Читать книгу Марципан - Антон Локк - Страница 3

* * *

Бывает ли в реальной жизни точно так, как показывают в фильмах: когда влюбленный мальчик видит во всех мимо проходящих девочках свою любимую? Когда не видит различий между худыми и толстыми; когда цвет кожи, глаз, волос не имеет значения? Или же сознание, словно компьютерный спецэффект, заменяет лица женщин на то, что ему хочется видеть? Или не хочется вовсе?

Суть размышления была не столь важна. В женщине, сидящей за баром, я не видел свою Ксюшу, – напротив: она была соблазнительна настолько, насколько обычно бывают соблазнительны лишь барные музы после первого пива, – ещё не зовущей подсесть, но и не отталкивающе недоступной. Чёрное платье средней длины, высокие каблуки, красные губы, длинные русые волосы прикрывали часть лица, добавляя её типичному для города образу небольшую загадку. От стойки к губам, туда и обратно, скользили длинные пальцы с тонкой сигаретой.

Я давно хотел вызвать такси посреди ночи и приехать в какой-нибудь бар в центре. Отдохнуть от суеты, посидеть в невинном одиночестве и выпить пива. Мне выпала прекрасная возможность сделать так. Пускай и не по своей воле. А разве мог бы я сделать это сам?..

Внутри было тихо. За столиками сидели приятные люди, выпивали, общались друг с другом. Несколько людей, таких же, как я, сидели в одиночестве. Кто-то, нахмурив брови, о чём-то размышлял, забыв о своём напитке, кто-то читал увлекательную книгу, а кто-то просто пришёл отдохнуть. Я был одним из этих людей, и мне это нравилось. Только не каждого в тот вечер выгнали из собственного дома и не у каждого в кармане было обручальное кольцо с бриллиантом. Мне приглянулся парень, сидевший в конце зала. Он пил мохито и постоянно отрывал взгляд от телефона то в окно, то на дверь. Наверное, ждал кого-то.

Когда я сделал заказ и увидел всё, что было вокруг, я понял, что выбрал не тот бар, но всё же решил дать ему шанс. Я вообще ничего не понимал в барах, но это был бар моего старого знакомого. Я заходил в него один раз, мне он чем-то приглянулся, и, когда я представлял себе свою ночную вылазку в город, я думал только об этом месте. С Ксюшей мы ходили только в суши-ресторан. День рождения – суши, годовщина – суши, обычный вечерний ужин – суши. Ксюша любила суши. Если мы не шли в японский ресторан в соседнем доме, она заказывала оттуда еду на дом.

Пока я рассматривал людей в зале, девушка, сидевшая за баром, куда-то испарилась. Как только я мысленно попрощался с ней и начал выбирать, кого мне стоит винить в том, что произошло часом ранее, Ксюшу, Дамира или себя, я услышал за спиной голос:

– Ты здесь один? – спросила она.

– Да, – ответил я, медленно оборачиваясь.

– Я тогда присяду рядом, ты не против?

– Конечно, нет! Присаживайтесь! – я указал на стул напротив, но она обошла стол и выбрала место действительно рядом.

– Мы можем менее формально общаться. Алла, – она протянула мне руку, походя на актрис чёрно-белых фильмов-нуар. Волосы прикрывали почти половину лица, оставляя на виду лишь пухлые алые губы.

– Артём.

– Привет, Артём.

– Привет, Алла.

Я смутился и почувствовал, как мое лицо принимает глупый вид, поэтому отвернулся, чтобы прикурить.

– Ты почему здесь один?

– Я люблю это место. Я часто провожу здесь время, – соврал я. – Вдобавок я знаю владельца. А ты? Почему одна?

– Я живу в двух минутах отсюда. Тоже часто здесь. Но тебя не видела. И я тоже знаю владельца, – она улыбнулась и подсела ближе. – Здесь все его знают.

Я не ответил. Сделал затяжку, нахмурил брови и выдохнул в потолок. Конечно, она знает владельца. Я думаю, уже все красивые женщины в Москве знают его.

– Тебя угостить? – решился я.

– Просто принеси мне моё вино. Я оставила его на стойке.

Я быстро посмотрел ей в глаза, встал из-за стола, забрал бокал и поставил его перед ней. И не забыл, конечно, попросить себе ещё один стаканчик тёмного.

Я вёл себя как кавалер, достойный такой спутницы. Теперь я представлял нас обоих героями нуара и старался играть злодея-соблазнителя, что, кажется, мне удавалось. Она тоже играла, и я чувствовал это. Хороша чертовка. Ядовитая, смертельно опасная, но отступать было поздно. Именно так я думал в тот момент и получал от этого некий заряд сил. Мне принесли пиво.

– Почему ты приехал сюда ночью?

– Мне нужен отдых, а я не привык сидеть дома.

– А что если я предложу тебе посидеть у меня дома?

– Мне нужно только допить пиво.

– Времени полно – вся ночь впереди.

– Я так не думаю, – дрожащей рукой я поднёс стакан ко рту. – Официант! Мне двойной скотч со льдом и счёт! – крикнул я парню.

Я явно переигрывал. В тот момент я был похож на героя Хемингуэя, отчего мне стало немного тошно.

Мы поднимались по широкой лестнице на четвертый этаж. Алла шла впереди на пять-шесть ступенек, поэтому я смог рассмотреть её сзади. Я был приятно удивлён: маленькая круглая попа виднелась из-под тонкого чёрного платья, а под ним можно было рассмотреть узор на трусах. На трусиках, как это принято у девочек.

Ксюша уже, наверное, сладко спала, обнимая своего медвежонка. Вопрос в том, какого именно.

Я очень не хотел думать о ней, но приходилось насильно прогонять мысли одну за другой.

Алла вставила ключ в дверь, повернулась и посмотрела на меня:

– Заходим?

– Ну да.

И, улыбнувшись и взяв меня за руку, повернула его, после чего затащила меня внутрь квартиры.

Я не верил, что всё получалось так просто.

Мы прошли в квадратную комнату, выделявшуюся жёлтым кожаным диваном.

– Выпьешь? – Алла не хотела отпускать мою руку.

– Выпью.

Она подошла к тумбе с бутылками и плеснула в два стакана немного виски. Я осушил свой разом. Она наполнила по второму.

Затем она присела рядом со мной, забросив ногу на ногу. Теперь я смог увидеть её длинные ноги в чулках на поясе.

Я приблизился к ней.

– Мне кажется, мы уже встречались до этого.

– Ты бы запомнил меня, – ответила она, приблизившись ко мне слишком близко, и я не смог не поцеловать её.

Поцелуй был долгий, страстный, очень мокрый.

– Я вспомнил, – сказал я, когда мы остановились. – Это было в прошлой жизни.

– Не может быть.

– Почему?

– Я живу первую, предыдущей не было.

Она встала, запустила руку в волосы и внимательно посмотрела на меня. Я сделал последний глоток и, не успев поставить стакан, увидел её на себе. Её рука проскользнула под мою рубашку. Я положил руку ей на спину, быстро нащупал молнию и резким движением провёл рукой вниз, обнажив её спину. Моё сердце стучалось в ненормальном темпе. Я старался не показывать виду, но волнение овладевало мной; мысли жужжали мухами в голове: как это я так круто придумал про прошлую жизнь?

Она сильно толкнула меня в бок, и я упал на диван. Она всё ещё была сверху. Поцелуй затянулся, руки не знали места: бёдра, шея, талия, волосы. Она же знала, что делала.

Опустив руки ниже, она одной расстегнула ремень, а другую запустила в штаны.

Лямки платья уже упали, и я видел её грудь.

– У тебя деньги есть? – прошептала она на ухо.

– Только на карте. А что? – я облокотился на локти и посмотрел на неё.

– А что? Ты же взрослый мальчик, большой взрослый мальчик. Ты должен всё понимать, – она прикусывала нижнюю губу и не вынимала руку.

– П… – я запнулся. – Пожалуй, да.

– Внизу есть банкомат, – она вытащила руку из штанов, потому что там уже почти нечего было делать, – можешь снять там деньги и вернуться.

Она набросила платье обратно, достала тонкую сигарету, но не прикурила.

– Сколько?

– А сколько стоит любовь?

– Шоколадку, билет в кино и букет хризантем?

– Нет, – она засмеялась.

– Десять? – я протянул с вопросом на лице.

– Хватит.

Я спускался по лестнице вниз. В голове вертелся образ Аллы, сидевшей на мне пару минут назад.

Я поправил штаны, застегнул рубашку до предпоследней пуговицы и открыл дверь подъезда. Приятный холодный ветер остудил меня, и я спокойным шагом пошёл через дорогу, посматривая по сторонам.

Действительно, в соседнем доме, как сказала Алла, был банкомат, к тому же моего банка. Я вставил карту в него, осмотрелся, и, когда убедился, что никого поблизости нет, ввёл пин-код, всё равно прикрывая панель свободной рукой. На экране высветился остаток баланса. Две купюры вылезли из автомата. На днях должны были начислить зарплату.

Я нёс деньги проститутке. Зачем? Я мог с таким же успехом поехать к Леночке. Кстати! Я совсем забыл про Леночку. Всё, наверное, потому, что я никак не мог понять, что теперь я свободный человек. Всё потому, что я продолжал думать о Ксюше.

Поначалу Ксюша была прекрасна в моих глазах. Белокурая, естественная, с долей какой-то наивности во внешности – она была не похожа на других девочек, с которыми мне приходилось общаться. Когда мы начали встречаться, она только-только поступила в университет на экономический факультет, а я учился уже на четвёртом курсе, был куратором в её группе. Мы долго не спали друг с другом. И не получалось, и не хотелось. В тот вечер, когда мы переспали, на следующий день после похорон бабули, кстати, – прямо через час после переезда, – я понял одну занятную вещь. Ксюша оказалась бревном, но бревном не простым, а кирпичом. Кирпич – это следующая стадия после бревна. Она была неподвижна, но необъяснимо груба. Со временем что-то изменилось, а к чему-то я привык. Но факт остался неоспоримым, – кирпич. Да и лицо у неё было похоже на кирпич…

Магнит у входной двери в подъезд Аллы не работал, поэтому я зашёл внутрь без особого труда. Снова поднимаясь по лестнице наверх, я позволил образу Аллы вернуться в мою голову.

Ступенька за ступенькой и шаг за шагом раздавались во мне учащающимися ударами сердца, я всё сильнее сжимал деньги в кармане. Я начал понимать, что просто должен сделать это.

Я остановился посреди лестницы и согнулся, вцепившись в колени. Голова немного закружилась, но сразу перестала. Мне не удавалось выпрямиться обратно: звонкий гул по всему телу, как удар по медному гонгу, сотрясал органы и конечности, прогоняя мысли из головы, оставляя там лишь рой бесноватых мух, кружащихся вокруг тусклой лампочки, от которой исходило лишь ощущение гнева, а вокруг была лишь пустота. Изо всех сил я выпрямился, запустил руки в волосы, убедившись в том, что голова была ещё на месте, после чего закурил. Спёртый воздух в подъезде смешался с жарким сигаретным дымом, и мне стало очень душно. Я бросил сигарету в сторону и подошёл к двери.

Алла встретила меня в нижнем белье: уже в чёрном бюстгальтере и уложенными в пучок волосами. Она молча подошла, схватила за ворот пиджака одной рукой и потянула за собой. Волнение испарилось, оставив меня наедине с животным началом. Бросив меня на диван, она обошла его кругом, демонстрируя своё тело, и протянула мне мой недопитый виски. Я протянул руку, чтобы взять его:

– Сначала деньги, потом мы, – сказала Алла, чуть-чуть приблизив к себе стакан.

– Держи, – я протянул деньги.

Я допил виски, и она села на меня сверху. Проводя языком по моей шее по направлению к уху, она вставила в мои рёбра десять красных ногтей.

– Очень жаль, конечно. Ты, скорее всего, неплохой любовник, – она встала с меня и закурила. – Я всё!

Она прокричала это в закрытую дверь. Я не мог до конца понять, что происходит, пока из двери не вышел огромный мужик в кожаной куртке и серых хлопковых спортивных штанах. Рожа у него была красная, а ноги обуты в домашние тапочки. Алла зашла в ту комнату.

– Тём, – сказал он с ухмылкой, – тебе пора домой.

– Это то, о чём я думаю?

– Да, Тём, оно самое.

Алла вернулась в комнату уже в спортивной кофте с капюшоном и потушила сигарету в пепельнице, стоявшей на тумбе рядом с кроватью.

– Я налью себе ещё выпить? – спросил я.

– Я сама, – Алла взяла пустой стакан с той же тумбы и скрылась.

Я сидел на кровати и смотрел на мужика.

– Как же ты сразу не понял, что такая девка тебе не даст? – он прервал молчание.

– Она же попросила денег. Я думал, в этом и подвох.

– Не, брат, такие шлюхи уже давным-давно перевелись.

Он говорил с акцентом, с которым говорил один мой знакомый из Краснодара. Это даже не акцент, а манера разговора.

Алла вернулась со стаканом и безразлично отдала его мне. Без каблуков она выглядела хуже. За два глотка я молча выпил виски, который тоже уже был хуже, и начал завязывать шнурки на ботинках.

– Спасибо, – сказал я. – Я, кстати, не так уж плох.

– Если всё же захочешь её выебать, то неси десятку ещё, – сказал мужик.

– Толя! – резко крикнула Алла.

– А что? Он не такой стрёмный, как те уроды, с которыми ты ебёшься. Ещё и говоришь, что он не плох.

– Спасибо. Пока, Алла.

Я встал. Толя протянул мне руку, чтобы попрощаться. Я не ответил. Тогда он отвесил мне этой рукой подзатыльник и громко засмеялся.

– Толя! Как ты меня достал со своими шуточками!

– Слышь, тварь! Заткнись уже наконец! Пойди дверь замкни, – услышал я уже за дверью.