенный господин, кто победит, а кто окажется разгромленным?

– Победит Калинга, – повторил аскет, – Ассака же будет разбит.

– А будут ли знамения определять исход этой битвы? – спросил Нандисена.

– Да, – ответил аскет, – дэвой-хранителем Калинги будет чисто белый бык, а у Ассаки им будет бык черный как смоль. Сражаться между собой станут сами дэвы. Один одержит победу, а другой будет побежден.

Услышав это, Нандисена поблагодарил аскета, встал и поспешил на стоянку царя Ассаки. Собрал вокруг себя великих царских воинов числом тысячу и повел их на вершину горы поблизости.

– Отдали б вы жизни свои за своего царя? – спросил у них он.

– Да, господин, отдали бы! – в один голос ответили те.

– Раз так, – распорядился Нандисена, – бросайтесь с этого утеса!

Ничуть не усомнившись, все они шагнули к обрыву. Но не успел ни один прыгнуть и разбиться, Нандисена закричал:

– Стойте! Вы доказали свою верность царю. Лучше будет, если свою поддержку вы все выразите тем, что станете доблестно за него сражаться.

Пообещав, что постараются изо всех сил, воины строем вернулись на стоянку.

И вот битва уже готова была начаться, а царь Калинга уверовал в победу. Войско его тоже было в ней уверено – причем настолько, что многие воины считали, будто им не нужно и стараться ничего делать.

Два царя, оба верхом на славных конях, съехались вместе, чтобы сразиться. В то же время их дэвы-хранители – белый бык Калинги и черный бык Ассаки – принялись рыть копытами землю между двумя воинствами, готовясь броситься друг на друга. Два дэвы эти видны были только самим царям.

– Ваше величество, – спросил у царя Ассаки Нандисена, – видите ли вы дэв-хранителей?

– Да, – ответил царь, – вижу.

– А что именно вы видите? – спросил Нандисена.

– У Калинги это белый бык, а у нас черный, но ему, похоже, как-то не по себе.

– Не страшитесь, государь, – ободрил его Нандисена. – Мы одолеем Калингу. Вам нужно спешиться и шлепнуть своего коня по крупу, чтоб убежал он прочь. А сами же затем с копьем в руке ведите своих воинов вперед. Когда подойдете достаточно близко, бейте копьем прямо в белого быка. Когда мы увидим, что вы метнули копье, пусть и не узрим мы самого быка, свои копья мы метнем туда же. Так дэва-хранитель Калинги погибнет, а мы одержим победу.

– Превосходно! – вскричал царь. Следуя наставленьям Нандисены, он спешился и отправил коня своего прочь. Уверенно зашагав вперед, он подступил к двум быкам и метнул копье в сердце белому. Нандисена подал знак, и тысяча воинов вслед за своим царем тоже ударили своими копьями в то место. Каждый пронзил дэву-хранителя Калинги, и белый бык пал замертво.

Ужаснувшись такому непредвиденному исходу, царь Калинга развернулся и велел воинству своему отступать. И он сам, и все войско его бежали во всю прыть. От воинства же царя Ассаки донесся громкий клич:

– Калинга бежит! – Воины очень радовались, что прогнали неприятеля, не отняв ни единой человеческой жизни.

Оказавшись в безопасности, когда самому ему ничего уже не грозило, царь Калинга пришел к хижине аскета.

– Вот, значит, какова цена твоему жалкому пророчеству! – попрекал царь аскета. – И не стыдно тебе такой лжи?

Аскет не сумел ему на это ничего ответить.

Когда Сакка в следующий раз явился к нему, аскет спросил, как могло оказаться, что предсказание не сбылось.

Ничуть не колеблясь, Сакка ответил:

– Дэвы никогда не жалеют победы для тех, кто полон решимости. Тот, кто являет достаточно мужества и силы, способен опрокинуть даже то, что предсказали дэвы. Если бы Калинга прибег ко всем своим средствам, он победил бы в этом бою.

Царь Ассака вернулся в Потали со всею добычей, брошенной Калингой при отступлении. Нандисена отправил Калинге суровое послание, требуя, чтобы царь немедленно прислал приданое своих четверых дочерей. «Иначе, – прибавил он, – я буду знать, как с тобой справиться».

Царь Калинга с радостью отправил крайне щедрые приданые, и впредь с того дня цари жили в согласии.

* * *

Завершив рассказ, Будда определил рождение:

– В то время эти четыре бхикхуни были дочерями царя Калинги, Сарипутта – Нандисеной, сам же я – аскетом.