Читать книгу Удел избранного - Анзор Хусейнович Апшев - Страница 3

Воспоминания человека, обсыхающего на Солнце на двухметровом большом валуне, были прерваны нахлынувшим чувством опасности. Шестое чувство Ичиро подсказывало, что рядом снова кто-то большой и кровожадный. Осторожно, без резких движений, он перевернулся на живот и, приподняв голову, окинул взором прибрежную зону. В тридцати метрах левее у берега реки стоял большой монстр. Наклонившись, опираясь на все четыре лапы, он пил воду. Периодически выпрямлялся, становясь на две задние лапы, и осматривался по сторонам. Здесь все должны быть начеку, и большие и маленькие.

Это было существо длиной метров десять и весом несколько тонн. Вставая на задние лапы, он возвышался над землей на два человеческих роста. Маленькая голова располагалась на длинной шее, переходящей в массивное тело. У него также был большой хвост. Стоял он на задних четырехпалых когтистых лапах. Но вот передние лапы внушали страх. Каждый палец трехпалых лап венчался длинным изогнутым плоским когтем длиной с метр. Кожа была серой, но на передних лапах, горбатой спине и хвосте наблюдалось коричневое оперение20.

«В этом мире не водятся кошки, собаки, лошади? Что за чудовища тут еще обитают?» – сетовал Мураками, тихо сползая с камня.

Укрываясь за ним, он быстро оделся, рассовал весь свой инвентарь по местам и выглянул из-за валуна. Тут же прозвучал свирепый громкий рев. Монстр стоял прямо за камнем и замахивался своими серповидными когтями. Японец едва успел нырнуть обратно за укрытие, как когти со скрежетом процарапали камень над его головой.

Выходить на открытое место нельзя. Чудище раскромсает без промедлений. А потому мужчина оборонялся, прикрываясь валуном. Достать мечом его не имелось возможности. Чтобы пускать в ход метательное оружие, надо было прицелиться. Этого сделать не получалось, так как над головой все время свистели длинные когти агрессора. Пока обороняющийся соображал, как сладить с уродливым созданием, к хороводу вокруг камня присоединился еще один участник.

Вернулось ящерицеподобное огромное чудище. Ему, видимо, не удалось отведать мяса защищенных панцирной броней неуклюжих травоядных животных. К счастью синоби оно предпочло ему более мясистую дичь. Тарбозавр имел неуемное желание сомкнуть свои зубастые челюсти на длинной шее теризинозавра. В то время как тот имел целью отсечь голову с этими челюстями от тела непрошеного гостя. Пространство сотрясалось от топота лап, рева и лязганья клыков и когтей вступивших в поединок хищников.

Воспользовавшись ситуацией, ниндзя побежал прочь от вестников смерти. Его путь лежал снова через равнину в лес. Там можно было спрятаться от глаз больших зверей, найти себе место для ночлега. И какая-то неведомая сила тянула его в ту сторону. Интуиция подсказывала, что искать дочь монаха-отшельника следует в том направлении. По мере приближения к лесополосе шум битвы становился тише. Бегуну было не важно, кто одержит победу. Никто не преследовал его и на том спасибо.

Ичиро вбежал в лес на километр правее, чем в предыдущий раз. Наверняка на запах крови поверженных волкоподобных тварей собрались падальщики. Ни к чему ему было вновь натыкаться на мистических непостижимых обитателей этого загадочного мира. Он бежал в среднем темпе, а потому чувствовал себя вполне комфортно. Насторожив все свои органы чувств, он, стараясь производить как можно меньше шума, держал путь к ближайшей горе. Достигнув ее подножия, остановился перевести дыхание. Сев на грунт, оперся спиной на булыжник и дал себе десять минут покоя.

«Заберусь на гору и осмотрюсь. Должны же быть в окрестности поселения, костры. Люди ведь есть здесь, – размышлял путник. – Вряд ли Коноха три года могла просуществовать в одиночестве среди этой дичайшей природы. Она должна быть жива. Кто-то ведь усилием своей воли направляет меня тут».

Ямабуси был прав. Мураками здесь всего полдня, а его все время пытаются убить, съесть. Каждая встреча с местными обитателями несет погибель. И всякий раз встречаются все более причудливые уродливые создания. То ли здесь не терпят людей, то ли тут стоит одна задача – уничтожать все, что движется. Совершенно дикий, необузданный, невиданный мир! В котором надо меньше думать, больше действовать.

Точно, действовать. Мужчина в черном одеянии, скрывающем все тело, кроме кистей и глаз, поднялся и пошел в гору. То был обычный горный склон. Травянистые участки сменялись каменной россыпью. Росли множество сосен и берез, ровными стволами уходящими высоко вверх. В предгорьях сосны были более коренастые с широкой кроной. Чем выше в горы, тем они становились стройнее, длиннее. Наступил вечер. Приятный свежий ветерок обдувал прохладой. Тишину окружающей среды все реже нарушали готовящиеся на ночлег птицы и животные. Скоро на охотничью тропу выйдут ночные обитатели этих мест. Но об этом не хотелось думать засланному сюда нежданно-негаданно лазутчику. К своей радости он без происшествий забрался на горный хребет. Восхождение заняло около двух часов.

Его взору открылась красота горного пейзажа. Пики и гряды, ущелья и склоны, равнины и реки, хвойные и смешанные леса. Кое-где образовывался туман. Местность была насыщена сине-зелеными цветами. Облака пестрели красноватым, оранжевым, лиловым оттенками заката. Умиротворение девственной природой гипнотизировало и успокаивало. В другой раз Ичиро предался бы релаксации и упоению жизнью. Но сейчас имелись другие цели.

Не обнаружив никаких признаков людских поселений, ниндзя понял, что предстоит преодолеть как минимум еще один перевал. На спуск отсюда и восхождение на следующую гору уйдет еще несколько часов. Что ожидает в ночи неизвестно. Ему хватило дневных хищников. Поэтому он решил продолжить путь утром. А теперь ему надо найти место для сна. Наступили сумерки. Округу оглашали отходящие ко сну вороны. Бормоча и перебраниваясь, они никак не могли найти себе места, перелетая с дерева на дерево, спихивая друг друга с насиженного места.

Умение слушать природу и понимать ее намеки, было отличительной чертой ночных демонов – синоби. Он решил последовать примеру птиц. Ночевать на земле было опасно. Искать какое либо укрытие в виде пещеры или грота уже поздно и темно. Дерево – верное место для того, чтобы переждать ночь.

Мураками выбрал сосну с более раскидистыми ветками, которая располагалась чуть ниже на пройденном склоне. Она стояла в окружении шести-семи таких же деревьев. Затащив на нее несколько собранных с земли крепких палок, он закрепил их веревкой на двух более толстых почти параллельно отросших от ствола ветвях. Устроившись на импровизированном лежаке, он съел второе из девяти припасенных печений. Затем лег и расслабил все звенья и ткани тела, замедлил дыхание. Необходимо дать организму полный отдых, чтобы восстановить потраченные силы и восполнить энергию. В целях безопасности человек заблаговременно обвязал себя за пояс веревкой, и другой ее конец привязал к стволу. Ночной оборотень забылся чутким, но так необходимым ему сном.

***

Наступило раннее утро. Только начало светать. На фоне светлеющего неба четко выделялись темные контуры гор. Воздух был прохладен и свеж. Лес понемногу пробуждался от сна. Первыми встречать рассвет принялись птицы. То там, то здесь зазвучали переливы их трелей. Ичиро сидел в позиции со скрещенными ногами на своем своеобразном «гнезде» и медитировал. Минут через пятнадцать-двадцать съел очередное печенье, смотал обратно свою веревку и спустился с дерева.

Едва он ступил на землю, как стал сгущаться туман. Стоило разогнать кровь в жилах, размять суставы и мышцы. Мужчина приступил к утренней гимнастике. Суставная гимнастика, упражнения на гибкость, дыхательные упражнения и тело готово к любым физическим нагрузкам. Минут через десять он снова почувствовал, что его мысленно направляют. Но в этот раз мозги улавливали не слова, а образы, фрагменты местности. Удивившись смене метода воздействия на мозг, человек отправился в путь, ориентируясь по всплывающим в голове картинам.

Поднявшись на горный хребет, он стал спускаться вниз в следующее ущелье. Но не в прямом направлении, как это навевалось раньше, а правее. Вот высокая стройная одинокая береза, далее сухое безжизненное без листьев дерево, следом изогнутая кривая сосна. Чем ниже спускался лазутчик, чем правее уходил от намеченного ранее пути, тем скрюченнее и корявее попадались деревья. Атмосфера становилась тяжелее, воздух ощущался застоявшимся. И как-то стало совсем тихо вокруг.

Ниндзя остановился. Шестое чувство подсказывало, что не к добру все это. Когда он перестал реагировать на поступавшие мыслеобразы, неожиданно зазвучало пение. Приятный женский голос напевал мелодичные звуки. Причем источник звуков перемещался то влево, то вправо, то впереди. Создавалось впечатление, будто путника заманивают в ловушку. Кроме того японец отметил про себя, что внешнее воздействие на мозг более сильное, настойчивое, тягостное. Не такое, каким обладала Коноха.

В густом непроглядном тумане дальше десяти метров ничего невозможно было разглядеть. Но синоби чувствовал, что рядом кто-то есть. Ощущался чей-то недобрый взгляд. Став спиной к мощному стволу раскидистого дуба, человек стал ждать. Долго стоять не пришлось. Спустя две минуты впереди появился едва различимый в тумане контур большого существа. В нос ударил неприятный резкий запах нечистот. Постояв несколько секунд, оно двинулось к нему. С каждым шагом все отчетливее вырисовывался его внешний вид. То было трехметровой высоты массивное килограмм под двести волосатое создание. Конусообразная голова врастала в тело без шеи. Руки длиннее ног свисали до колен. На толстых коротких ногах держалось плотное мясистое тело. Все оно было покрытой рыжей шерстью. Только лицо, оставалось свободным от волос. По свисающим чуть ли не до пупка грудям становилось очевидным, что это самка. Красные глаза и клыкастый оскал монстра не предвещали ничего хорошего21.

Мураками выставил перед собой руки ладонями вперед и отрицательно покачал головой, давая понять чудовищу, что далее не стоит приближаться. Тот угрожающе зарычал, не намереваясь останавливаться. Любой другой человек оцепенел бы от ужаса, но не ниндзя с тренированной психикой и железными нервами. Он вооружился кусарига́мой22. Раскручивая его вокруг себя в разных плоскостях, наматывая и разматывая вокруг рук, шеи, промеж ног, укорачивая и удлиняя, сохраняя при этом натяжение цепи, он выбрасывал серповидный конец в сторону врага. Заточенная сталь легко разрезала плоть монстра.

Подпускать его к себе было бы слишком опрометчиво. В нем ощущалась большая сила. Поломал бы и глазом не повел. Самка снежного человека рычала от злости, выла от боли, пыталась достать обидчика своими тяжелыми ручищами. Страшное лицо было перекошено от ярости. Лишь когда левая кисть была отсечена смертоносным лезвием, чудище, обхватив кровоточащее место среза правой рукой и прижав к груди, с душераздирающим воплем убежало прочь. Тут же рассеялся и туман. Синоби, тяжело дыша, собрал оружие, очистил сорной травой лезвие от крови и спрятал обратно в складки одежды за поясом.

Не позволяя эмоциям взять над разумом верх, он выполнил дыхательное упражнение. Минут через пять, придя в себя, двинулся в обратный путь на вершину горы, чтобы затем по прямой спуститься в ущелье. «Коноха, где же ты? Подай весточку о себе. Я сбился с пути», – попутно мысленно говорил диверсант, пытаясь наладить потерянную волновую связь.

В этом диковинном мире лишь она была заинтересована в благополучном исходе его миссии. Но где она, как выглядит, каким образом продержалась столько времени здесь, почему сама не движется в его сторону? Этого он пока не мог понять. Знал лазутчик одно: только деревья в этом гиблом месте являются помощниками ему. Уже второй день они давали ему возможность избежать смерти, укрывая его от гибели, давая ночлег, подсказывая внешним видом об опасности.

Наконец вернулся Ичиро на горный пик. Сзади чуть ниже красовалась группа сосен, среди которых он заночевал. Впереди был достаточно пологий склон, ведущий к ущелью, на дне которого журчал горный ручей. До него было полтора-два часа спуска в спокойном темпе. Едва он сделал несколько шагов, как почувствовал в голове знакомые ощущения: «Не сейчас. Шум вашей битвы привлек внимание. Пережди».

«Да что же это за напасть!» – посетовал мысленно мужчина. Ему осточертело получать приключения на свою голову. Сев на камень тут же на склоне, он стал решать: прислушаться к совету и затягивать выполнение задания, а главное нахождение здесь или на свой страх и риск продолжить спуск.