Читать книгу Велесавета. Сказка о настоящих тайнах прошлого - Антонина Александровна Романова - Страница 21

Пока папа укладывал грабли, Маруся выбралась с чердака и спустилась по лестнице вниз. Куда спрятать теперь плащ она ещё не решила. Она знала, что мама в доме варит компот из ранеток, сестра ещё гуляет с подругами, а братик, скорее всего, сидит в детской и раскрашивает картинки с нарисованными воинами.

Постояв немного на крыльце, Маруся увидела сестрёнку, бегущую к дому. На то, чтобы спрятать плащ оставалось минуты три. Девочка забежала на веранду, но там стоял только старый диван. Стараясь изо всех сил, Маруся немного отодвинула диван от стены и засунула своё сокровище в узкий промежуток между стеной и диваном.

– Маруська, опять одна сидишь, мечтаешь.

– Я бабушку провожала, ничего я не мечтаю.

– А диван зачем двигала? Мышей ищешь?

– Нет, проверяю – насколько я стала сильней.

– Да уж, силачка! Худоба и только. Хорошо хоть волосы отрастила, хотя косички твои похожи на крысиные хвостики.

Сестра говорила не со злобой, а так, по привычке подсмеивалась над младшей.

– Пошли, Маруська, вечер уже, мы с тобой ещё хотели гербарии доклеить. Тебе что, ты в третьем классе, а я уже в пятом, – ехидничала сестра, открывая дверь в сени.

А Маруся и не думала обижаться. Её мысли давно витали в небесах, ей не до косичек.

Вечер пролетел быстро. Вместо наклеивания гербария сестрам пришлось помогать маме.

Когда десять горячих банок с компотом выстроились вдоль стены кухни, мама велела мыться и ложиться спать.

– Завра с утра разнесёте соседям яблоки и ранетки.

– У всех своих яблок полно, – возмущалась сестра.

– У нас вкуснее, – смеялась мама. – Так принято.

За окном совсем стемнело. В доме всё затихло. Маруся смотрела в темноте на гроздья рябины, лежащие на подоконнике, и пыталась не заснуть. Прислушиваясь к каждому шороху, девочка надеялась не пропустить появления Домового. Глаза слипались, и она вот-вот бы провалилась в царство сна, но странное кряхтение заставило её прислушаться сильней. Маруся поднялась, наклонилась над братиком, потом над спящей сестрой – они спали тихо. Вышла на кухню на цыпочках. Никого. Звук усилился только возле двери. Маруся кончиками пальцев сняла дверной крючок и аккуратно опустила его. Медленно открыла дверь и вышла в сени. Никого. Она даже присела и послушала – не идут ли звуки из погреба.

И только на веранде ей стало ясно, откуда шло это кряхтение.

Домовой Болтун пытался вытащить голубой плащик из-за дивана.

– Доброй ночи, Болтун. Рада видеть тебя, – прошептала Маруся.

Домовой, будто испугавшись, присел на пол.

– Ты что здесь делаешь? Зачем мой плащ тянешь?

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Чего бродишь но ночам, я тебе его не отдам.

– Чего его? – удивилась Маруся.

Домовой поднялся и, хватаясь за голову руками, начал бродить по веранде.

– Маленький вроде волшебный цветок, сила большая, а сам с ноготок.

Маруся ничего не понимала.

– Какой цветок, Болтун? Я знала, что сегодня опять ночь волшебная, но причем здесь цветок?

– Кто его имеет, ни о чём не пожалеет. Чего пожелает, то Баба-яга исполняет.

– Баба-яга? Любое желание? Ты не шутишь?

Маруся начала тянуть плащ из-за дивана. Домовой, кряхтя, тоже тянул за краешек. Причём, тянул в свою сторону. Маруся вытащила плащ первой, но Болтун ухватился за рукав. Тогда Маруся быстренько надела плащ на себя. Он оказался коротковат. Болтун повис на рукаве. Девочка засунула руки в карманы и нащупала там ключ и маленький засохший цветок. Она вытащила левую руку, открыла ладонь перед самым носом Болтуна.

– Этот цветок?

Домовой отскочил от девочки и затараторил:

– Сила цветка, как у молока, кто его выпивает, тот всё на свете знает. Тем, кто колдует и ворожит, он золота дороже.

– Значит так, Болтун. Я хочу к Мэри. Как мне наколдовать, чтобы к ней улететь?

Болтун ехидно улыбнулся.

– Ладно, твоя взяла, нечестно так вести дела. Баба-яга за этот цветочек, любого превратит в горшочек. Но, если она в духе, может превратить и в муху. А если в настроении, не будет у тебя сожаления. Любое желание исполнит, махнув рукой, не будь она Ягой.

– И что, мне к ней идти? – заволновалась Маруся.