Читать книгу Твоя безумная Кэтрин - Аня Сокол - Страница 4

Я сходила в бассейн, а потом в ресторан. В первом продемонстрировала фигуру, во втором отсутствие аппетита. И почти каждую минуту проигрывала в голове тот или иной отрывок разговора с Назаром Столетовым. Вспоминала единственный взгляд, брошенный на меня. Что было в его глазах, когда Михаил намекнул на ребенка? Злость? Страх? Презрение? Наверное, все вместе. Но я заметила еще кое-что. Он боялся потерять не отель и не землю. На миг он до ужаса испугался, что где-то там, в большом враждебном мире, живет родная душа, маленький человечек, который нуждается в нем. И плевать Столетову на деньги. Не прав Михаил, подтверди мы наличие ребенка, хозяин отеля стер бы нас в порошок. И одновременно прав, отчитав меня. Паутина, что мы сплели из толики правды, уймы предположений и капли откровенной лжи, очень тонка, дернешь не за ту нить, и развалится.

Ближе к вечеру я спустилась в бар, Михаил еще не вернулся, и мне абсолютно нечем было заняться. Я так и не решилась ему позвонить, полдня ходила по номеру, переходя от воодушевления к отчаянию. Последнее и подтолкнуло меня к выходу. Я просто пошла на звуки музыки и смеха. Пусть постояльцев и немного, но те, что были, отрывались по полной, смеялись, танцевали, пили, какая-то парочка даже просила включить караоке. Я устроилась за крайним столиком, заказала вина и теперь вертела бокал в руках, так и не решаясь отпить. Это, скорее, был реквизит, позволяющий мне находиться здесь и даже представлять себя обычной девушкой, которая позволила себе отдохнуть после трудовой недели, которая может улыбаться и которая вполне может сыграть партию в бильярд.

До меня доносились звуки, с которыми сталкивались шары, мужской смех, иногда беззлобные ругательства, когда удар выходил не совсем удачный. Я видела край бильярдного стола, что выступал из правой ниши за баром. Точно такой же стол стоял в левой нише, но пока пустовал.

– Кто-нибудь еще желает попробовать? – услышала я ироничный мужской голос, повернула голову, увидела светловолосого мужчину и сжала ножку бокала.

Хозяин отеля решил снизойти до простых смертных и теперь методично обыгрывал своих немногочисленных гостей в бильярд.

– Что, никого? – Столетов остановился рядом с барной стойкой. – Макс, может, ты тряхнешь стариной? – посмотрел он на бармена.

Не знаю, как насчет старины, но старыми ни тот ни другой не выглядели, скорее уж наоборот.

Бармен рассмеялся и, покачав головой, ответил:

– Только зря деньги терять, а у меня лишних нет. Разве что поднимешь мне зарплату вдвое, а лучше втрое. Учтите, – последнее адресовалось к подошедшему к стойке за выпивкой молодому мужчине в вязаном свитере, – говорят, единственным, человеком, которому удавалось обыграть Назара, была его сестра Кэтрин. Так что последние семь лет босс – абсолютный чемпион.

Интересно, заметил еще кто-нибудь кроме меня, как при имени сестры напрягся Столетов?

– Раз меня могла обыграть какая-то девчонка… – хозяин отеля улыбнулся двум девушкам за ближайшим столом, – то сможете и вы.

Девушки захихикали, но ни одна не вызвалась.

– Тогда может быть вы? – спросил Столетов у парня с бутылкой пива, но тот покачал головой, предпочитая выпивку бильярдному кию. – Тому, кто меня обыграет, не нужно будет оплачивать счет, – предложил Столетов. – Как вам такая ставка?

Кто-то рассмеялся, кто-то одобрительно присвистнул, явно раздумывая, не принять ли заманчивый вызов. А Столетов вдруг повернулся и посмотрел через два столика прямо на меня.

– Вижу, вы хотите попытать счастья? – На этот раз его взгляд совсем не казался враждебным, он был скорее заинтересованным, как может быть заинтересована змея встречей с кроликом. – Только не говорите мне, что вы трусиха.

Детская подначка, но я решила поддаться. Почему бы и нет? Михаила рядом нет, и я вполне могу развлечься. Так ведь? Я отставила бокал и поднялась. По залу покатился гул. Столетов улыбнулся краешком губ и протянул мне кий. На миг наши пальцы соприкоснулись. Гладкое дерево под рукой, тепло его кожи лед взгляда – убийственное сочетание.

Я взяла кий из его ладони и вдруг подумала, что он затеял это представление для меня. Очень уж не вязался этот карикатурный вызов с тем, что я знала о хозяине «Медвежьего угла», не вязалось с тем мужчиной, что разговаривал с нами в кабинете. Назар Столетов не был клоуном.

– Играли раньше? – спросил мужчина, отводя в сторону тяжелую портьеру и пропуская меня в нишу к бильярдному столу. Отдыхающие мало-помалу возвращались к своему отдыху, к разговорам и выпивке. Наблюдать, как кто-то гоняет шары не так интересно, как смотреть на кривляющегося хозяина отеля.

– Играла. Давно.

– Самое время это исправить. – Он указал на стол с зеленым сукном, на пирамиду шаров. – Окажите честь и разбейте.

Не отвечая, я подняла кий и ударила. Никогда не была сторонницей пустых разговоров. Два шара сразу ушли в лузы. Не самый худший удар, но и не самый лучший.

– Вы не перестаете удивлять меня… Рина, если не ошибаюсь?

– Вы знаете, что не ошибаетесь, Назар Андреевич.

– Просто Назар, давайте сразу перейдем на «ты», какие могут быть расшаркивания между нами, – сказал он, когда я ударила второй раз. Очередной шар исчез. – И я снова восхищен.

Он странным старомодным жестом, который я не раз видела в кино, прижал руку к груди. Нет, не к груди. К сердцу. Наверное, именно поэтому свой следующий удар я смазала. Ага, от счастья, что смогла поразить этого медведя в самое сердце. Надо ли говорить, что я была излишне оптимистична?

Назар ударил по шару, и тот, отскочив от борта, исчез в лузе.

– Защищаете… защищаешь чемпионский титул?

– Ты же не думала, что я сдамся без боя? – Еще один шар исчез.

– Ни в коем разе, – пробормотала я, наблюдая, как от следующего удара шар ударился об борт, отскочил и замер на краю.

– Прошу, – Столетов приглашающе взмахнул рукой.

Я загнала в лузу его шар, а потом еще один.

– Где твой спутник?

– Где-то, – ответила я, немного ошиблась с траекторией и ударила в молоко.

– Ищет что-то еще, чем меня можно зацепить и стрясти побольше денег?

В его голосе слышалась напускная веселость, но я откуда-то знала, что спрашивает он вполне серьезно. Наверное, поэтому и не стала врать.

– Скорей всего. – Я оперлась о стол и спросила: – Возражаешь?

– Да нет, скорее предвкушаю. А ты? – Он ударил в очередной раз и загнал в лузы сразу два шара.

– Я «что»?

– Предвкушаешь развлечение? – Он встал рядом.

– Предвкушаю проблемы, – ответила я. Истинную правду, между прочим.

– Проблемы незачем предвкушать. – Он прошел мимо и задел меня плечом. Нарочно задел. – Развлечения куда приятнее, – добавил мужчина и посмотрел на меня. Нет, не просто посмотрел, а оглядел с головы, от мысков ботинок до растрепанных волос на макушке. Правда, на несколько секунд его взгляд задержался на груди. Что бильярд с людьми делает, то презрением обливал, а тут, надо же, на грудь заглядывается. Эх, было бы на что заглядываться.

– Не спорю.

– Ты всегда такая покладистая? – Он поднял руку, и я почувствовала, как его пальцы коснулись моего плеча, скользнули выше, к ключице. Вроде бы простенький жест, даже не особо интимный, но звуки вдруг отдалились. Разговоры, смех, звон бокалов и даже удары шаров, кто-то в соседней нише все же начал свою партию, все стало едва слышным, словно кто-то повернул ручку громкости на минимум.

– А что, есть желание проверить? – спросила я в тот миг, когда его рука замерла у шеи. Замерла там, где бешено бился пульс.

– Нет, – вдруг ответил Столетов, продолжая смотреть мне в глаза. И то, что я видела в его, совершенно не соответствовало словам. А ведь он не похож на мужчину, который врет самому себе. – Не заслужила.

Не знаю, чтобы я ответила, скорее всего, просто пожала бы плечами. Не расписывать же ему свои заслуги перед отечеством, ибо эти заслуги такого рода, что любого мужика Кондратий на месте хватит. Вместо слов я наклонилась над столом и ударила, провожая взглядом крутящиеся шары. Я могла бы выиграть, но в последний момент смазала удар. Бармен сказал, что хозяина отеля побеждала только Кэтрин. Пусть так и остается.

– Трусиха, – прошептал Столетов, стоя за моей спиной, от мужчины не укрылось мое колебание.

Возразить было нечего. Мне и не пришлось, потому что в этот самый момент где-то закричала женщина. И не просто повысила голос, как жена на пьяного мужа, а заверещала.

– Что за черт? – Назар обернулся.

– Господи, что же это… – визг сменился надрывными причитаниями.

Столетов выскочил в зал, где уже поднимались со своих мест немногочисленные отдыхающие. Я бросила кий на стол и побежала следом. Люди больше не смеялись, из соседней ниши, где стоял точно такой же стол, выглянули два молодых парня, один из них держал кий, второй пиво. Бармен, еще недавно шутивший и просивший прибавки к жалованию, напряженно смотрел на дверь, к которой быстрым шагом подошел Назар. Я догнала мужчину уже на улице. Далеко бежать не пришлось, всего лишь до развилки выложенной плиткой тропы, где мы вчера стояли с Михаилом, где он вчера едва не поцеловался с вырезанной на столбе головой лошади.

Столб и сейчас был здесь, освещенный скудным светом зажегшихся фонарей. И лошадь тоже была, но теперь она лежала на тропинке, только не деревянная, а самая что ни на есть настоящая. Живая… Вернее, еще недавно бывшая таковой. Стоящая рядом девушка в костюме для верховой езды всхлипнула. Ей, как маленькой, пыталась закрыть глаза полная женщина в плаще. Но девушка упрямо мотала головой и продолжала таращиться на лежащую у подножия столба кобылу.

Назар опустился на колени, я заглянула и ему через плечо и шумно выдохнула. Женщина в плаще снова заголосила, меня так и тянуло к ней присоединиться. Шею лошади кто-то перечеркнул длинным и глубоким разрезом, из которого все еще вытекала кровь, но уже как-то вяло, большая часть успела просочиться между плит и впитаться в землю. Столетов достал телефон и включил фонарик, в его свете картина стала еще непригляднее, испачкавшая его брюки кровь приобрела кирпичный оттенок.

– Ох, доченька, говорили же нам, что этот отель построили на крови, – пробормотала женщина, – предупреждали. И вот нате вам, пожалуйста.

– Бабкины сказки, – услышала я голос, в котором, впрочем, не было особой уверенности, и обернулась. Позади стоял бармен.

– Уведи женщин, Макс, – не оборачиваясь приказал Столетов и коснулся шеи мертвой лошади.

Бармен посмотрел на меня, потом на продолжающую беззвучно плакать девушку и ее мать и сделал правильный выбор в пользу последних.

– Идемте. – Он коснулся плеча старшей женщины.

– Ры-рыска, – плачуще произнесла девушка, когда мать потянула ее в сторону.

– Мы с этим разберемся, – стал уговаривать ее Макс. – А вам нужно успокоиться и выпить горячего чая.

– Зачем кому-то… Зачем это сделали? Почему? Я не понимаю… – бормотала, уходя, та, что постарше.

– Хорошие вопросы, – вполголоса проговорил Назар, поднялся и бросил взгляд в направлении конюшни. Оттуда к нам уже бежали двое мужчин и миниатюрная женщина.

– Нужно вызвать полицию, – внесла ценное предложение я и даже успела представить, как скривился бы Михаил, услышав от меня подобное.

– Никакой полиции, – отрезал хозяин отеля. – Не хватало еще привлечь внимание каких-нибудь зеленых борцов за права животных. За инцидент сразу зацепится областной дорожный комитет. Блин, время выбрали – хуже не придумаешь, будто нарочно… – Он не договорил и посмотрел на меня. Нехорошо так посмотрел.

– Эй, я была с тобой, не забыл?

– Ты – да, а вот твой дружок? – Столетов огляделся, словно надеясь увидеть моего спутника с ножом в руке.

– Можешь мне не верить, но вряд ли Мишка приложил к этому руки. Во-первых, он не выносит вида крови и, перережь горло кобыле, лежал бы сейчас рядом в глубоком обмороке, – сказала я и нисколько не покривила душой. Мой друг – мошенник, а не мясник. До сих пор помню, как парня вывернуло, когда он увидел меня на кухне за разделкой свежей рыбы, что уж говорить о лошади.

– А во-вторых?

– Во-вторых, он не из тех, кто пилит сук, на котором сидит. Мы с ним умеем считать деньги и видеть выгоду. А вот это, – я указала на мертвую лошадь и залитую кровью тропу, – совсем не выглядит, как выгода. Скорее наоборот. Шумиха вокруг отеля нам не нужна, так же как и тебе.

– Значит, осталось выяснить, кому нужна эта самая «шумиха», – сыронизировал Назар.

– Вряд ли кто-то хотел убить именно эту лошадь, – проговорила я, касаясь деревянного столба. – Поговори с наездницей, не думаю, что она привела свою Рыську на убой. Скорей всего, девочка привязала ее здесь и отошла. Может, в туалет, а может, мать искала. Но кому-то этих нескольких минут хватило с лихвой.

– И этот кто-то должен быть по уши в крови, – констатировал Назар и посмотрел на подбежавших работников конно-каретного двора. Первой рядом с лошадью остановилась блондинка с короткой стрижкой.

– Рыська… Рыська, что же это делается? – спрашивала она так, словно кобыла могла ей ответить, но та молчала, и женщина переадресовала вопрос к хозяину отеля: – Назар Андреевич?

– Тихо, Ольга, нужно убрать тело. Ну-ка, – он повернулся к подбежавшим следом за блондинкой мужчинам с многообещающими надписями «охрана» на спецовках, – Макар, принеси брезент, Андрей, помоги мне. – Он бросил краткий взгляд через плечо и проговорил специально для меня: – Иди к себе.

Протестовать и дальше любоваться тушей лошади я не видела ни малейшего смысла, а потому ушла, оставив хозяина отеля разбираться в произошедшем.

Михаил вернулся ночью. Я слышала, как хлопнула дверь номера, как мужчина чертыхнулся, как скрипнула кровать, как качнулся матрас, уловила запах алкоголя и, когда его руки обвились вокруг моей талии, притворилась спящей. Сама не знаю почему. Мишка разочарованно что-то промычал, но настаивать на близости не стал.

Очень скоро его дыхание выровнялось, и я тихонько встала и прошла в ванную. Мужская одежда валялась прямо на полу. Вопреки тому, что говорила Столетову, я подняла сорочку и стала ее разглядывать. Я не врала про боязнь крови, но малая толика сомнения все же оставалась. От одежды пахло табаком и женскими духами, немного резковатыми на мой вкус. Рубашка была несвежей, но никаких следов крови. Вряд ли Мишка смог зарезать лошадь, отмыться, застирать одежду и снова ее заносить. Как я и сказала Назару, кто бы ни отправил лошадь на тот свет – это был явно не мой спутник.

Я вернулась в спальню, и на одно мгновение показалось, что Михаил не спит, а смотрит прямо на меня. Но спустя секунду мужчина всхрапнул и перевернулся на другой бок.