Читать книгу Поход на Запад - Антон Демченко - Страница 3

Молодой человек с измождённым лицом и блестящим от влаги чёрным ёжиком волос, кутающийся в грязные, давно потерявшие цвет отрепья, на которые не позарился бы и последний клошар, привалился к кирпичной кладке стены и, тяжело вздохнув, тряхнул головой, словно мокрый пёс. Капли воды полетели в разные стороны, покатились дорожками по лицу и шее, размазывая по коже грязь и копоть, а мокрый блеск волос сменился мягкими бликами уличного фонаря на ранней, слишком ранней седине.

Нор Рид Лоу, техфеентриг[4] и командир отделения десанта левиафана «Тинау»… точнее, бывший нор, бывший техфеентриг и бывший командир… устал. Вымотался до предела. Три года боёв, год плена, возвращение домой и тюрьма, чуть не закончившаяся для него петлёй, совершенно сумасшедший, нереальный по своему везению побег, неделя петляний по горам в попытках сбросить с хвоста эльфийских егерей, две недели пути до Этельброка, пешком, без денег и малейшей надежды найти хоть какой-то кров и еду в сёлах без риска попасть в лапы комендатуры… и бегство от облавы, устроенной явно по чьему-то «стуку» уже в самом городе. Девол бы побрал законопослушность жителей этой марки!

И вот теперь он сидит на грязном полу полупустой угольной ямы под старым пирсом… и даже нет сил порадоваться такому удачному взрыву склада, отвлёкшему солдат от поисков «дезертира», не хуже чем пальба найденного там же кадавра. Стерев с лица грязь, точнее ещё больше размазав её разводы по щекам, Рид охлопал себя по карманам и, тихо выругавшись, прикрыл глаза. Сигарет у него не было, а если и были бы, курить в угольной яме затея не лучшая. Рвануть, может, и не рванёт, но… в общем, технику безопасности ещё никто не отменял.

Из зыбкого подобия сна вымотанного молодого человека вырвало пыхтение парового катера, раздавшееся со стороны пандуса для загрузки угля. Поморщившись, Рид попытался вновь уснуть, но замершая в десятке метров посудина не дала ему такой возможности. Точнее, зычные голоса её экипажа, эхом мечущиеся под сводами галереи.

Изрядно сдобренный солью диалог двух матросов, сверлом вворачивавшийся в мозг беглеца, поневоле заставил его прислушаться к разговору… и в голове Рида забрезжила идея.

Этельброк оказался не столь гостеприимен, как он рассчитывал, и старый приятель, знакомый Риду ещё по довоенной жизни, у которого он хотел пересидеть поднявшуюся бучу, помочь не мог. Трудно помогать, будучи пропавшим без вести… А значит, из гудящего словно растревоженный улей города придётся бежать. Но уйти из Этельброка посуху Риду не удастся, это точно. Патрули и разъезды комендатуры и поднятых по тревоге местных частей просто не дадут ему такой возможности. Вариант с побегом на дирижабле тоже можно не рассматривать, поскольку в городе просто нет постоянного воздушного порта. Зато есть порт морской. Понятно, что проникнуть на иностранное судно можно даже не мечтать, равно как бессмысленно пытаться пробраться на какой-нибудь местный трамп, идущий за рубеж. Досмотр и охрану на них никто не отменял. Тем более сейчас, когда власть в северной марке принадлежит военным. Но кто сказал, что это единственное направление для побега? Можно попробовать убраться из Этельброка на одном из каботажников, идущих в южные провинции. Там-то войны не было, а значит, и уровень паранойи должен быть пониже. Дело за малым: пробраться на подходящее судно и затаиться в трюме.

Поднявшись на ноги и машинально попытавшись отряхнуть штаны от угольной пыли, тщетно, разумеется, Рид выбрался из хранилища и, оглядевшись по сторонам, быстрым шагом двинулся по галерее, туда, где на фоне светлеющего неба уже можно было рассмотреть тёмные громады надстроек стоящих в ожидании погрузки судов.

Отыскать среди них подходящий не стало проблемой. Всего-то и надо было высмотреть среди каботажников находящееся в процессе погрузки судно с соответствующим портом приписки. А дальше дело техники. Пробраться на кораблик и, забравшись под брезент спасательной шлюпки, затаиться меж её банок в ожидании отхода.

Вовремя. Стоило Риду как следует затянуть концы, удерживающие тент, которым была накрыта шлюпка, как на палубе послышался шум шагов и голоса. Похоже, портовые службы и команду трампа мало интересует суета военных. И правильно. Каждый должен заниматься своим делом. Беглецы бегут, ищейки рыщут, а команда судна готовится к очередному выходу в море. С этими мыслями Лоу и отключился, завернувшись в сложенную на носу шлюпки парусину.

Проснулся беглец лишь поздним вечером, когда стих шум и гвалт в окрестностях. Нет, стоящие невдалеке пароходы продолжали погрузку, но на каботажнике, избранном Ридом для себя в качестве транспорта, царила тишина. Не спешит кораблик выходить в море, явно не спешит. Ну, оно и к лучшему.

Лоу ещё некоторое время прислушивался к окружающей тишине, но убедившись, что вокруг ни души, всё же рискнул выбраться из шлюпки. Повёл плечами, покрутил шеей, разгоняя кровь по затёкшему от долгого пребывания в скрюченном состоянии телу и, вдохнув весьма своеобразные ароматы порта, огляделся по сторонам. Всем хорошо это пристанище-убежище, но угольным галереям под пирсом уступает в двух вещах. Колонки с водой для оперативного тушения возможных пожаров тут нет, и с гальюном проблема. Но если второе Рида пока не беспокоило, то пить хотелось неимоверно. Вот и выбрался беглец из-под тента да отправился на поиски пресной воды. И ведь нашёл, хоть и не без приключений.

Топот ног Лоу услышал, когда уже отыскал на камбузе бак с ещё тёплым куриным бульоном. Ему бы подумать, с чего вдруг кок оставил на плите четырёхгаллонную кастрюлю с остатками бульона, но дорвавшийся до питья и безопасной в его состоянии пищи Рид просто потерял голову. Всё же последний раз он ел почти пять суток назад, если, конечно, можно назвать едой горсть размоченных в воде зёрен, что удалось «награбить» в норе сурка, пока драпал по предгорьям от егерей. А сейчас, почуяв приближение кого-то из членов команды, Рид просто замер на месте с половником в руке у открытой кастрюли. Взгляд метнулся из стороны в сторону. Ларь! Бросок, тихий хлопок крышки и затаиться… тише мыши.

– Виман! Свинья… – пробормотал гость, и до Лоу донёсся звук глухого металлического удара. В узкую щель овощного ящика, ставшего для него укрытием, Рид увидел, как вошедший на камбуз человек, седой здоровяк с красным обветренным лицом и длинным шрамом, рассёкшим левую щёку от виска до подбородка, швырнул забытый половник в мойку. – Сколько раз говорить! Поел, убери за собой… Так нет же, всё привычки барские забыть не может… Охламон!

«Морской волк» покачал головой и, вздохнув, открыл один из шкафов. Грохнул о столешницу стакан, следом булькнула бутылка, и до обострённого голодом обоняния беглеца донёсся запах алкоголя. Ром хлещет, сволочь…

Дождавшись, пока оставшийся на дежурстве моряк утопает туда, откуда пришёл, Рид потихоньку выбрался из ларя и, вихрем пройдясь по камбузу, отправился в обратный путь… «домой», в шлюпку, нагруженный сухарями и удобным кувшином с водой, закрывающимся привязанной к горлышку крышкой. Жаль только, что тащить с собой бульон теперь опасно, дежурный может заметить «недостачу». Пришлось Риду ограничиться парой половников, залитых в урчащий от голода желудок. Эх, ещё бы покурить… но чего нет, того нет. Никаких намеков на табак Лоу на камбузе не обнаружил, а соваться ещё глубже во внутренние помещения каботажника он не рискнул. Ну да ничего. Терпел пять дней и ещё потерпит, уши не отвалятся.

Залезать под тент сразу Рид не стал. Успеется. Из рубки его не видно, а размяться телу просто необходимо. Заодно и обед растянется. Открыв кувшин и не удержавшись от того, чтобы сделать из него долгий глоток, Лоу аккуратно налил в крышку воду и, бросив в неё сухарь, водрузил свой обед на трюмный люк, чтоб «дошёл». Грызть каменные сухари после столь долгого воздержания… было бы как минимум неразумно. Уж чтобы понять это, его куцых познаний в медицине вполне хватало.

Короткая разминка привела тело в относительный порядок, да ещё и согрела, что было совсем не лишним довольно прохладной ночью, пусть и в самом начале осени. А после небольшого перекуса настроение Рида и вовсе поползло вверх. Ещё бы принять душ, и можно сказать, что жизнь налаживается. Ха… Нор Рид Лоу всегда легко переживал житейские неудобства, как это ни странно для дворянина. Впрочем, странного здесь немного. Всё же Рид из островных норов, а это совсем не то же самое, что столичные рафинированные дворяне, великолепно разбирающиеся в сотнях приборов на столах званых обедов, но понятия не имеющие, как обращаться с топором или охотничьим ножом. Одно слово: вырожденцы. Правда, среди них тоже имеются исключения, как показал военный опыт Рида, но там стоило говорить не о великих умениях дворян, а об их перевоспитании. Грязь и кровь войны очень быстро выбивают из молодых умов всяческий бред. Или не выбивают… но это уже клиника, которая лечится лишь свинцом в лоб. Быстро, кардинально и без мучений. Жаль, что точно так же нельзя решить проблему обер-офицеров, в большинстве своём выросших в тех же условиях, но не видевших войны вживую. На штабных картах кровь не видна…

Отдых, столь желанный и долгожданный, позволил Риду наконец упорядочить мысли и идеи, последний месяц метавшиеся в его мозгу, как всполошённые птицы. Арест, суд, приговор и чудесное спасение, можно сказать, прямо из петли, неделя непрерывного бега от егерей, игры в прятки с патрулями и постоянная усталость, всё это совсем не лучшим образом влияло на способность мыслить. Ну не было у него ни времени, ни сил, чтобы как следует обдумать происходящее, все мысли свелись к чистым инстинктам загоняемого животного: удрать подальше, залечь поглубже и не отсвечивать… а если найдут, принять последний бой и утащить с собой как можно больше охотников.

И вот теперь у Рида, наконец, появилась возможность отдохнуть и подумать обо всём происшедшем с ним в последние месяцы. Честное слово, в плену и то проще было!

Ну, арест и суд… тут всё понятно. Достаточно было увидеть на месте председателя трибунала надменную рожу Минта Ириама, как вопрос с арестом отпадал сам собой. Мстительная ушастая свинья не простила позора на награждении и данного ему прозвища. Отсутствие какой-либо помощи со стороны родни… тут тоже нет ничего странного. Для семьи Рид Лоу давно уже отрезанный ломоть, так что, думается, отец, узнав о лишении дворянского звания самолично изгнанного им из дома сына, особо не расстроился. Старый нор Лоу вообще считал, что его младший не достоин нести имя рода… так что тут тоже всё понятно. А вот побег…

Удачный взрыв в артиллерийском парке, шальная болванка снаряда, проломившая стену здания гауптвахты и вырвавшая решётку в охраняемом блоке… ночь на дворе и крайне удачно выезжающий из расположения гарнизона паровой грузовичок, в кузове которого оглушённому Риду удалось спрятаться и без помех покинуть территорию части. Везение? Может быть… но вот отряд егерей, не способный нагнать в горах одного-единственного технаря, босого, безоружного и безденежного, это уже нонсенс. Нет, Лоу вовсе не был таким уж обессиленным, хотя год плена у северян не прошёл для него бесследно, но ещё во время службы он имел возможность насмотреться на действия егерей и прекрасно понимал, что на их поле он не игрок. В прямом столкновении, да при поддержке хотя бы двух кадавров, Рид, конечно, раскатал бы «охотников» быстро и качественно, но в горах, не имея при себе даже перочинного ножа и ни минуты свободного времени для применения… непрофильных методов, шансы разделаться с егерями или хотя бы отделаться от них стремились к нулю. И тем не менее ему удалось улизнуть от этих въедливых и чрезвычайно упрямых ребят. А патрули, появлявшиеся на горизонте точно в тот момент, когда Лоу пытался сменить маршрут и уйти вглубь империи, в её центральные области? Если бы эта идея не разила за милю паранойей и манией величия, Рид мог бы решить, что его старательно и целенаправленно отжимают от восточных областей и гонят в Этельброк. Глупость, конечно, но… может, это знак судьбы, а?

Как бы то ни было, он вырвался из сетей охотников, и теперь дело за малым: свалить из этого гостеприимного порта. Планы? Ха, рукастому технику, разбирающемуся в сложных устройствах и артефактах, работа найдётся всегда и везде, а значит, с голоду Рид не помрёт. Служба? Так кончилась она. Ещё в тот день, когда Ириам зачитал императорский указ о лишении Рида Лоу дворянского достоинства, а заодно огласил и смертный приговор.

Империя замечательно показала, как она ценит боевые заслуги своих подданных вообще и одного техфеентрига в частности. Рид ещё понял бы, если бы Ириам из мести услал его на каторгу, но лишить титула, званий и наград может только канцелярия императора. Понятно, что всё это было проделано всё тем же адмираалом, лишь для того, чтобы унизить Лоу позорной казнью через повешенье, но разве это умаляет вину сюзерена?

Смешно? По-детски? Может быть, так и было бы, если б не одно «но». Как дворянин и вассал, Рид Лоу приносил императору присягу, обещая, выражаясь высокопарным языком клятвы, отдать свой клинок и кровь в защиту сюзерена и империи. Но и у императора были обязанности в отношении приносящего присягу. Обязанности, которые он просто не стал исполнять. Ни разбирательств, ни расследований. Отказав своему вассалу даже в суде чести, император просто предал его. А раз так… пусть катится к деволу!

Желудок, не страдающий больше от жажды и голода, позволил Риду провалиться в долгий, дарящий отдых сон. А когда духи сна наконец отпустили своего «пленника», оказалось, что старый каботажник уже давно пенит волны, как и положено прилежному кораблю его класса – в прямой видимости берега, который Лоу было отлично видно, стоило только чуть-чуть приподнять край тента над срезом борта шлюпки.

Сжевав очередной сухарь из своего небогатого рациона и запив его глотком тёплой воды из кувшина, Рид приник к щели, в которую задувал свежий и прохладный морской ветер, и принялся наблюдать за медленно, почти незаметно для взгляда меняющимся пейзажем на берегу. А что ещё оставалось делать? И ведь даже на палубу не вылезешь, тут же кто-нибудь из матросов засечёт.

Заволновался непрошеный пассажир лишь спустя добрых три часа, когда каботажник, вместо того чтобы обогнуть мыс, покрытый пышной, но уже слегка траченной осенним золотом зеленью, и двинуться дальше вдоль берега, на юг к порту приписки, вдруг пошёл прямо в открытое море, то есть чётко на запад. А там, если Риду не изменяет память, находится лишь россыпь разнокалиберных островов, давно забытых империей за полной своей бесполезностью. Нет, разумеется, дальше, за Громовым океаном есть и другие земли, на которых обосновались не так давно отложившиеся от метрополии колонии и заморские владения Северного союза… тоже бывшие. Но расстояние до них старому каботажнику просто не одолеть. А значит, он идёт на острова Огненного архипелага.

Зачем? А демоны его знают… Может, контрабанду тащит, а может, за ней идёт. Острова-то ничуть не хуже тех, где прошло детство Лоу, а уж там, как он помнил, контрабандой не промышлял только ленивый… да местные норы в большинстве своём, уже пару столетий как отказавшиеся от этого рискованного для имени и здоровья заработка, в пользу более солидных и приличествующих дворянам доходных занятий.

Рид заволновался. Ну не входило в его планы посещение этих островов, он-то рассчитывал добраться до Стаатгемпта, затеряться среди многотысячного населения этого южного портового города и начать там новую жизнь. А тут… Впрочем, а какая разница, где начинать эту самую новую жизнь? Да, Стаатгемпт куда более оживлённое место, чем любой из городков Огненного архипелага, но с другой стороны, и риск нарваться на проблемы там куда как выше. Так может… пусть идёт, как идёт?

Бывший нор и техфеентриг имперского ВВФ вздохнул и, прислонившись спиной к борту лодки, уставился на ткань тента над своей головой, закрывающую ему вид на чистое голубое небо. Очевидно, не так уж он и отдохнул…

Нет, физически Рид уже более или менее в порядке, но накатывающая апатия явно свидетельствует о психической усталости. Никогда раньше деятельный нор Лоу не отдавался на волю течения, всегда стремился к своим целям. А сейчас… сейчас ему было просто всё равно. И единственное, что могло заставить двигаться, было нежелание вновь встретиться с государственной машиной империи. Инстинкт самосохранения в действии. Но и только.

Поймав себя на мысли, что рассуждает, будто доктор Талли из полкового госпиталя, Рид тихонько фыркнул и прикрыл глаза. Всё равно ничего сделать сейчас он не в состоянии, а значит, можно вновь отправляться на боковую.

Но в этот раз поспать сколько-нибудь долго бывшему мастер-сержанту не удалось. Солнце ещё не успело коснуться горизонта, когда старый каботажник вошёл в маленькую бухту безымянного острова, очевидно, одного из крайних в архипелаге, замер в сотне метров от берега и, басовито прогудев ревуном, отдал якоря. Цепи прогрохотали в клюзах, следом послышался плеск… Прибыли.

Придерживая край тента рукой, Рид окинул бухту внимательным взглядом… и разочарованно хмыкнул. Ни о каком порте здесь и речи не шло. Да что порт? Тут и поселений-то никаких не видно. Один камень и давно застывшая лавовая «дорога», спускающаяся к морю с пологой сопки спящего вулкана. Тут даже на заимку контрабандистов рассчитывать не приходится. Хотя нынешние действия капитана каботажника, бросившего якорь в безымянной бухте вдалеке от любопытных глаз, но не преминувшего «подать голос», просто идеально вписываются в поведение контрабасов. Уж в этом-то Рид был уверен. Сам не раз видел подобное на «малой родине».

Словно в подтверждение его мыслей, из-за небольшого, поросшего густым кустарником мыска показался небольшой паровой катер без опознавательных знаков. Невзирая на довольно крутую волну, судёнышко, пыхтя, резво покатило на сближение с каботажником, показывая очень неплохую мореходность и скорость. Да ещё и просигналило о своём подходе гудком «ревуна», отчего каботажник ожил и засуетился. С палубы послышались зычные команды боцмана, изрядно сдобренные морской солью, по трапам загрохотали пятки матросов… в общем, экипаж явно принялся готовиться к встрече гостей.

И эта новость была не из лучших. Контрабандисты, они ведь тоже разные бывают. Но даже самые миролюбивые из них случайным свидетелям не радуются совершенно. А самые резкие могут и пристрелить неудачника, оказавшегося не в том месте и не в то время, просто на всякий случай. Перспектива оказаться таким вот «счастливчиком» Риду совершенно не улыбалась. И перед беглецом во весь рост встал вопрос дальнейших действий. Можно было бы продолжать прятаться в шлюпке, рискуя в любой момент быть обнаруженным, что, в свою очередь, ввиду происходящего сейчас рандеву, настроит контрабасов категорически против незваного пассажира, который, при определённых обстоятельствах, легко превратится в свидетеля обвинения. Исход угадать несложно: колосник на ноги и за борт… и хорошо ещё, если перед этим влепят пулю в лоб, чтоб не мучился.

Отсюда второй вариант: свинтить с каботажника, благо до берега всего сотня метров, а до темноты не больше часа. Из плюсов тот факт, что судно стоит удобно, нужным боком к берегу, а команда занята на погрузке у противоположного борта. Не засекут. Но тут другая проблема… во-первых, сам по себе остров не велик, а значит, с населением на нём худо. В том плане, что его здесь вообще нет. Камень, кусты, одна небольшая прозрачная берёзовая роща и единственная горушка… не самое лучшее место для жизни.

В общем, думать надо… Бежать сейчас, рискуя сдохнуть от голода на этом каменном пятачке посреди океана, или остаться на каботажнике с риском оказаться пойманным экипажем. Лоу тяжело вздохнул. Куда ни кинь, всюду клин. Бросив короткий взгляд на остров, беглец перевёл его на подваливший под борт катер, на котором команда уже начала принимать какие-то тюки, опускаемые с каботажника выносной стрелой подъёмника и, затянув потуже трос, удерживающий тент шлюпки, поудобнее устроился на сложенном парусе. Спать не хотелось, но и делать было нечего, а потому, перекусив размоченными в теплой воде сухарями, Рид прикрыл глаза в ожидании наступления ночи, когда можно будет выбраться из-под тента и немного размяться.

– Ну что там, Риан? – Голос, неожиданно прогудевший в двух шагах от шлюпки, вырвал беглеца из дрёмы.

– Погрузку закончили, можем отваливать, – откликнулся кто-то с палубы.

– Добро. Но с отходом подождём, – удовлетворённо произнёс громогласный. Тут же послышались шлепки босых ног по палубе, собеседник разбудившего Рида моряка, очевидно, решил подойти поближе.

– Что так?

– Телеграмму получили с берега. «Гончий» видели на внешнем рейде Этельброка.

– Твою ж… и сколько нам тут от этой псины пограничной прятаться? – разочарованно протянул матрос.

– До утра точно не уйдём. А там как карта ляжет, – невозмутимо откликнулся громогласный и с насмешкой добавил: – А тебе-то что за беда? Или уже по своей Анне соскучился?

– Много ты понимаешь, – буркнул его собеседник. – У нас на окку[5] обручение назначено…

– Ну, да ты почти женатый… полуэльф. Глядишь, скоро по Бергару начнут маленькие четвертьэльфы бегать, а?

– В лоб дам, – предупредил Риан.

– Но-но… боцмана бить? Р-рэволюционэр, понимаешь ли… – хохотнул громогласный, но тут же посерьёзнел: – Ладно, пошутили и будет. Как эти отойдут, спускай шлюпку, надо свежей воды набрать.

– Так, может, утром и наберём? – спросил матрос. – Сейчас-то по темноте чего по кустам лазать?

– Умный, да? А жрать ты что сегодня будешь? Кок обещал, если воду не доставим, сухим супом накормить.

– Это как?

– А так, – хмыкнул боцман. – Положит на тарелку капустный лист с сырой костью, и жрите с удовольствием.

– Да ну, пугает, – не поверил Риан.

– Ага, ты это кэпу скажи. Он тоже думал, что кок его на пушку берёт. Пока вместо любимого лукового супа одну сырую луковицу на подносе не получил.

– И кэп его не погнал? – удивлённо спросил матрос.

– Это родного дядьку-то? – усмехнулся боцман. – Да он, скорее, всю команду разгонит, чем старого Борга на берег спишет. Так что ноги в руки, шлюпку в воду, бочку следом и вперёд. Я без горячей похлёбки на ужин остаться не желаю. Понял? Выполнять, матрос.

Иначе как везением эту ситуацию Рид назвать не мог. Ну что стоило боцману поговорить с матросом в другом месте? То-то было бы удивления у всех участников, когда команда стала бы спускать шлюпку! А в том, что для отправки на берег будет использована именно та лодка, в которой спрятался Рид, он ни на секунду не сомневался. Просто потому, что никаких других плавсредств на борту каботажника он не видел. Надо искать новое пристанище. Проблема в том, что судно невелико, и спрятаться на нём так, чтобы не попасться на глаза команде, о-очень трудно.

Мысль, точнее идея, странная и немного завиральная, пришла в голову Рида, когда он уже собрал и высыпал в рот все крошки сухарей и, запив их водой, выкинул опустевший кувшин за борт. Идея была наглой, но именно поэтому имела все шансы на исполнение. Зачем пытаться продолжить путешествие «зайцем», если можно попробовать договориться? Главное, правильно себя подать на этих самых переговорах…

Не дожидаясь, пока матросы соберутся в поход на остров и заскрипят тали опускаемой на воду шлюпки, Рид осторожно распустил крепивший тент конец и, перевалившись через борт, ухнул в сгущающуюся темноту. Благо борт каботажника не особо высок. Вынырнув, Рид скривился от холода и внимательно прислушался. Вроде бы никто ничего не заметил. Убедившись, что на каботажнике никто не поднимает шум и не орёт про «разумных за бортом», беглец развернулся и, вспомнив своё островное прошлое, саженками поплыл к берегу.

Хотя сейчас только начало осени, но забывать о том, что острова находятся в пределах северной марки, не стоило. Да и как тут забудешь, когда от холода воды у выбравшегося на каменистый берег Рида зуб на зуб не попадает?

Бывший техфеентриг бросил взгляд в сторону каботажника и с удивлением понял, что опустившаяся на бухту вечерняя темнота почти полностью скрыла от его глаз тёмный корпус судна. Ну да, а зажигать огни команда не торопится. Впрочем, неудивительно, если учесть их промысел.

Встряхнувшись, Рид тяжело вздохнул и, сосредоточившись, напряг все свои невеликие силы. Тёплый вихрь обнял продрогшее тело и, высушив грязную оборванную одежду, исчез, оставив после себя лишь разводы соли на потрёпанной ткани. Что ж, может, оно и к лучшему, учитывая затею Рида.

* * *

Палубная команда из четырёх человек в очередной раз налегла на вёсла, и под скрип уключин шлюпка совершила ещё один рывок, чтобы почти тут же заскрежетать днищем по камням.

– Вой-вой-вой! – воскликнул Риан. – Хорош! Прибыли.

Двое сидевших на передней банке матросов без слов спрыгнули в воду и, тихо выматерившись от обжегшего кожу холода, потащили шлюпку к берегу, под смешки оставшихся на местах коллег.

– Кончайте ржать, жеребцы, – наконец не выдержал один из «бурлаков».

– Проиграл – плати, – отозвался довольный Риан, подтягивая поближе волочившиеся за шлюпкой бочки, чтоб их не побило о камни. – Выгружаемся, парни. Чем быстрее мы управимся с этим делом, тем быстрее вернёмся на «Рогач». Ну… что замерли? Вперёд.

– Э-э, Риан… – раздался голос одного из «бурлаков». – У нас тут гости…

Полуэльф вздрогнул и, нашарив рукоять револьвера, настороженно вгляделся в темноту. Но тут же расслабился. Гость, это верно. Но ожидать неприятностей от одного-единственного оборванца?

– Ты кто такой, болезный? – осведомился он, глядя на дрожащего от холода человека, кутающегося в какие-то лохмотья.