Читать книгу Европейское исследование: БАДы, витамины, ГМО, биопродукты. Как сделать правильный шаг к здоровому долголетию - Аркадий Эйзлер - Страница 8

Долгое время наука рассказывала нам истории, связанные с прогрессом и интеллектом, доказывая, что переход к сельскому хозяйству являлся важным импульсом для развития человечества. На протяжении эволюции люди якобы все больше набирались опыта и знаний и наконец стали настолько умны, что, разгадав секреты природы, научились разводить овец и выращивать пшеницу. Затем, успешно расселившись как крестьяне, влекомые радостью созидания и наслаждаясь изобилием, они распростились с жизнью охотников и собирателей, полной лишений и опасностей, обеспечив себе беззаботное существование в настоящем и еще более светлом будущем.

Возможно, это только предположения. Не доказано, что люди на протяжении эволюции становились умнее. Дикие собиратели владели секретами природы задолго до сельскохозяйственной революции, ибо от этого зависело их выживание. Сельскохозяйственная революция не декларировала эру благосостояния. Повседневная жизнь крестьян была значительно труднее и доставляла им гораздо меньше удовольствий, чем их предкам. С приходом сельскохозяйственной революции общее количество продуктов питания увеличилось, однако это не значило, что их качество улучшилось или что у Homo sapiens появилось больше свободного времени. Последствием стало увеличение населения и образование паразитирующей, избалованной элиты. Крестьянин работал больше, чем охотник и собиратель, получая взамен скудное пропитание.

☝Сельскохозяйственная революция самый большой обман в истории человечества. И виноваты в этом оказались не короли, духовенство или торговцы, а всего-навсего несколько культивированных человеком растений. Мы их жертва.

Так, пшеница десятки тысяч лет была одним из многих диких растений, появившихся на Ближнем Востоке, в течение нескольких тысячелетий она распространилась оттуда по всему миру. Согласно эволюционным законам выживания и размножения, она становится одним из самых успешных видов. В центре западной части США еще тысячелетие назад не было ни одного колоска пшеницы, а сейчас на протяжении сотен километров не встретишь других культур.

По всему миру пшеницей засеяно 2,25 млн км² – это почти десятикратная площадь Великобритании. Чему или кому обязана пшеница своим распространением? Разумеется, Homo sapiens, который еще 10 тыс. лет назад вел простую жизнь охотника и собирателя, а потом начал вкладывать всю свою энергию в расширение посевов пшеницы. Наконец, создалась ситуация, когда люди не могли делать ничего другого, потому что были вынуждены постоянно заботиться об этих растениях. Это была тяжелая работа, ибо пшеница капризна и требует много труда. Она не любит камней, которые нужно вручную убирать с полей, ей нужно большое количество воды, ее необходимо защищать от сорняков и других растений, добавлять питательные вещества. Она легко заболевает, поэтому на полях уничтожали вредителей. Пшеница не может защитить себя от нашествий кроликов и саранчи, которые охотно употребляют ее в пищу.

К столь тяжелому труду Homo sapiens не был приспособлен. Он был создан эволюцией для того, чтобы лазить по деревьям и охотиться на газелей, а не выискивать камни в земле и таскать ведрами воду. Спина, колени, суставы и другие части человеческого тела платили высокую цену за сельскохозяйственную революцию. Исследования останков скелета показывают, что переход к сельскому хозяйству принес не рог изобилия, а страдания, начиная от болей в спине и суставах до появления грыж. Новые задачи сельскохозяйственной революции занимали так много времени, что люди селились около своих пшеничных полей, их образ жизни был полностью на это ориентирован.

Не мы приручили пшеницу – пшеница приручила нас. Как случилось, что относительно удобная жизнь Homo sapiens сменилась почти нищенским существованием? Пшеница была не лучшим продуктом питания. В конце концов, люди были всеядны и более миллиона лет питались разнообразной пищей. До открытия сельского хозяйства в меню людей не было зерна, бедного минералами и витаминами, трудно усвояемого и плохо действующего на зубы и десны. Собиратели дикой добычи питались десятками видов животных и растений, что позволяло им пережить тяжелые времена, не откладывая пищу про запас. При исчезновении одних видов они переключались на другие. В отличие от собирателей и охотников, большую часть своих потребностей в калориях крестьяне восполняли небольшим перечнем растений, а в плохие времена даже одним. При засухе или нашествии паразитов на поля крестьяне вымирали тысячами и миллионами.

Крестьяне были так же агрессивны, как их предки, даже более. Им требовалось постоянно расширять и защищать территории для новых посевов. Потеря пастбища или поля означала для них голодную смерть. Когда собиратели подвергались нападению агрессора, они могли сняться с места и перекочевать. Это было трудно и опасно, но возможно. Крестьяне в случае нападения врага не могли перемещаться вместе с деревнями в другие места. Покинув их, они рисковали подвергнуться голодной смерти, поэтому крестьяне оставались на своих местах, сражаясь до конца.

Раскопки ученых показывают, что в простых, неукрупненных сельскохозяственных общинах 15 % всех людей в целом и 25 % мужчин в частности умирали насильственной смертью. Со временем насилие стало снижаться благодаря созданию государств, городов и империй, но должны были пройти тысячелетия, прежде чем были созданы соответствующие административные структуры.

Мы живем в изобилии и безопасности, построенных на фундаменте сельскохозяйственного общества, являющегося выдающимся достижением истории. Может быть, страданиям прошлого мы обязаны нашим нынешним благосостоянием?

Рост посевов пшеницы и получение большого количества калорий с посевных площадей привели к увеличению числа Homo sapiens. Например, в оазисе Палестины, в местечке Иерихон, 15 тыс. лет назад, собирая дикие растения и охотясь на диких зверей, человек мог прокормить примерно сто здоровых людей. А уже 10,5 тыс. лет назад, когда дикие растения были заменены на пшеничные поля, этот оазис обеспечивал питанием большие поселения, включая тысячи больных и голодных людей.

Эволюцию не интересуют голод и страдания, ее интересует сохранение вида. А для этого лучше иметь тысячу носителей ДНК, чем сто. В этом и есть смысл сельскохозяйственной революции.

Почему благоразумный человек должен добровольно понизить свой жизненный стандарт, чтобы появилось больше ДНК Homo sapiens? Люди попадают в ловушку, не голосуя за сельскохозяйственную революцию, которая происходила постепенно и длилась столетиями и тысячелетиями. Homo sapiens, собирающий грибы, орехи и охотившийся на зайцев и косуль, не в один день осел в хижине и начал вспахивать поля, сажать пшеницу и таскать воду из водоемов. Изменения происходили медленно, шаг за шагом.

На Ближнем Востоке Homo sapiens поселился примерно 70 тыс. лет назад и последующие 50 тыс. лет не занимался крестьянской работой. В регионе было достаточно ресурсов для проживания человечества. У людей, как и у многих видов животных, размножение управлялось гормональными и генетическими механизмами. В хорошие времена половое созревание наступало раньше, увеличивая потомство. К этому естественному регулированию рождаемости присоединялись и отношения внутри общины. Грудные и маленькие дети требовали много внимания, становясь для охотников тяжелой обузой. Цикличность рождаемости составляла каждые 3–4 года.

В эти тысячелетия люди питались зернами пшеницы лишь от случая к случаю. Около 18 тыс. лет назад закончился последний ледниковый период и наступил период всемирного потепления с повышением температуры и увеличением количества осадков. Новый климат Ближнего Востока был идеален для пшеницы и других видов растений, что расширяло и умножало посевные площади. Семенные травы очищались, измельчались, хранились в специальных помещениях. Мелкие зерна пшеницы рассыпались по дороге к складу, и со временем вдоль тропинки и у хранилища вырастало много пшеницы. Огнем расчищались просеки между деревьями и кустарниками, обеспечивая растениям свет, воду и питательные вещества. Там, где пшеница давала хороший урожай, было много дичи, и здесь люди огранизовывали многолетние стоянки.

Остатки деревень можно найти по всему Ближнему Востоку и Средиземноморью, где между 12,5 и 9,5 тыс. лет до нашей эры расцветала натуфийская культура, состоящая также из охотников и собирателей, живших постоянными поселениями, употреблявших в пищу разнообразные растения и мясо животных. Они строили дома и хижины из камня, складировали урожай на трудные времена, создавали новые инструменты для обработки полей и сбора урожая. Их потомки начали культивировать растения, откладывая часть собранных зерен про запас для посева. Они обнаружили, что урожай будет лучше, если зерна посеять упорядоченно. Чем больше времени они проводили на работах, связанных с урожаем, тем меньше занимались собирательством и охотой, становясь крестьянами. Переход от собирателя к далекому предку современного агронома происходил непрерывно, поэтому трудно установить точное время возникновения сельского хозяйства. Но уже 10,5 тыс. лет назад на Ближнем Востоке существовали поселения, подобные Иерихону, жители которого, как отмечалось выше, использовали свое время преимущественно для выращивания только некоторых видов растений. С основанием постоянных поселений и увеличением количества пищи росло и население. Женщины могли ежегодно рожать по ребенку. Дети отнимались от груди, материнское молоко заменили жидкие зерновые каши. Дополнительные руки использовались в поле, а дополнительные рты быстро съедали избыток, требуя все больше. Отсутствие элементарной гигиены жилья и питания увеличивало детскую смертность. В крестьянских хозяйствах умирал почти каждый третий ребенок, не достигнув 20-летнего возраста [8]. Но все же рождаемость увеличивалась значительно быстрее, чем смертность, поэтому детей становилось больше, однако положение их становилось хуже.

Как могли люди так ошибиться? Очевидно, никто не мог предвидеть последствия их решений. Например, каждый раз полевые работы рационализировались под лозунгом: «Нужно больше работать и получать больший урожай. Тогда нам не страшны неурожайные годы. Наши дети не будут засыпать голодными, и жизнь будет прекрасна». Первая часть этого плана была проста: больше работать. Но вторая была невыполнима по непредвиденным обстоятельствам. Люди не предполагали, что будет рождаться больше детей, съедающих излишки. Они не знали, что иммунная система детей будет слабее вследствие замены материнского молока овсяной кашей, а зависимость от единственного источника питания грозит им голодом в случае засухи, к тому же полные закрома урожая могут быть опустошены врагами и ворами.

Так почему же они не отказались от этого плана, возвращавшегося бумерангом новых проблем? Во-первых, должны были пройти десятки лет, прежде чем стало понятно, что не все идет по плану. С другой стороны, рост населения делал невозможной попытку вернуться к прежней жизни. Пути назад не было: капкан захлопнулся.

Но чтобы совершить сельскохозяйственную революцию, вовсе не обязательно участие в ней всех и каждого. Хватит первого плуга, достаточно, если в эту западню попадут несколько человек. Как только на Ближнем Востоке или в Центральной Америке осели и начали заниматься земледелием первые немногочисленные группы, начался необратимый процесс становления сельского хозяйства. Прирост нового крестьянства быстро превзошел по численности охотников и собирателей, которые должны были или уходить в другие места, или оставлять свои охотничьи угодья крестьянам, превращавшим их в пастбища и посевные площади. Зачастую сами охотники и собиратели, меняя свой жизненый уклад, становились за плуг.

По одной версии, сельскохозяйствнная революция, приведшая к мнимому благосостоянию и, по сути, представляющая собой западню, объясняется чередой фатальных ошибок.

По другой версии, люди сознательно осложняли свою жизнь и жизни целых поколений, принося их в жертву во имя идеологических и культурных концепций, готовые ради светлого будущего положить на алтарь свое настоящее.

История человечества вплоть до наших дней богата примерами такого зомбирования сознания, когда тысячи и миллионы людей увлекались в едином порыве не только строительством величественных и гигантских пирамид, но и революциями, сопровождавшимися кровью и насилием, заканчивающимися установлением тоталитарных режимов. Так, человеческое сознание легко становилось объектом увлечения великими целями, и возможно, что охотники и собиратели перешли от сбора семян пшеницы к ее культивированию не ради удовлетворения своей потребности в калориях, а всю свою силу, время и многолетний труд приносили в жертву строительству пирамид и соборов. Зомбированное сознание призывало к значительно большим жертвам, чем того требовало культивирование пшеницы.