Читать книгу Номинация «Поэзия». Короткий список премии «Лицей» 2022 - Антон Азаренков - Страница 6

Село Новоболотское. Построено на месте

Старого села Болотского. Осталось

Несколько домов, включая эту церковь:

Странная. Готичная. Без круглых куполов.

Часовня не работает, колокола не ходят,

Правда дверь закрыта на стальной замок.

Довольно новый. Значит кто-то бегает.

На кладбище давно никто не расчищал забор:

Весь в повилике, вьющихся растениях,

Репей с крапивой густо преграждают вход.

Никто не ходит? Почему так зелено?

Марина выдала мне штуку для зажима трав:

Железный прут, приваренный по центру,

Словно это крест, к железке – с ней в руках

Я смог дойти до памятников. Тексты были стерты.

Вздувшиеся мхи ползли по старым плитам.

Каждой лет под сто, а может больше ста.

Нашел плиту с Иваном Савичем Никитиным:

Родился в 23, умер 40 лет спустя,

Скорбят жена, сестра, соседи, мать и дети.

Я запомнил место, где лежит плита.

Представьте, как бывает: потеряешь память,

И потом не знаешь, как ее вернуть блин!

Но наш мозг, он видит, он ведь точно знает!

И зачем-то хочет, чтобы ты не вспомнил.

Я как будто умер. Но переродился.

Вышел из земли. Поднялся через корни,

Стал совсем другим, но в сущности остался

Тем же уголовником, которого не помню.

Вот оно, то место. лес не бесконечен.

Вот передо мной те сосны и березы,

Я пошел за чагой. Для чаев Марины,

Заодно смотрю: поганки, мухоморы.

Да, на самом деле я искал землянку.

Просто убедиться, что я реально был там!

Может быть, я – призрак, и все это – Ад мой?

Я как кость и кожа. Слабый, беззащитный.

Глаз почти привык. Я снова что-то вижу:

Что же там случилось? Почему сбежал я?

Выломал ту дверь, и вот, она открыта.

Значит, не приснилось. Ну, хоть это факт!

Вернулся лишь под вечер. День гулял по лесу.

Думал, думал, думал. В голове крутилось:

Может, мне пойти обратно по тому тоннелю

И узнать всю правду? что бы там ни вскрылось.

Нафиг! Есть причины! Вдруг я их узнаю,

И потом опять захочется забыть все?

Двигаться куда мне? Тут без документов

Можно только спиться – это же родная,

Черствая Россия, что тут можно сделать?

В храм пойти? Возможно. Дом Собраний этот

Так далек от храмов, где поют вечерни,

Да и не сказать, чтоб я во что-то верил.

Чтобы тут не сдохнуть, нужно что-то делать.

Продолжать исследовать? Марина заварила

Очень крепкий чай: на этот раз из корня.

Корень был похож по форме на имбирь,

Но пах совсем не так – в нем чувствовалась горечь.

Мы играли в карты. Долго, на погоны,

Что-то вспоминалось. Кажется, носил их.

Ночь настала быстро. Я пошел к сараю,

Лег, но не заснул: решил пойти к «Авроре».

Выждав где-то час, я вышел за калитку.

Ночь была нежна, как Баренцево море.

Обратил внимание: соседний дом с Мариной

Отворен весь настежь: никому не холодно!

Зеленый свет мерцал на вывеске «Аврора».

Очень креативно, даже не позорно.

Дверь была открыта. Слева спал вонючка,

В поворот к помойке поскакала псина.

Я стою у входа. Думаю. Мой выбор:

Вдруг сейчас убьют, а я пришел к ним сам?

Но если бы хотели, так уже убили бы!

А я еще ведь жив! Вдруг слышу голоса:

Один другому: – Кто же он? Откуда он?

– А я откуда знаю ***! За че купил, за то,

За то и продаю! (Я затаился в панике).

Один другому: – Че теперь! Отмытый пол зато?

В *** твой пол! А вдруг он – журналист?

А вдруг он присланный? Сейчас таких полно!

– Да ладно те! – «Да ладно» позже повторишь!

Где спит он? – У Марины! – Ведьмы что ль?

Я просто сделал шаг по коридору к свету.

Желтый свет залил мой очень глупый вид,

Я говорю всем: – Здрасьте! Я за сигаретами!

Тот блок оставил теще! Докурил свои.

Окинув взглядом зал, увидев пару пятен,

Я зашел в сортир, я «ничего не слышал»,

Вынул тряпку с тазом, подошел поближе

И затер пятно с невозмутимым видом.

Кажется, сработало, по продавцу понятно:

Я не облажался – тот мне улыбнулся,

Протянул ладонь, зажег мне папиросу,

Посмотрел в глаза – я опустил их вниз

И ковырнул козюлю. Осмотрев мизинец,

Облизнул. Осекся, будто устыдился,

В общем, сделал все, что было в моих силах,

Чтобы передать, что я не мог быть в курсе.

– Славно, что пришел! Как звать тебя? – Иваном.

– Что ж, Ванек, пойдем! Петрович будет с нами.

Выглядел Петрович как медведь с Сибири.

Вышли мы пустые, ничего не взяли.

Всю дорогу к месту я молчал как рыба,

Изучал дорогу, мысленно вращал ее:

Мы шли другим путем, но неуклонно в гору.

Ждал каких-то слов, но все шагали молча.

Правильно, не стоит доверять рабочим:

Может оказаться, что они – шпионы!

Что они прикинулись – и всадят пулю в спину,

Стоит только сделать добрый шаг в их сторону.

Под кромкой леса, где весь день провел я,

Очень неприметно затесалась будка.

Чем-то отличить от сельского сортира

Было невозможно. Я бы точно спутал!

Продавец с усами как у Лукашенко

Показал нам ждать, достал из брюк колечко,

На кольце был ключ, а на ключе – задвижка.

Он ее убрал (Вот это да, система!)

Подошел к сортиру. Лишь спустя минуту,

Помахав нам светом своего смартфона,

Пригласил зайти. Я заглянул вовнутрь.

Там был спуск под землю. Выгребная яма?

Впрочем, не воняло. Это что, ловушка?

В абсолютной тьме я двигался на ощупь.

Вдруг увидел свет. Он бил в конце туннеля.

Там стояли двое – кажется, усатый

И какой-то новый, в темном капюшоне.

Может, тайный орден? После амнезии

Я уже готов уверовать и в черта!

Может, он – ученый. Может, физик или

Или ассасин? Не важно. Он ушел.

Фигура растворилась в темном коридоре

Сзади Лукашенки. Я, немного в ужасе,

Но все-таки креплюсь, иду навстречу правде,

Говорю: – Где тара? Он мне: – Вот, бери одну!

Фонариком указывает на пол, я смотрю туда,

А там – они, о, Боже, там они, я вспомнил.

Может быть, два года, точно не скажу вам,

Я тогда приехал в Зону наблюдателем.

Задачи были четкие: контроль над процедурой.

Без каких-то ни было вмешательств. Ну а че мне?

Без проблем, я – тертый! Я тогда так думал.

А потом увидел доктора Софию.

Просто превосходна. Никогда подобных

Не встречал ученых я во всей России.

Голос, полный мысли, красоты и злобы,

Чувственный азарт в подсчете нужных формул,

Волосы как сталь, глаза как перламутры

С зеленью по контурам, но серые в основе.

Я был очарован, наблюдая месяцы

За каждым нежным шагом. Каждым тайным жестом.

Чтобы не дай бог ученый не повесился

От мысли, что попал в то проклятое Место.

Наша разработка. Вроде как вакцина.

От чего – загадка. Нас не посвящали.

Я не знал ни формул. Ни ингредиентов.

Просто видел вещи, как они казались:

Звезды медицины за говно-проектом.

Все, хотя публично говорят «лекарство»,

Но по лицам видно, по нюансам ясно,

Что в пробирках дрянь – поэтому секрет.

А я как тайный мент. Приставленный агент.

Шептун и информатор. Стало дико гадко,

Я ведь понимал: назад дороги нет.

Отсюда выход – только умерев для всех,

А как потом ожить – пока загадка.

Мы с Софией мысленно общались. Молча.

Фразы очень сложно подбирать корректно,

Все-таки прослушка. А когда есть чувства,

Просто невозможно вдруг не стать поэтом.

Мы встречались ночью, чтобы попрощаться.

Если получалось, говорили дольше.

Я желал успехов, а она мне – счастья.

Утром каждый завтрак я сидел напротив

За другим столом и глупо улыбался,

Слушая их сплетни про других рабочих.

Я совсем влюбился, и она все знала.

Делала мне знаки, чтобы я заметил.

Например, смотрела сквозь меня сериал.

На Зоне часто гнали «Битву экстрасенсов».

И она смотрела сквозь меня так нежно,

Как никто вообще. А улыбалась так,

Как никогда никто не улыбался прежде.

– Что стоишь как хер? Ванек! Бери контейнер!

Лукашенко ткнул меня. Я понял, что завис.

Придя в себя, нагнулся, поднял груз на спину.

– Нет, Ванек, нельзя так! – Почему? – Там спирт!

А вдруг уронишь?! Разобьешь всю тару?

Ты пойдешь вперед. Петрович, обожди!

– Так я ж пути не знаю! – Я тебя направлю!

– Как? – Да очень просто! Ты иди, иди!

А, пофиг! Я пошел, куда не знаю.

Выбрались. Поставили на землю. Закурили.

Сколько там? – Петрович вынул портсигар,

Я глянул: ни одной нормальной сиги блин!

Вы издеваетесь? Зачем весь этот ад?

И Лукашенко сзади: – 37 еще!

Спускаемся. Выносим. Ставим в ряд.

Кирпич за кирпичом. Контейнер за контейнером.

Вот только я блин ПОМНЮ этот чертов знак:

Змея в бутылке. Он везде наклеен!

Но зачем с той Зоны, обходя законность,

Проносить ВАКЦИНЫ в мелкое селенье?

Почему мы носим, несмотря на нормы,

Столь бесценный груз как ящик с водкой?

Почему без мер, без нужных инструментов?

И при этом тайно, под покровом ночи?

Лукашенко вывез со двора тележку,

Словно мы зашли в какой-то супермаркет,

Погрузил в нее насколько смог доверху,

Приказал мне взять. Я взял, повез вперед.

Теперь куда? – Петрович указал на церковь.

В Дом Собраний! Помнишь, что сказали утром?

Часть поставить в погреб, Часть – в сарай!

Все было дико просто. Я не мог поверить:

Может, это – реально контрабанда спирта?

Почему так поздно? Почему в контейнерах?

Кому он нужен там, под старой церквой?

Есть в народе мудрость: чем святее место,

Тем удобней скрыть в нем что-нибудь дурное.

Например, убийство. Мы дошли до церкви.

Столько символизма, я вообще не понял!

Подошли к забору. Я перекрестился,

Низко поклонился и потупил голову.

Петрович усмехнулся, не сказав ни слова,

Лукашенко словно не придал значения —