Читать книгу Долой - Антон Витальевич Дериглазов - Страница 4

– Ты идешь на день рождения Ника в пятницу?

– А? что? Да, конечно. Мари, почему ты спрашиваешь? – оторвав, наконец, взгляд от окна, ответила Эмилия.

– Не знаю. Может, хочется вернуть тебя на землю… – развела руками Мари.

– Нет, я просто… – Эмилия вернулась в реальность – на урок биологии. – Сколько еще он собирается говорить?

Эмми тяжело выдохнула и нахмурила густые темные брови. Весь ее идеально правильный овал лица в мгновение поменялся и теперь отражал только суровую решительность. Это был даже не гнев, а что-то зловещее и потустороннее. Этот взгляд был направлен точно на беззащитного невысокого преподавателя, стоящего у доски. Он крепко держал почти весь класс в полусне, действуя на слабые умы равномерно убаюкивающей речью про естественный отбор.

– У вас какой-то вопрос, Зуйская? – прервал свой “сеанс” учитель.

– Смею предположить, что товарищ Дарвин был не прав, ведь согласно слову Божьему, каждая тварь имеет право жить, – съязвила Эмми, – даже сам Дарвин.

– Мы обсудим ваше предположение после урока, и если я найду его конструктивным, уж поверьте – ваша теория получит должную огласку, – все так же спокойно и монотонно отвечал преподаватель.

Класс оживился – послышался шепот и хихиканье.

– Эмми, нам осталось два года. Даже меньше. Думаю, все прекрасно обойдутся без твоих “предположений”, – с ноткой зависти сказала Мари после минутного молчания.

– Мне его жалко. Ты только посмотри – ему же самому до ужаса скучно. Целыми днями сидит в своих бумажках, рассказывает эти конспекты по десятому кругу. Без моих “предположений” все-таки не обойдутся, – объясняла Эмилия.

Прозвенел звонок. Ученики начали вскакивать со своих мест, поднялся гул перебивающих друг друга голосов, и класс стал постепенно опустошаться. Последними выходили Эмилия и Мари.

– Щас дед начнет… – вздохнула Эмилия, то и дело останавливаясь перед спинами одноклассников в узком проходе между парт.

– Эмилия, к вашему сведению, у нас в стране «дед» – это тот, кому стукнуло 65. Мне пятьдесят три, – у самой двери остановил подруг учитель, когда остальные уже покинули кабинет.

Эмилия медленно развернулась и подошла к его столу.

– Вы правы, прошу прощенья! Дед бы даже не услышал, – дерзко ответила она.

– Касательно вашего высказывания… – учитель снял круглые очки и откинулся на спинку стула, – Чарльз Дарвин был верующим человеком, и это не мешало ему создавать труды, которые лежат в основе идеологии атеистов.

– Вы вновь правы, Виктор Павлович, – чувствуя поражение, с досадой сказала Эмми.

– Вам задание – подготовить доклад об основных трудах Дарвина. С датами публикаций, временем написания, а в конце рассказать биографию в целом, – громко сказал Виктор Павлович. – Вы свободны.

Эмми снова предприняла попытку уничтожить Виктора Павловича своим взглядом, но тот только улыбнулся, надел очки и согнулся над тетрадями. Они попрощались и вышли из класса.

– Все-таки он странный, – закрыв дверь, тихо сказала Мари. – Первое и последнее очное занятие на наделе, а? – сияла она. – Есть планы на день?

– Не особо, – как бы отвязываясь, ответила Эмилия.

Эмми достала телефон, чтобы проверить, где находятся ее родители.

Какое-то время за ней ухаживал один молодой человек по имени Дэмиан. Дэмиан – ее бывший, если можно так сказать, парень, учится в 11 классе с уклоном на информационные технологии. Эмилия решила этим воспользоваться. За одно свидание и поцелуй Дэмиану нужно было заплатить, вернее, как сказала сама Эмилия “оказать услугу”. Нужно было разработать приложение для отслеживания родителей по их номеру телефона, подумаешь… Конечно, можно было скачать подобное приложение бесплатно или даже купить, но в этих случаях требовалось подтверждение от абонента, за которым хотят “понаблюдать”.

Все это, как она говорила, не для ее корыстных целей, а только ради них двоих, мол, так она будет точно знать, когда сможет пригласить Дэмиана к себе домой и …

К сожалению юноши, приглашения он так и не получил, а приложение действительно оказалось полезным, да, впрочем, как и сам Дэмиан.

Эмилия была уже женщиной. Она вселяла неподдельный интерес в каждого, от кого ловила взгляд. Тем не менее она оставалась неприступной: все мальчики слишком пустые и глупые для нее, она не видела или не хотела видеть человека, который будет смотреть не только на ее молодое и красивое тело, но и на ее “столь сложный и страстный” внутренний мир. А пока это всего лишь флирт.

– Спасибо, любимый Дэмиан! – пропела с сарказмом Эмми, открывая приложение.

– Умеешь ты использовать парней, – заметила Мари.

– Девочка, все люди друг друга используют, – равнодушно говорила Эмми. – Кстати, – она опустила глаза в смартфон, – родителей дома нет. Зайдешь?

– Да, я вызову такси, – утвердила Мари и достала телефон.

Направляясь к выходу, девочки встретили Ника. Высокий, худощавый, и стройный парень подошел к Эмми сзади и положил тяжелую, жилистую руку ей на плечо.

– Привет! Слышал, ты придешь на вечеринку? – низким, мягким голосом начал Ник. – Буду рад тебя видеть!

Эмилия не оценила его кокетливую улыбку и сухо ответила:

– Придется.

– Мне нравится твое чувство юмора, – наигранно посмеялся Ник и пошел дальше.

Мари проводила его тающим взглядом, раздевая юношу с ног до головы.

– С чего он взял, что я шучу? – искренне недоумевала Эмми.

– Не знаю… – прикрывая рот, ответила Мари.

– Мда… – обводя подругу удивленными глазами, сказала Эмми, – надеюсь, он тебя, наконец, заметит.

Мари ничего не ответила и сделала вид, будто не слышала. Они еще немного постояли перед входом в здание школы, дожидаясь такси все так же, не роняя ни слова. Только уже на полпути к дому Мари неожиданно и горячо начала:

– Да, мне нравится Ник и что? С твоей-то колокольни, конечно…

– Да что тебе в нем так нравится?

– Что? Ты видела его руки? А эти взъерошенные волосы? Его глаза, скулы?

– Ты смотришь не туда, – многозначительно отвечала Эмми. – Глаза? Те, которые он прячет за очками?

– Окей, – пыталась успокоиться Мари, – что плохого в очках?

– У него хорошее зрение! Он носит их, чтобы добавлять своему виду образованности и интеллигентности. Это самый обыкновенный лжец, который манит таких ветреных барышень, как ты, потом пользуется ими и выбрасывает, как сломанные игрушки! Тебе оно надо?

– Хорошо, “мам”. Ты лишь подумай, кто кого хочет использовать.

– И это про меня говорят «в тихом омуте черти водятся»? – улыбнулась Эмилия.

Такси остановилось у дома Эмми. Девушки вышли и направились в подъезд. На этаже Эмми полезла в сумку достать ключи и выронила листок с домашним заданием, который дал ей Виктор Павлович.

– На кой он тебе? Давай я выкину, – сказала Мари, нагибаясь за листком.

– Не ты дала, не тебе выкидывать. Дай сюда! – приказала Эмми.

Эмилия забрала листок и продолжила искать ключи. Перебрав все, что было в сумке – прокладки, помаду, тени, подводки, румяна, спонжи, кисточки, зеркальце, одноразовые электронные сигареты, наушники – она, наконец, нащупала ключи, достала их и отперла дверь. В подъезд хлынул аромат освежителя воздуха с запахом альпийских лугов.

– Жду не дождусь, когда съеду от родителей, – сказала Эмми и кинула сумку на пол.

– Почему?

Эмми обернулась и натянула улыбку.

– Можно переодеваться где угодно, – и она стала раздеваться прямо с порога, по мере этого удаляясь в свою комнату.

Многие девушки в школе завидуют фигуре Эмилии. Не по годам развитая грудь и правильно округлые бедра с тонкой талией – создавалось впечатление, будто она живет в спортзале. Отблески ее мягкой, белоснежной кожи на солнце действовали опьяняюще даже на самых искушенных сердцеедов. За редким исключением все это можно иметь благодаря генам, таким исключением и являлась Эмилия. Она была довольно миниатюрна: при росте в 160 см она весила 49 кг. Блондинка с каре, маленьким детским носиком, широкой улыбкой и глубокими карими глазами – “пай-девочка” на первый взгляд. Однако ее миловидная внешность скрывала дерзкий и даже бунтарский характер.

Раздевшись до нижнего белья, Эмми потянулась к верхним полкам за пижамой. Мари ничего не оставалось делать, кроме как вновь приоткрыть рот.

– Мари, твой взгляд – самый приятный из всех, что я видела, – застав подругу в таком виде, сказала Эмми.

– Ты – ведьма, невозможно быть идеальной, – не скрывая лести, говорила Мари.

– Что ты, у меня тут родимое пятно, – расстегнув бюстгальтер, Эмми указала на пятно размером с монету.

– Ты понимаешь, сколько парней сейчас желали бы оказаться на моем месте? – заметила Мари.

– Ник – один из них? – с иронией спросила Эмми.

– Наверно, – будто опомнившись от гипноза, твердо ответила Мари.

Воздух наполнился напряжением, и на этой ноте девочки проследовали на кухню. Все время – от приготовления еды до ее подачи на стол – Эмми ловила на себе теперь осуждающие взгляды Мари. Нарушить молчание пришлось Эмилии.

– Так во сколько мы завтра выезжаем? – будто сапер, Эмми прощупывала настроение Мари.

Мари не была злопамятным человеком и легко остывала после конфликта, видимо, по причине сильной любви к подруге. По той же причине она не завидовала ей. Мари сама была довольно привлекательной. Она была чуть меньше Эмилии в пропорциях, но именно это – формы ее тела, пленяющие изгибы рук и стройных ног – делало ее привлекательной тоже, но для другой аудитории – не столь многочисленной. Мари – украинка. О красоте девушек этой нации наслышан весь мир: пухлые губы, ровный овал лица, серые глаза и густые русые волосы – олицетворение персонажа из детской славянской сказки.

– О, это целая история.

– Так…

– В общем, дом, где будет проходить вечеринка, находится за мостом…

– Так, стоп, что? – вновь нахмурив брови, интересовалась Эмми.

Как это было на уроке, черты лица резко сменились, отчего Мари даже поперхнулась.

– Спокойно, это недалеко, так что с большой вероятностью мы даже и не увидим беженцев. Сама знаешь, они держатся за несколько километров от моста, – медленно успокаивала Мари.

– Не знаю, Мари… Почему нам не отметить тут, в Верхней части?

– Видишь ли, тут нас разгонят после десяти вечера, приедет полиция, что-то увидит, что-то надумает, расскажет родителям и пошло-поехало, – лепетала подруга, – ты же их знаешь, хлебом не корми…

– Может ты и права, но как мы доберемся туда? Отсюда просто так не выпускают, если ты забыла.

– Тут и начинается самое интересное: нам нужно будет доехать до банка, что на Горького, оттуда нас забирает брат Ника, ни за что не угадаешь на чем, – закончила Мари и с предвкушением, как ребенок, закусив нижнюю губу, ждала догадок подруги,

Эмми выдержала паузу.

– На полицейской машине!

– Что?!

– Да! По легенде, – тут она засмеялась, – мы преступницы с Нижней части и нас везут домой после освобождения из тюрьмы!

Подруги, не закончив обед, вскочили со своих мест и начали прыгать друг на друга и визжать, как маленькие поросята.

Успокоившись, они договорились о времени, о том, что наденут и что возьмут с собой.

– … ты же понимаешь, что там будет алкоголь, может, и не только, – вдруг серьезно начала Эмилия. – Плюс, там будет много привлекательных парней, да и бог с ними. Будет Ник, – заинтриговывала Эмми, – так вот, ты же понимаешь, пока ты тут и с трезвой головой – надо подумать о мелочах…

– К чему ты клонишь?

– Мари, позаботься о безопасности! И я не про перцовый баллончик.

Краска ударила в лицо Мари.

– Я с Ником? – смущенно спрашивала Мари, хотя и сама понимала, что вопрос риторический, – да ладно тебе, я вовсе не хочу…

– Ты – нет. Понимаешь, – Эмми начала передвигать руки по столу, будто объясняла какой-то план, – ты сама идешь в ловушку, в капкан. Он там хозяин, он – охотник, ты – добыча. У них это так работает!

– Я поняла… – озадачилась Мари и, немного подумав, продолжила. – Неужто ты считаешь меня дичью, которая вот так просто сдастся?

– Просто твое сопротивление может сделать лишь хуже…

– Знаешь, что? Довольно! Мне пора! – повысив тон, говорила Мари. – Да и за меня не беспокойся! Беспокойся за себя, а то так увлечешься моей охраной, что сама не заметишь, как… – дальше она уже не могла говорить, дыханье перебило от злости, и ее большие глаза за секунду намокли.

Вид у нее был грозный. Мари пронеслась по лестнице подъезда, будто ураган, сносящий все на своем пути. Ярость пошла на спад, только когда она надела наушники и погрузилась в теплую ванну с пеной аромата мимозы.

Эмилия в свою очередь тоже испытала расслабляющее действие теплой воды. Только это была вода из раковины, в которой она мыла посуду после ухода Мари. Пена без какого-либо успокаивающего аромата, остатки еды, резкий запах моющего средства и слезы. Слезы обиженного подростка. Обиженного не из-за резкого ответа подруги, а из-за своих необдуманных слов.

Вечер Эмилия провела в комнате: пересматривала «Ривердейл», отвлекаясь только на мать, на ее настойчивые попытки проникнуть в комнату дочери без стука. Пытаясь уснуть на влажной, соленой подушке, Эмми не могла понять, почему у неё такая паршивая жизнь: почему родителям плевать на нее, а ей на них, почему лучшая подруга воспринимает ее слова, как упрек или оскорбление. Эмилия убеждала саму себя, что нет от нее пользы, никто не получит от нее ни счастья, ни любви, да и сама она не получит ни от кого ни того, ни другого…

Как и некоторые в ее возрасте, Эмилия проклинала того, кто пишет сценарий ее бесполезной и бессмысленной жизни. Задаваясь простыми вопросами: «Все, что ни делается, – все к лучшему – и где оно это “лучшее?”», «Сколько и для чего мне нужно терпеть?», «Какой вообще смысл?..», она думала, что, наверное, семья в такие моменты должна утешать, но…

Отец – Станислав Зуйский – безнадежный ученый, всё пытающийся что-то кому-то доказать; живет у себя в кабинете перед монитором. Последнее, что он спросил у дочери: «есть у вас в школе круглые отличники?». Эмилия подумала, неужели отец заинтересовался ее жизнью! Но нет. Ему нужны были неглупые добровольцы для помощи в редакции научной статьи. Это было две недели назад. Почти тогда же Эмми слышала их ссоры с мамой. Стэн иногда сам выдумывает ситуации и даже разговоры с Эмилией, а потом ей припоминает. Естественно, она смотрит на него в совершенном недоумении и оставляет всякие попытки что-то доказать или переубедить, отчего он и делает выводы о безразличии дочери к нему: ведь та даже разговоров с ним не помнит.

Мать – Марта Зуйская – потерянная женщина. Ее маниакальная гиперзабота просто не дает дышать. До средней школы это было в буквальном смысле – Эмилию так перевязывали шарфом перед прогулкой, что пару раз она теряла сознание от нехватки кислорода. Когда Эмилия уже смирилась с тем, что отец не любит ничего и никого больше своей работы, она попыталась серьезно поговорить с матерью о том, куда она хочет поступать и об отце тоже. Та слушала с пустым взглядом, кивала, охала, вздыхала, а в конце спросила: «У тебя деньги-то есть на обед в столовой?». Родители как бы были всегда рядом, но в то же время их не было. Мать по нескольку раз в день заходила, спрашивала, не хочет ли дочь пообедать, как дела в школе, но не дослушивая, быстро уходила на кухню готовить, мыть посуду, полы, протирать полки и столы. Заходил и отец. Вставал посреди комнаты, вздыхал и упрекал за интернет-зависимость и бардак. Эмилия решила запирать комнату на ключ. Марта говорила:

– Да… Бедная девочка, совсем ее эти уроки доведут…