Читать книгу Богословие апостола Павла. Критический взгляд на Павловы послания - Аркадий Петрович Воеводин - Страница 7

(1—2) Итак, какое преимущество быть Иудеем, или какая польза от обрезания? Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче в том, что им вверено слово Божие.

Сказанное апостолом в эпоху трансформации Ветхого Завета в Завет Новый, сознание интерпретирует, как обращенное к нам, христианам. Всему миру (и прежде иудеям) дан Христос, и через Него слово Божие, но получается так, что вверено это слово Божие только нам – христианам – принявшим Христа, и в том наше преимущество перед иноверцами, – преимущество, но не превосходство, ибо превосходство определяется исполнением слова Божия, а не имением его.

(3—4) Ибо что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию? Никак. Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоем.

Человек существо непостоянное, и сущность его изменчива; нередко человек изменяет своим принципам, своим убеждениям, поэтому человек, как правило, лжив, его испорченная природа от рождения склонна ко лжи. Но Бог, несмотря ни на что, постоянен и неизменен в Своей святости и праведности, всегда верен Своим словам, Своим обещаниям Своим принципам: поэтому Бог всегда прав.

(5—6) Если же наша неправда открывает правду Божию, то что скажем? не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев? (говорю по человеческому рассуждению). Никак. Ибо иначе как Богу судить мир?

Здесь и в следующем стихе апостол витийствует и прибегает к софистике, желая показать безусловное превосходство Бога над человеком. На самом деле не наша неправда открывает правду Божию, а правда Божия обнажает нашу неправду. Но не в этом суть, а суть в том, что если Бог сказал что-то, то непременно исполнит. Если Он прежде суда сказал, что будет судить и накажет нечестивого, то можно ли обвинять Его в жестокости и несправедливости? Нет, ибо Он предупреждал, что непременно исполнит Свое слово. Бог никогда не стремится унизить человека, ибо Сам живет в человеке, но человек сам себя делает ничтожным пред Богом, изгоняя Его из себя своими пороками, своими нечестивыми поступками.

Вообще следует сказать, что Бог, будучи любовью и благостью (по Своей Сущности), не может ненавидеть и быть гневливым. Когда Он говорит об этих качествах, противоположных Его Собственной Сущности, то говорит так в воспитательных целях, потому Павел и уточняет: (говорю по человеческому рассуждению).

(7—8) Ибо, если верность Божия возвышается моею неверностью к славе Божией, за что еще меня же судить, как грешника? И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых.

Такие софистические рассуждения, приписываемые ап. Павлу, очевидно, появились среди иудеев в связи с устными высказываниями самого Павла, письменно запечатленные чуть ниже: «А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20). В связи с этим Павел указывает на то, что суть его высказываний извращена, ибо он говорит не о прямой и автоматической пропорциональной зависимости: умножение греха – увеличение благодати; а о посреднической роли Иисуса Христа: «Дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась через праведность… Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим. 5:21). И здесь он отвергает такие превратные суждения о себе, однако факт такого утверждения налицо.

(9) Итак, что же? имеем ли мы преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом,

Иудеи почитали себя учителями других народов (Рим. 2:21—25); однако, и они грешны пред Богом, ибо нарушают установления Божии. Конец первой главы и вся вторая глава были посвящены обнажению греховности, как язычников (Еллинов), не имеющих писаного закона Божия, так и Иудеев, имеющих закон. Здесь Павел говорит о тотальной греховности.

(10—18) как написано: нет праведного ни одного; нет разумевающего; никто не ищет Бога; все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного. Гортань их – открытый гроб; языком своим обманывают; яд аспидов на губах их. Уста их полны злословия и горечи. Ноги их быстры на пролитие крови; разрушение и пагуба на путях их; они не знают пути мира. Нет страха Божия перед глазами их.

Это избранные места из Псалтири и высказываний пророков Божиих, обращенных к Израильскому народу. Описанные в них демонические качества присущи не только некоторым современникам Павла (как Еллинам, так и Иудеям), но и людям нашего времени, от чего эти слова апостола актуальны и ныне. Греховность свойственна всем адамитам во все времена. Можно идентифицировать лишь различные степени греховности присущие той или иной личности, но грешны все. Да, действительно, все адамиты грешны, все согрешают, однако, приведенные здесь качества предельной греховности присущей демонам, свойственны не всем людям, и если лично я – непроходимый грешник, то это вовсе не значит, что все таковы. Как бы ни был греховен мир в очах Божиих, – нельзя всех огулом заключать в одну нравственную категорию.

«Нет страха Божия перед глазами их», – эти слова относятся к людям, не знающим Бога, в которых преобладают, выше описанные качества, но, в противовес им, всегда существовали праведники, люди любящие и ищущие Бога, боящиеся оскорбить Его. Поэтому нельзя говорить категорично, обвиняя в демонической греховности всех. Иисус и Его апостолы этого не делали – не обвиняли всех огулом. Не делает этого и Бог, приводящий людей в свои райские обители. А вот Генри Мехен, толкуя ст.16—18, пишет: «По природе своей человек испытывает чувство презрения к живому Богу, что видно на примере его отношения к Христу. Он не намерен почитать Бога»25 (курсив наш – А.В). Напрашивается вопрос: а как же пророки Божии и праведный Иов26; и ученики Христа, и четверодневный Лазарь с сестрами, – разве они ненавидели Христа? Вообще с таким утверждением Мехена невозможно согласиться в принципе. По природе своей человек имеет в себе Бога, живого Бога. Даже человек в своей падшей природе не может испытывать чувство презрения к живому Богу, – такое чувство не от природы, оно воспитывается, взращивается в человеке.

(19) Но мы знаем, что закон, если что говорит, говорит к состоящим под законом, так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом,

В самом деле, прав ап. Петр, сказавший о неудобовразумительности некоторых высказываний ап. Павла. Здесь мы видим один из примеров, показывающий, как разнообразно понимается и переводится этот стих. Подстрочный перевод А. Винокурова таков: «Знаем же что сколькое Закон говорит в Законе говорит, чтобы всякий рот был загражден и подсудимый сделался весь мир Богу;». Проф. А. С. Десницкий перевел так: «Мы же знаем: если подчиняться закону, то целиком, без изъятия. Так что нечего тут говорить: весь мир подлежит Божьему суду». Современный перевод «Радостная весть» гласит: «А мы знаем, что все, что говорит здесь Закон, относится к тем, кто подчиняется Закону, чтобы никто не смел рта раскрыть для самооправданий и весь мир был ответчиком перед Богом».27 Единственное, что объединяет эти переводы – категоричность в подсудности мира.

Если строго подходить к этой категоричности подсудности всего мира, то это справедливо не по отношению к писаному Закону, ибо писаный Закон был дан только иудеям (да ведь и современные племена, удаленные от мира не знают законов Священного Писания), но справедливо это лишь по отношению к внутреннему нравственному закону совести, который присущ каждому человеку. Правда, душа, сама по себе, совести не имеет, как не имеют ее животные, – совестит человеческую душу Бог, живущий в духе каждого человека. Голосом совести Бог обучает человека Своим нравственным законам. Поскольку дух (Бог, согласно (Ин. 4:24)) присущ каждому человеку, то все находятся под нравственным законом Бога, а так как грешному человеку оправдаться перед Богом невозможно (но Бог Сам оправдывает человека), то заграждаются всякие уста.

(20) потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познается грех.

И этот стих изложен невразумительно. Во-первых, от того, что существует Божественный нравственный закон и им обнаруживается грех, – весь мир не становится виновен пред Богом, но виновными становятся только те, кто нарушает этот закон. Во-вторых, говоря: «…делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть», – ап. Павел противоречит своим же словам, сказанным прежде: «…не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2:13).

Да, действительно посредством закона обнаруживается его нарушение – грех; если бы не было закона, то не было бы чего нарушать (так животные не знают греха, ибо не имеют закона), но это вовсе не значит, что делами закона (исполнением нравственных законов) не оправдается пред Ним никакая плоть. Ведь если, исполняя закон, человек не оправдывается пред Богом, то зачем Бог дал эти законы человеку? При такой интерпретации существования закона и его реализации, – Бог представляется коварным и немилосердным монстром, что совершенно абсурдно. Очевидно, ап. Павел хотел сказать, что исполнить закон Божий во всей полноте не может никто, так как природа адамитов повреждена, поэтому, так или иначе, но в каком-то из положений закона, виновным пред Богом оказывается каждый человек.

(21) Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки,

Независимо от закона – это, вовсе не значит, что закон упраздняется. Закон остается незыблемым, ибо он от Бога. Это человеческие законы несовершенны и изменчивы, ибо в человеке все находится в противоречии и разладе, поэтому, нередко, человек мыслит одно, говорит другое, а делает третье; но в данном случае речь идет о законе и правде Божией.

«…явилась правда Божия», – эти слова надо интерпретировать, как явление Самого Бога (во Христе Иисусе). В самом деле, правда Божия и Сам Бог являются тождеством, нельзя отделить Бога от Его слов, благих намерений, любви и праведных дел, ибо Он есть, и то, и другое, и третье. Ведь Бог всегда верен Себе, Своим словам, желаниям и поступкам (в отличие от людей). Прежде, в ветхозаветные времена, Бог познавался евреями через посредство заповедей, прописанных в законе, данном на горе Синай через пророка Моисея; в этих заповедях Бог открывался, как Существо высоконравственное, любящее, справедливое, праведное; но ныне (во Христе Иисусе) явился Сам Бог, о Котором свидетельствовали закон и пророки.

(22) правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия,

Этот стих будем читать в контексте предыдущего стиха: «правда Божия (то есть Сам Бог) через веру в Иисуса Христа». Бог явился в Иисусе Христе – Сыне Своем, но это можно познать, лишь поверив Иисусу, Его словам, что Бог Отец в Нем находится (Ин. 10:30,38, 14:10).

Очень интересная и совершенно безупречная истина открывается в словах: «Правда Божия… во всех и на всех верующих». Как можно понять слова «правда Божия во всех», – то есть в каждом? А, вот, так и следует понимать, как я сказал: правда Божия – это Сам Бог. Уверовав в Иисуса, как Человека единого и нераздельного с Богом (Богочеловеческое Существо), человек признаёт эту истину, а Бог приобретает этого человека, поселяется в нем и опекает его (Ин. 14:17). И духовное единение с Христом (Ин. 14: 17,20, 15:4) возможно только посредством Бога (триединого Бога – Отца всякой духовной твари). О всеобщем духовном единении сказал Иисус: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21). И Павел подтверждает: «А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор. 6:17).

(23) потому что все согрешили и лишены славы Божией,

Действительно, нет безгрешных адамитов, так или иначе согрешают все, а согрешая, лишаются славы Божией.

(24) получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе,

Здесь, как и везде, богословие Павла совершенно отчетливо различает Бога и Иисуса Христа. Оправдание мы получаем от Бога «по благодати Его», благодаря искупительной жертве Иисуса. Не Бог Иисус, отличный от Бога Отца является жертвой (жертвенным Агнцем), а Человек Иисус.

Однако, не следует вульгаризировать эти слова и, обольщаясь, грешить направо и налево, будучи уверенным, что все мои грехи искуплены Христом.

«…оправдание даром», – основной лейтмотив убеждений Павла, однако, мы уже видели выше (2:13), и будем прослеживать ниже непоследовательность этого утверждения, поэтому его нельзя утрировать.

(25) Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде,

Бог (один и единственный Бог) предложил в жертву умилостивления Иисуса, так как никто иной не был пригоден для этого из-за порочности (испорченности); ведь Богу угодна только чистая и беспорочная жертва (Исх. 12:5). И от Своего народа Он требовал, чтобы в жертву приносили животных без порока (Исх. 29:1,38; Лев. 1:3,10; 4:3,23,28,32). Беззаветным послушанием Богу Отцу, даже до крестных страданий, Человек Иисус умилостивил Бога кровью Своей. Но милость эта распространяется только на уверовавших в Него («через веру»). Однако, Бог прощает только прежние (но не будущие) грехи.

Здесь Синодальный перевод: «для показания правды Его», – не верен. Другие переводы, в том числе и подстрочный перевод А. Винокурова, гласят: «…для показания праведности Его», то есть, этой безупречной жертвой Христа Бог показал Его праведность.

(26) во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса.

Долготерпение Божие вполне естественно, ведь и добрый, любящий отец терпит безрассудные поступки своих малых детей в надежде, что, повзрослев, они образумятся. Тем более Отец Небесный, знающий о неизлечимой болезни детей (о их духовном повреждении), теперь, в настоящее время, с приходом обещанного Спасителя, Он показывает, что праведность Его (Бога) неизменна и непреходяща; и обнаруживается она в том, что Он (Бог) оправдывает верующих в Иисуса, прощая им грехи, соделанные прежде.

(27) Где же то, чем бы хвалиться? уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры.

Если бы человек был способен сам исправлять свою природу, испорченную грехом, то он мог бы похвалиться этой способностью, но в том то и дело, что без Божьего содействия сам человек не способен исправить свое испорченное естество. Ему может казаться, что только своими благими намерениями и усилиями, он становится лучше, но это обманчивое самообольщение, ибо сам себя наполнить Святым Духом и поправить свою духовную порчу человек не способен, – это делает Бог.

Человек – слабое и во многом немощное существо, и ему нечем хвалиться, но апостол здесь представляет законы бытия так, что вера исключает всякую необходимость исполнять законы. Такое утрирование неправомерно. Вера – великая вещь, но мы должны знать и помнить, что вера без дел мертва (Иак. 2:20).

(28) Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона.

Без соответствующих оговорок мы не можем согласиться с этим утверждением, ибо, и здравый смысл, и апостол Иаков говорит, что вера без дел мертва, и «Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства?» (Иак. 2:21—22) – вот это верно! По Павлу же получается, что независимо от дел (добрых или злых), только уверовав во Христа и став христианином, приняв крещение, можно спастись.

Но здесь мы вынуждены заметить, что Павел не последователен в своих утверждениях, ибо прежде он говорил: «…не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут», и «Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2:13,16).

(29—30) Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников, потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере и необрезанных через веру.

Бог един для всех людей независимо от расовой, национальной и религиозной принадлежности. Вера порождает праведность, а праведность утверждает закон, что он истинен. Вообще закон всегда остается незыблемым, ибо он от Бога и является фундаментом, на котором основана вера, и строятся дела.

(31) Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем.

Не случайно апостол задал вопрос, ибо чувствовал (или понимал) свое предвзятое отношение к вере, нивелируя закон. Но свой утвердительный ответ, на поставленный вопрос, он не подкрепил никакими, даже мало-мальски приемлемыми доводами, показывающими, каким образом он утверждает закон.