Читать книгу Тайна системы «А». Ракетный щит Москвы - Антон Первушин - Страница 4

Первую попытку разработать реальную систему противоракетной обороны предприняли авиационные специалисты. Сверхсекретный проект получил название «Анти-ФАУ». При Военно-воздушной инженерной академии имени Н. Е. Жуковского было создано Научно-исследовательское бюро спецтехники (НИБС ВВС). Возглавил бюро преподаватель академии Георгий Миронович Можаровский.

В период учебы в академии увлекавшийся изобретательством Можаровский поступил на работу в группу Дмитрия Павловича Григоровича, где участвовал в создании новых образцов вооружения морской авиации. После окончания академии он работал с французским авиаконструктором Полем Ришаром в группе Сергея Павловича Королёва – будущего великого ракетного конструктора. Впрочем, вскоре Можаровский был переведен в Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ). Здесь, под руководством Андрея Николаевича Туполева, он работал над проектами стрелковых установок и турелей для тяжелых бомбардировщиков. В 1938 году Можаровский был назначен начальником КБ-2 завода № 32, а в 1943 году ушел преподавать в академию.

И вот в конце 1945 года сотрудники НИБС ВВС, которое возглавил Георгий Можаровский, приступили к исследованиям по теме «Ракета против ракеты при радиолокационном обеспечении». По результатам скрупулезных расчетов был сделан вывод, что борьба с баллистическими ракетами возможна только с привлечением большого количества специализированных наземных радиолокационных станций и средств перехвата. Ознакомившись с выводами, командование ВВС дало понять Можаровскому, что не нуждается в результатах его работы. Однако конструктор не отчаивался, и ему удалось заинтересовать своей темой Главное артиллерийское управление (ГАУ). Новым заказчиком стала недавно образованная Академия артиллерийских наук, которая в июле 1948 года перевела бюро спецтехники в состав НИИ-4 (Научно-исследовательский институт № 4 Министерства обороны). Темой группы из двенадцати человек стала «Разработка методов борьбы с ракетами дальнего действия». Местом дислокации института был выбран расположенный поблизости от подмосковной железнодорожной станции Болшево военный городок, принадлежавший ранее Московскому военно-инженерному училищу. Коллектив НИИ-4, находившийся в стадии формирования, приступил к изучению трофейных баллистических ракет дальнего действия и зенитных управляемых ракет. Постепенно группа Можаровского выросла до пятидесяти человек.

Конструктор встретился с Сергеем Королёвым и получил от него необходимые данные о баллистических ракетах «Р-1» и «Р-2», создаваемых на основе немецкой «Фау-2». Сергей Павлович хорошо знал и высоко ценил Можаровского как неутомимого изобретателя и экспериментатора, поэтому по-свойски ознакомил его с проектом ракеты «Р-3» дальностью стрельбы до 3000 километров. Информация потрясла Можаровского, побудив внести коррективы в дальнейшую деятельность группы. Ведь первый проект, прорабатываемый на данных «Фау-2», предполагал создание системы обороны, рассчитанной на дальности от 150 до 300 километров. Возможность десятикратного увеличения дальности и наличие отделяемой боеголовки потребовали коренным образом переосмыслить исходную задачу: от общей схемы перехвата отдельной ракеты к схеме обороны целого района.

Защита нового проекта перед госкомиссией состоялась 24 октября 1949 года. В состав первой в истории системы ПРО входили: командный пункт, счетно-решающие приборы, радиолокационные станции обнаружения и пеленга, стартовые устройства, линии телепередачи и торпеды-истребители (термины «противоракета» и «антиракета» появились позже). Каждая станция искала цель в пределах заданного сектора; несколько станций обеспечивали круговой осмотр пространства по азимуту при максимальной дальности обнаружения вражеских ракет в 1000 километров. Координаты обнаруженной цели передавались по линии телепередачи на командный пункт, а оттуда – на соответствующую группу станций точного пеленга, которые осуществляли автоматическое слежение за обнаруженной целью. С момента обнаружения заданной цели оператор, используя экран индикатора, осуществлял слежение за ней вручную. На дальности трехсот пятидесяти километров оператор переводил станцию в режим автоматического слежения. Каждая станция точного пеленга обеспечивала выработку текущих координат только одной цели, а также наведение одной или нескольких торпед-истребителей на эту цель. С момента старта торпеда-истребитель двигалась в рассчитанную точку упреждения по заданной программе до выхода на начало участка самонаведения. Чтобы отразить массированный удар ракет дальнего действия на обороняемый район и не допустить столкновения торпед друг с другом, в системе предусматривали применение специального метода селекции цели. При приближении торпеды-истребителя к цели на 2000 метров включалось радиолокационное устройство подрыва. После сближения с целью на расстояние от 75 до 400 метров подавалась команда подрыва. Образовавшееся облако из осколков разрушало вражеский объект.

Для успешной работы комплекса требовались 33 станции обнаружения, с учетом резерва – 38. Количество станций точного пеленга определялось тактикой, причем минимум должен был превышать ожидаемое количество целей, способных одновременно атаковать район. В отчете рассматривалась система, рассчитанная на отражение атаки 20 баллистических ракет. С учетом того, что после отделения головной части каждая цель представляла собой 2 элемента, минимальное количество станций точного пеленга составило 40. К этому расчетному количеству конструкторы прибавили еще 4 станции резерва. То есть для защиты одного района потребуются 82 радиолокационные станции!

Несмотря на очевидные успехи группы Можаровского, который доказал, что создание системы противоракетной обороны в принципе возможно, проект «Анти-ФАУ» не был доведен до логического завершения в виде экспериментального комплекса. В связи с ликвидацией Академии артиллерийских наук в марте 1953 года группу расформировали. Все материалы были переданы специалистам, трудившимся над системами противовоздушной обороны страны.