Читать книгу Не взывай к справедливости Господа - Аркадий Макаров - Страница 15

Жизнь под одной крышей двух молодых людей с небезразличными чувствами друг к другу неизбежно должна была привести к такому логическому концу, который никак бы не огорчил Пелагею Никитичну.

Она с родительским удовлетворением замечала, с какой нежностью смотрит её сын на квартирантку, и никакой ревности не возникало в её любящем сердце матери, – что поделаешь, Дима вырос и у него должна быть своя жизнь. Таков удел каждого родителя – вырастил – из рук выпустил. Как в народе говорят, – дитя до тех пор дитя, пока поперёк лавки лежит, а как вдоль улёгся – то не углядишь, как улетит.

Пелагея Никитична всё боялась спугнуть своё материнское счастье: вернулся со службы целым и здоровым её сын, вон мужик какой! На работу устроился, на завод свой, снова токарем работает. Женихается по всему видать с её постоялицей – не какой-нибудь приблудной девкой, у какой только и на уме по углам обжиматься да цигарки, эти самые, сосать! А её квартирантка не такая – уважительная, скромная, по ночам не шляется, вся на виду. Музыкантшей будет. Учёная…

А жизнь тем временем шла своим чередом. Вот уже и та черёмуха под окном сбросила своё невестино одеяние, облетели листочки, и стоит она теперь нагая, чернея кисточками терпкими и вязкими. Возьмёшь в губы ягодку, поваляешь, поваляешь такую во рту, раскусишь, а там зёрнышко потаенное, твёрдое – язык, как рашпиль становиться, жёсткий.

После возвращения сына, дом тёти Поли обрёл настоящего хозяина – даже половицы, стали скрипеть веселее, и в окна зачастило заглядывать солнце.

Дима по вечерам почти никуда не уходил. А, куда ему ходить и что искать, если ему и так хорошо!

Дина придёт с занятий, бросит портфель в угол, покружится, покружится перед зеркалом, заставив парня отвернуться, и снова за стол – готовится к занятиям.

Дмитрий по хозяйству управляется, когда свободен, всё работу себе выискивает – то забор возьмётся перелицовывать, то крышу чинить. Да мало ли какие дела по дому, век не управишься, коли ты хозяин рачительный! Вот брёвна привёз берёзовые для печки, пусть жуёт вволю! Взял у соседа бензопилу и весь вечер жужжал до самой ночи, пока все брёвна не перекромсал на кругляши.

Теперь ему работы ещё прибавилось.

Дина сидит перед окном, а Дмитрий уже – вот он! Под самым окном пристроился дрова рубить, здоровьем хочет похвалиться, ловкостью.

Дина выйдет во двор, вроде перерыв себе сделать, а Дима давай ещё рьянее топором махать, да кхекать – мужик, ничего не скажешь! Только мускулы бугрятся, пот на спине поблескивает.

То ли от свежих берёзовых дров, то ли от молодого мужского тела, необъяснимый такой запах начинает будоражить девичье воображение сладостными видениями. И тут уже не до уроков: плывут перед глазами буквы, а смысл слов, составленный из их очерёдности, не доходит до сознания. Беда одна! Отвернётся от книжки в другую сторону, а там – тоже самое – Дмитрий смеётся, смахивает пот со лба.

Присядет рядышком, вроде как покурить, да так и не сдвинется с места, забыв про топор и кругляши берёзовые…

И слабеет студентка телом, дышит прерывистой волной, и отставной солдат не в себе, курит сигарету одну за другой, а до поцелуев робеет.

Это только на вид он такой решительный и крепкий, а с Диной он совсем мальчиком становиться, вроде и с девушкой наедине никогда не был. Да и когда быть-то! До армии с дружками водился, хулиганил понемногу, винцо портвейное по углам пить учился, драться тоже приходилось, а вот с девушками целоваться не получалось. Скучно с ними, тоска берёт, никакой тебе свободы, вроде обязан чем-то! А потом армия, казарма, тайга кругом, в увольнении только голодную волчицу можешь повстречать или медведицу с медвежатами.

Вот и мыкается парень. Погулять по городу приглашал, в кино сидели. А на танцы Дима ходить стеснялся, какой он танцор! Да и студентка не настаивала. В городском саду на летней площадке осенью неуютно; то драка завяжется пьяная, то милиция с дружинниками облаву сделают.

А с Димой ей и так хорошо.

Пройдутся после кино по городской набережной туда-сюда, и опять на скамейку под черёмуху облетевшую.

Дело шло, хоть и медленно, но уверено, к свадьбе.

От добра – добра не ищут. Дина тоже ждала решающего момента, но только сказка скоро сказывается.

Уже зима порошит дорожку к той заветной скамейке, уже каникулы зимние наступили, уже домой студентка собралась на каникулы, чемодан укладывать стала, а тут Дмитрий подошёл.

Мялся, курил, кашлял в кулак, всё пытался что-то сказать необходимое и важное, да не решался.

– А я вот домой собираюсь! На поезд меня проводишь?

– Оставайся здесь! Чего там, в деревне делать? Приглашай свою маму сюда! – он решительно повернул девушку лицом к себе. – Ты – не против, если я к ней в зятья попрошусь, а? – осмелился он, хоть и окольным путём, подъехать к сути, ведь решил он всё уже давно, наверное, ещё с той первой встречи, когда переступил порог своего дома, да так и застыл в дверях.

Дина ждала такого разговора, ждала и вот дождалась.

Дима был по-настоящему её первым парнем, с которым она хотела бы связать свою жизнь. Те однократные встречи, случайные школьные поцелуи, провожания домой с танцевальных вечеров никогда не рассматривались на перспективу.

От многочисленных домоганий она сама уклонялась, оправдываясь своей занятостью или вымышленной головной болью.

Другие встречи как-то не переходили в привязанность…

Даже то происшествие новогодней ночью на квартире у преподавателя не оставило сколь-нибудь заметный след в её жизни.

Хотя след кое-какой остался.

Куда же ему, этому следу деваться? Но тревоги за последствия она не ощущала. Вон ещё со времён древних инков в Мексике существует обычай дефлорировать девочек в раннем детстве при купании! И ничего, живёт народ, не комплексует. Говорят, от этого только темперамент повышается.

Стоит посмотреть латиноамериканские сериалы, чтобы убедиться, что всё – о-кей! Белый свет на этом клином не сошёлся. Подумаешь – не цельная! Ну и что? Все девочки делают это!

Хотя она в душе, конечно, понимала, что лучше бы этого не делать.

Но эти легкомысленные рассуждения хороши только тогда, когда ты ни перед кем не отчитываешься за своё прошлое. Мало ли что в жизни может случиться?

И вот теперь, после предложения Дмитрия, сделанного как бы вскользь, в шутку, до Дины стала доходить вся неотвратимость её легкомысленного поступка с Робертом Ивановичем. Ведь он её не насиловал, не принуждал к этому. Вся вина учителя была лишь в том, что он был опытным любителем студенческой клубнички.

По разговорам, у него многие девочки побывали на квартире, когда жена гостила у родственников.

Даже в строгом уголовном кодексе, если всё это происходило без принуждения, никакого наказания не предусмотрено. С молодой девушкой после семнадцати лет такие процедуры – вершина мечтаний для любого мужчины.

– Ты что же, замуж меня взять хочешь? – с наигранной беспечностью спросила она парня.

– Ага! – он обнял Дину и закружил её по комнате.

В последнее время они сблизились настолько, что короткие робкие поцелуи стали переходить в долгие, затяжные, как парашютные прыжки, с замиранием сердца.

Но до другой близости дело не доходило. Хотя отказа не получилось бы.

Диме было трудно переступить ту грань, которая могла бы резко изменить их отношения. Подростковая робость ещё гнездилась и не отпускала уже не мальчика, но и не совсем мужчину.

Дину не то чтобы безоглядно закружило поднявшееся из глубин женского существа чувство, которое туманит голову девочке-подростку, нет, женщины взрослеют быстро, и предложение парня ее, конечно, взволновало, но не лишило чувства рассудочности.

Жизнь в городе – это не то, что деревенское существование.

За время учёбы в Тамбове, Дина свыклась с пусть скромными, но всё-таки благами цивилизации, и со страхом стала думать над тем, что после окончания училища ей неотвратимо придётся ехать по распределению в какую-нибудь Свищёвку, вытирать сопли юным дарованиям, обучая их основам нотной грамоты в колхозной музыкальной школе.

А теперь, после замужества она останется по свободному распределению и вполне может устроиться на работу в детский сад, где всегда не хватает воспитателей с музыкальным образованием.

А ещё всякие самодеятельные ансамбли, заводские кружки, где можно на договорной основе подработать добавку к детсадовской, в прямом и переносном смысле, зарплате.

Домик у тёти Поли с хорошей крышей над головой. Дмитрий, парень именно тот, который ей нужен, пусть и не собирает звёзды – семейный по натуре человек, и он ей, конечно, не безразличен.

На вокзале, провожая Дину, жених, держа её за руку, сказал, что они сразу же пойдут в ЗАГС, как только она вернётся с каникул.

Теперь прощальный поцелуй был более спокойным и нежным, исчезла торопливая порывистость и нетерпение. Оба чувствовали себя заговорщиками, которые по-детски поклялись хранить очень важную для всего мира тайну.

«Пусть и мама приедет!» – с упором на слово «мама» крикнул он ей в окно, когда пригородная электричка медленно поплыла по стальной колее.

Он долго стоял на пустующей платформе, провожая влажным мальчишеским взглядом, вихляющий последний вагон в боязни, что электричка вот-вот соскользнёт с промороженных рельс, и тогда самого страшного не избежать.