Читать книгу Иллюзион - Антон Медведев - Страница 3

Этот старый пятиэтажный дом находился в самом сердце Москвы, на тихой улочке, в нескольких минутах ходьбы от станции метро «Арбатская». Обычное, достаточно неприметное, учреждение с обшарпанным фасадом, у входа табличка с безликим названием ничем не примечательного акционерного общества. Под окнами несколько автомобилей, в вестибюле проходная с «вертушкой» и скучающим охранником.

Близились сумерки, когда к зданию подъехал чёрный лимузин. Открылась дверь, из машины вылез высокий и плотный мужчина лет сорока пяти. В сером костюме, добротной обуви, седоватые светлые волосы аккуратно зачёсаны на пробор. Глаза прикрыты солнцезащитными очками. Черты его лица выглядели застывшими, словно вытесанными из камня. Не глядя по сторонам, он спокойно прошёл к двери, вошёл в фойе и, не обратив никакого внимания на приветствие вытянувшегося при его появлении охранника, поднялся по лестнице на второй этаж. Затем спокойно пошёл по коридору к расположенной в его глубине приемной, мягкая ковровая дорожка заглушала звуки шагов.

Наверное, именно поэтому его приближение не сразу заметил сидевший на диванчике рядом с приёмной человек. Повернул голову – и подскочил, выронив пухлую красную папку. Торопливо подобрал её, весь вид этого невысокого лысоватого человечка свидетельствовал о сильном волнении.

– Зд-дравствуйте, Эдуард Васильевич! Вы меня п-помните? – заикаясь, спросил он. – Я Игорь Зотов, мы встречались с вами на конференции…

– Потом… – мрачно произнес угрюмый господин, и невысокий человечек не посмел ему перечить. Остановившись, он молча проводил его взглядом и тихонько вздохнул

Когда мрачный господин открыл дверь приёмной, сидевшая за компьютером секретарша встала и мило улыбнулась.

– Доброе утро, Эдуард Васильевич! – Голос секретарши звучал мягко, почти обольстительно. – Вам звонили из министерства финансов, просили перезвонить, как только вы появитесь.

– Перезвоню… – Её шеф прошел к двери своего кабинета, украшенного золочёной табличкой с надписью «Генеральный директор». – Меня ни для кого нет. И скажи охраннику, чтобы выгнал Зотова и больше никогда его сюда не пускал… – открыв дверь, он вошел в кабинет.

– Хорошо, Эдуард Васильевич, – вслед ему торопливо отозвалась секретарша.

В кабинете было тихо и как-то по-особенному мрачно. Тяжелая мебель красного дерева, массивное кожаное кресло у стола, красный ковёр на полу – всё придавало этому месту странную основательность. Тусклый свет, едва пробивавшийся сквозь прикрытые жалюзи, только подчёркивал своеобразие кабинета.

Справа от кресла в стене находился дверной проем, завешенный тяжёлым занавесом. За ним скрывалась ещё одна комната – совсем небольшая, с диваном и книжным шкафом. Войдя в неё, хозяин кабинета тронул одну из книг: послышалось тихое жужжание, шкаф медленно повернулся, открывая потайной ход.

За ним оказался лифт. Хозяин кабинета спокойно вошел в него, лифт дрогнул и начала опускаться.

Спуск длился около минуты, лифт опускался совершенно бесшумно. Наконец он остановился, двери открылись. Выйдя из лифта, угрюмый господин повернул рычаг рубильника на стене, загорелся свет. Взору открылось мрачное помещение с каменным сводчатым потолком и серыми, местами покрытыми пятнами плесени, стенами. Вперёд уходил коридор, освещаемый светом редких лампочек, подвешенных на протянувшемся под потолком коридора кабеле.

Очевидно, вышедшему из лифта человеку всё это было хорошо знакомо: не глядя по сторонам, слегка склонив голову, он размеренным шагом направился вглубь коридора.

В нескольких местах от коридора отходили ответвления: какие-то были освещены, иные оставались тёмными. Вот из темноты очередного коридора навстречу идущему человеку метнулось что-то чёрное. Крыса не крыса, кошка не кошка – странное существо с маленькими злобными глазками, прижатыми ушами и острыми изогнутыми клыками. Выгнув спину, существо остановилось и угрожающе зашипело. Затем вдруг перестало шипеть, шерсть на его загривке разгладилась. Глаза подёрнулись пеленой умиротворения.

– Ну здравствуй, Чуча, – мрачный господин остановился и вынул что-то из кармана. – На, я тебе мясца принёс. Полакомись… – Он вытащил из пакета кусок мяса и положил его на пол перед зверьком.

Подскочив, тот проворно схватил мясо, шерсть на его загривке снова приподнялась. Плотоядно урча, неведомое существо быстро скрылось в темноте коридора. Проводив зверька взглядом, угрюмый господин пошёл дальше.

Примерно через минуту он подошёл к массивной металлической двери. Запустив руку во внутренний карман пиджака, вынул длинный ключ. Вставив его в замочную скважину, три раза повернул, затем снова спрятал в карман и отворил дверь.

За дверью оказались ступени. Поднявшись по ним, он оказался в большом сводчатом зале. Зал освещали несколько люминесцентных ламп, одна из них то и дело моргала, грозя потухнуть.

В центре зала, прикованный за ногу цепью к вмурованному в пол кольцу, сидел на полу сутулый человек лет сорока. У стены на скамейке сидели ещё двое и о чем-то спокойно беседовали. При появлении мрачного господина все трое быстро поднялись.

– Приветствуем вас, Мастер! – Один из поднявшихся со скамейки людей, невысокий толстячок средних лет, почтительно склонил голову. Второй, высокий и худощавый, лишь обозначил поклон, его узкое скуластое лицо выражало скуку.

– Мастер, пощадите меня! – прикованный человек, звеня цепью, бросился на колени. – Умоляю, простите! – Его подбородок трясся, по щекам поползли слезы. – Я ведь столько лет служил вам верой и правдой. Не убивайте меня… – Он на коленях пополз к мрачному господину, но натянувшаяся цепь остановила его.

– Ах, Пётр, Пётр… – Тот, кого назвали Мастером, подошёл к пленнику, остановился и сокрушённо покачал головой. – Зачем было это делать? Неужели тебе плохо жилось?

– Это всё жена!.. – простонал пленник, подняв голову. – Это она, ведьма проклятая! – на его лице отразилось страдание. – Я не хотел Это ей всё мало денег было…

Мастер молчал, задумчиво глядя на пленника. Потом нехотя разжал губы:

– Мы сейчас говорим не о ней, Пётр. О тебе. Жена может говорить тебе всё что угодно. Но решения принимаешь ты. Это ты утаил свои доходы, ты не хотел платить в казну. Значит, должен понести наказание.

– Но ведь это каких-то жалких триста тысяч! Я служил вам столько лет – неужели я не могу рассчитывать на прощение? – Пленник всхлипнул. – Я ошибся, Мастер, и признаю это. Я всё верну… В пять раз больше верну, в десять. Только простите меня!

– Если бы дело было только во мне, Пётр… Ты ведь знаешь наши правила. Отпусти я тебя, и это дурно подействует на остальных. Люди уверуют в безнаказанность, в то, что всегда смогут вымолить прощение, смогут откупиться. Это неправильно, Пётр, поэтому исключения не будет. Даже для тебя… – Мастер медленно снял очки.

Пленник вскрикнул, схватился за грудь, его лицо исказила гримаса боли. Он вскочил, попытался убежать, но натянувшаяся цепь остановила его. Упав, несчастный человек перевернулся на спину и громко застонал.

– Не надо! – произнёс он, прижимая ладони к сердцу. – Пожалуйста, Мастер! Сжальтесь надо мной!..

Мастер молчал, холодно глядя на извивающегося на полу человека. Дыхание пленника становилось всё тише, в быстро тускнеющих глазах застыло страдание.

– Проклинаю тебя… – прошептал он, его тело в последний раз дёрнулось и замерло.

– Твое проклятие ничего не стоит, Пётр, – сказал Мастер, надевая очки. – Я и так на краю мира… – Он помолчал, задумчиво глядя на безжизненное тело. Потом взглянул на своих подчиненных, наблюдавших за казнью. – Похороните его в одном из наших склепов. Окажите семье всю необходимую помощь – Он немного помолчал. – Что-то ещё?

– Девушка, Мастер. Ольга – напомнил невысокий помощник.

Мастер нахмурился.

– Где она?

– В камере. Привести ее?

– Приведите…

Кивнув, говоривший с Мастером толстяк торопливо направился в дальний конец зала, где в нише стены находилась металлическая дверь. Открыв засов, зашёл внутрь. Затем вышел, ведя за руку высокую темноволосую девушку лет двадцати пяти.

– Вот она, Мастер…

Мастер холодно смотрел на девушку – та стояла, потупив взгляд.

– Ну здравствуй, Ольга, – произнес он. – Скажу честно – не ожидал я такого от тебя. – Мастер покачал головой. – Зачем тебе это было нужно, глупая? Ты понимаешь, что ты наделала?

– Здравствуйте, Мастер… – Девушка подняла взгляд. – Да, я всё понимаю. Но это несправедливо – когда меня отдают кому-то как вещь, как игрушку. Мой отец говорил, что с вами мне будет хорошо, что Орден защитит меня от всех бед. И что получилось? Вы решили отдать меня Виктору – знали бы вы, как я его ненавижу! Ненавижу всей душой, понимаете? Я ведь просила вас, умоляла изменить ваше решение. Но вы остались глухи к моим просьбам… – Девушка снова опустила взгляд.

– Когда ты вступала в Орден, то давала клятву подчиняться всем решениям Совета. Давала клятву отречься от себя во имя наших целей. Ты понравилась Виктору, твой брак с ним одобрил его покровитель. Этот союз был бы для нас очень полезен. Но ты начала самовольничать, ты едва не проломила Виктору голову. Это звучало бы смешно – если бы не было так грустно. Теперь ты понимаешь, к чему привело твоё упрямство?

– Но я не вещь! – Ольга гордо вскинула голову. – Вы должны были учесть мое мнение. Должны, понимаете?!

– Я сделал для тебя всё, что мог, – спокойно отозвался Мастер. – Но есть вещи, которых я изменить не могу. Ты подняла руку на Виктора. За это ты будешь наказана.

– Так же, как он? – Девушка кивком указала на мёртвого Петра и презрительно усмехнулась.

Мастер задумчиво смотрел на Ольгу.

– Из тебя мог получиться очень неплохой практик. Но ты сама выбрала свою судьбу. Убивать тебя я не буду – об этом уже позаботились. У тебя есть месяц, чтобы приготовиться к смерти и уладить все свои дела. Можешь идти.

Несколько секунд девушка смотрела на Мастера, ещё не веря, что её отпускают. Потом повернулась, медленно пошла прочь. Снова остановилась.

– И всё равно вы сделали ошибку, – сказала она, оглянувшись. – Вы не должны были так поступать со мной. Я так верила вам, а вы меня предали. С этой минуты я больше вам ничего не должна… – одарив Мастера неприязненным взглядом, Ольга прошла к коридору в правой части зала и скрылась из глаз.

Вздохнув, Мастер повернулся к помощникам.

– Всё на сегодня?

– Всё, – ответил невысокий помощник. Второй всё так же молча кивнул.

– Тем лучше – Мастер медленно направился к выходу, эхо его тяжёлых шагов разнеслось по залу. Вот он вышел за дверь, стало тихо.

– Опять похороны – Толстяк взглянул на лежавшего посреди зала мертвеца и со вздохом почесал затылок. – Жалко Петра. Хороший был человек.

– Мне кажется, Алексей, вы больше жалеете о его ресторане, – с сильным акцентом произнёс его коллега. – Если не ошибаюсь, вас там кормили бесплатно?

– Злой вы человек, Мартин, – ответил толстяк. – Всегда пытаетесь ударить по самому больному месту.

– Это была шутка?

– В каждой шутке, Мартин, есть только доля шутки. Так гласит русская народная мудрость Ну что, пойдём? Надо всё подготовить.

– Пойдёмте, – согласился собеседник, и оба неторопливо направились к выходу.

* * *

Катя приехала ровно через два дня. Я ожидал увидеть монахиню, но вместо неё в дом вошла девица лет тридцати, одетая не то что по моде, а даже слегка вызывающе. На ней были светлые брюки со всевозможными пряжками, заклёпками и шнурками, модный топик и легкая бежевая курточка. Дополняли гардероб туфли на тонком высоком каблуке и сумочка из крокодиловой кожи. О модной причёске и макияже можно было даже не говорить.

Катю встречала Настя, она же и провела её в дом.

– Ну здравствуй, – сказала Катя, с интересом взглянув на меня.

– Привет, – кивнул я, с некоторым замешательством разглядывая девицу. – Рад познакомиться.

– Взаимно, – отозвалась Катя и прошла мимо меня дальше в зал. – А тут всё по-прежнему! – сказала она, в её голосе я уловил лёгкую тоску.

– Да, я ничего не менял, – сказал я, желая как-то поддержать разговор. – А я ожидал увидеть монахиню.

– Монахини больше нет. – Катя снова взглянула на меня. – Нет «списка», нет и необходимости в «зонтике». Ты не представляешь, до чего приятно снова стать человеком! – Она подняла руки и сладко потянулась. Возможно, мой взгляд задержался на её груди несколько больше, чем было нужно, так как Катя усмехнулась – от неё явно не укрылся мой взгляд.

– Ладно, пойду носик припудрю, – заявила она и вышла из гостиной.

– Вот так монашка… – пробормотал я.

Стоявшая рядом Настя только улыбнулась.

– Не суди её строго. Кстати, она уже узнала о тебе всё, что хотела знать.

– В смысле?

– Я ведь говорила тебе, что она видящая. Чтобы понять человека, ей достаточно одного взгляда. Поэтому мой тебе совет: никогда не пытайся её обманывать. С ней эти штуки не проходят. А сейчас, если ты не против, мы с ней немножко посплетничаем. – Настя не торопясь направилась к лестнице.

– Меня будете обсуждать? – бросил я ей вслед.

– Точно… – не поворачиваясь, отозвалась девушка.

Мы сидели за накрытым столом – после беседы тет-а-тет с Катей Настя заявила, что у нас сегодня посиделки. По случаю чего, она пока не объявила. Вместо неё высказалась Катя:

– Чёрное и белое, – сказала она, протянув мне бутылку вина. – Открой. Помянем тех, кто ушёл. И выпьем за тех, кто жив.

Штопора у меня не было, поэтому я просто протолкнул винную пробку внутрь бутылки. Наполнил бокалы. Стало тихо.

– За Серёжу. За Глеба и Лизу, – сказала Катя, её голос слегка дрогнул. – Выпьем…

Мы выпили. Я чувствовал себя несколько неловко – присутствие Кати меня здорово нервировало. И хуже всего то, что я не понимал причины этого. Вроде не мальчишка уже, да и сама Катя явно не в моем вкусе. Тем не менее, её присутствие странным образом заставляло меня нервничать.

– Наливай, – велела Катя, и я не посмел ослушаться. Наполнил бокалы, взглянул на Катерину. Девушка усмехнулась.

– Ну что – чокнемся. – Она коснулась своим бокалом бокала Насти, потом коснулась моего. – За наше будущее. И за тебя, нагвальчик… – подмигнув мне, Катя пригубила вино.

Я вздрогнул. Нагвальчик? О чем это она? Залпом осушив бокал, я взглянул на Катю.

– Ты это о чём? – озвучил я свой вопрос.

– О том, что в этом мире иногда происходят чудеса. Налей ещё. Давай, не жадничай. Там ещё бутылка есть.

Я разлил по бокалам остатки вина.

– Я всегда восхищалась Сергеем, – сказала Катя. – Он был удивительным человеком – не чета нам. Мы, по сравнению с ним, никто. Может, именно поэтому у нас ничего и не получилось. – Она грустно усмехнулась. – Но он всегда делал для нас всё, что мог. Вот и теперь, уходя, он оставил себе замену. Он нашёл тебя, нагвальчик. Не знаю, как это ему удалось, но он это сделал. Ты пока не стоишь и ногтя на мизинце Сергея. Именно это и дает нам шанс. Я ничтожество. Ты ничтожество. Может, что-то у нас и получится. Сергей был слишком хорош для нас. А ты, пожалуй, подойдешь… – с усмешкой взглянув на меня, Катя слегка приподняла бокал, приветствуя меня, и выпила вино.

Я последовал её примеру. Настя тоже выпила вино, не вмешиваясь в наш разговор.

– Хочешь сказать, что у меня энергетика нагваля? – осторожно спросил я.

– Ты с самого начала показался мне чертовски сообразительным. У тебя талант выделять главное. – Катя усмехнулась. – Добавлю, что ты не просто нагваль: похоже, Сергей ещё и умудрился передать тебе свою силу. Настя рассказала мне о твоих успехах. Теперь всё встало на свои места.

Я молчал. Да, после прочтения книг Кастанеды мне хотелось чувствовать себя нагвалем. Но я понимал, что это проявление моего чувства собственной важности и старался избавиться от подобных мыслей. И вот теперь это…

– В чём я пока сомневаюсь, – продолжила Катя, – так это в том, что ты сможешь вести нас вперед.

Эта девица потихоньку начинала меня раздражать. Я понимал, что нельзя злиться. Но ничего не мог с собой поделать.

– А с чего ты решила, что у меня есть такое желание? – поинтересовался я.

– Это ты верно заметил, – кивнула Катя. – Но видишь ли, нагвальчик – мы не принадлежим себе. И ты не принадлежишь себе тоже. Я понимаю, ты от меня не в восторге – приехала какая-то вульгарная особа и действует тебе на нервы. Но поверь, что и ты далеко не подарок. Ты для меня слишком тусклый. Весь какой-то зажатый, скованный. Всегда настороже. В тебе нет спокойствия, какое было в Сергее. Нет ощущения силы. Ты нагваль, но на этом твои достоинства заканчиваются.

Я хотел было огрызнуться, но промолчал. Ну её, стерву. Не хватало мне ещё ругаться с какой-то глупой бабой.

Катя улыбнулась.

– Нехорошо обзывать девушку, – сказала она. – Постарайся впредь меня не злить – нет ничего хуже разгневанной ведьмы.

Я вздрогнул. Похоже, эта ведьма умеет читать мысли.

– Ты умеешь читать мысли? – спросил я.

– Скорее, общий настрой собеседника, – отозвалась она. – Его эмоции. Ты подумал обо мне плохо, я это почувствовала. Но на первый раз я тебя прощаю… – Глаза Кати насмешливо блеснули, она начала есть. Я тоже склонился к своей тарелке.

– Помнишь, я говорила тебе о безразличии? – нарушила молчание Настя. – Не воспринимай слова Кати слишком близко к сердцу – у неё нет неприязни к тебе.

– Ни малейшей, – подтвердила Катя. – Я просто говорю, что есть что.

– Именно, – согласилась Настя. – У нас нет неприязни. Но это не значит, что у нас есть к тебе симпатия. Что бы ты ни делал, ты никогда не сможешь заменить нам Сергея. Поэтому даже не пытайся это делать – в лучшем случае ты сможешь стать его жалким подобием. Ты с нами, так распорядилась Джара. Мы принимаем этот расклад. Прими его и ты.

– И что именно я должен делать? – поинтересовался я, пытаясь избавить свои мысли от какой бы то ни было негативной окраски.

– Будь собой, – посоветовала Настя, не поднимая глаз. – Это всё, что от тебя требуется. Пока ты действовал неплохо, Джара это оценила. Если на то будет её воля, мы сможем снова собрать группу.

– Группа так важна? – снова поинтересовался я.

– Одному идти очень сложно, – ответила девушка. – На это способны лишь избранные. Мы к их числу не принадлежим.

– Это точно, – подтвердила Катя. – Так что нам придется здорово постараться, чтобы у нас что-нибудь получилось. Думаю, ты не возражаешь, если мы с Настей останемся у тебя?

– Нет, конечно, – ответил я. – Это не мой дом.

– Вот и хорошо, – кивнула Катя. – А то мне, признаться, просто некуда ехать.

Я задумчиво смотрел на неё. Посмотрев мне в глаза, она улыбнулась.

– Хочешь что-то сказать?

– Да нет… Просто не представляю, как ты могла жить в монастыре. Ты совсем непохожа на монашку.

– Непохожа, – согласилась Катя. – В этом и была вся прелесть ситуации: стать тем, кем ты не являешься. Поверить в это. Принять. Это, Андрюша, и есть сталкинг.

– Но ведь это обман? – не согласился я. – Тебя приняли, тебя считали верующей. А ты просто играла свою роль.

– Не так, – покачала головой Катя. – Я не играла монашку. Я была ею. Ты ведь читал Кастанеду и должен знать простую истину: нас не существует. Мы – это просто положение точки сборки, и не более того. Понимаешь, о чем я?

Я читал у Кастанеды про точку сборки. Насколько я смог разобраться, точка сборки представляла собой яркое светящееся пятнышко в энергетическом коконе человека. Находилось это пятно позади правой лопатки человека. Кокон человека состоял из эманаций – светящихся нитей. Часть нитей проходила через точку сборки. Именно нити, проходившие через точку сборки, и определяли каким-то непостижимым образом наше восприятие. Точку сборки можно было сдвигать, через неё начинали проходить другие, ранее не задействованные, эманации. При этом сознание человека изменялось. Судя по тому, что писал Кастанеда, сильный сдвиг точки сборки мог приводить к фантастическим результатам: точка сборки могла даже «собирать» миры, отличные от нашего. Мне это чем-то напомнило радиоприёмник, где точка сборки была стрелкой на шкале: сдвигается стрелка, меняется частота настройки. В итоге мы можем воспринимать самые разные станции. Только в случае с магами «станциями» были иные миры. Сдвинув точку сборки, маг мог просто исчезнуть из этого мира. Но то, что сказала Катя, мне было всё-таки непонятно.

– Нет, – честно признался я. – Не понимаю.

– Нас не существует, – повторила Катя, глядя на меня. – Твоё нынешнее сознание – это просто положение точки сборки. Смести точку сборки в положение монаха, и ты станешь монахом. Смести её в положение маньяка – станешь маньяком. Изменится твоё мышление, твои привычки, твоё понимание того, что можно, а что нельзя. То, что сейчас тебе кажется чудовищным, станет обыденным, и наоборот. Именно поэтому я и говорю, что нас не существует. Мы – это просто положение точки сборки. Отличие мага от обычного человека в том, что маг это понимает и не воспринимает себя всерьез. Кроме того, у мага есть трезвость, которая не позволяет ему допускать устойчивых сдвигов точки сборки. В каком-то смысле он всегда остается самим собой – но только в каком-то смысле. В каждом из нас есть Свидетель – частичка нас, которая всегда всё осознаёт. Но не каждый из нас осознаёт наличие Свидетеля. – Катя снова усмехнулась. – Понимаешь?

– Смутно, – признался я. – Ну да ладно. Может, пойму со временем. Я хотел ещё спросить о группе – а куда именно мы идем? К чему? К «огню изнутри», о котором писал Кастанеда?

«Огонь изнутри» представлял собой финал земной жизни мага: манипулируя точкой сборки, маг активировал сразу все эманации кокона, при этом его физическое тело «сгорало» – то есть превращалось в энергию. При этом маг переходил в «третье внимание» – состояние осознания и существования, непостижимое для нашего обыденного разума.

– Куда мы идем? – переспросила Катя. – А вот как раз это, нагвальчик, ты и должен нам сказать. Ты – тот, кто ведёт, понимаешь? В этом роль нагваля. Мы можем ошибаться в выборе пути. Нагваль не ошибается никогда – потому что у него прямая связь с Джарой.

– Я должен вас вести? – усмехнулся я. – Ты шутишь. Ты ведь сама сказала, что я никто.

– Верно, – согласилась Катя. – Но мы поможем тебе подтянуть твои ниточки. Мы поможем тебе, ты нам. Каждый делает то, что должен делать.

– Хорошо, – пожал я плечами. – Согласен.

– Вот и замечательно, – отозвалась Катя. – Как ты смотришь на то, чтобы вечерком прогуляться в казино?

– В казино? – удивился я.

– Именно, – подтвердила Катя. – Ты же не хочешь, чтобы мы с Настей сидели на твоей шее? Я сегодня немножко поиграю. Ну, а твоя задача – помочь мне унести выигрыш. Договорились?

– Договорились… – пожал я плечами.

Раньше я никогда не был в казино – азартные игры меня не интересовали в принципе. Я не был прочь сходить в казино с Катей, но очень сомневался в том, что в случае чего смогу её защитить. Просто знал, что многие игровые заведения находятся под контролем весьма серьёзных людей. Это не шпана какая-нибудь – это самая настоящая мафия. И если какие-нибудь громилы не захотят отдавать выигрыш, то что я смогу сделать? Ничего…

Неудивительно, что я поделился своими опасениями с Настей.

– Не думай об этом, – посоветовала она. – Находись в казино в состоянии ОВД – ты ведь уже умеешь это. Доверься Джаре, и всё будет в порядке. Вот увидишь.

– Хорошо… – вздохнул я.

Шёл уже девятый час вечера, когда мы с Катей переступили порог казино – на мой взгляд, весьма рядового, так как в городе были и более респектабельные заведения. На Кате был тёмный брючный костюм, весьма элегантный, я тоже оделся поприличнее. Поменяв на фишки мою последнюю зарплату, мы прошли в зал. Откровенно говоря, я заранее попрощался с деньгами – уж очень сомневался в том, что мы сможем выиграть. Но Катя не разделяла моего скептицизма.

– Не переживай, Андрюша, – ещё дома заявила она. – Всё будет как надо.

Собственно, я и не переживал. Но доказывать это мне показалось глупым, поэтому я промолчал.

Катя не начала играть сразу. Около получаса она ходила по залу, присматриваясь к игре. Я тенью следовал за ней, состояние ОВД накладывало на всё происходящее отпечаток нереальности. Стрелка на моих часах подбиралась к девяти вечера, когда Катя наконец-то подошла к рулетке.

Она сделала три ставки. Первую – на номер шестнадцать. Поставила максимально разрешённую ставку и выиграла. Я разом ощутил, как взгляды присутствующих сосредоточились на Кате.

– Поздравляю, – сказал крупье, передавая Кате выигранные фишки.

– Спасибо, – отозвалась Катя.

Она пропустила несколько туров, затем поставила минимальную ставку на номер три и проиграла. Выждала ещё немного, и сделала максимальную ставку на номер двадцать четыре. Я снова ощутил взгляды присутствующих.

Крупье бросил шарик, я спокойно следил за ним. Вот шарик начал замедляться, запрыгал по-над номерами. Состояние ОВД позволяло следить за игрой без всяких эмоций. Тем не менее, я ощущал толику любопытства: получится, или нет?

Удивительно, но у Кати всё получилось! В какой-то момент могло показаться, что шарик совсем чуть-чуть не доберётся до выбранного Катей номера. Но нет – подскочив в последний раз, он остановился в нужной ячейке.

– Двадцать четыре, красное, чётное, – сухо сказал крупье. Собрав фишки со стола, отсчитал Катин выигрыш. – Поздравлю вас…

Я просто физически чувствовал, как нарастает напряжение вокруг стола.

– Пожалуй, на сегодня хватит, – обворожительно улыбнувшись, Катя собрала фишки. – Но мы к вам ещё зайдём…

Никто нас так и не остановил: мы спокойно поменяли деньги, вышли из казино и на такси добрались до дома.

– И сколько ты выиграла? – спросил я, когда мы уже подходили к калитке.

– Около семидесяти тысяч, – ответила Катя, нажимая пуговку звонка. – Мелочь, хватит лишь на косметику. Завтра начнём играть по-крупному. – Она взглянула на меня и усмехнулась.

На следующий вечер всё повторилось почти в точности. Разве что казино было получше да ставки покрупнее. В итоге Катя выиграла больше пятидесяти тысяч долларов. В какой-то момент, уже получив деньги, я наткнулся на тяжёлый взгляд одного из охранников. Наверное, в обычном состоянии сознания такой взгляд наверняка бы вывел меня из равновесия. Не скажу, что испугал бы – не знаю. Но заставил бы как-то отреагировать. Теперь же, уловив взгляд охранника, я совершенно спокойно взглянул на этого человека. Для меня не было никакой разницы, смотреть на него или на что-то другое, состояние ОВД отсекало любые спекуляции разума. Охранник смотрел на меня, я на него. Я даже не могу назвать это борьбой взглядов, потому что с моей стороны никакой борьбы не было. Всё это длилось секунд пять, затем охранник отвёл взгляд, мы с Катей спокойно покинули казино.

– Будем играть ещё? – спросил я, когда мы оказались на улице.

– Пока нам этого хватит, – ответила Катя. – Ну, а закончатся, поиграем снова…

Шел девятый час утра, мы пили чай на кухне. Скажу честно – меня одолевали вопросы. Вчера, как и днём раньше, Катя отказалась на них отвечать, сказав, что мы не должны оставлять следов и что болтовня на тему игры может навлечь на нас гнев мироздания. Собственно, именно поэтому я молчал и сейчас. Но на этот раз молчание нарушила сама Катя.

– У тебя вроде бы есть вопросы? – спросила она и демонстративно улыбнулась.

– Есть, но я опасаюсь гнева мироздания, – отозвался я.

– Мироздание уже спит, – заверила меня Катя. – Так что тебе лучше опасаться моего гнева. Ну давай, что там у тебя?

– Хотел спросить – ты играла по какой-то системе? Есть какая-то закономерность в том, на какие номера ты ставила?

– Система есть, – согласилась Катя. – Три ставки: первый раз ты выигрываешь, затем следует проигрыш и снова выигрыш. Так меня научил Сергей. Но почему это работает, я тебе объяснить не смогу. Просто не знаю.

– Но ведь первый раз ты могла и проиграть?

– Не могла, – покачала головой Катя. – Понятно, что это метод не для обывателя, он будет работать только у мага. И, в конечном счёте, результат определяется не какой-то там системой, а твоей личной силой. Система нужна в качестве зацепки для разума, не более того.

– А номера, на которые ты ставила? Там система есть?

– Очень простая: первая и третья ставка должны быть на чётные номера, вторая на нечётный. Либо наоборот: первая и последняя ставки нечётные, вторая чётная. То же самое, если играешь только на цвет или чёт-нечет – должно быть чередование.

– Но какой в этом смысл? – не понял я.

– Это как-то связано с принципом сложения событий, – пожала плечами Катя. – Я в этом не разбираюсь.

– Иногда поиграть можно, – добавила молчавшая всё это время Настя. – Но вводить это в практику я бы не советовала, погоня за халявой всегда приносит несчастья. Сергей вообще не признавал халявы, считая, что за неё обязательно приходится расплачиваться. И играл только тогда, когда деньги были нужны не ему. Сам он предпочитал деньги зарабатывать.

– Так мы и будем зарабатывать, – усмехнулась Катя. – Теперь у нас есть с чего начать.

– Я же говорила, что у меня есть деньги, – не глядя на Катю, сказала Настя. – Их бы вполне хватило.

– Ну ты же знаешь, я не люблю чужого. А теперь мы в доле – верно?

– Верно, – кивнула Настя…

На следующий день я понял, что девушки действительно решили организовать своё дело – швейных цех. Они настолько энергично взялись за это дело, что я ни на секунду не усомнился в успехе их предприятия. В течение недели в одной из юридических контор был подготовлен пакет документов, Катя подыскала для будущего производства подходящее помещение. До регистрации фирмы оставались считанные дни, когда произошло событие, в корне поменявшее все наши планы…

Близился вечер. Мы сидели в гостиной: девушки смотрели какой-то сериал, я читал газету, время от времени поглядывая на часы – по спортивному каналу шёл футбол. Из-за проклятого сериала первый тайм я уже почти пропустил, но надеялся посмотреть второй.

Из прихожей донесся звук звонка. Я уловил на себе требовательный взгляд Катерины, вздохнул и пошёл открывать.

Это оказался парень лет тридцати: чуть выше среднего роста, худощавый, с тонкими чёрными усиками и столь же аккуратной бородкой. На нём были джинсы и джинсовая куртка, в левой руке он держал спортивную сумку.

– Добрый день, – поздоровался он, когда я открыл калитку. – Не подскажете, а где прежние хозяева дома?

Я улыбнулся – просто уже понял, кто это. Правда, на фотографиях он был без бороды и усов.

– Привет, Олег. Я Андрей. Проходи, Настя и Катя будут рады тебя видеть.

– Это уже лучше, – облегченно вздохнул он, заходя во двор. – А я было уже решил, что здесь теперь живут совсем другие люди.

Он не спрашивал, кто я, это мне понравилось. Я уже заметил, что Настя и Катя многие вещи просто принимали как нечто само собой разумеющееся. Олег, похоже, обладал тем же качеством.

– Олег!!! – обрадовалась Настя, когда мы вошли в гостиную. Вскочив с дивана, она бросилась ему на шею.

– Настёна… – Он крепко обнял её. – Привет, Катюха!

– Здравствуй, Олежек! – довольная Катерина чмокнула его в щёку. – Какими судьбами?

– Кто-то из вас был у меня, я прав? – в свою очередь, спросил он.

– Я была, – подтвердила Настя. – Но твоя жена спустила на меня всех собак. Тогда я оставила на стене свой телефон – думала, ты позвонишь.

– Вот стерва! – засмеялся Олег. – Это я не о тебе.

– О жене? – улыбнулась Настя.

– Она мне не жена, просто жили вместе. До вчерашнего дня… – Он сел в кресло. – Приезжаю домой из Минска, смотрю – на стене знак группы и что-то затёртое. Явно номер телефона. Спрашиваю её – ко мне кто-то приезжал? Нет, говорит. А глаза отводит… В итоге поругались, и вот я здесь… – Он вздохнул.

– А я все ждала, когда ты позвонишь, – сказала Настя.

– Позвонил бы, да эта ведьма телефон затёрла. Чуть не убил её за это.

– Может, она тебя просто очень любит? – предположил я.

– Скорее, считает своей собственностью, – ответил Олег. – А я люблю свободу. Оставил ей квартиру, пусть радуется. А мужика она себе найдёт всегда… А где Серёга?

Возникла пауза.

– Олег, Сергей погиб в позапрошлом году, – тихо сказала Катя. – Его сбила машина. И Лиза тоже погибла – её убил в лифте какой-то подонок.

– Не знал, – улыбка сползла с губ Олега. – Проклятье…

Снова стало тихо. Было видно, что Олег потрясён случившимся.

– Вы уже познакомились с Андреем? – спросила Настя, явно желая нарушить молчание.

– В общих чертах… – кивнул Олег и тихо вздохнул. – Ладно, девчонки – я пойду умоюсь. – Он поднялся с кресла. – А вы пока сообразите насчёт ужина – хорошо? С утра не ел.

– Варится уже, – ответила Настя. – Полчаса ещё протянешь?

– Полчаса выдержу… – согласился Олег.

Ужин получился очень приятным. Девушки были рады приезду Олега, я даже ощутил ревность. Впрочем, тут же отследил это чувство и постарался зарыть его поглубже. Мы ели, пили, разговаривали. Общением с Олегом я остался вполне доволен – он мне нравился. Я уже знал, что Олег был астрологом: мне очень хотелось поговорить с ним о его работе, но пока я себя сдерживал. Понимал, что Олег всё ещё находится под впечатлением известия о гибели Сергея и Лизы. Впрочем, для него сегодня были и хорошие новости – узнав о том, что проклятия больше нет, Олег искренне обрадовался.

– Не знаю, Настя, как тебе это удалось, но ты молодец, – заявил он. – Я уже пару месяцев чувствую, что что-то изменилось. Причём даже звезды говорили о том, что наступает время выбора, что всё может измениться в один момент. Главное – не упустить свой шанс…

После ужина мы собрались в гостиной, я включил телевизор. Уже собирался сесть в кресло, когда снова раздался звонок.

– Открою, – сказал я и пошёл открывать.

У калитки стояла незнакомая мне девушка лет двадцати пяти: высокая, темноволосая, в элегантном брючном костюме, с коричневой спортивной сумкой в руках. Выглядела она изумительно – словно только что сошла с обложки модного журнала.

– Здравствуйте! – поздоровалась она, когда я открыл калитку.

– Добрый вечер, – отозвался я.

– Я Мне надо – Она на секунду замялась. – Вы хозяин этого дома?

– Не совсем, – покачал я головой. – А что вы хотели?

– Понимаете, мне дали этот адрес Сказали, что мне здесь помогут.

– Проходите – ответил я, решив, что лучше с ней пусть разбираются Олег и девчонки. Если за помощью, то это наверняка к ним.

В прихожей я взял у девушки её сумку, положил на тумбочку. Подождав, пока гостья разуется, пригласил её в гостиную.

Оттуда доносился девичий смех и тихий басок Олега – очевидно, обсуждали что-то забавное.

– Здравствуйте! – поздоровалась девушка, войдя в гостиную.

– Привет, – ответила Катя, с любопытством взглянув на гостью.

– Здравствуйте… – Брови Олега заинтересованно приподнялись, от него явно не ускользнула красота девушки.

Настя лишь едва заметно кивнула.

– Ты к нам? – спросила она.

– Не знаю, – пожала плечами та. – Наверное

– Садитесь! – Олег галантно уступил ей своё кресло и сел на диван рядом с Настей и Катей.

– Спасибо. – Гостья удивительно изящно села на край кресла. В то же время, было заметно, что она очень нервничает. – Я не помешала вам?

– Не беспокойся, – заверила её Катя. – Так что у тебя?

– Мне дали адрес этого дома, – повторила девушка то, что я уже от неё слышал. – Сказали, что мне здесь помогут.

– И кто это вам сказал? – поинтересовалась Настя.

– Это сейчас не столь важно Скажите, вы слышали когда-нибудь о проклятии отсроченной смерти?

Вопрос девушки застал нас врасплох. Если она знает о проклятии, то это уже серьёзно – я взял пульт и выключил телевизор. Стало очень тихо.

– Да, – ответил Олег, внимательно глядя на девушку. – Слышали.

– Вы были прокляты, но вам удалось избавиться от этого проклятия. Хоть и не всем – я знаю, что несколько близких вам людей умерли. Я права?

Снова возникла пауза.

– Вы правы, – за всех ответила Настя. – Но откуда вы об этом знаете? И как вас звать, если не секрет?

– Я Ольга Так уж получилось, что месяц назад я познакомилась с одним человеком. Именно он виновен в смерти ваших друзей. Он же наградил этим проклятием и меня – когда я отказала ему во взаимности. Если вы мне не поможете, я умру в ближайшие недели.

– Кто он? – спросила Катя, слегка подавшись вперед, тон её голоса не предвещал ничего хорошего. – Назови мне его!

– Его зовут Виктор, – ответила девушка. – Виктор Радченко. Вы должны его знать.

– Витя?! – удивлённо прошептала Настя. – Но этого не может быть!

– Вот недоносок – выругалась Катя. – Я могла подумать на кого угодно, но на него – Она провела ладонями по лицу.

– Ты уверена, что виноват именно он? – спросил Олег. – Может, ты ошибаешься?

– Это он. Поверьте, я знаю – Виктор действительно хочет вас уничтожить.

– Но за что? – Настя ошеломлённо смотрела на гостью, её лицо побледнело.

– У него были причины желать вашей смерти, – ответила Ольга. – Во-первых, он ненавидел вас за то, что вы всегда слушали Сергея, а не его. Во-вторых, он считал, что если уничтожит вас, то к нему перейдёт вся ваша сила.

– Где Виктор сейчас? – спросила Катя.

– В Москве. У него там квартира, работа. Он оказывает магические услуги богатым людям.

– У тебя есть его адрес?!

– Есть, – кивнула гостья. – Дайте ручку и бумагу, я напишу.

– Потом – тихий голос Насти заставил вновь опуститься на диван уже начавшую было вставать Катю. – Ольга, пожалуйста – расскажите нам подробнее обо всём, что с вами произошло

Рассказ девушки длился довольно долго. Я почему-то не удивился, узнав, что Ольга тоже причастна к миру магии. По её словам, шесть лет назад, после смерти её отца – он умер от рака – она начала учиться у одного человека, главы магического Ордена. В Орден девушку взяли только потому, что его глава хорошо знал её отца и обещал ему о ней позаботиться.

Ольга была счастлива окунуться в атмосферу тайны, с огромным интересом познавала магические премудрости. У неё многое получалось, учитель прочил ей большое будущее. Это касалось не только магии, но и обычной жизни: обладая редкостной красотой, Ольга прошла обучение в одном из престижных модельных агентств, её карьера модели быстро пошла в гору. Париж, Милан, Токио – за несколько лет работы девушка объездила полмира, участвуя в показах высокой моды. Не обошлось здесь и без магии: по словам Ольги, именно магия помогала ей легко достигать успеха там, где другие бились годами.

– У нас жестокий бизнес, – доверительно сообщила она. – Путь наверх часто лежит через постель тех, от кого это зависит. Благодаря магии мне удалось избежать всей этой грязи…

Всё было хорошо, Ольга жила счастливо и беззаботно. И когда три года назад у Ордена возникли серьёзные проблемы, её это практически не коснулось. Разве что учитель стал уделять ей меньше времени, стал более замкнутым и суровым.

– Он не любил обсуждать с кем бы то ни было свои проблемы, – пояснила Ольга. – Предпочитал всё решать сам.

– И в чём заключались проблемы? – поинтересовался я.

– Интересы Ордена пересеклись с интересами другой магической организации. Мой учитель оказался слабее, ему пришлось отступить.

По словам Ольги, внешне всё осталось как прежде, однако её учитель уже не был свободен в своих действиях. По всем важным вопросам ему приходилось советоваться с Харамом – так звали победителя. Правой рукой учителя, или Мастера, как предпочитала его называть Ольга, Харам сделал некоего Мартина. Иностранец, выходец из богатой аристократической семьи, удивительно чопорный и самолюбивый, он сразу не понравился девушке. Но ещё хуже стало после того, как появился Виктор.

– Мы встретились с ним случайно, – сказала Ольга, опустив взгляд. – Когда я однажды увидела его выходящим из кабинета Мастера, то даже не догадывалась, кто этот человек. Просто какой-то парень – высокий, симпатичный, самоуверенный. Он посмотрел на меня, я на него. Затем этот человек ушёл, я вошла в кабинет учителя. Спросила, кто это был. Мастер ответил, что это Виктор, ученик Харама. Наверное, я бы забыла об этой встрече, если бы через несколько дней Виктор не нашёл меня сам. У нас в Москве как раз проходил показ мод, я шла по подиуму. И чуть не споткнулась, когда увидела в первом ряду Виктора. Рядом с ним сидел Харам.

Ольга немного помолчала, потом продолжила.

– Уже в тот же вечер Виктор предложил мне поужинать у него дома и даже удивился, когда я отказалась с ним ехать. Спросил, знаю ли я, кто он такой? Я ответила, что знаю, но это ничего не меняет. Тогда он усмехнулся и сказал, что моё мнение ровным счётом ничего не значит. Я всё равно буду с ним, нравится мне это или нет. И что для меня будет лучше, если я не буду кочевряжиться. В тот раз я просто села в свою машину и уехала. А уже через два дня учитель позвал меня к себе и сказал, что Виктор просит моей руки. Я ответила «нет», тогда Мастер предложил мне ещё раз подумать. Сказал, что нам важно иметь хорошие отношения с Харамом и его людьми, что мой брак с Виктором станет хорошей возможностью проникнуть в их тайны. Но я ничего не хотела слушать – Виктор был мне противен.

В тот раз я ушла, а уже на следующий день Виктор явился ко мне домой с букетом цветов и бутылкой шампанского. Я не хотела его пускать, но он каким-то образом смог открыть дверь. Когда Виктор вошёл, я ещё надеялась, что удастся объясниться, что он всё поймёт и уйдёт. Но он меня не слушал: полез целоваться, начал лапать. Говорил, что я зря упрямлюсь, что я просто не понимаю своего счастья. Закончилось всё тем, что я ударила его по голове вазой с конфетами.

– Надо было свернуть ему шею! – вставила Катя.

– Да, может быть… – Губы Ольги тронула слабая улыбка. – Он упал, а я убежала. Переночевала у подруги, но уже утром, когда уходила, меня схватили прямо у подъезда.

– Люди Виктора? – догадался Олег.

– Нет, – покачала головой девушка. – Это были люди моего учителя, руководил ими Мартин. Меня отвезли в дом Мастера, посадили в подвал. Я понимала, что для меня всё это может закончиться очень плохо: Мастер не раз говорил нам, что никто не смеет поднять руку на Харама и его людей, что это карается смертью. Однако меня не убили сразу: учитель отпустил меня, сообщив, что о моей смерти уже позаботились и я умру в течение месяца. Прошло уже больше десяти дней.

– Ваш учитель тоже владеет этой техникой? – спросила Настя.

– Нет. Проклятие наложил Виктор, а его этому научил Харам.

– Кто он вообще такой, этот Харам? – поинтересовался Олег.

– Я почти ничего о нём не знаю. Но это страшный человек. Каждого, кто соглашается ему служить, он награждает каким-нибудь даром. Виктора он научил проклятию отсроченной смерти. Моему учителю подарил свой взгляд: теперь Мастер может убивать, просто глядя на человека. Поверьте, он не был плохим человеком. А теперь стал убийцей, марионеткой в руках Харама. Сидя в подвале, я слышала, как Мастер убил одного человека – тот утаил часть своих доходов. Об этом стало известно Мартину, тот донес своему хозяину. А Харам велел убить обманщика. Я не видела, как Мастер это сделал, но слышала крики умирающего. Потом, когда меня вывели из подвала, увидела его на полу, уже мёртвого. Мастер позволил мне уйти, я вернулась домой. Вечером мне позвонил Виктор: спросил, не передумала ли я. Сказал, что не злится, что ему нравятся девушки с характером. Что он может спасти меня, если я захочу. Я сказала, что не хочу ничего о нём слышать и положила трубку. А примерно через неделю мне пришло письмо без обратного адреса. На нём даже не было почтового штемпеля: наверное, его просто бросили в мой ящик. Кто мог его написать, я не знаю. Вот это письмо… – Ольга открыла сумочку, вынула сложенный вчетверо листок бумаги. Затем передала его Кате. – Можете прочитать.

– Читай вслух, – предложил Олег.

– Отпечатано на принтере, – сказала Катя, развернув письмо. Затем начала читать:

«Здравствуйте, Ольга. Я знаю, что у вас возникли серьёзные трудности. Помочь вам я не могу. Но я знаю, кто это может сделать. Слушайте внимательно: есть люди, которым удалось избавиться от наложенного на них проклятия. Они – бывшие друзья Виктора. Связавшись с Харамом, Виктор решил их убить. Он ненавидит их за то, что они во всем слушались их лидера Сергея Храмова, а не его. Кроме того, он верит, что их смерть даст ему дополнительную силу. Наконец, этим он пытается доказать Хараму свою преданность. Некоторые из этих людей уже умерли, однако остальным удалось спастись. Если вы сможете их найти, они наверняка не откажут вам в помощи. Также сообщите этим людям о том, что им снова грозит опасность: Харам и Виктор уже знают о том, что проклятие нейтрализовано. Для Харама это очень неприятное известие: если способ нейтрализации проклятия станет известен другим магам, власть Харама значительно пошатнётся. Мне неизвестно, что сделают Харам и Виктор на этот раз, но просто так они этого не оставят. Знаю, что для устранения некоторых людей Харам посылал даже обычных убийц – когда не хотел ждать долго. Сам он может убить любого, но предпочитает всё делать чужими руками. Считает, что этим его слуги доказывают свою преданность ему. В его клане всё построено на страхе: все непокорные уничтожаются, покорившиеся обязаны исполнять его волю. Будьте осторожны, и да хранит вас бог!

Людей, о которых я говорю, попробуйте поискать по этому адресу…»

Катя замолчала, потом оторвала взгляд от письма:

– Здесь наш адрес.

Какое-то время было тихо. Первой молчание нарушила Настя.

– Я не могу поверить, чтобы Витя был способен на такое… – тихо сказала она. – Когда у него возникли проблемы с работой, именно Серёжа помог ему устроиться, поддержал первое время. А сколько раз он помогал ему, объясняя тонкости тех или иных техник! И так отплатить за всё это…

– Может, это всё-таки не он? – робко предположил я.

Катя молча встала и направилась на второй этаж. Я уже знал, зачем она туда пошла, и не ошибся: не прошло и минуты, как девушка вернулась с фотографией.

– Он есть на этой фотографии? – спросила она, протянув фотокарточку Ольге.

– Вот он… – Гостья уверенно коснулась фотографии кончиком ногтя. – Второй слева.

– Все правильно… – положив фотографию на стол, Катя снова села на диван. – И что нам теперь делать?

Её взгляд остановился на мне, я нахмурился. Ну да – я ведь тот, кто ведёт. До чего же это всё нелепо…

– Ты сможешь помочь Ольге? – спросил я, взглянув на Настю.

– Думаю, да, – кивнула она. – Борис объяснил мне, как находить нужные лабиринты.

– Это хорошо. Вопрос второй: Оля, насколько серьёзны угрозы, о которых упоминается в письме? Грозит ли нам что-то, если мы останемся здесь?

– Да, – уверенно ответила девушка. – Мне кажется, вплоть до последнего времени Харам не принимал вас всерьёз, иначе вы давно были бы мертвы. Но сейчас вы действительно в очень большой опасности.

– Значит, нам надо уехать, – решил я.

– Куда? – спросил Олег, в его голосе чувствовалось сомнение.

– В Москву. Здесь нам оставаться опасно, где-то прятаться нет смысла. А там мы сможем что-нибудь выяснить. Может, удастся как-то договориться с этим Харамом. Оля, ты знаешь, где он живет?

– Знаю, – кивнула девушка. – У него резиденция недалеко от Нового Арбата.

– Мы должны ехать, – поддержала меня Катя. – Виктор в Москве, а я горю желанием с ним встретиться.

– Я тоже не против, – согласилась Настя. – Там нам будет проще со всем разобраться.

– Что скажешь? – Я посмотрел на Олега.

– Ты ведь нагваль, – без тени усмешки сказал Олег. – Тебе и решать.

– Хорошо, – заявил я, поднимаясь с кресла. – Тогда мы уезжаем. Один час на сборы…

К моему величайшему удивлению, мое заявление было встречено без каких бы то ни было возражений. Даже наоборот, Настя и Катерина были вполне довольны тем, что я взял ответственность на себя.

Пока мы собирали вещи, Ольга сидела в гостиной. Сборы заняли не больше сорока минут, в начале десятого часа мы вышли за ограду дома. Закрывая калитку на замок, я ощутил лёгкую грусть – уже успел привыкнуть к этому дому.

На улице было сумрачно, небо затянули тучи. Но дождя пока не было. Пройдя по проулку, мы вышли к оживлённой улице, я остановил «маршрутку». Дорога заняла чуть больше двадцати минут: входя в здание железнодорожного вокзала, я подумал о том, что впервые за последние восемь лет покидаю город.

Я сомневался, что нам удастся сразу взять билеты – лето всё-таки, все куда-то едут. Но уже у касс увидел благоприятный знак, и он меня не подвёл – удалось взять билеты на проходящий поезд. Он шёл около полуночи, поэтому ещё два часа нам пришлось провести в зале ожидания. Затем объявили о прибытии нашего поезда, мы вышли на перрон.

У меня, Ольги, Олега и Кати места оказались в одном купе. Насте досталось место в соседнем. Подумав, я предпочёл с ней поменяться – решил, что ей будет удобнее и безопаснее ехать вместе со всеми.

Около часа мы обживались, потом поужинали. На сытый желудок всё уже не казалось таким мрачным: спать пока никто не хотел, поэтому мы просто болтали на разные темы. Обсуждали и то, что нам делать в Москве.

Я был за то, чтобы нанести визит Хараму. Просто поговорить с ним, прояснить наши отношения. Олег меня поддерживал. Ольга же была категорически против, утверждая, что Харам не тот человек, с которым можно договориться.

– У тех, кто с ним сталкивается, выбор невелик: или умереть, или покориться, – сказала она. – Мой учитель покорился, я вижу, к чему это привело. У вас будет то же самое. Надо искать другие пути.

– Какие? – поинтересовался я.

– Не знаю, – покачала головой Ольга. Немного помолчав, добавила: – Я сейчас больше думаю о другом.

– О проклятии? – догадалась Настя.

– Да… – кивнула Ольга. – Я почти физически чувствую, как приближаюсь к краю.

– Знакомое чувство. Я посмотрю сегодня ночью, что можно сделать, – пообещала Настя.

– А как вообще избавиться от проклятия? – поинтересовался я. – Что нужно делать?

– Для начала надо найти его матрицу, – ответила Настя. – Матрица проклятия – это некий шаблон, по которому складываются будущие события. Шаблон этот надо искать в нижних мирах. Делается это так: ты закрываешь глаза, присаживаешься и нащупываешь ручку люка…

– А если люка нет? – перебил я девушку.

– Поверь, он будет. Нащупав ручку, открываешь люк и спускаешься в него. Лезть придётся по вертикальной лестнице, в полной темноте. Вариант: найти в каком-нибудь доме лифт и спускаться на нём, или отыскать лестницу. Но с люком проще и удобнее. Хотя и страшнее.

– Почему? – снова спросил я.

– Когда ты спускаешься, то ощущаешь в темноте вокруг тебя присутствие людей или каких-то иных существ – они здесь, совсем близко. Можно слышать их голоса, дыхание. Рядом со мной был Борис, поэтому я чувствовала себя более-менее спокойно. При спуске лучше думать не об этих существах, а о цели своего путешествия – тебе надо найти деструктивную матрицу. Здесь всё основано на чувствах: ты просто ищешь свой этаж, свой выход. И когда находишь его, а это чувствуется очень остро, представляешь перед собой каменный коридор и делаешь в него шаг. Нога тут же касается пола, пространство светлеет. В итоге ты неожиданно оказываешься на какой-то узенькой улочке. У меня она напоминала улицу в восточном городе: помнишь фильм «Бриллиантовая рука»? Когда Миронов бегал по лабиринту улочек, пытаясь найти аптеку? Вот что-то очень похожее мы и увидели с Борисом, когда вышли из темноты. Только дорога более прямая, хотя и с изгибами и поворотами… – Настя потянулась к бутылке с минеральной водой. Налив воды в стакан, попила, потом продолжила:

– У этой улочки были интересные особенности. Во-первых, там дул ветер, подталкивая нас в спину. Во-вторых, если в ней и появлялись какие-то боковые ответвления, то туда невозможно было свернуть. Или не пускала огромная злая собака, или дорога была завалена кирпичом, или машина стояла… Всегда находилось что-то, заставлявшее нас с Борисом идти прямо. Интересно то, что мы не могли взлететь – не получалось. Сама же дорога казалась мне странно знакомой. Я видела, например, какого-то человека – и понимала, что встречала его в реальной жизни. Во сне этот человек засыпал битым кирпичом и прочим строительным мусором колодец. В реальной жизни он был налоговым инспектором и просто «достал» наше ателье своими придирками. Если подумать, то можно найти некоторые параллели между тем, что случилось в жизни, и тем, что ты видишь в сновидении. И так по всей дороге – всякий раз ты встречаешь что-то знакомое. Дорога отражает твою жизнь, тебя так и манит идти вперед. Тебе кажется, что вот-вот впереди откроется что-то интересное. Сама дорога постоянно спускалась вниз: то есть или просто шла под уклон, или имела ступеньки. Постепенно становилось всё темнее, затем вдруг знакомые моменты, о которых я говорила, закончились. Когда я сообщила об этом Борису, он сказал, что мы достигли текущего момента и дальше лучше не ходить. Я и не хотела идти – просто чувствовала, что впереди нас ждет что-то страшное. Мы прошли ещё метров двадцать, до ближайшего ответвления. Оно тоже было закрыто – несколько пьяных мужиков сидели прямо на дороге и играли в карты. Когда мы попытались пройти, они начали угрожать, один из них выхватил нож. Нам пришлось отступить – Борис сказал, что каждая травма, полученная здесь, проявится и в реальной жизни, поэтому надо быть осторожными и не лезть на рожон. То есть если в матрице тебя ударят ножом, то потом что-то подобное произойдёт и в реальности. Затем Борис добавил, что дальше идти нет смысла, что выбираться из матрицы – он называл её «лабиринтом» – нужно именно здесь. Так как мы не могли летать, нам пришлось карабкаться вверх по почти отвесной стене, это оказалось очень трудно. Борис всячески поддерживал меня, шутил. Называл скалолазкой. – Настя улыбнулась. – Мы всё-таки забрались наверх, по стене нам удалось выйти к соседней улочке, довольно чистой и уютной. По ней мы дошли до деревянной лестницы, по которой поднялись на какую-то террасу. Там оказался вход в кирпичный подвал многоэтажного здания: мы вошли внутрь, по узкому коридорчику вышли ещё к одной лесенке, металлической. Поднялись по ней, увидели дверь. За ней оказались какие-то административные помещения, там было много людей. Мы прошли через зал, в котором работали машинистки – что-то печатали на обычных печатных машинках. Снова вышли в коридор и увидели лифт. На лифте поднялись как можно выше. Когда вышли из него, увидели впереди вращающиеся двери. Прошли через них, и оказались на людной оживлённой улице. Борис посмотрел на меня и сказал, что для меня всё закончилось – я отыскала новый путь, деструктивный лабиринт больше надо мной не властен. Но мне теперь надо провести тем же путем всех остальных. Потом мы проснулись, обсудили с Борисом то, что видели – совпало всё, кроме каких-то мелочей. На следующую ночь – точнее, день, – я тогда была в Канаде, в Квебеке, – мне удалось отыскать Катю и провести её тем же путём.

– Хоть ты и говорила, что вывела меня, но я всё равно ничего не помню… – проворчала Катя.