Читать книгу Стать дельфином - Арьен Новак - Страница 11

Джерри не переставал удивляться, почему его взяли на работу на это ранчо. У него не было никакого опыта работы с таким огромным табуном лошадей. Да, в подростковые годы он проводил лето на ферме своего деда, наслаждаясь свободой и ароматами прерии. В его ведении тогда находились пара-тройка лошадей и небольшое стадо барашков. Все обязанности его ограничивались уборкой стойла, присмотром за пасущимися четвероногими и встречей и проводами местного ветеринара, регулярно навещавшего ферму и приезжавшего среди ночи по случаю отела и окота, а также ожеребления.

Справедливости ради следует отметить, что Джерри нравилось возиться с домашними животными. На ферме деда он научился уважительно относиться к божьим тварям. И ценность жизни он понял там же, когда рожала его любимая кобыла Ласточка. В его память на всю жизнь впечатались ее огромные глаза с пульсирующими зрачками, полные влаги, горячее дыхание и пот, ее титанические потуги и дрожь перенапряжения, прокатывавшиеся по всему ее большому и сильному телу. Он помнил свое состояние, близкое к обмороку, при каждой схватке Ласточки, тревогу в глазах деда и суровость ветеринара. Каждый раз, когда воспоминания о тех родах всплывали в его мозгу, он начинал ощущать ломоту во всех мышцах, и пот начинал проступать сквозь поры его кожи, возвращая его к той ночи и пробуждая с неослабленной силой Страх Смерти. К счастью, ветеринар оказался на высоте, и, несмотря на трудно начавшиеся роды, Ласточка родила изумительного жеребенка-девочку, абсолютно рыжую с копыт до кончиков ушей, и с ярким белоснежным пятном-звездочкой прямо посредине лба. Глаза ее оказались разного цвета: один пятнисто-карий, а другой пронзительно серо-голубой. Когда Безе (конечно, честь назвать маленькую девочку была отдана Джерри) оправилась от рождения, встала на длинные тонюсенькие ножки и начала резво носиться вокруг матери на пастбище, всем открылась удивительная Красота, не измеримая никакими «золотыми сечениями» или философскими посылами. Это была Просто Божественная Красота и Божественная Самость, как это сформулировал дед Джерри, увлекавшийся на досуге философией и признававший в ней лишь Юнга и Энгельса, и критиковавший Платона – да, такой он был уникум.

Так вот, возвращаясь к тому эпизоду в жизни Джерри, он ощутил огромное облегчение, быстро сменившееся безудержным ликованием и благодарностью, в тот момент, когда из чрева кобылы, после мучительного ожидания людей и отчаянных усилий роженицы, появилась сначала мокрая голова жеребенка, стиснутая между его ножек, а затем, минут через десять, чрево кобылы полностью исторгло свой плод в плотном белесом пузыре. Ветеринар, проделавший разрыв в «рубашке» жеребенка сразу после появления головки на свет, внимательно осмотрел новорожденную, залез ей в горло, вытащив оттуда комок слизи и, покачав озабоченно головой, вдруг взял из копны сена соломину и стал щекотать жеребенка в ноздри.

Девочка поморщила свой носик с бело-молочными потеками на коричневато-розоватой мясистости, и вдруг неожиданно сильно чихнула, обрызгав все и вся вокруг в радиусе метра. Ласточка при этом мощном чихе вздрогнула и, несмотря на слабость и крайнюю усталость, тихо рассмеялась. И ее легкое смешливое ржание вырвало Джерри из ватного тумана беспомощности и Страха, и он радостно расхохотался. Его смех вперемешку с ржанием Ласточки подхватили все остальные, присутствовавшие при родах: дед, ветеринар, двое подсобных рабочих, и конюшня огласилась счастливым и мощным хохотом.

В тот день Джерри уверовал в силу Жизни, в справедливость Бога, но и в мрачную реальность Смерти, потому что спустя несколько часов после успешных родов, слабое сердце кобылы не выдержало, и Ласточка, внезапно захрипев, забилась в острой сердечной боли, повалилась на бок и больше уже не встала.