Читать книгу Башня поэтов - Анвар Исмагилов - Страница 12

В мире блестящих падений и взлётов,

в мире даров нищеты панибратству

мы проживаем ни шатко ни валко,

мы говорим новым бедствиям «здравствуй!»

В мире дорог, не ведущих ни к Риму,

ни в Уругвай, ни тем более в Ниццу —

пареной репы забыв простоту

и витамины – вгрызаемся в пиццу,

псевдошашлык и почти колбасу.

Господи, уши мои ослабели!

Мне да простится – привык с колыбели

к ангелу Моцарту, рыцарю Баху…

Радио шваркнет – шарахнусь и ахну!

Эти назальные мне вокализы,

эти назойливые катаклизмы!

Эти клубы квазидыма Отечества…

Тоннами давит звук человечество.

О, киловатт, килобайт, килофон!

Палочки – звук, голова – ксилофон!

Мы опускаемся тихо на дно

мутных морей первобытного звука.

Весело, братья, и воешь, как сука

в лунный мороз перед смертью в окно.

Что навевают тебе, милый мой,

нежного возраста сын-преуспешник, —

вайкулефорумысамковыйлай?!

Кончена свадьба. Убит пересмешник.

Рай в небеси. Можжевеловый рай.

Музы кабацкия. Канты блатные.

Нынче и струны почти золотые.

Лабух парнос[2] заменит Парнас,

в кепке таксиста гарцует Пегас.

Слышишь, братан, я играю бесплатно,

слушай меня, я остаток таланта.

Слышишь меня? Но залеплены уши

пластырем-плейером – рёвом насущным.

Голос поэзии вял и лукав,

хитротуманен и полон забав,

и не дай Бог ей ввязаться в борьбу —

вкусы вправлять – вылетает в трубу.

Массовый Васька, глодая голяшку,

слушает повара, дрыгает ляжкой,

плотно икает, прилежно сопит,

кушая Музыку, вежливо спит!

Ангел мой Моцарт, библейский мой Бах,

бедный мой Шнитке, герой заграничный.

Я на поляне лежу земляничной.

Небо ржавеет, как гвозди в гробах!

Древо культуры дотла облысело.

Реки Земли умирают, скорбя.

Выжат Коровьев, сидит Азазелло.

Осень России пошла с Октября.