Читать книгу Джатаки. Сказания о Будде. Том III - Антология - Страница 2

Пребывая в Джетаване, Будда рассказал эту историю о Великом Отречении.

– Бхикху, – сказал Будда, – не впервые Татхагата отрекся от мира. Давным-давно он поступал так же.

Затем он рассказал эту историю из прошлого.

Давным-давно, когда в Варанаси правил Брахмадатта, его старшая царица в предыдущей жизни была второй женой человека, чья первая жена была бесплодна. Когда вторая жена родила сына, бесплодная жена преисполнилась неизбывной ревности. Умирая, бесплодная жена высказала ужасное пожелание переродиться так, чтобы суметь пожрать детей своей соперницы. Желание ее осуществилось, и родилась она яккхини, зависть свою не забыла.

Вскоре после того, как царица родила первого сына, яккхини пробралась во дворец и выхватила младенца из рук царицы. Та попыталась крикнуть:

– Яккхини схватила моего сына! – но, не успели слова вылететь у нее изо рта, яккхини заглотила младенца, словно нежный росток зеленого лука, и сбежала. Весь двор пришел в ужас, а царь не имел ни малейшего понятия, как ему оберечь царицу от яккхини.

Когда царица родила в следующий раз, царь расставил воинов вокруг ее опочивальни, но яккхини легко проникла туда под видом благожелательницы. Подобравшись ближе к ложу, она вернула себе свой настоящий облик, схватила новорожденного, сожрала его и вновь сбежала.

Царица забеременела в третий раз, и царь спросил у своих советников, как защитить ребенка после рождения. Один сказал, что яккхи боятся пальм, и предложил окружить царицу пальмовыми листьями. Другой сказал, что яккхи не могут войти в дом, выстроенный из железа.

Царю эта последняя мысль понравилась, и он призвал к себе кузнецов. Повелел им выстроить дом в приятном месте посреди города. Здание должно было стать красивым и удобным жилищем со столбами и множеством покоев, но его следовало соорудить целиком из железа. Когда кузнецы завершили свою работу, царь повелел обставить весь дом мебелью и осветить его тысячей масляных ламп.

Роды у царицы приближались, и царь сопроводил ее и нянек в железный дом, удобно устроил ее в нем и запер его. Вокруг дома он выставил плотную стражу. Когда ребенок, на самом деле бывший Бодхисаттой, родился, он оказался наделен всеми благоприятными знаками, и назвали его Айогхарой, Железным Домом. Никто о том не ведал, но яккхини уже к тому времени умерла, пока несла воду для Вессаваны[1], и царевичу уже ничто не угрожало.

В детстве царевича Айогхару держали в железном доме. Ему никогда не разрешали выходить из покоев и даже искусству и наукам учили внутри.

Однажды царь спросил придворных, сколько лет его сыну, и те ответили, что ему только что исполнилось шестнадцать.

– Чудесно! – ответил царь. – Он силен, хорошо образован и готов стать героем! Определенно, он теперь способен защитить себя даже от тысячи яккхинь! Вообще-то, друзья мои, он настолько взрослый, что может царствовать. Пускай же станет он царем вместо меня!

Царь повелел привести в порядок весь город и украсить его к церемонии возведения на престол и празднованию. Государственного слона обрядили в великолепный чепрак и поставили перед дворцом. Из железного дома вывели царевича и сопроводили во дворец. Царедворцы облачили его в прекраснейшие торжественные одежды, и сам царь помог ему взобраться на великолепного слона.

Придворные сказали царевичу:

– Ваше высочество, сделайте круг по городу и познакомьтесь со своими верными подданными. Поглядите на свое наследство и возвращайтесь поклониться царю Каси. Сегодня вы получите белый зонтик и станете нашим царем!

Великим шествием царевич Айогхара церемониально обошел вокруг города. Впервые в жизни увидел он улицы, дома, лавки и рынки, из которых состоял оживленный город Варанаси. Он проезжал мимо множества прекрасных парков, озер и садов. Пока он ехал и его приветствовали толпы радостных людей, царевич размышлял: «Шестнадцать лет отец держал меня взаперти в этом железном узилище. Ни разу не давал он мне взглянуть на этот прекрасный город. Интересно, почему ко мне так относились?»

Он подозвал одного своего прислужника и спросил:

– Господин, каков мой порок, что заставил отца моего шестнадцать лет держать меня в узилище?

– Мой повелитель, – ответил прислужник, – никогда не было в вас никакого порока. Двоих ваших старших братьев пожрала яккхини, как только родились они. В том железном доме отец поселил вас ради вашей защиты. Тот железный дом спас вам жизнь!

Царевич размышлял дальше: «Десять долгих месяцев я был заточен во влажной темнице утробы моей матери. Затем на шестнадцать лет меня заточили в этот унылый железный дом без малейшей возможности даже одним глазком выглянуть наружу. Пусть и избежал я гибели от яккхини, все равно неминуема для меня старость и смерть. Какое мне дело до царского чина? Зачем мне желать престола? Если стану я царем, дворец будет для меня еще одной темницей, из которой я никогда не смогу убежать. Сегодня же обязан я отречься от всего этого и попросить у отца разрешения уйти».

Шествие вернулось во дворец, и царевич сошел со слона. Вступил он во дворец и поклонился отцу своему. Царь воззрился на пригожего сына с большой гордостью и приязнью.

– Возьмите сына моего, – велел он своим министрам, – посадите его на груду драгоценных каменьев, окропите водой из трех витых раковин и воздвигните над ним белый зонтик царства. Поклонимся ж нашему новому царю!

Стоило министрам приблизиться, как царевич Айогхара воздел руку и произнес:

– Отец, я не желаю иметь ничего общего с царствованием. Не желаю быть царем. Молю вас позволить мне оставить Варанаси и сделаться аскетом в Химавате.

Внезапная эта просьба потрясла царя.

– О чем это ты? – спросил он. – Зачем тебе покидать свое царство, сын мой? Почему желаешь ты сделаться аскетом?

– Ваше величество, – ответил царевич, – десять месяцев был я узником во чреве моей матери. Шестнадцать лет был узником в вашем железном доме. Для меня это было все равно что ад Уссада. Возможно, яккхини мне больше и не грозит, но я по-прежнему не защищен от старости и смерти. Дворец я рассматриваю как еще одну тюрьму и еще один ад. Я устал от существования. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Государь, ваше могущественное воинство, ваши слоны и кони отнюдь не спасут от наступления смерти. Прочих врагов вы, быть может, избежите, однако недруг старения и смерти восторжествует даже над величайшей военной силой. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Рушатся горы, пересыхают океаны и даже звезды остывают. Со временем все заканчивается ничем. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Стихии жизни постоянно распадаются и растворяются. Юные, старые или зрелые, все мужчины и женщины падают, подобно созревшим плодам с отрясаемого дерева. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Всего мгновенье – и вот уж миновал самый расцвет жизни. Когда жизнь пролетает мимо столь стремительно, радость и любовь – лишь вспышки на пороховой полке. Случаются и пропадают они быстро, и доверять им вовсе не стоит. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Даже преступник способен отыскать способ остановить царское наказание, но руку смерти не остановить никому. Богатые, бедные, сильные, слабые – смерть не щадит и не чтит никого, ко всем относится одинаково. Жонглер и фокусник применяют ловкость рук, чтобы обмануть взор наш, но никаким трюком не обмануть смерть. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Великие лекари прошлого, Бхога, Ветарани и Дхаммантари, могли лечить болезни и даже умели исцелять от ядовитого укуса змеи. Где они теперь? Неспособные исцелить от укуса смерти, и сами они мертвы. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Есть хорошо обученные заклинаниям и способные делаться незримыми. Но для взора смерти не стать незримыми даже им. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… Ничто не грозит лишь тем, кто праведен в жизни. Хорошо прожитая святая жизнь способна защищать и благословлять. Праведник счастлив и в этом мире, и в следующем. Человек неправедный мыкает горе в обоих. Именно поэтому желаю я сделаться аскетом… А потому, государь, оставьте, прошу вас, царство свое себе. Я не желаю ни части его. Даже пока я с вами говорю, всё ближе подбираются старость и смерть.

И после этого, словно молодой лев, что вырывается из золотой клетки, царевич отбыл прочь.

– Я тоже больше не желаю никакого царства! – вскричал царь, следуя за сыном.

Как только царь удалился, царица, придворные, брамины, ремесленники, домохозяева и все остальные жители также ушли аскетами в Химават.

Сакка отправил Виссакамму строить скит для царевича Айогхары. Чтобы вместить население Варанаси, скит был двенадцати йоджан длиной и семи йоджан шириной, он был снабжен всем необходимым для аскетической жизни. Остаток дней своих Айогхара наставлял других в законе и медитации на Четыре брахма-вихары. Все в скиту убереглись от перерождения в аду, а некоторые даже переродились на небесах Брахмы.

* * *

Завершив рассказ, Будда определил рождение:

– В то время родители мои были царем Брахмадаттой и его царицей, мои последователи – жителями Варанаси, сам же я – мудрым Айогхарой.