Читать книгу Астронавты Гитлера. Тайны ракетной программы Третьего рейха - Антон Первушин - Страница 6

Продолжая наш разговор о республиканской Германии и тех зародышах будущего, которые в ней вызревали, нельзя обойти вниманием потрясающий культурный подъем, сопровождавший слом государственности кайзеровского образца. Революции всегда способствуют творческому прорыву. Мир старых и замшелых стереотипов в одночасье объявляется несуществующим, а образовавшиеся пустоты в художественном пространстве спешат заполнить молодые гении – самонадеянные, честолюбивые, отчаянно смелые, а потому действительно способные породить нечто новое.

Большевистская революция и трудное становление Советского Союза породили целую плеяду имен, которые мы до сих пор вспоминаем с благоговением. Аналогичный процесс проходил и в послевоенной Германии. Там творили такие титаны прозы, как Томас и Генрих Манны, Герман Гессе, Эрих Мария Ремарк, Лион Фейхтвангер и Карл Май. Хватало в республике и художников, поэтов, театральных режиссеров, готовых к эксперименту.

Бурно развивалась киноиндустрия. В конце 1920-х годов около двух миллионов немцев регулярно посещали 5000 кинотеатров, разбросанных по всей стране. Наибольшую популярность в те годы получила немецкая компания «УФА» (UFA – Die Universum Film AG), составившая серьезную конкуренцию Голливуду. Удивительным образом она умудрилась оказать довольно заметное влияние на развитие немецкого ракетостроения, поэтому я еще не раз помяну ее на страницах этой книги. Пока же надо сказать, что немецкие студии выпустили сотни фильмов, некоторые из которых вошли в золотой фонд мирового кинематографа. Среди них – «Фауст» и «Носферату», «Нибелунги» и «Тайны Востока», «Кабинет доктора Калигари» и «Голубой ангел» (в этом фильме 1930 года дебютировала звезда экрана Марлен Дитрих).

Итак, с культурой и искусствами в Веймарской республике было все в порядке (что лишний раз подтверждает подзабытую ныне теорему, будто бы настоящий художник должен быть голодным), однако восприятие обществом лучших образчиков этой культуры было далеко не однозначным. И если бы новые веяния, эксперименты с методом и формой просто вызывали отторжение массового потребителя, который всегда с большим трудом меняет свои приоритеты, то это было бы еще полбеды. Раскол шел по отношению к прошлому, настоящему и будущему Германии – мнение и взгляд художника оценивались прежде всего с этих позиций, в воздухе уже чувствовался запах гари от сжигаемых книг и картин.

«Солдат трех армий» Бруно Винцер вспоминал:

В Берлине происходили бурные события.

В большом кинотеатре на Ноллендорфплац шел фильм «На Западном фронте без перемен» по одноименному роману Эриха Марии Ремарка. Вернее сказать, фильм не шел. За две недели я покупал себе билет раз пять, не меньше, но так и не посмотрел фильма. Каждый вечер сеанс срывали штурмовики, которые забаррикадировали входы, напускали в зал белых мышей, бросали химические патроны, а потом вламывалась полиция и запрещала показ фильма. На улицах собирался народ. Однажды с речью к толпе обратился, стоя на крыше своего автомобиля, руководитель пропаганды нацистской партии Геббельс. Время от времени в эту речь вступал хор штурмовиков со своим боевым кличем: «Издохни, еврей!» или: «Германия, пробудись!»

– Когда еврейские писаки такого сорта, как Ремарк, марают честь фронтовика, – это наглость!

– Издохни, еврей!

– Когда в подобном фильме втаптывают в грязь героическую борьбу непобедимой армии – это позор! И это характерно для Ноябрьской республики, ведь только при ней возможно было разрешить такую кинокартину. Но теперь этому будет положен конец!

– Германия, пробудись!

Как ни хотелось мне посмотреть этот фильм, чтобы иметь о нем свое собственное суждение, речь Геббельса не прошла для меня бесследно, потому что он сумел найти эффектные слова о солдатской славе, а я ведь желал быть солдатом. Так или иначе, меня в какой-то мере заразило возбуждение толпы…

За этим возбуждением толпы, обвиняющей образованную часть общества в предательстве идеалов, стояла все та же жажда реванша, угадывалось все то же стремление выйти из порочного круга проблем, порожденных войной, разрухой и Версальским договором. И эту жажду, и это стремление ловко использовали штурмовики Рёма и пропагандисты Гитлера. Когда они придут к власти, то начнут перекраивать культуру по своим лекалам, и большинству творческой интеллигенции, процветавшей в Веймарской республике (и вышеупомянутому Ремарку в том числе), просто не найдется места в Третьем рейхе.

Но трудно представить, что при огромном спросе на «реваншистское» искусство и при почти полном отсутствии цензурных ограничений в Германии и Австрии не появились бы авторы, искренне считающие себя выразителями «чаяний народа» о возрождении империи. И нет ничего удивительного в том, что особенно много их оказалось среди фантастов.

Фантастическая проза конца XIX и начала ХХ века мало напоминала то, что даже в те отдаленные времена считалось художественной литературой. Фантастика тогда служила инструментом для популяризации идей, концепций, фундаментальных открытий и технических новинок. Поэтому зачастую в соответствующих произведениях не было людей: их заменяли абстрактные бесчувственные фигуры, живущие в идеализированных мирах. Можно отдельно поговорить (и поспорить), насколько подобное упрощение имеет отношение к подлинному искусству, однако функцию свою – очень необходимую для того времени – популяризаторская фантастика выполняла исправно, показывая обывателю, в каком мире ему предстоит жить в самом ближайшем будущем.

Особый интерес фантастика всегда вызывает у молодежи, и позднее многие из великих ученых и инженеров, вспоминая свою юность, признавались, что к гениальному озарению или к выбору жизненного пути их подвела та или иная фантастическая книга. Получался самоподдерживающийся процесс: новые идеи и открытия порождали новые фантастические романы, а новые фантастические романы в свою очередь порождали новые идеи и открытия.

Да и сами именитые ученые не брезговали фантастикой, пытаясь через популярные сочинения повысить образовательный уровень профанов или показать полезность своей работы. На ум сразу приходит пример знаменитого немецкого астронома Иоганна Кеплера. В 1593 году, во время учебы в Тюбингенском университете, Кеплер подготовил диссертацию, посвященную гелиоцентрической системе мира, и в ней, в частности, давал описание небесных явлений, которые должны наблюдаться с Луны. Спустя шестнадцать лет к этому труду астроном добавил главу, объясняющую, как именно попал наблюдатель на Луну – с помощью демона, вызванного заклинаниями матери условного персонажа. В итоге получилось самое настоящее фантастическое произведение. Рукопись под названием «Сомниум» (Somnium) лежала без движения два года, а потом была украдена (считается, что именно она фигурировала в качестве «вещественного доказательства» на процессе над матерью Кеплера, обвиненной в колдовстве). В последнее десятилетие жизни Кеплер заново восстановил свой «Сомниум», но, не успев подготовить рукопись к публикации, умер. И только в 1634 году сын Кеплера издал сон о лунной стране Левании.

«Сомниум» – очень странное сочинение: в нем мистика соседствует с точными астрономическими наблюдениями и с блестящими фрагментами популяризаторской фантастики – чего стоят хотя бы последние страницы, где описывается гипотетическая жизнь на Луне, первое в мировой литературе изображение инопланетной фауны. Фантазируя, Кеплер оставался ученым, логически выводя изображаемые формы лунной жизни из тех данных, какими располагала в ту пору наука.

Примечательно, что, листая труды Кеплера, можно наткнуться на высказывания, под которыми легко подписались бы и пионеры космонавтики. В письме к Галилео Галилею он рассматривает открытые великим итальянцем «звёзды Медичи» (спутники Юпитера) как новые материки, где обязательно будут основаны колонии: «Надо создать лишь корабли и паруса, годные для небесного воздуха. Тогда найдутся и люди, которых не отпугнут пустынные пространства». Сколь далеко и сколь глубоко Кеплер смотрел!

Первый полет на Марс, позже превратившийся в культовую планету фантастов и главную цель для строителей космических кораблей, придумал и описал тоже немецкий астроном – Эберхард Киндерман. В 1744 году в своем романе под длинным и скучным названием «Очень быстрое путешествие, совершенное пятью молодыми людьми на воздушном корабле в Иной мир, дабы проверить, правда ли, что планета Марс 10 июля сего года появится на небесах в первый раз за все время существования мира со своим спутником, или Луною» Киндерман пересказывает популярную в XVIII веке гипотезу о существовании спутников Марса. Герои романа хотят своими глазами удостовериться, что таковые есть, и отправляются в космический полет на довольно необычном аппарате – две соединенные вместе железные полусферы, из которых выкачан воздух. Астроном почему-то считал, что в этом случае они станут легче воздуха и взлетят на небо. Он, видимо, забыл о существовании атмосферного давления и опытах с «магдебургской сферой», о которых ныне знает любой школьник.

Таким образом, для немцев популяризаторская фантастика была вполне знакомым и даже почетным жанром, к которому обращались именитые ученые для «продвижения» своих идей и писатели с богатой фантазией, стремящиеся опередить время.

С течением лет фантасты расширяли круг обсуждаемых вопросов, переходя от популяризации астрономии, физики и техники к конструированию моделей лучшего устройства общества.

В октябре 1897 года вышла в свет книга Курта Лассвица «На двух планетах» (Auf zwei Planeten). Она получила заслуженное признание у читателей и в последующее десятилетие была переведена на шведский, датский, голландский, испанский, итальянский, чешский, польский и венгерский языки. В русском переводе книгу впервые опубликовали в 1909 году.

Курт Лассвиц, которого сегодня называют основоположником немецкой фантастики, тоже был ученым. Он родился в Бреслау, после окончания университета занимался физикой и математикой, затем увлекся историей науки, защитил диссертацию по философии и в течение ряда лет преподавал философию в Эрне-стинской гимназии в Готе. К литературной деятельности Лассвиц обратился в 1870-х годах, фактически став первым профессиональным немецким писателем-фантастом. Большинство его произведений были посвящены обоснованию той или иной технической идеи, хотя довольно часто автор отдавал дань сатире.

Масштабный роман «На двух планетах», оказавший значительное влияние на развитие мировой фантастики, удачно сочетал оригинальные технические идеи с социально-утопическими концепциями. Свои построения Лассвиц основывал на так называемой «гипотезе Канта – Лапласа». Два великих мыслителя создали когда-то теорию возникновения Солнечной системы, в которой утверждалось, что планеты сконденсировались из материи, выброшенной нашим светилом. При этом относительный возраст различных планет напрямую зависел от их расстояния до Солнца: то есть самые удаленные планеты были и самыми старыми. Марс, как предполагалось по теории Канта – Лапласа, гораздо старше Земли. Соответственно и жизнь должна была возникнуть там раньше, поэтому марсианская цивилизация старше и мудрее, чем наша. В развитие этой гипотезы Курт Лассвиц вполне логично предположил, что, если интеллект марсиан высоко развит, они, без сомнения, давно должны были решить проблему межпланетных перелетов.

Роман начинается с путешествия группы людей на воздушном шаре к Северному полюсу. Когда шар приближается к нему, люди в гондоле замечают внизу странное здание. Воздушный шар начинает вращаться и, словно увлекаемый смерчем, подниматься вверх. Оказывается, он попал в поле «отрицательного тяготения» («абарическое поле»), созданное между зданием на полюсе и непонятным аппаратом, расположенным неподвижно над полюсом на высоте радиуса Земли (6356 км). Аппарат был построен марсианами и является их первым внешним опорным пунктом на нашей планете. Как только воздушный шар достигает «внешней станции», марсиане выключают абарическое поле, и люди оказываются их пленниками.

На станции люди узнают, как марсиане преодолели космическое пространство. Им удалось создать такой материал («стеллит», «диабарическое вещество»), который, имея определенную массу, обладает свойством приобретать невесомость, как только ему придается форма сосуда. Таким образом, марсианский летательный аппарат (а он имел вид сферы) становился невесомым, когда на нем закрывался последний люк.

Сама станция марсиан напоминала гигантское колесо с внешним диаметром 120 м и внутренним – 50 м. Кроме того, подобно Сатурну, колесо было опоясано тонкими широкими кольцами, поперечник которых достигал 300 м. Они представляли собой систему маховых колес, вращавшихся без трения вокруг внутреннего кольца и поддерживающих его плоскость в положении, перпендикулярном земной оси. Источником энергии для станции служило Солнце: она накапливалась при помощи большого количества плоских зеркал, расположенных как на самом кольце, так и на внешних маховых колесах.

Внизу, под орбитальным кольцом, располагалась наземная база, сооруженная на искусственном острове. Для сообщения между островом и орбитальным кольцом вверх и вниз по абарическому полю передвигалась специальная вагонетка. На станциях имелись «дифференциальные бароскопы», стрелки которых точно указывали положение вагонетки. С помощью соответствующего прибора дежурный марсианин регулировал ее движение, а при подходе к орбитальному кольцу она улавливалась специальной сеткой.

Орбитальное кольцо служило не только для сбора солнечной энергии и наблюдения за Землей – оно также использовалось как промежуточный пункт между нашей планетой и Марсом. Движение марсианского межпланетного корабля осуществлялось за счет «изменения диабаричности» и регулировалось так называемыми направляющими или корректирующими снарядами. Эти снаряды выстреливались из корабля, когда требовалось изменить направление или скорость движения. Обычно корабль вмещал до шестидесяти пассажиров. Попадая в атмосферу Земли, корабль мог летать только как воздушный шар, и ему были опасны бури и ветры. Поэтому для полетов в атмосфере марсиане создавали особые корабли и рисковали приземляться на своих межпланетниках исключительно у полюсов.

Развитие межпланетных полетов имело свою историю. Когда был сооружен первый корабль, то на нем полетел один марсианин, но он пропал без вести. Его пример, впрочем, не отпугнул смелых исследователей. И вот однажды, после многолетнего отсутствия, на Марс вернулся летательный аппарат, трижды облетевший вокруг земного шара. Другой аппарат «причалил» к Луне. И наконец, еще одному аппарату посчастливилось достигнуть Северного полюса нашей планеты. Затем была осуществлена высадка и на Южном полюсе, после чего, постепенно, марсиане соорудили две станции над полюсами.

Марсиане живут в осуществленной утопии. Их общество победило голод, научившись производить синтетическую пищу. А сама красная планета преображена с тем, чтобы остановить ее угасание. Свою миссию на Земле марсиане видят в том, чтобы оказать благотворное воздействие на ход человеческой истории и поднять нас до своего уровня. Однако их добросердечные намерения натыкаются на непонимание и даже сопротивление со стороны землян.

Удачный пример Курта Лассвица подтолкнул других немецкоязычных авторов обратиться к фантастической литературе. И в Веймарской республике она достигла наибольшего расцвета. Ниже я расскажу только о некоторых авторах и книгах, однако даже поверхностного взгляда будет достаточно для того, чтобы стало видно, какую направленность имела фантастика на немецком языке в 1920-е годы.

Вот роман Хайнца Славикса «Всеобщий мир» (Erdsternfrieden), вышедший в 1919 году и описывающий Европу 1935 года. Венгерский инженер Янко Горянски решает раз и навсегда покончить с войнами. Он полагает, что для этого достаточно правильно организовать пропаганду среди населения, а затем, когда массы «созреют», принудить государства к разоружению. Для достижения этих целей он организует Миротворческое общество в Австрии, которая, будучи многонациональным государством, кажется наиболее благоприятным полем для социальных экспериментов. К «миротворцам» присоединяются инженеры, ученые, журналисты. Среди них есть и гениальные изобретатели, жаждущие изменить существующий порядок. Они помогают совершить прорыв в авиационных технологиях и производстве взрывчатых веществ. Между тем между Англией и Россией назревает война, и, чтобы остановить ее, Горянски демонстрирует силу нового фантастического оружия, созданного в лабораториях Миротворческого общества, уничтожив на расстоянии шестнадцать подводных крейсеров. Он объявляет о формировании Единого Государства. Разумеется, развитые страны пытаются оказать сопротивление, поэтому «миротворцам» приходится уничтожить еще около ста тысяч человек, чтобы политики сдались и созвали международный конгресс, который в 1940 году проголосовал за новую всемирную конституцию, положения которой автор не побоялся вставить непосредственно в текст романа (они занимают свыше сорока страниц). Примечательно, что среди прочих законов, которые государства приняли под давлением «миротворцев», есть закон о контроле над «любовной деятельностью» и рождаемостью.

Роман Пауля Эхрардта «Последняя власть» (Die letzte Macht) появился в 1921 году и состоял из четырех томов. Действие начинается еще до Первой мировой войны, в 1909 году. Герой романа по фамилии Ховарт, будучи студентом, переживает войну и сопутствующие невзгоды. Он приходит к идее, что нужно установить единую надгосударственную власть, которая займется урегулированием конфликтов. Ховарт начинает исследования в области синтеза элементов, и ему удается получить золото из свинца. Благодаря своему открытию ученый обретает богатство, которое тратит на финансирование проектов акционерного общества «Электромент» (Elektroment), учрежденного якобы для извлечения энергии океана. Он быстро находит соратников, в том числе среди русских социалистов. Общество приобретает изолированную территорию на Азорских островах, где начинается возведение «Центрума» (Zentrum) – футуристического мегаполиса с собственной армией. Когда строительство завершается, Ховарт рвет все связи и переселяется на острова, где получает диктаторские полномочия для создания государства нового типа. Через принадлежащие ему информационные агентства он обращается к народам мира с призывом объединиться под властью всемирного социалистического правительства. Англо-американский флот пытается блокировать «Центрум», но небольшая армия Ховарта наносит врагам сокрушительное поражение, используя сверхскоростные бомбардировщики. В итоге план Хо-варта начинает воплощаться в жизнь: нации присылают своих представителей на Всемирное собрание, а «Центрум» становится столицей объединенной Земли. Ховарт передает власть Высшему государственному совету и удаляется в горы, где живет отшельником, обдумывая прошлое. Лейтмотивом четырехтомного романа становится сила воли одиночки, способная перевернуть мир.

Роман Альфреда Райфенберга «Конец Молоха» (Des Götzen Moloch Ende) увидел свет в 1925 году, но, по утверждению самого автора, был написан пятью годами ранее. Действие происходит в ближайшем будущем – в 1929 году. К тому времени геополитическая обстановка заметно изменилась: большевики в России утратили власть, в результате чего контроль над страной перешел к Англии; в том же направлении смотрит и Франция, имеющая свой интерес на востоке; в Азии усиливается влияние Японии; а Германия изнывает под руководством бездарного социалистического правительства. Но все меняется, когда у немцев появляется вождь – полковник рейхсвера Конрад Титмар, обладающий сильным характером. Его избирают президентом, и он немедленно запускает реформы, которые должны вернуть Германии прежнее величие. Понятно, что Францию не устраивает растущая мощь соседей: она начинает вооружаться, готовясь к очередной войне. И тут на помощь немцам приходит Англия, правительство которой заключает с Титмаром тайное соглашение, предусматривающее в том числе и отказ от условий Версальского договора. Столкновения все равно не удается избежать: на спорных приграничных территориях вспыхивают сражения с использованием новейших самолетов и «лучей смерти». Англия и Германия побеждают, Францию осуждают как «агрессора». Среди планов победителей – создание Европейского Союза, в котором Германия, получившая назад утраченные территории, будет играть не последнюю роль. Роман завершается пафосной речью Конрада Титмара, в которой он призывает немцев объединиться для строительства «новой страны».

Роман Карла фон Лаффета «Мировой пожар» (Weltenbrand) опубликован в 1926 году в немецком журнале «Дахайм» (Daheim). Действие отнесено в будущее – на тридцать лет вперед. Земным шаром правит Комиссия Лиги Мира, в которой заседают представители всех государств, кроме большевистской России, сохранившей свою независимость в пределах Дальнего Востока. Лига Мира построила и разместила на орбите так называемую Эфирную станцию. Там живут инженеры, управляющие громадными зеркалами и посылающие отраженный солнечный свет в различные районы, воздействуя таким способом на климат. Сообщение между Эфирной станцией и Землей поддерживается при помощи космических кораблей. Один из таких кораблей, совершивший вынужденную посадку возле Хабаровска, был захвачен диктатором большевиков Колуминым. Он заставляет командира корабля Вестеркампфа, немца по национальности, починить корабль и построить второй такой же. Диктатор лелеет зловещий замысел полететь на Эфирную станцию, чтобы овладеть ею и захватить власть над Землей. Полет состоялся, но попытка захвата станции не удалась, и большевики попали в плен. В это время астрономы предсказали близкое извержение на Солнце, которое будет настолько сильным, что вся средняя полоса планеты, за исключением полярной области, будет охвачена пожаром. И действительно мировой пожар вскоре начинается. В огне гибнут миллионы людей. Несколько лучше обстоит дело в Европе, и в особенности в Германии, которая при помощи Эфирной станции прикрывается слоем облаков. Наконец пожар заканчивается, Вестеркампф овладевает Эфирной станцией, и Германия благодаря его решительным действиям становится во главе Лиги Мира.

Менее напыщенными и политизированными кажутся на этом фоне романы Отто Гайля «Выстрел во Вселенную» (Der Schuß ins All) и «Лунный камень» (Der Stein vom Mond), изданные в 1925 и 1926 годах соответственно. Герой дилогии – немец Август Корф – изобретает в своей лаборатории в Индии взрывчатое вещество необычной силы. При случайном взрыве у Корфа гибнут все материалы, и он в печали возвращается в Германию. Через некоторое время изобретатель узнает, что из Румынии вылетел по направлению к Луне межпланетный корабль-ракета, в постройке которого принимал деятельное участие русский конструктор Су-хинов. Вскоре астрономы заметили ракету Сухинова вблизи Луны. Световые сигналы, подаваемые с ракеты, оказались сигналами бедствия. Август Корф собирает средства и строит в Фридрихсгафене, на берегу Боденского озера, ракету «Герион», чтобы лететь на помощь. Кроме экипажа в спасательной экспедиции приняли участие сам Корф, его товарищ Бергер и доктор. Еще на ракету незаметно проник и появился перед публикой уже после отлета сам русский конструктор Сухи-нов. Взлет «Гериона» прошел благополучно, но на селеноцентрической орбите межпланетчиков поджидала новая опасность: ракета едва не упала на Луну. Сухи-нов вовремя вмешался в действия экипажа и спас «Герион» серией направленных взрывов. Наконец-то космические путешественники замечают терпящую бедствие ракету. Уравняв скорость и переправив на ракету трех человек в скафандрах, они подтягивают ее при помощи тросов к «Гериону» и обнаруживают внутри единственного пассажира – девушку Наталью Скорину. Когда она пришла в чувство, то рассказала, что, работая в Индии помощницей Корфа, организовала взрыв его лаборатории и похитила чертежи, по которым Сухинов и построил в Румынии ракету для полета на Луну. Однако взрывчатого вещества не хватило, и отважной космонавтке грозила неминуемая гибель. Подав сигнал о помощи, она погрузилась в «сон йогов» и пребывала в нем, пока ее не спас Корф. Раскаяние девушки и ее любовь к Корфу покоряет сердце немецкого изобретателя. Он прощает Наталью, и обе ракеты, соединенные друг с другом, летят к Земле. За час до спуска в атмосферу Сухинов незаметно переходит на «свою» ракету и, запустив двигатель, скрывается в пространстве. Корф же благополучно приводняется на Боденское озеро.

Во втором романе описано, как изобретения Корфа находят применение. На околоземной орбите строят орбитальную станцию, которая представляет собой двухмодульное сооружение, части которого вращались друг относительно друга для создания внутри станции искусственной тяжести. На некотором расстоянии от станции космические строители расположили колоссальное легкое зеркало, с помощью которого солнечные лучи отражались в направлении Земли, что позволяло «расплавлять льды полюса и изменять земной климат». Сообщение между станцией и Землей достигалось посредством все тех же ракет. Межпланетное общество, организованное Корфом, используя орбитальную станцию в качестве сборочного завода, строит огромный космический корабль под названием «Икар». «Икар» покидает станцию и устремляется к Венере, около которой астрономы заметили небольшой спутник. Не долетая до последнего, «Икар» уравнял свою скорость, и участники экспедиции перелетели с ракеты на спутник в небольшом ракетном катере. На спутнике они нашли тела жителей легендарной Атлантиды, которые при гибели этого таинственного континента спаслись, улетев с Земли к Венере, но на нее в результате не попали.

Сюжетно похож на дилогию Гейля роман Ганса Доминика «Наследие уранидов» (Das Erbe der Uraniden), опубликованный в 1928 году. Сначала группа ученых во главе с профессором Ли отправляется на ракете, работающей на водородном двигателе, к Луне. Там они «замерзают», и их тела обнаруживает следующая экспедиция. Затем в романе описывается полет сразу трех ракет к Венере. На этой планете экспедиция гениального изобретателя Горма обнаруживает корабль «ура-нидов» – жителей другой звездной системы. По виду эти существа мало чем отличаются от людей, но обладают «более высокой культурой». Посадка на Венеру корабля уранидов была вынужденной. При помощи «лучистых сигналов» пришельцы взывают к Земле о помощи. Однако помощь запоздала: несмотря на свой высокий интеллект, ураниды допустили детскую ошибку: отведав местных плодов, они перетравились и умерли. Лишь последний из них успевает передать Горму тайну межзвездных перелетов, сделав его самым могущественным человеком на Земле.

Имеется в «копилке» и роман Бруно Бюргеля «Звезда Африки» (Der Stern von Afrika), вышедший в 1920 году и изданный на русском языке в 1925 году под названием «Ракетой на Луну». Действие перенесено в еще более далекое будущее – в трехтысячный год. Солнечная система, а вместе с ней и Земля, оказались на пути особой туманности, названной автором «Свенденгаммовской» по имени астронома, открывшего ее в 2211 году. В итоге Солнечная система оказалась хотя и сильно разреженной, но все же достаточной для создания подъемной силы средой. По этой причине космические корабли Бюргеля снабжены крыльями и двигаются при помощи реактивной отдачи от частых взрывов особо энергоемкого вещества «узамбаранита». В романе довольно подробно описаны два вида космических ракет: малая (предназначенная для околоземных полетов) и большая (предназначенная для межпланетных полетов). Вторая из этих ракет, названная «Звездой Африки», стартует к Луне, но исчезает в пространстве. О том, что произошло с ней, Бруно Бюргель оставляет возможность поразмыслить читателю.

Вообще же тема космических путешествий была одной из основных, но, как вы могли заметить, далеко не единственной в произведениях немецких фантастов периода Веймарской республики. Существовало целое жанровое направление – «Роман о будущем» (Zukunftsroman), и в числе произведений, относящихся к этому жанру, можно встретить истории о воздушных приключениях, о медицинских опытах, о восставших роботах, о зловещих экспериментах по селекции с целью улучшения человеческой расы, о древних технологиях Атлантиды, попавших в руки немецких ученых. Тот же Ганс Доминик написал двадцать толстенных романов, которые, невзирая на их низкий литературный уровень, пользовались бешеной популярностью и расходились миллионными тиражами. И всё потому, что в них воспевался немецкий инженер – человек, способный повлиять на будущее, сделать нищую униженную Германию богатым процветающим государством.

Не отставали от романистов и кинематографисты. Наибольшую известность получил режиссер австрийского происхождения Фриц Ланг, работавший на студии «УФА». Ланг выбирал довольно необычные для своего времени сюжеты. Уже третья его лента – «Пауки» (Die Spinnen), первая часть которой была снята 1919-м, а вторая – в 1920 году, представляла собой приключенческий триллер о преступной организации, стремящейся к мировому господству, и принесла режиссеру шумный коммерческий успех. Еще один фильм на сходную тему – «Доктор Мабузе, игрок» (Dr. Mabuse Der Spieler/Dr. Mabuse) 1922 года – закрепил за Лангом статус художника, обращающегося к самым темным сторонам общественной жизни. Нет ничего удивительного в том, что он снял одну из самых зрелищных «антиутопий» 1920-х годов.

В 1926 году студия «УФА» выпустила на экраны самый дорогой фильм в истории немецкого кино – «Метрополис» (Metropolis), который Фриц Ланг снял по одноименному роману своей жены Теи фон Харбоу. Перед завороженным зрителем представали картины будущего – мрачный город, бездушный и заведенный, словно гигантские часы. Население Метрополиса разделено на два антагонистических класса: темную массу рабочих и господствующую элиту. Один из героев фильма, Фредер, сын верховного правителя города, начинает испытывать чувство вины за свое привилегированное положение и, став посредником между классами, влюбляется в Марию, воспитательницу детей рабочих, весьма популярную в пролетарской среде. По заказу отца Фредера «безумный» ученый Ротванг изготавливает робота – механического двойника Марии, который подстрекает рабочих на восстание. Какие цели при этом преследовал верховный правитель Метрополиса, не вполне ясно, поскольку подрывная деятельность робота приводит к тому, что пролетариат поднимает восстание, разрушает машины, а нижним ярусам города угрожает наводнение. Предотвратить катастрофу удается настоящей Марии: вместе с Фредером она спасает тонущих детей. В конце концов верховному правителю приходится пойти на переговоры с восставшими, пожать руку своему сыну и пообещать, что разногласия между классами будут со временем сведены на нет, а положение рабочих улучшится.

За счет мощного видеоряда (а вовсе не за наличие или отсутствие логики в действиях персонажей) «Метрополис» ныне признан лучшим произведением Лан-га и лучшим фантастическим фильмом немого кино всех времен. Однако Фриц Ланг снял еще один фильм, который сам по себе обеспечил бы ему имя в истории. Речь идет о киноленте «Женщина на Луне» (Die Frau im Mond), выпущенной в свет в 1929 году. Автором сценария вновь выступила супруга, которая предложила незатейливый сюжет: пятеро человек прилетели в ракетном корабле на Луну, побродили по ней, испытали некоторое количество приключений и вернулись обратно, хотя и не в полном составе.

В смысле видеоряда «Женщина на Луне» явно уступала другим фильмам Ланга. Лунные пейзажи напоминают Швейцарские Альпы, постановщики проигнорировали особенности лунной гравитации и отсутствия атмосферы. Однако Фриц Ланг сделал беспроигрышный ход – он пригласил в качестве консультантов Германа Оберта и Вилли Лея, которые считались главными немецкими специалистами по ракетостроению. А главное – киностудия «УФА» заказала этим двоим самый настоящий ракетный запуск.

В общем-то в идее привлечь к созданию научно-фантастического сюжета специалистов не было ничего нового. Некоторые романы, о которых я рассказывал выше (например, дилогия Отто Гайля), тоже писались на основе консультаций или популярных работ, выпущенных энтузиастами ракетостроения, но между книгой и фильмом есть ощутимая разница. С выходом «Женщины на Луне» рядовой европеец получил возможность не просто погрузиться в мир будущего, как в «Метрополисе», но воочию увидеть технологии, которые должны были вскоре стать частью повседневности, делая будущее настоящим. До первого прорыва в космос оставалось всего-то пятнадцать лет…