Читать книгу Страдание Виктории - Антон Витальевич Морозов - Страница 1

Я сидела на кухне. В моих руках была рюмка с водкой, и я смотрела на фото моей семьи и родственников, которых больше нет в живых.

В душе было пусто. Эмоций не было. Как будто из меня, словно как коктейль, высосали через трубочку все жизненные силы и энергию.

Слез не было… Они уже и так все вытекли, но мне было больно в душе. Каждый раз, когда я вспоминаю, как погибли все мои родные и моя семья я иду в магазин и покупаю две бутылки водки по 0,7 и принимаюсь за очередные процедуры ее поглощения.

Это случилось обычным летним утром, когда я была на работе. В это время моя мама, папа, родной брат, двоюродная сестра и братья с моими племянниками, а так же с крестной и крестным садились на посадку на самолет в Турцию.

В то время я не могла с ними лететь, потому что у меня было очень много дел на работе.

Изначально у моей мамы душа была будто не на месте, и она мне звонила. Рассказывала о том, что должно случиться что-то плохое, но ни я, ни папа, ни все остальные ее не слушали. Они просто улыбались в ответ. Говорили, что она просто боится летать на самолетах и поэтому так переживает.

Когда они сели в самолет, мама позвонила, сказав, что они уже внутри и готовы взлетать. Добавила, что позвонит когда они приземлятся. Но тут уже у меня что-то тревожное екнуло внутри. Чувствовала всем сердцем что-то плохое, а ведь оно меня никогда не подводило.

Я принялась звонить маме, но когда я ей позвонила – было уже поздно. Сразу после ее звонка они взлетели, а при наборе высоты самолет взорвался. Никто не выжил, а точной причины взрыва так никто до сих пор не установил, ссылаясь на поломку двигателей или что-то там у них закоротило.

С тех пор прошло уже два года. Я пью каждый день. Мои подруги отвернулись от меня. Говорили что я им надоела, они устали мне помогать. В итоге у меня остался один единственный друг Олег, который меня поддерживает и всегда рядом со мной.

Вспомнив все это, я выпила рюмку, которую держала в руках и занюхала послевкусие огурцом. Я и не думала закусывать. А зачем?

Тут в этот самый момент в двери раздался звонок. Я нехотя встала со стула и подошла к двери. Там на пороге стоял Олег. Он был счастлив как никогда, но, к моему стыду, я за эти два года ни разу ему не улыбалась в ответ.

«Проходи», – безразлично ответила я.

– А ты даже не спросишь – почему я такой довольный?

– Хорошо… Почему ты такой довольный?

– Я нашел очень хороший центр для лечения от алкогольной зависимости, где высококвалифицированные врачи смогут тебе помочь. Чтобы ты больше не прикасалась к бутылке! Так получилось, что заместитель этого центра – мой очень хороший друг, который согласился мне по-дружески и бесплатно тебе помочь за то, что я его однажды выручил. Все лечение будет не за деньги.

– Олег! Мне не нужны никакие клиники с врачами. Мне итак хорошо. Меня греет только алкоголь, и я не хочу от него отказываться.

Олег присел передо мной на колени и заглянул мне в глаза своим строгим и даже чуть жалобным взглядом, перед которым я никогда не могла устоять. Может это потому, что он мне нравился? А потом он сказал:

– Викусь. Прошу тебя… Там тебе помогут, и ты снова будешь радоваться жизни, у тебя снова появится желание жить. Не отказывай мне, пожалуйста.

Я долго еще смотрела в его глаза, но в итоге дала положительный ответ. Олег снова заулыбался, сказав, что будет ждать меня в машине до тех пор, пока я соберусь.

Тогда я собралась очень быстро. Не хотела, чтобы он меня ждал. Я вышла, пошла к машине. Но перед тем как сесть спустя столько лет мое сердце снова екнуло. А ведь до этого оно было спокойным. Но я знала, что Олег не может мне причинить ничего плохого.

В итоге я пропустила предупреждение сердца и села в машину.

Ехали мы долго и куда-то за город. Дорога была далеко не из лучших – ямы, обрывы, кочки. После того как мы выехали за город, мы еще час ехали. Потом мы приехали на какое-то поле, где не было ничего и ни кого.

Я спросила у Олега: «Куда мы приехали?».

Он там с чем-то копошился и, повернувшись ко мне с тряпкой на лице, он сказал: «Прости меня за все!».

Я не успела ничего сказать, как он резко схватил меня и насильно прижал тряпку со снотворным к моему носу. Больше я ничего не помнила и не видела.

Проснулась я на какой-то кровати, а рядом с этой кроватью стояли еще 6 кроватей. Комната была не очень большой. Я вообще ничего не понимала и моя голова сильно болела. Просто ужас.

Двери были в ужасном состоянии, впрочем, как и вся комната. Я открыла эту дверь и вышла в коридор.

Он был большим и длинным. По нему ходили какие то странные одетые в непонятные одежды люди с завязанными назад руками. Кто-то дергался, кто-то орал, а кто-то проявлял агрессию. А между тем, у меня сильно болела голова.

Посмотрев на это все, я поняла, что Олег меня засадил в психушку, а не в какой-то лечебный центр, специализирующийся на лечении алкоголизма.

Но как он так мог? После всего, что между нами было?

Я немного прошлась по коридору в поисках хотя-бы одного вменяемого, чтобы спросить про таблетку от головы.

В конце коридора в углу сидела женщина. Судя по всему, она была медсестрой. Я подошла к ней и спросила:

– Здравствуйте! Извините, а у вас нет таблетки от головы?

– У нас тут все таблетки от головы, – ворчливо ответила мне женщина.

– Нет, вы не поняли! У меня болит голова, и я хотела бы выпить таблеточку, чтобы она перестала болеть.

– Если ты сейчас же не вернешься в свою палату, и не будешь ждать, когда к тебе придет доктор, то я вызову санитаров, которые, связав тебя, дадут такую таблеточку от головы, что ты будешь вечно лежать и радоваться. Но голова у тебя больше никогда не будет болеть, поверь!!!

Я не стала с ней спорить, но была очень ошарашена таким ответом, и вернулась в свою палату.

Спустя 10 минут после того как я вернулась в палату, ко мне зашел мой доктор. Зашел он молча, даже не спросив: я ли это или не я!

Видимо он уже все знал. Он присел рядом со мной на кровати и начал свой диалог:

– Здравствуйте, Виктория! Я ваш лечащий врач. Антохин Павел Викторович. Вы здесь потому что у вас был выявлен диагноз – начинающееся слабоумие. Пока что болезнь в начальной стадии, но мы будем делать все, чтобы этого избежать. Мне медсестра сказала, что вы просили какие-то таблетки. У вас тяга к наркотикам?

Я аж замерла, и сказала:

– Павел Викторович! Вы что-то путаете. Я не страдаю никаким слабоумием, у меня нет никакой тяги к наркотикам, и меня сюда насильно затащил обманом мой теперь уже бывший друг.

– Все так говорят. У вас есть еще и симптомы галлюцинаций, потому что вы сюда сами пришли! Вас никто сюда не затаскивал.

– Что? Что вы вообще такое говорите? Я абсолютно здорова! Выпустите меня отсюда.

– Ага! Еще и признаки агрессии. Так и запишем…

Далее он крикнул: «Санитары! Бегом в 20 комнату!».

Через 2 минуты в палату зашли два здоровых лба и доктор скомандовал:

– Вот эту буйную на койку в комнату изоляции на вязки и 2 укола внутривенно.

Я кричала, вырывалась, но они были слишком здоровые и слишком сильные, а я – всего-навсего хрупкая девушка.

Они затащили меня в темную-темную комнату, где свет работал совсем чуть-чуть. Дальше я уже не сопротивлялась. А какой был смысл?

Зашла медсестра и вколола мне поочередно два каких-то укола. Затем меня положили на кровать и привязали. Потом закрыли дверь, и я продолжила лежать.

Спустя 5 минут по мне расплылось плавно и осторожно некое непонятное спокойствие. Мне было безразлично на то, что я нахожусь в темной комнате, привязанная. Мне было просто легко и хорошо. Даже голова прошла. Я просто лежала и смотрела в одну точку на потолке, и меня ничего не тревожило. Я летала в своих мыслях, просто получая удовольствие и не чувствуя ничего плохого.