Читать книгу По ту сторону вымысла. Рассказы, эссе, поэма - Аркадий Чужой, Аркадий Иванович Чужой - Страница 4

Деда Михеева знали в округе, наверное, все. Нет, знаменит он особо выдающимся не был, но, вот, подишь ты, знают как – то о нём люди. Может эта молва пошла от того что, любил дед поговорить – посудачить, может быть от того, что советы любил давать к месту и не к месту, кто его знает. А может быть…

Лицом старик хоть и был похож на Шолоховского деда Щукаря, но, на самом – то деле, был он абсолютная ему противоположность. Обсолютная. Но, главное их отличие это, знаете ли, непомерная какая – то физическая силища Михеева. А отсюда и характер, своевольный, воинственный, непокорный даже!.. Скорее дед напоминал постаревшего Стеньку Разина, наверное так… Что собственно и послужило, как я думаю, его известности в округе.

Был старик бородат, как он сам говорил, мол, от лени это всё, ломаются дескать, енти самые… дрюкалки, то есть станки.

От Щукаря дед отличался ещё и немалым, высоким ростом, седой, густой шевелюрой. Но, вот не любил старик стричься – бриться, и всё тут! Почему – неведомо, но, вот не любил и всё. Вот и за глаза, люди и называли – то его, вредина, мол. Так – то конечно они его побаивались, здоров ведь, чертила, хоть и лет ему много было. Сколько, старик, правда и сам не помнил, но, всякий раз почему – то называл цифру девяносто! Да, да, именно так, девяносто! Ему возражали:– Как так, ты ж, дед, в прошлом годе, какой – то юбилей справлял!? На что старик, хитро этак глядючи, говаривал:– А хто его знает – ведает, юбилей чи ни юбилей, да токмо нонче – то девяносто было, на днях. И нихто, нихто, ни одна зараза, не прондздравила даже!.. – обиженно хлюпал носом старик. Хотя на самом – то деле, день рожденья у Михеева был осенью. А сейчас на дворе лето стояло жаркое.

О силушке старика легенды ходили в народе, говаривали что, даже нынешние качки из города приезжали специально, помериться со знаменитым богатырём силой. А старик и не отказывал:– Хе – хе, а чё ж не помериться – то, давай, язви тя!.. На что, только вот биться – то будем? – ставил непременные условия договора старик. Молодёжь предлагала: – А вот, на «штуку», а как, дедок?

– Хох – хо… А «штука» енто чавось? – щурился дедушка на солнышко. Ну, молодёжь, смеясь, объясняла, что «штука» это тысяча рублей. И интересовалась, так про между прочим:– А если к примеру старик проиграет, то деньги – то как, найдутся или?.. На что Михеев непременно отвечал:– А как, завсегда найдутся! А как? Всё должно быть по честному! Пензию – то на что получаю!? Так что, порядок, не боись! Но, тут же предлагал:– Ну а ежели, сынки, к примеру, вы проиграете, а? То, как?

Здоровяки – соперники, в ответ на это показывали деньги.

Дед подумав малость, ответствовал:– Да, не, на кой мне ваши деньги – то!? Ну, на тот свет их не заберёшь. Вы вот что, коли проиграете, литру поставите, этого только… как его… ну, клопами который воняет?..

– Коньяку что ли? – дивилась молодёжь.

– Во, во, его самого. – прихохатывал старик, – Только что бы это, фрицевского!.. Охота на последок ихнего самогону пивнуть ещё разок. Ну, как согласны? Тада давайте, жиманёмся! – решительно заявлял спорщик.

Наконец договорившись, приступили к самим состязаниям. Тут, само собой народец подсобировался, старики в основном. Молодёжь – то вся в городе давно, известное дело. Люди толковали – спорили, кто, мол, кого одолеет, старик городских аль наоборот?

Надо сказать, парней было человек пять – шесть.

Притащили само собой, лавки, столик какой – то разыскали, установили,. Ну, и приступили к делу.

Молодёжь давай было объяснять правила, но Михеев махал рукой и указывал на место против себя:– Ты садися. Садися, не суетися. Ближе к телу, как говаривал какой – то… Мопасанов….

Говорящий паренёк заявлял, что он, мол, рефери, что будет судить, а жаться – то будет не он, а их главный. Вожак, должно быть.

Та по мне хоть чёрт с коромыслом, только что бы без суеты! – хмурил брови дед.

Старик Михеев без особых усилий и проблем, одолел их вожака, а следом и ещё парочку, пожелавших потягаться.

Ну, и глядел вопросительно, мол, дальше – то что?

Поверженный вожак, был ошеломлён:– Как так, он молодой, здоровенный парень, проиграл какому – то старику??? – а куда деваться, договор же есть договор.

– Лады, дед, лады!.. Привезём, жди. – и укатили на своих дорогущих иномарках.

В город, наверное, искать, подумал победитель.

– Да обманут, поди… – кто – то из стариков шепелявил.

– Да не, не обманут. Ой, да и обманут, не велика беда. Тут главное, шо поломал я их! Вот и ладненько.

Соседи, обсуждая минувшее событие, расходились по домам не охотно. Хотелось людям поболтать, пообщаться. Всё – таки земляк их победу одержал.

– Надо было тебе чумному, деньгами взять! Дурак ты Михей, ей, Богу дурак! – досадовал щупленький старичок Кузьма Козлов. Михеев только отмахивался, мол, ладно, ладно, посмотрели цирк, расходитесь по норкам, по хаткам своим. Будет с вас, будет!

Надо сказать, ложились в той деревушке, довольно рано. Как стемнеет, так и на покой. Деревня располагалась в дали, от основных коммуникаций цивилизации, а потому не было у стариков ни электричества, ни газа, ни телефона, ни прочих прелестей современности.

Мало-помалу народец рассосался по домам. Старик сидел на своей завалинке и обдумывал минувшее событие. Приезд городских здоровяков – амбалов.

И зачем приезжали, думал он, чё хотели – то, а? Ну не из – за спортивного интереса же!? Э, тут что – то… не чисто!.. Как пить дать – не чисто!

А между тем, хоть и лето стояло, а день – то он тоже, не безразмерный, имеет свои границы… Вот и луна высунула нос из – за тучки, кто – то сыпнул горсточку звёздочек на темнеющий свод неба. Забрехали – закашляли старые дворняги собаки. Старик сходил в домик свой, принёс старенькую трёхрядку, тульскую гармошку. Закурив самосаду, тихонечко, ласково так тронул кнопочки, и гармонь, глубоко вздохнув, запела, затосковала.

– Чё, Михей, хе – хе —хе, надули – проскрипел, подошедший вновь, Кузьма Козлов. Присел рядышком с гармонистом. Тоже задымил – закурил….

– Да не, пошто надули – то!? Думаю ищут ишо. Её же пролятушую, найтить ещё же надоть, она же ни нашенская, фрицевская! – продолжая играть, отозвался старик Михеев.

– Ни то, смотри, могу, это, угостить. Угу. Старуха – то моя спит – храпит, а мы туточки, по масенькой, ась? – хихикал довольно Кузя. – А у меня всё с собой имеется. Да. – указал он на пакетик – Вот.

– Угу? А и… наливай тада, что ли!? – сменил грусть на весёлость Михей. И заулыбалась, закокетничала тулочка – певушечка, так любя свою гармонику, называл старичок.