Читать книгу Пингвины средней полосы - Арина Машкина - Страница 3

Дожёвывая рыцаря, дракон с сомнением осмотрел его нервного жеребца. Полезнее было бы завершить трапезу с чувством лёгкого голода, но в последнее время лошади встречались всё реже и реже. Мысль о том, что он не съест, возможно, последнего в мире коня, была невыносима.

Жизнь вокруг неумолимо менялась. Охотник за сокровищами, пытавшийся ограбить его на прошлой неделе, въехал в пещеру на двухколёсной повозке, которая изрыгала дым и огонь немногим хуже самого дракона. Надкусив неудачника, дракон удивился сладковатому запаху мяса, а потом ему всю ночь снились красочные смешные сны.

Вспоминая охотника, он снова почувствовал тот странный травяной привкус на языке. Повинуясь внезапно вернувшемуся голоду, дракон, не жуя, проглотил очередного последнего в мире коня и задумался о важности здорового питания.

«Всё-таки надо себя ограничивать, но как? Я консерватор, чтящий традиции предков, я всех обязан съедать – и охотников за сокровищами, и рыцарей, вызывающих меня на смертный бой… Впрочем, я же совершенно не ем принцесс! В принципе, можно считать, что я нахожусь на диете, исключающей употребление принцесс».

Хотя принцесс полагалось похищать и возвращать в обмен на сундук с золотом, традиции предков одобряли их поедание – конечно, после получения выкупа. Но мама-дракониха считала похищения рискованной работой и частенько повторяла сыну, что хорошие драконы выбирают менее шумные источники заработка.

«Кстати, девочек я тоже не ем, спасибо мамуле».

Умирая, мама винила в своей смерти неосторожно съеденную девочку. Всю жизнь она свято верила, что, попадая на зубы, этот незрелый продукт навечно сводит челюсти, и порядочный дракон никогда уже не сможет разинуть пасть на что-либо подобающее его статусу и размерам. Если же девочку проглотить не разжёвывая, то начнётся заворот кишок, от которого не будет никакого спасения. Потому на смертном одре она взяла с него клятву никогда не есть девочек, даже случайно.

Дракон клятву дал, потому что был любящим сыном, хотя и сомневался, что причиной маминого ухода из мира живых стала девочка. Не факт, что существо вообще относилось к человеческому роду: будучи весьма преклонных лет, мама плохо видела. Скорее всего, к погибели её привел именно возраст, а не ошибка в меню.

«Что же это получается? Я так мало ем, а летать становится всё тяжелее и тяжелее…» – дракон с сожалением взглянул на брюхо, которое двести лет назад было намного меньше, и краем глаза уловил какое-то движение.

Стоявшая в нескольких шагах девочка внимательно смотрела на него, одобрительно кивая.

– Именно так я тебя и представляла, – сообщила она, встретившись с ним взглядом.

Пока дракон пытался понять, откуда рядом с ним появился запрещённый продукт, девочка подошла поближе.

– Я надеюсь, у тебя найдётся большой бриллиант? – спросила она. – Не просто большой, а огромный?

– Ты, мелкое недоразумение, тоже пришла за моими сокровищами? – вяло удивился дракон.

Переполненный желудок не позволял впасть в неистовую ярость, погружая вместо неё в глубины рефлексии.

«Как изменился мир… Хорошо, что бедная мамочка не дожила до того дня, когда ей пришлось бы выбирать между попранием сложившихся традиций и личными принципами… Девочка – охотник за сокровищами! О времена, о нравы…»

– Ой, да нужны мне твои сокровища, – фыркнула девочка. – Я просто хочу, чтобы ты взял в пасть огромный бриллиант.

Неожиданное требование заставило дракона вырваться из плена мыслительного процесса. Он проверил языком остроту своих клыков и с подозрением рыкнул:

– Зачем?!!

– Без бриллианта ничего не получается.

– ? – настороженная недоверчивость, написанная на морде дракона, лучше всяких слов объясняла его нежелание поддерживать диалог с той-кого-нельзя-есть.

– Неужели не понятно! – девочка нетерпеливо подпрыгнула на месте. – Нам в школе задали нарисовать животное в естественных условиях, а все знают, что естественные условия для дракона – это пещера с сокровищами. Я могу нарисовать пещеру, я могу нарисовать сокровища, но дракон с большим бриллиантом в зубах у меня никак не получается!

– Тьфу! – разочаровался дракон. – Во времена моего детства школяры не беспокоили драконов по пустякам, а срисовывали картинки из книжек.

– Я хочу изобразить настоящего красивого дракона, а не перерисовывать крылатых коров!

– Обойдёшься! – польщённо улыбнулся дракон, демонстративно зевнул и улёгся, повернувшись к ней хвостом.

Девочка ничего не ответила. Но чуткий слух подсказывал дракону, что она никуда не ушла. С каждой минутой он всё больше беспокоился и через четверть часа, не выдержав, обернулся.

Усевшись на большой плоский камень, девочка прилежно водила карандашом по листу бумаги.

– Я не позволил тебе!.. – взревел дракон, оскорблённый пренебрежением к его мнению.

– А я вовсе не тебя рисую. Видишь, на скале ящерка сидит? Очень на тебя похожа. А вместо бриллианта я засуну ей в пасть гальку!

Она подняла глаза на дракона.

– Я отправлю этот рисунок на пасхальную выставку в ратуше. Когда горожане увидят маленькую жалкую ящерицу, они скажут: «Вот так дракон… Мы его боялись, а он совсем не страшный!» А потом… – она сделала многозначительную паузу, – потом каждый трусливый стражник захочет вызвать тебя на бой, а каждый мелкий воришка – забрать твои сокровища. Знаешь, в нашем городе полным-полно трусливых стражников и мелких воришек… – девочка с притворной горечью покачала головой.

Потрясенный таким коварством дракон впервые пожалел о клятве, данной много лет назад.

– Я мог бы тебя съесть…

– Спорим, что после рыцаря и коня в тебе уже не осталось свободного места?!

– Откуда ты знаешь, кого я сегодня ел?

– А как этот рыцарь, по-твоему, здесь оказался? – с вызовом спросила девочка. – Нет, чтоб спасибо сказать!

– Это ты его сюда привела?!!

– Ну не то, чтобы привела… Честно говоря, он на войну ехал, короткий путь через лес спрашивал. Я и подумала, что дракон – это быстрее, чем война, и ехать совсем недалеко. Да и мне с сытым драконом разговаривать как-то спокойнее будет.

– А потом ты подсматривала, как я ел? – ахнул дракон, ужасаясь, какое невыносимо кровавое и некультурное зрелище ей довелось увидеть.

– Я совсем недолго ждала. Ты очень быстро с ними справился, – похвалила она дракона.

«Как же мало мы, драконы, знаем об истинной сущности девочек!», – потрясенно подумал дракон.

Подходящий бриллиант искали недолго. В пещере девочка критически осмотрела коллекцию сокровищ, которую начала собирать ещё драконья прабабушка.

– Ничего лучше не найдётся? – покрутила она в руках камень размером с её кулак.

– Бери, что дают, – дракон подтолкнул её крылом к выходу, – за такой камень я мог бы купить весь ваш город.

– Тоже мне, город, – пробормотала девочка. – Паршивый провинциальный городишко…

Потом она долго мучила его, заставляя то встать, то лечь, взмахивать хвостом и распускать крылья. При малейшей попытке поспорить с ней об анатомии и физиологии драконов девочка впадала в бешенство и угрожала, что нарисует своей ящерице крылья пингвина.

Когда они нашли подходящую позу, которую девочка сочла достаточно эффектной, а дракон мог в ней продержаться хотя бы полчаса, девочка достала припрятанные в кустах рисовальные принадлежности.

Дальше было только хуже. Дракон стоял, сжимая в зубах бриллиант, горделиво выгнув спину, развернув крылья и картинно приподняв кончик хвоста. Челюсти сводило, спина болела, крылья от напряжения подрагивали, хвоста он уже вовсе не чувствовал, а девочка выглядела всё более и более недовольной.

– Ты шкоро? – пробурчал он через бриллиант.

– Не мешай!.. Ещё немного… Вот так… Или вот так?..

Вдруг она схватила кисти и палитру, швырнула ими в дракона, и, зарыдав, бросилась на землю.

– Не так!.. Всё не так!.. Ничего не получается!..

От изумления дракон разинул пасть, выронив бриллиант.

– Что не так?!!

– Всё не так, – девочка подняла к нему своё залитое слезами лицо. – Вообще всё не так! У меня паршивые кисточки – потому, что они самые дешёвые… Родители не могут купить мне приличные краски – это дорого… Они вообще не хотят тратить на это деньги. «Девице надо уметь вести хозяйство, а не тратить время без толку», – прогундосила она противным голосом и села, размазывая по лицу краски и сопли.

– Твоя чешуя… и крылья…и зубы… – всхлипывала девочка, – они прекрасны!.. Но я не могуууу… – снова заревела она в голос.

Дракон малодушно подумал о побеге, но горе в девочке уже иссякло. Она высморкалась и спокойно объяснила:

– У меня пока что не получается передать яркость чешуи. И не хватает мастерства изобразить прозрачность крыльев на солнце. Знаешь, – оживилась она, – в столице живёт знаменитый художник. Он рисует так, что блеск лат рыцарей на его картинах освещает замковые залы, кавалеры влюбляются в портреты красавиц, а бабочки садятся на рисованные цветы… Говорят, что за очень большие деньги он может научить своему искусству… Эх… Завтра продолжим прямо с утра, – предупредила она дракона, собирая свои нехитрые пожитки.

– Девочки каждый день ходят в школу… – неуверенно предположил дракон.

– Наш класс уезжает на экскурсию в зоопарк. До столицы путь неблизкий, так что у меня несколько дней свободно.

– Я не знаю, что такое зоопарк.

– Учитель говорит, что это место, где за решёткой держат диких животных. Белые медведи, тигры, волки…

– Жаль, что ты не поедешь, – перебил её дракон.

– «Девице надо учиться готовить, а не тратить своё приданое на экскурсии», – прогундосила она тем же противным голосом.

Дракон задумался. Столица, зоопарк, художник…

– Я всё равно не собирался тратить этот бриллиант на покупку вашего города, – вкрадчиво начал он, – ты могла бы отдать его столичному художнику в уплату за обучение.

– Сам предложил! – девочка быстро подобрала камень, – я ни о чём не просила!

Она спрятала бриллиант за пазуху и потребовала:

– А теперь что-нибудь на карманные расходы.

– Кто тебя научил, что цель оправдывает средства?!

– Первый раз слышу! – Девочка оттопырила карман, принимая разноцветную драгоценную мелочь. – Всё? Ну, я пошла.

– Можешь не благодарить. И не вздумай возвращаться, пока не научишься рисовать так, чтоб при виде изображённых тобой драконов принцессы падали в обморок, рыцари трусливо отступали, а охотники за сокровищами уходили просить подаяние у церковной ограды!!! – и добавил вполголоса: – Вообще никогда не возвращайся.

Но девочка даже не обернулась. А дракон ещё долго лежал у входа в пещеру, вычисляя стоимость свободы в бриллиантовом эквиваленте, счастливо жмурясь на заходящее солнце и облегчённо вздыхая.

Проснулся он довольно рано с незнакомым прежде ощущением, будто кто-то дёргает его за хвост.

– Самое время позавтракать, – громко произнёс дракон.

Он медленно повернул голову, показывая зубы – так, чтобы жертва успела оцепенеть от страха. Но увидев свой завтрак, дракон быстро захлопнул пасть.

– Что ты здесь опять делаешь? – в панике вскричал он, но сразу понял, что обознался: у хвоста с орудиями пыток в руках стояла совершенно другая девочка.

«Докатился! Уже в лицо различаю, скоро по именам начну звать…»

Девочка убрала за спину железные инструменты, напоминавшие зубило и щипцы, и только тогда громко зарыдала:

– Не ешь меня!

Вчерашний день научил дракона с недоверием относиться к плачущим девочкам и с уважением – к шантажу.

– Чего тебе от меня надо?!! Говори, не то проглочу!!!

– Чешуйку вырвать… – Девочка смущённо поковыряла землю перед собой носком туфельки. – Я приворотное зелье делаю… Понимаешь, есть один мальчик…

– Нечестно это, – нахмурился дракон, – чуть что – сразу приворотное зелье. Попробуй сначала по-хорошему…

– Леденец на палочке не помог, – пожаловалась девочка. – Теперь вся надежда на… – она сверилась с замызганным пергаментом, – на верёвку с шеи повешенного, кровь летучей мыши, палец самоубийцы, заячью лапку и твою чешую.

Дракон выслушал состав зелья, удивляясь извращённости человеческой фантазии. В надежде, что прелестное юное создание не осилит столь отвратительный перечень, он предложил:

– Ты сначала собери всё остальное, что нужно, а потом приходи за чешуёй. Кстати, а ты была в зоопарке?

– Была, – удивилась вопросу девочка, – родители в прошлом году возили. Только там драконов нет, и к животным близко не подобраться. А для зелья я уже все собрала, – похвасталась она, – так что давай чешую!

– Значит, зря старалась, – разозлился дракон и на неё, и на себя. – Я не готов выдирать у себя чешую из-за какого-то паршивого мальчика!

– Он самый лучший мальчик на свете! А тебе жалко одну чешуйку!

Она зажмурилась от великолепия драконьей чешуи, сияющей в ярком солнечном свете, и снова взмолилась:

– Всего одну! Можно самую ненужную! Ты же всё равно её сбрасываешь!

– Я не сбрасываю чешую по требованию! – отбивался дракон. – Я линяю, когда время приходит. Если тебе любая чешуя сойдёт – ступай, поройся в пещере: у меня почесуха от иноземных рыцарей, и шкура из-за них шелушится.

Обрадованная девочка скрылась в пещере. Через полчаса дракон начал нервничать, но из пещеры, чихая, уже появилось грязное существо, всё в саже и паутине.

– Почему ты не женат? Тогда у тебя было бы чище, и мотоцикла среди драгоценностей не валялось бы…

– Не твое дело! Может, я ещё не готов к серьёзным отношениям! Ты нашла, что хотела?

– Даже не знаю… В рецепте ведь не написано, что в приворотное зелье сгодится мусорная чешуя… Если у меня ничего не выйдет с самым лучшим на свете мальчиком, тогда я выйду замуж за тебя! Наведу порядок в пещере, она будет очень миленькая. Драгоценностей у тебя полно! Можно, я подберу кое-что к свадебному платью? А когда я стану твоей женой… – она мечтательно закрыла глаза.

Дракон тоже закрыл глаза, представляя, как его пещера превращается в жилище новобрачных, презревших межвидовые барьеры.

– Я был неправ! Ты так старалась, надо тебе помочь закончить работу.

Он повернул голову к хвосту (варварские инструменты не нанесли никакого ущерба естественной кольчуге), оттопырил клыком несколько чешуек и, закусив их передними зубами, резко мотнул головой.

– Желаю удачи, – он выплюнул чешуйки к ногам девочки, – и взаимности в любви. Только не надо меня целовать, обнимать и выходить за меня замуж. Просто уходи и больше не возвращайся!

Следующее утро снова не задалось, а причиной тому стали громкие неразборчивые вопли. Высунув голову наружу, дракон вздохнул:

– Я даже не сомневался…

Обрадовавшись его появлению, очередная несъедобная гостья патетически завопила:

– Я пришла, чтобы ты, тварь поганая, меня проглотил!

– По утрам совершенно нет аппетита, – соврал дракон. – Почему ты так странно ко мне обращаешься?

– В книжках про рыцарей написано, что с драконами разговаривают именно так. А ещё там написано, что они всегда голодные и проглатывают людей и коней целиком, не разжёвывая.

– Врут! Всё врут, честное слово! – вспомнил он давешнего коня. – Во-первых, мы всегда тщательно пережёвываем пищу. Во-вторых, лично я практикую умеренность и вообще давно на диете.

– Ну и дурак. Я хочу, чтобы ты меня съел.

– Никто не хочет, чтобы его съели, это противоречит инстинкту самосохранения, – назидательно произнёс дракон.

– А я хочу! – девочка топнула ногой. – Ты меня съешь, а потом я буду лежать в гробу юная и прекрасная, и они все обо мне пожалеют!..

– Знаешь, выбирай что-то одно, – ухмыльнулся дракон, – или я тебя съел, или ты лежишь в гробу юная и прекрасная.

– Тогда придумай ещё что-нибудь! Тварь поганая бесполезная! Расселся тут бревно-бревном, никакой помощи не дождёшься! – и угрожающе добавила:  – Не то я останусь здесь, пока не замёрзну насмерть! А потом буду лежать в гробу юная и прекрасная, – снова завела она свою песню.

Дракон перевёл взгляд на цветущие деревья и запаниковал: ждать, когда она замёрзнет насмерть, придется долго.

– Уже придумал! Сейчас ты идешь домой; уроки больше не делаешь, учителей не слушаешь, в школу можешь не ходить. Главное – запоминай все ругательства, которые услышишь, это важно. Утром завтракаешь, днем обедаешь, вечером ужинаешь и ложишься спать. Продолжай до тех пор, пока в тебя – юную и прекрасную – не влюбится принц. Не отказывайся, выходи за него замуж, свадьба будет пышной и красивой, все тебе позавидуют. На следующий день начинаешь разговаривать всеми ругательствами, которые знаешь. Если сможешь продержаться с утра до вечера, не повторяясь, – он тебя обязательно отравит. Не стесняйся, проси хороший яд, чтобы не испортить цвет лица. В гробу ты будешь лежать юная, ещё более прекрасная, чем сейчас, и все они о тебе пожалеют! Уффф…

– Хм… Тварь богопротивная,а как здорово всё придумала. Это поможет?

– Честное драконье слово!!!

Уходя, девочка с удовольствием пнула драконий хвост.

– Погоди, – спохватился дракон. – Ты в зоопарке была?

– Ну, была.

– Чего там?

– Звери всякие в вольерах сидят. Когда люди приходят – звери прячутся. Детей к ним близко не подпускают. Скукота…

– Угу. Ну, ты иди, иди, а то вдруг чего не успеешь…

Задумчиво глядя ей вслед, дракон про себя отметил, что заросшая тропинка, которая вела к пещере, начала превращаться в широкую утоптанную дорожку.

«Возможно, что где-то там – на обочине проезжего тракта, где берёт начало малозаметная тропка, ныряющая в бурелом… там, где прежде находили путь только отважные безрассудные рыцари и обуянные жаждой наживы охотники за сокровищами… теперь там вкопали столб, надпись на котором гласит «К дракону», и скоро сидящая у столба девочка будет зазывать прохожих и брать с них за вход пять монет…»

В безрадостных картинах грядущих дней он видел школьные экскурсии по пещере и праздничные плакаты «Впервые в мире! Полёты на драконе!».

Три последних дня заставили его серьёзно задуматься о будущем и пересмотреть свои жизненные ценности.

Сокровищ, накопленных несколькими поколениями драконов, хватит на самый большой вольер со скалой и пещерой, где он спрячется, когда в зоопарк придут девочки.

Конечно, с одной стороны – он обрекает себя на жизнь за решёткой. Но с другой – с его стороны – будет казаться, что за решёткой находятся все остальные. С одной стороны, больше не будет ни рыцарей, ни охотников за сокровищами. Но с другой стороны, о его регулярном и правильном питании позаботятся специальные люди. Ибо лошади кончаются, девочки – вездесущи, а драконы долговечны.

Мама похвалила бы его выбор.

2012