Читать книгу 1000 лекций о путешествиях - Антон Кротов - Страница 10

* * *

Вот ещё забавный случай, но из более старых лет (2003). Поехали мы в Ярцево, Смоленской области, где жил Илья Алигожин, мой товарищ и попутчик по поездке в Африку 2003-го года. Это было ещё в те времена, когда для рекламы лекции развешивались объявления на подъездах и на столбах. Илья заранее договорился со своим ярцевским ДК, объявления расклеил, а тут и мы все пришли. Не только я, но и целый коллектив АВП пришёл, потому что тут был у нас самоходный поход по Смоленской области. На лекцию в Ярцево пришли также родители Алигожина, относящиеся к нам и к нашим походам и путешествиям, мягко говоря, настороженно. Они решили разобраться, что это за вредный Кротов и каково его учение.

Всего собралось человек пятьдесят, включая соседей и родственников Алигожина, и какая-то бабка на костылях. Она оказалась очень восторженной. И, во время лекций, после нравящихся ей моментов, вскакивала на костылях и кричала из зала: «Это гениально!» Или: «Это великолепно!»

Когда же подошла лекция к концу, и многим из нас, участников похода, нужно было куда-то пристроиться на ночлег в Ярцево, нас легко разобрали, в том числе соседи Алигожина по подъезду. Что же касается меня, мне нужно было вечером уезжать в Москву на поезде. Так получилось, что у меня был билет в плацкартный вагон, и так случайно вышло, что мама Ильи тоже должна была ехать на этом же поезде в Москву, этой же ночью, только в общем вагоне. Поэтому мы с ней встретились на вокзале Ярцево, она была очень насупленная, как будто обиженная чем-то.

Я поинтересовался, в чём дело, не обидел ли я её чем-то на лекции или вообще, может именно я её чем-то расстроил.

Оказалось – более того, более чем расстроил, я оказался самым ненавидимым ею на свете человеком!

Родственники Ильи сочли, что я – талантливый мистификатор и гипнотизёр (раз сумел загипнотизировать и Илью, и других жителей Ярцево, и даже соседей по подъезду, и бабку на костылях). Ненависть старших Алигожиных ко мне длилась ещё несколько лет, потом, как мне кажется, уменьшилась, и мама Ильи потом заходила ко мне в Москве за книжками (вместе с своим другом, дядькой по имени Мэлс, что означает «Маркс Энгельс Ленин Сталин»). Я думал подписать ей книгу словами «От самого ненавидимого вами на свете человека», но всё же не стал этого делать.