Читать книгу Два царя - Армен Левонович Петросян - Страница 4

ГЛАВА II

ЦАРЬ АРМЕНИИ

Долгие годы, проведенные в Парфии, принц Тигран мечтал о своем возвращении на родину. Он станет великим государем, сделает свое царство самим сильным и богатым государством всего Востока. Он установит строгие, но справедливые порядки, упорядочит налоги, станет развивать ремесла и торговлю, создаст постоянную армию, под поступью которой будет дрожать земля. Он продолжит дело своего деда – великого Арташеса, недаром прозванного “Благим“,и закончит объединение армянских земель.

Принц Тигран неоднократно задумывался о своих действиях, как правителя, ведь рано или поздно этот день настанет. Но он слишком долго отсутствовал и то, что казалось ясным в Экбатане, теперь стало казаться сомнительным. Если там он был полон решимости, то теперь сомневался в своих силах.

Перед его мысленным взором восстали вопли дочери Ариазат-Автомы, когда он объявил ей, что та останется в Экбатане и станет женой Митридата Парфянского. Никак не мог забыть ее затравленного взгляда. Он вновь мысленно содрогнулся, вспомнив свою жену Зарухи. Сначала она валялась у него в ногах, умоляя не оставлять ее дочь, затем заслонила ее собой и дрожавшим от ярости голосом бросила ему:

– Я не отдам свою дочь на растерзание льву!

Принц сначала пытался успокоить их, пытался объяснить им, что без этой жертвы они не смогут вернуться на родину, которая, оставшись без царя, станет беззащитна, но все было напрасно – его и не старались понять. И он поступил как другие мужчины – наорал на них и ушел, хлопнув дверью, а теперь не мог заставить себя встретиться с Зарухи.

Надев на себя траурные одежды, та сопровождала его в самом конце каравана, шедшего за войском.

Приблизившись к Арменийскому хребту, принц Тигран приказал разбить лагерь. Сопровождающие его сыновья в недоумении посмотрели друг на друга. Тигран не мог объяснить им, да и себе, волнение, которое он не в силах был перебороть. Выехав из Экбатана в сопровождении 2 тысячной отборной парфянской конницы, он спешил оказаться на родине, но, доехав до хребта, вдруг ощутил непонятную слабость. Он радовался своему возвращению, о котором мечтал не один год, и одновременно был опечален причиной, позволившей ее осуществить – смертью Тиграна I, своего отца.

Принц давно был оторван от родины, ему не позволялось поддерживать связь даже с родными и теперь сомнения не оставляли его. Как его примут? Не стал ли он для своего царства чужим? На кого он сможет опереться?

Тигран долго бродил по хребту и возвратился в лагерь, когда наступили сумерки. В лагере уже начали волноваться его долгим отсутствием, и на его поиски были посланы воины.

Парфянское 2-х тысячное войско должно было помочь ему утвердиться на армянском престоле. На последней аудиенции Митридат Великий обещал любую помощь, но воспользоваться ею, означало добровольно впустить врага в страну, чего он не мог допустить.

– Тебя в Армении ожидают аристократические роды, которые находятся лишь в фиктивной зависимости от царской власти. Заставь их подчиниться твоей воле. На Западе опасайся Понта, у которого с каждым годом разыгрывается аппетит,– наставлял его царь царей.

Тигран на прощании попросил у Митридата отдать ему пленного Раксара. Царь царей посмотрел на него с недоумением, но удовлетворил его просьбу, и теперь тот, закованный в цепи, следовал за войском.

Войдя в свой шатер, принц приказал привести к нему скифа и вина. Вскоре тот вошел, позванивая цепями, и мрачно посмотрел на него. Тигран приказал ему сесть и сам налил ему вина.

– Как ты думаешь, почему я взял тебя с собой? – обратился он к нему.

Раксар равнодушно взглянул на него, выпил свой кубок и, вытерев губы ладонями, спокойно ответил:

– Для меня разница лишь в том, что с тобой я отдаляюсь от своей родины ещебольше.

– А что тебя ожидало в Парфии? Вырванный язык и мучительная смерть, – заметил принц.

– А разве, что-то другое ожидает меня в твоей стране? – усмехнувшись, спросил скиф.

– Тебя ожидает свобода, – спокойно произнес Тигран, – если, конечно, договоримся.

Пленный сакараук непонимающе посмотрел на принца, но разом ожившие глаза выдали вспыхнувшую радость. Некоторое время они сидели молча. Тигран вновь наполнил кубки вином и начал говорить, как бы думая вслух:

– Парфия могущественна. Ей подчиняются десятки царей и вождей племен, она способна и стремится поглотить все живое, что движется и дышит вокруг нее. Но она не так неуязвима, как кажется, и тебе это прекрасно известно.

Парфия такой же враг моей стране, как и вашей. Я верну тебе свободу, как только окажемся в Арташате, помогу вернуться к своему племени.

– Понимаю, – двинув могучими плечами, заметил Раксар. – Я тебе нужен, как враг Парфии, чтобы отвлекать ее силы.

– Ты правильно все понял, – Тигран чокнулся с ним. – Мы с двух сторон будем трепать парфянского льва. Но прежде ты должен оказать мне услугу.

– Какую? – глаза скифа сузились до щели.

– Как вы заманиваете врага? Как вы расправились с атропатенской конницей, которая славится своей боеспособностью? Я прекрасно знаю, как действуют парфяне, но ваша тактика мне непонятна.

Раксар впервые посмотрел на него дружелюбно.

– Вся необычность заключается в подвижности. У нас нет пехоты, которая двигается медленно, наша конница вооружена легко и стремительна, как ураган. Как песок, подхваченный ветром, мы можем рассыпаться, уходя от удара, и так же быстро собираться в кулак для решающей атаки.

Принц Тигран встал со своего места с кубком в руках, прислонился плечом к шесту у входа, в задумчивости начал смотреть на появившиеся звезды. Скиф не мешал ему, задумавшись сам. Через некоторое время Тигран вернулся на свое место и сказал ему:

– Как только приедем в Арташат – ты свободен. Но у меня одно условие к тебе.

– Говори, принц, – отозвался Раксар.

– Останься у меня ненадолго, создай мне такую конницу. Если откажешься, я пойму и не буду чинить тебе никаких препятствий.

Скиф на мгновение снова задумался, затем тряхнул головой и широко улыбнулся ему.

***

С первыми лучами солнца воины свернули шатры и начали подниматься на хребет. Благополучно преодолев его, отряд двинулся к городу Маранда, являвшегося вратами Армении. Они уже подъезжали к нему, когда увидели многочисленный конный отряд, стремительно продвигающийся в их направлении.

Зазвучали угрожающе трубы, парфянская конница развернулась в боевом порядке. Приблизившись к ней, отряд замедлил свой темп и подъехал шагом. Вперед выступил всадник на крупном вороном коне.

Тигран находился вместе с командиром парфянской конницы впереди и спокойно ожидал его приближения.

Подъехав, всадник остановил коня прямо перед принцем, приложил руку к сердцу и, склонившись, произнес:

– Я, Меружан Арцруни*, приветствую нашего господина. Я явился сопровождать и служить ему.

Тигран ответил, сдерживая волнение:

– Я приветствую тебя, Меружан, славного представителя рода Арцруни и с радостью принимаю твои услуги.

Арцруни взмахнул, и отряд выдохнул разом:

– Слава принцу!

Тигран с гордостью посмотрел на плотные ровные ряды своей будущей армии и не сумел сдержать радостной улыбки.

Меружан Арцруни присоединился к нему с десятью всадниками, остальной отряд замер на месте, ожидая приказа.

Протянув руку вперед, принц Тигран приказал:

– Вперед, в Арташат!

Прозвучала резкая команда, и армянский конный отряд мигом разделился на две части. Пропустив вперед своего будущего царя, он разом сомкнул ряды и развернулся, несколько оттеснив парфян.

– Господин, – обратился к принцу Арцруни, – жители славного Арташата не дождутся тебя и завидуют городу Маранда, который первым встретит тебя.

– Что ж, поспешим. Остановки в Маранде не будет. Последний переход был недолгим, и мы не устали.

Тигран кивком головы подозвал к себе старшего сына и что-то тихо приказал тому. Зарех вспыхнул от гордости и, развернув своего коня, куда-то поскакал.

– Славный отряд у тебя, – вновь обратился к Арцруни принц Тигран, – и вооружение отличное.

– Благодарю тебя, принц. У тебя отменный глаз, чувствуется, что ты опытен в во-______________________

Меружан Арцруни* – представитель одного из древнейших родов Армении. Его не следует путать с печально известным предателем из того же рода, жившим в середине IV века н. э.

енных делах.

– К сожалению, не очень. Я могу сравнить их только с парфянами. Расскажи лучше о моей стране, я слишком долго отсутствовал.

Во время рассказа Тигран присматривался к собеседнику и не прерывал его.

Меружан был крупный мужчина примерно одних с ним лет. Чувствовалась военная выправка, он говорил просто без всякой напыщенности. Его густые брови, нос с горбинкой и массивный подбородок о многом говорили принцу. Арцруни рассказывал неторопливо, но подробно, о царстве, о состоянии дел в Армении, о его войске, родах, пользующихся влиянием и авторитетом, о соседних царствах Вирк и Агванк*, о Понте и о другом армянском царстве Цопк**, где правил царь Артанес.

Принц жадно вникал в его слова, задавал вопросы, поинтересовался торговлей, положением народа, храмов. Во время разговора к ним присоединились Зарех и

Раксар.

Скиф был без кандалов. Приодетый и на коне, он всем своим видом излучал довольство, и в нем не было уже прежней хмурости. Арцруни с интересом посмотрел на него и приветствовал его по-военному, хлопнув по груди кулаком. Раксар в ответ поднял правую руку, сжатую в кулак.

Жители Маранда встретили их у крепостных стен. Они кричали приветствия и благословения, осыпали своего будущего правителя цветами. Командир маленького гарнизона, низкорослый и несколько тучноватый, вручил Тиграну ключи от ворот города.

Принц отказался останавливаться в городе и решил продолжить путь, приказав коменданту следовать за ним с докладом. Тот мялся, докладывал сбивчиво и многословно. Потеряв терпение, Тигран раздраженно прервал его и приказал вернуться.

Перейдя реку Тхмут, отряд разбил лагерь. Тяжелое впечатление оставили на принца вид города и встреченное по дороге полунищее маленькое селение.

– Скажи мне, Меружан, – спросил у Арцруни принц, сидя в походном кресле. – Много таких городов и сел в армянском царстве?

– Немало,– отвечал тот невесело, теребя короткую бороду. – Особенно на окраинах. В гаварах Рштуник и Алиовит можно встретить пещерные поселения с мрачными жителями. Они не любят чужаков, и весьма воинственны.

– Как они живут? Чем они занимаются? – спросил с интересом Тигран.

– В основном охотой, принц. Они не платят налоги и никому не подчиняются.

– Их можно как-нибудь приручить?

______________________

Царства Вирк и Агванк* – армянское название царств Иберии и Кавказской Албании.

Царство Цопк** – греческое название – Софена.

Меружан на минуту призадумался, затем сказал:

– Думаю, что они пригодны в военном деле, так как они искусные охотники, очень выносливы и храбры, но сложность в том, что они не подчиняются приказам. Они ни во что не ставят золото, живут обособленно и замкнуто, по своим особым устоям. Не раз их пытались подчинить царской власти, но всегда это заканчивалось печально.

– А зачем их подчинять? – принц Тигран наклонился к собеседнику. – А если попытаться с ними договориться, предложить им то, что их заинтересует по настоящему?

Меружан Арцруни посмотрел на него, затем улыбнулся, поняв мысль своего господина.

– Им можно предложить то, что они ценят, – бодро ответил он. – Например, скот.

Тигран довольно рассмеялся.

– То есть пищу. Что ж, мой друг, этим ты и займешься. Когда приедем в Арташат, отбери сотню всадников и езжай к ним.

– Выполню с великой радостью, – с готовностью отозвался Арцруни и добавил: – Кстати, мой принц, я получил письмо от твоей сестры Тигрануи, моей жены. Она пишет, что не может дождаться встречи с тобой.

– Напиши ей, чтобы она дожидалась нас в Арташате, во дворце. Я тоже с нетерпением ожидаю момента, когда смогу прижать ее к своему сердцу, ведь ей было всего 13, когда мы расстались.

Расскажи о ней, Меружан. Я почти не помню ее черты, а при встрече даже могу и не узнать, – неожиданно попросил Тигран.

– Она настоящая красавица, мой принц, – счастливо улыбнулся Арцруни, – и мы счастливы с ней. У нас с ней шестеро детей – четыре дочери и два сына. Старшего зовут Арташес и ему десять лет, младшего – Сирак.

– У меня есть еще брат … Гурас,– как бы только сейчас вспомнив о нем, тихо проговорил Тигран.

– С ним тоже все в порядке и он тоже с нетерпением ожидает твоего приезда,– ответил Меружан, отведя почему-то взгляд.

Принц внимательно посмотрел на своего собеседника, затем крепко сжал ему локоть и сказал, прощаясь:

– Встретимся завтра, мой друг. Нас ждут великие дела, а я намерен вернуть даром потерянные годы.

После ухода Меружана, он долго ворочался в постели и, наконец, устав от дум, сам не заметил, как уснул.

***

Переменив свое решение как можно быстрее оказаться в столице, принц Тигран две недели колесил по юго-восточной части Армении, не пропуская ни одного селения. Царившая повсеместно нищета, удручила его. Он подолгу останавливался, разговаривал с главами деревень, подробно выспрашивая о царящих здесь порядках, о налогах, о повинностях, о занятости жителей. С большим любопытством осмотрел межевые камни, установленные по приказу Арташеса “Благого”. Эти камни обозначали границы земель, принадлежавшие общине, чем предохраняли их от захвата.

– Великий царь Арташес опирался главным образом на общины. В них он черпал военные силы страны, – рассказывал Арцруни. – Именно они стали опорой, гарантом царского престола и благосостояния страны.

– Тяжела их доля, Меружан! – печально отозвался принц. – Многие живут в землянках вместе со скотиной.

– Да, мой принц, – согласился Арцруни, – но так было не всегда. Во всяком случае, не при твоем великом деде. Тогда люди жили в большем достатке, и царская казна благодаря этому была полна.

– Что же изменилось? – спросил в волнении Тигран. – Парфяне?

– Не только,– ответил Меружан. – Парфяне разоряли только ее восточную часть, но вся страна почти в таком состоянии. Я думаю дело в плохом управлении, не в укор твоему отцу сказано будет. Да и храмы постепенно захватывают эти земли, главы общин не отстают от них и злоупотребляют своей властью. Большая часть населения должна казне и, пользуясь этим, главы общин обеспечивают свою выборность, несколько уменьшив размеры долгов. Кто будет проверять? После выборов, они выбивают из них гораздо больше.

Существует также, – продолжал он, – много повинностей. Простой народ занят на государственных работах, храмы также надо строить. Зачастую он даже не успевает возделывать свои наделы.

После этого разговора принц Тигран стал молчалив и много думал. Иногда он замыкался в себе, избегал даже встреч со своими сыновьями. Меружан Арцруни не лез к нему, коротая время со своими племянниками.

Не остались для принца незамеченными и подозрительные взгляды жителей, бросаемые на парфян.

– А меня не особенно торопятся встречать! – как-то вскользь заметил он.

– Я уверен, – отозвался Арцруни, избегая его взгляда, – что в Арташате тебя ждет торжественный прием.

– Понимаю, – с вызовом улыбнулся принц. – Я слишком долго отсутствовал и многие предпочли бы вовсе забыть обо мне.

– Мой принц, – встрепенулся Арцруни. – Мой меч всегда к твоим услугам, как и мечи слуг твоего отца. Простой народ также ожидает царя, который установит твердую власть и справедливые порядки, своего истинного защитника.

Багарат*, военачальники Багий, Митрас, Зарбиний, Манке, Мирабарзан и многие другие также с нетерпением ждут твоего приезда.

– Что ж, тогда поспешим! – решил Тигран и пришпорил своего коня.

После этого разговора остановок уже почти не было. По дороге к принцу присоединились вожди племен мардов, маров и вайкуникцев, желавших выразить будущему царю свою преданность.

***

Спустя две недели поздней ночью эскорт будущего царя вступил в Арташат. Принц Тигран не хотел, чтобы его встречали, и почему-то желал явиться в столицу неожиданно, но это ему не удалось.

Город был разбужен, народ толпой повалил на улицу, и воинам приходилось силой прокладывать дорогу.

Царский дворец был готов к приему, повсюду горели факелы, лестницы были устланы коврами. Дворецкий со всей челядью коленопреклоненно встретили принца, въехавшего во двор. Присутствующие сановники опустились на одно колено и склонили головы.

Проходя мимо дворецкого, Тигран приказал:

– Никого не принимать! Всем явиться в тронный зал к полудню.

Важность первого приема была понятна ему, но он не был пока готов к этому. Необходимо отдохнуть и предстать перед сановниками в долженствующем виде.

С первыми лучами солнца, принц, спавший в ту ночь урывками, был уже на ногах и приказал вызвать брадобрея. После его ухода, он приказал принести карту своего царства и вызвать Меружана Арцруни.

Арцруни вошел, поклонился и произнес:

– Мой повелитель, дозволь обратиться с просьбой.

Принц Тигран улыбнулся одобряюще.

– Слушаю тебя, Меружан.

– Тигрануи, мой господин! Нижайше прошу принять ее и простить за дерзость, так как я не в силах более удерживать ее. Она за дверьми.

Тигран ничего не ответил. Он сам раскрыл двери и вышел в коридор.

______________________

Багарат* – считается основателем рода Багратуни, в X веке занявшие царский престол.

Недалеко от них, плотно сжав руки, стояла Тигрануи. Высокая, бледная от волнения, она стояла неестественно прямо. Черные, как безлунная ночь, глаза сверкали. Голова ее, из-за уложенных сзади волос, казалась несколько продолговатой. Мягкие черты лица: тонкие губы, луком изогнутые длинные брови, прямой правильной формы нос – несколько сглаживали это впечатление.

Красавицей ее трудно было назвать, но от нее веяло радушием и природным величием.

– Тигрануи!..– еле слышно выдохнул Тигран.

Та медленно подошла к брату, безмолвно обняла его за шею и, положив голову ему на грудь, всхлипнула.

– Сестра моя! – уже радостно произнес принц, ласково обнял ее плечи, поцеловал в волосы, затем приподнял ей голову и поцеловал влажные ее глаза.

–Тебя не было целую жизнь, – послышался мягкий баритон. – О, Тигран, с какой обреченностью ждал тебя наш отец!

– Я уже здесь, милая Тигрануи, я всегда теперь буду здесь.

Взяв ее за руку, принц ввел ее в зал, усадил на скамью и, не отпуская ее руки, уселся на предупредительно придвинутый Меружаном стул.

Арцруни неслышно удалился, оставив их наедине.

– Тебя не узнать, Тигран, – улыбнулась сквозь слезы Тигрануи. – До самой смерти я буду помнить, как уводили тебя. Твои крики до сих пор у меня в ушах, и я не могу понять, как не разорвалось тогда мое сердце. Я ничего не понимала, сама была напугана и, не зная, как защитить тебя, сама визжала.

– Я помню, – Тигран попытался улыбнуться. – Меня отрывали от всего, что я любил, чтобы сделать самым несчастным существом на свете. Этот миг часто снился мне в моих кошмарах, я молился всем нашим богам дать мне умереть или предоставить мне возможность отомстить. Они оставили мне жизнь – остальное сделаю я.

– О, боги! Чтобы вновь обрести брата, потребовалось потерять отца!

– Спасибо, сестра, что пришла, – сказал Тигран и встал, не в силах унять волнение: – У меня к тебе просьба.

– Все, что только пожелаешь, брат, – Тигрануи встала вслед за ним и рукой смахнула с глаз остатки слез.

– Встреться с Зарухи, утешь ее. Я сам этого сделать не в силах …

– Знаю, мой принц, – положив руку на его губы, прервала сестра. – Я сама собиралась это сделать. Еще я хотела бы увидеть племянников.

– Я пошлю их к матери. Кстати, а твои дети с тобой?

– Нет, Тигран. Они дома, в Тоспе*.

– Ну что ж! Увижу их позже, – Тигран два раза хлопнул в ладоши.

_______________________

Тоспа* – древнее название города Ван и одноименного озера.

Неслышно вошел дворецкий.

– Проводи тируи* на женскую половину, пошли туда моих сыновей, и позови

Арцруни.

Принц снова обнял сестру, поцеловал ее в лоб и сказал на прощание:

– Прошу тебя, сестра, останься хоть ненадолго во дворце, не отнимай радости встреч с тобой.

Тигрануи улыбнулась в ответ и пошла за дворецким.

Вошел Арцруни. Они заперлись и до самого завтрака о чем-то совещались.

Завтрак был довольно скромный и прошел необычайно тихо. На нем присутствовал лишь Раксар.

После завтрака принц и Арцруни снова заперлись в малом тронном. Ближе к полудню робко вошел дворецкий и доложил, что все сановники собрались в большом тронном зале и ожидают его.

Тигран нарочно заставил их ждать еще некоторое время.

***

С раннего утра Зарухи была уже на ногах. Строго собранные сзади волосы как нельзя дополняли скромный ее наряд, больше походивший на траурный. Ее движения были быстры, что не очень вязались с ее обликом. Зарухи была женщиной статной, крупной, с большими, но добрыми глазами. Властная по характеру, но справедливая, она не выносила беспорядок, и служанки суетились, переставляя ковры и мебель.

Постепенно женская половина преобразилась в уютный и со вкусом обставленный уголок, комнаты вконец освободились от малейшего намека на пыль. Ковры, тщательно подобранные по орнаменту и цвету, вместе с подушками покрыли гранитные полы, окна были занавешены искусно сотканными гобеленами.

Убедившись, что все ее распоряжения выполнены на совесть, Зарухи приказала подавать завтрак.

Вошел старший евнух и доложил о приходе Тигрануи.

– Проси, – коротко велела она.

Зарухи и Тигрануи никогда не встречались, знали друг о друге лишь со слов других, и когда та вошла, Зарухи встала, но не сдвинулась со своего места.

– Здравствуй, Зарухи, – мягко поздоровалась Тигрануи.

– Здравствуй, Тигрануи, – тем же тоном приветствовала та свою золовку. – Я рада встрече с тобой. Прошу тебя разделить со мной скромный завтрак.

______________________

Тируи* – госпожа.

– С удовольствием. Признаться, я очень голодна, – сказала золовка и без ложной скромности уселась на пышную подушку.

Зарухи понравилась ее простота и, улыбнувшись гостье, уселась напротив. Во время завтрака Тигрануи держалась свободно и ела с большим аппетитом.

– Должна признаться, что не всегда мне удается есть с таким аппетитом,– между блюдами сказала она. – Куропатки просто восхитительны.

– Рада, что тебе понравилось,– ответила Зарухи. – Позволь предложить тебе вина. Этот сорт нравится Тиграну, и он привез с собою несколько бочонков. Оно хоть и отменное, но крепкое и мне его подают разбавленным с водой.

– С удовольствием попробую. Мой муж Меружан тоже знаток вина, и это он пристрастил меня к нему. Я тоже пью его разбавленным, – засмеялась весело Тигрануи.

Ее смех снял последние остатки скованности.

– Прости мою веселость, тируи, – сказала Тигрануи, открыто посмотрев в лицо своей невестки, – но я счастлива, и причиной тому ваш приезд.

– Мы сами мечтали об этом дне, и радость наша была бы полной, если бы …

Голос Зарухи сорвался, она в волнении закусила губы.

– Я знаю, – тихо и с сочувствием сказала Тигрануи. – Несчастная Ариазат-Автома!

Не суждено мне увидеть тебя!

Еще немного и обе женщины разрыдались бы, если бы не появление одного из евнухов.

– Тируи, пришли ваши сыновья.

Первым вошел Зарех, высокий стройный, за ним почему-то оглядывающийся Арташес, последним вошел маленький Тигран, вернее ворвался и, обогнав их, бросился на грудь матери.

Зарухи улыбнулась такому порыву и ласково погладила младшего по голове.

Оба старших остановились в дверях, наклоном головы приветствуя гостью и мать.

– Подойдите, познакомьтесь со своей тетей Тигрануи.

Братья по очереди подошли к ней, опустились на колено и, целуя край ее одежды, назвали свои имена. Младший ограничился взглядом полным любопытства и улыбкой.

– Милосердные боги! – воскликнула Тигрануи, целуя племянников в головы. – Да они настоящие мужчины!

По знаку матери сыновья расселись. Младший сел рядом с ней, Зарех и Арташес – по бокам стола. Служанки засуетились, внося новые приборы и кушанья.

– Зарех уже настоящий воин, – с гордостью в голосе, произнесла Зарухи, любовно окидывая его взглядом.

– О да! Он красив, как бог, и должно быть так же отважен, – воскликнула тетя, восторженно хлопнув в ладоши.

Зарех покраснел от удовольствия, но счел своим долгом возразить.

– Я не участвовал еще в битве и потому не могу считаться настоящим воином.

– Их у тебя будет немало, – улыбнулась ему Тигрануи. – По словам моего мужа, наш будущий царь настроен весьма воинственно, и впереди нас ждут славные времена.

– К несчастью многих матерей, – вздохнула Зарухи.

– И к славе царства Армянского, – не согласился с матерью Зарех.

Взяв ее руку в свои, он с сыновним почтением поцеловал их, посмотрел в глаза матери.

– Рано или поздно отец пойдет на Парфию, слишком велика его ненависть, и тогда мы вернем нашу сестру.

– Мой львенок,– растроганно, сквозь появившиеся слезы, улыбнулась мать сыну.

– Я тоже пойду спасать сестру, – вскричал маленький Тигран, и для вящей убедительности взмахнул рукой.

Порыв малыша рассмешил всех. Даже Арташес улыбнулся, несколько неопределенно, что не укрылось от Тигрануи.

– Моего старшего сына тоже зовут Арташес, – обратилась она к среднему.

Тот сразу принял серьезный вид и ответил с чопорностью:

– Это имя великих людей!

– Имена становятся великими благодаря деяниям,– с некоторой досадой заметил Зарех.

Арташес почти злобно посмотрел на него, затем уткнулся в свое блюдо, чему-то улыбнулся.

– Сегодня знаменательный день,– меняя тему, сказала Тигрануи. – Тигран впервые предстанет перед нашей аристократией и должна признаться, что не все будут рады его приезду.

– Понимаю. Для многих он, воспитанный при парфянских Вратах, стал чужим – понимающе кивнула Зарухи.

– Он займет свое законное место и с этим никто не сможет ничего поделать,– с вызовом заметил Зарех.

– Тигран готов ко всему,– с некоторой грустью сказала Зарухи. – Они даже не представляют, каким человеком он вернулся, и очень скоро все вынуждены будут считаться с ним.

– Нам же остается только молиться. Впрочем, найдется немало людей, готовых встать рядом с ним,– поднимаясь со своего места, твердо произнесла Тигрануи и добавила, обращаясь к своей невесте: – Спасибо, Зарухи, за радушный прием и за вкусный завтрак.

– Тебе спасибо, Тигрануи, за визит. Я рада, что мы, наконец, познакомились. Будь добра, заходи чаще, – улыбнулась на прощании Зарухи.

– Если только Зарех согласится проводить меня, – пошутила тетя.

Зарех вновь смутился, но тотчас вскочил на ноги.

***

В сопровождении Арцруни, принц Тигран быстро вошел в зал и, не оглядываясь по сторонам, направился прямо к трону. Âñå мегистаны* опустились на одно колено, смиренно склонив головы. Усевшись, Тигран с минуту, молча, разглядывал их, затем приказал:

– Встаньте! Ìåðóæàí Àðöðóíè, подойди ко мне!

Когда тот в полной тишине подошел, принц качнул головой вправо и тот встал с правой стороны трона.

– Повелеваю тебе представить всех присутствующих здесь лиц!

Меружан Арцруни приложил руку к сердцу в знак подчинения и начал:

– Впереди, государь, брат твой Гурас.

Тигран движением головы подозвал его. Тот подошел к нему, вновь опустился на одно колено и произнес подчеркнуто – смиренным тоном:

– Твой преданный слуга счастлив видеть тебя, и готов служить до смерти.

– Однако, брат мой, это счастье несколько помешало тебе встретить меня. Ты замещал меня, пока меня не было и являешься сарисастром** нашего царства. Так изволь сказать мне – благоденствуем мы или бедствуем?

– Мой господин, не может такое царство как Армянское бедствовать,– быстро, но несколько растерянно ответил Гурас.

– Слушай мой приказ, брат мой. Через пять дней ты представишь мне отчет завсе собранные налоги последних трех лет!

Последние слова принц проговорил не терпящим возражения тоном и кивком головы показал влево от себя.

Гурас, что-то бормоча себе под нос, подчинился и встал по левую руку. Он был одного роста со своим братом и очень похож на него. В отличие от него он носил короткие волосы и бородку.

Принц кивнул Меружану, и тот провозгласил:

– Багарат, из земель Багревандских. Он ответственен за посольские дела и за порядок внутри царства.

Вперед с достоинством выступил сановник среднего роста, несколько сутуловатый в богатой броской одежде и весь увешанный драгоценностями.

______________________

Мегистаны* – вельможи.

Сариастр**– заведовал сбором налогов, обычно назначался из царской семьи.

– Все ли в порядке в царстве Армянском? – обратился к нему принц, мысленно отметив про себя умные глаза Багарата и неторопливость его движений.

Багарат склонился почтительно и спокойно ответил:                          – Боги были милостивы к стране нашей, мой повелитель, жители ее спокойны и рады возвращению своего будущего царя.

– После завершения приема жду тебя с подробным докладом,– отпустил его Тигран.

– Артавазд, из славного рода Хорхоруни,– продолжал Арцруни. – Он ведает военными делами и ответственен за царскую охрану.

Вперед выступил довольно высокий плотно сбитый мужчина средних лет с властным выражением лица. В отличие от Багарата, он был одет весьма строго, и от всего его облика отдавало силой. Слегка вьющиеся волосы обрамляли широкий лоб, глаза смотрели строго и пронзительно.

– Сегодня вечером, еще до вечерней трапезы, явишься с докладом. Позаботься также об утреннем осмотре имеющихся войск!

Хорхоруни приложил руку к сердцу, встал с колена и, ничего не сказав, отошел на свое место.

После него Арцруни представил верховных жрецов, полководцев Митраса, Багия и Зарбиния, представителей других именитых родов, вождей племен вайкуника, мардов, маров, санасунков, мосхов, а в конце – главного казначея Вараса.

Своим полководцам Тигран приказал сопровождать его на утреннем осмотре полков, а казначею – остаться вместе с Гурасом. Остальные должны были явиться к вечерней трапезе.

До самого вечера принц знакомился с государственными делами. В казне оказалось немногим более 1 000 талантов.

Тигран поинтересовался тем, как учитываются затраты и оказалось, что никак. Невозможно было составить хоть малейшее представление о поступлениях и затратах. Потеряв терпение, принц приказал Варасу за три дня привести все записи в порядок и составить подробный отчет за последний год.

Оставшись с братом и вызванным Багаратом, принц уселся за стол, на котором лежала огромная карта.

Багарат подробно ознакомил будущего царя с состоянием государства. В царстве с многочисленными горными хребтами катастрофично не хватало дорог, что приводило к слабой связи между гаварами*. Во многих отношениях они продолжали жить своей обособленной жизнью.

Царь владел 8 дворцами, которые обслуживали 2 000 слуг. Ему принадлежали ______________________

Гавар* – стратегия, область.

золотые рудники в гаварах Гугарк, Тайк, Айрарат. Еще один находился в Тароне и принадлежал Гурасу, другой южнее озера Тосп и принадлежал роду Рштуник.

Царскому двору принадлежали также два серебряных, три медных рудника, три рудника по добыче железа, два – свинца и один – соли. Еще три серебряных рудника принадлежали разным родам. Трону принадлежали два крупных рыбных промысла на озерах Тоспа и Гегама*.

В царстве было более чем 40 крепостей, но ни Багарат, ни Гурас не имели четкого представления об их состоянии. Зато Багарат оказался весьма информирован о другом армянском царстве – Цопке. Он подробно ознакомил принца с его внутренним порядком и его природными ресурсами.

Будущий царь смог составить впечатление и о развитии ремесел. Среди них особенно выделялись гончарное, ковровое, ювелирное и кузнечное. Без внимания не остались земледелие, торговля и животноводство.

–4 дворца придется продать,– решил Тигран,– а слуг распустить. Нужно открыть как минимум 20 кузнечных мастерских, десять коневодческих хозяйств, развить торговлю. Мелкая торговля меня не интересует, она не способна выполнить главную задачу – усилить взаимосвязь между гаварами. Гурас, подбери 10 самых успешных купцов, я поставлю перед ними новую задачу. Затем поедешь на рудники и по приезде представишь подробный отчет об их состоянии.

–Нам надо решить еще одну важную задачу, принц,– заметил его брат.

–Ты о коронации, – догадался Тигран. – Я объявлю об этом на вечерней трапезе.

Доложили о приходе Артавазда Хорхоруни, но принц отослал его, наказав присутствовать на ужине. Слишком многое он узнал, ему необходимо было все переосмыслить, додумать. После ухода Гураса и Багарата, Тигран долго ходил в задумчивости, даже не принял сыновей.

Перед ужином он приказал дворецкому вызвать к нему командующего парфянским войском. Когда тот явился, он спросил у него:

– Дела не позволяли встретиться с тобой, доблестный Зарзан. Скажи, как устроились твои полки? Негоже представителям царя царей терпеть нужду в чем-либо.

Несколько хмурое лицо парфянского полководца прояснилось, и он ответил с глубоким поклоном, что его воины ни в чем не нуждаются. Принц внимательно выслушал его и сказал:

– Отправь гонца к своему господину с известием, что ровно через месяц состоится моя коронация в Агдзнике и возвращайся. Сегодня вечером ты ужинаешь со мной за одним столом.

Зарзан вновь склонился перед ним и поспешил выполнить повеление принца. Тигран улыбнулся ему вслед. Тот обязательно отметит в своем донесении, что ______________________

Гегама* – древнее армянское название озера Урмия.

ужинает с будущим царем за одним столом, что подчеркивает его уважение к парфянскому престолу.

Перед ужином принц сам зашел к сыновьям и в их сопровождении направился в трапезную. В коридоре, ведущем к ней, уже толпились сановники. Они расступились с глубоким поклоном. Предупрежденные Гурас, Хорхоруни, Арцруни, Багарат вместе с Зарзаном направились первыми вслед за ними. Когда все расселись, принц Тигран поднял свой кубок со словами:

– Я пью за мудрых и доблестных мужей армянских!

– За будущего царя армянского! – прогремел зал в ответ.

Когда все снова расселись, Тигран произнес отчетливо на весь зал:

– Ставлю в известность всех жителей моего царства, что ровно через месяц в священном Агдзнике* состоится моя коронация. Присутствие всех мне будет в радость. Багарат, займись этим и извести наших соседей.

– Повинуюсь с превеликой радостью,– пристав, поклонился тот в готовности. – Но позволь выразить опасение, мой господин.

– Говори,– разрешил Тигран.

–Владыки соседних царств могут не успеть прибыть и подчеркнуть тем самим твое величие. Слишком мал назначенный срок.

Тигран криво усмехнулся и небрежно заметил:

– Очень скоро они вынуждены будут подчеркнуть мое величие!

По залу пронеся невнятный гул. Принц кивнул дворецкому, неподвижно стоявшему у дверей и не спускавшему глаз с царского стола.

Грянула музыка, и зал наполнился танцовщицами. Сразу стало шумно, присутствующие переговаривались между собой, стремясь выплеснуть некоторую растерянность, царящую среди них. Когда музыка смолкла, и танцовщицы плавно выбежали из зала под последние ноты, со своего места встал Арцруни и провозгласил:

– За будущего нашего царя и за будущее Армении!

– За царя! Многих лет правления! Слава! – прогремело со всех сторон.

Между столами непрестанно сновали слуги, меняя блюда и наполняя кубки.

Вскоре вино сделало свое дело, и скованность уступила свое место бурному веселью.

Принц пил умеренно и внимательно рассматривал присутствующих. Он отметил про себя трезвость Вараса, Зарзана и молчаливость смуглого незнакомца, сидящего за передним столом.

Перехватив его взгляд, Гурас сидящий справа от него, наклонился к нему и сказал:

– Это Фарнак, брат мой, посол понтийского царя Митридата Евпатора.

________________________

Агдзник* – третья провинция Великой Армении, расположенная на юго-западе.

–Давно он здесь? – спросил Тигран.

– Уже два месяца,– последовал ответ. – Очень умен и хитер, как и его господин.

– С кем он сблизился за это время и с какой миссией он прибыл?

– Ни с кем. Со всеми он вежлив, но холоден. Его главная задача обеспечить нейтральность нашего царства, пока его господин занят расширением своих границ. Сейчас Митридат застрял в Каппадокии, не желающей подчиниться ему. Каппадокийцы сумели отомстить ему за своего царя Ариарата VII, которого тот вероломно убил во время переговоров. Они подняли восстание и изгнали из своей страны понтийские войска,– довольно подробно рассказывал Гурас, успевший понять, что будущий царь ценит сведущего человека.

– Поступок недостойный царя,– с некоторым отвращением заметил принц.

– Митридат очень тщеславен и очень опасен в своем коварстве. Ему нельзя доверять, он из тех людей, который не остановится ни перед чем, но должен отметить, что как правитель – довольно способный и упорный. Раз, поставив перед собой цель, он никогда не откажется от нее.

– Значит, опасен вдвойне,– как бы про себя проговорил Тигран.

Некоторое время он с интересом рассматривал понтийского посла, будто стараясь проникнуть в его мысли, пока тот не поднял голову. Взгляды их встретились, посол несколько приподнялся и поклонился ему. Принц ответил ему ничего не значащей улыбкой.

Пир продолжался до тех пор, пока Тигран не встал со своего места. В зале сразу воцарилась тишина.

– Меружан Арцруни и ты, Артавазд Хорхоруни, следуйте за мной! Остальные пусть продолжают!

Присутствующие провожали своего будущего царя поклоном и оставались в таком положении, пока тот не вышел из зала.

Вернувшись в малый тронный, Тигран велел обоим его сопровождающим сесть,сам же стал шагать, заложив руки за спиной.

– Хорхоруни, нам не удалось поговорить, – обратился он к Артавазду. – Ответь мне, каким войском мы располагаем в данный момент?

– Государь у нас есть 32тысячная пехота и 9тысячная конница. В случае войны подвластные тебе племена выставят еще 10 тысяч воинов и 6 тысяч всадников, а армянское население – от 15 до 25 тысяч добавочно.

– Итого 82 тысяч, что уже немало, – подсчитал быстро принц. – Войско сейчас, конечно, разбросано по стране. Сколько времени потребуется, чтобы сосредоточить их в одном месте?

Хорхоруни ответил, не задумываясь:

– За 40-45 дней, твое царство не малое.

– Понятно. А какова обороноспособность страны?

– Из имеющихся 43 крепостей 9 нуждаются в серьезном укреплении, обороноспособны 21. В настоящее время серьезной угрозы для нашей страны нет.

– Хорошо, Хорхоруни. Завтра представишь мне список крепостей, которые нуждаются в укреплении, подготовь в ближайшее время также план работ. Ты свободен, встретимся утром на осмотре войск.

– Что скажешь, Арцруни? – спросил у Меружана принц, когда Хорхоруни, несколько пошатываясь от выпитого вина, покинул их.

– Этих сил достаточно против Каппадокии, Вирка или Агванка, но явно не хватит против Понта или Парфии,– с улыбкой ответил тот.

– Вот именно,– согласно кивнул головой Тигран. -Не думаю также, что сумеем собрать за короткое время добавочное 40 тысячное войско, о котором говорил Хорхоруни.

Кстати, ты забыл о Цопке-Софене.

Арцруни в удивлении посмотрел на него.

– Государь, Цопк такое же армянское царство, как и наше. Оно не враг нам,– несколько растерянно сказал он.

Принц опять согласно кивнул головой и спросил:

– А какими силами располагает оно?

– Меньше нашего,– задумавшись на минуту, ответил Меружан. – Тебе следовало бы спросить об этом Хорхоруни – я могу ошибаться.

–Спрошу, когда надо будет,– махнул рукой принц. – Даже если мы объединим все силы, их может не хватить.

Тигран не стал уточнять, на что не хватит сил и что за силы он имеет в виду, а Арцруни не осмелился об этом спросить. С минуту они оба молчали, затем принц сказал:

– Настало время действовать тебе. Ты помнишь наш разговор в первую нашу встречу?

– Да, мой господин. Завтра же утром с первыми лучами солнца я отправлюсь в путь,– Меружан встал в готовности.

–Езжай, встретимся на коронации.

***

Устав писать, Гурас встал со стола, позвал дворецкого и приказал подать вино и фрукты. Он был занят составлением отчета о поступлении налогов за последние три года. Его отец, царь Тигран, сам не очень тяготился этой заботой, всецело доверяя ему. Человек довольно неглупый, но не лишенный тщеславия, Гурас встретившись с братом, сразу понял, что этого Тиграна он не знал и что перед ним прирожденный повелитель, которого следует опасаться всерьез. Прежнего отчаянного Тиграна, каким он его запомнил, больше не было. Отчаянность переросло в непоколебимость и непреклонность, ребяческое любопытство переросло в спокойный и несколько выжидательный интерес. Он оставлял впечатление человека, принявшего уже решение и отлично знающего, что надо делать. Теперь Гурас был даже рад, что не пошел на поводу у многих влиятельных родов, которые готовы были признать его армянским царем.

– Зачем нам царь, воспитанный при парфянских Вратах. Он чужой и не в состоянии понять и принять все то, что является основой нашего государства, наши традиции и обычаи, – убеждали они его.

Он ничего им не отвечал и не обещал, но решил не встречать брата.

Посмотрим, с чем и с кем явится он в ”Арташат,“ – думал он.

Пользуясь похоронами отца, Гурас втихомолку прощупывал настроение людей, благо все теперь явились, чтобы проводить усопшего царя в его последний путь.

Гурас быстро понял, что большинство представителей родов, хоть и не стоят за его кандидатуру, но им безразлично кто займет престол. И все же он не спешил делать первые шаги к занятию заветного трона. К тому же он всерьез опасался таких вельмож как Арцруни, Хорхоруни, полководцев своего отца. Они твердо стояли за преемственность власти. Особое опасение внушал Багарат.

Этот был особенно проницателен и Гурас делал все, чтобы перетянуть его на свою сторону. Он обхаживал его, проявлял внимание и щедрость, обещал всяческие должности. Тот же прикидывался простаком, делал вид, что не понимает сыпавшиеся на него милости и в свою очередь прощупывал остальных. Поняв, что все те, кто обладает действительной властью и авторитетом однозначно стоят за законного наследника, он стал избегать встреч с Гурасом. Тот сразу понял в чем дело, и прекратил дальнейшую свою деятельность. Такой человек, как Багарат, обладал более тонким чутьем и лучше просчитывал шаги.

Теперь Гурас был доволен своим умением вовремя останавливаться и мог не бояться последствий. Опасение вызывал лишь никак не поддающийся отчет. Сначала, он хотел послать за казначеем, но передумал. Варас внушал ему отвращение. Этот маленький круглый человечек с постоянно бегающими глазами, был ловким дельцом и нечистоплотен в денежных делах. Многие были у него в долгу и не успевали даже оплачивать проценты. Откуда у него было столько денег, нетрудно было догадаться.

Приняв после недолгих раздумий решение, Гурас приказал оседлать коня, и через час был уже во дворце. Ему доложили, что принц занят со своими полководцами и, прибывшим из Гугарка, Мирабарзаном. Тот с 6000 отрядом обеспечивал безопасность северных границ.

В Иберию, Вирк, как его называли в Армении, вторглись племена аланов. Совместно с племенем двалов они перебрались через Аланские Ворота и осадили город Мцхету, однако виркскому царю при поддержке агванских частей удалось нанести им поражение. Опасность с севера минула, и Мирабарзан, передав командование своему заместителю Манке, явился выразить свою преданность будущему царю.

На приеме присутствовал и Хорхоруни. Когда Гурас вошел, Мирабарзан уже заканчивал свой доклад. Принц Тигран указал брату на свободный стул и обратился к Хорхоруни:

– Скажи, Артавазд, какую опасность они могут представлять для нашего царства?

– Думаю, что никакого, – быстро ответил тот. – Ваш дед, Арташес Благой, раз и навсегда отбил у них охоту соваться в нашу страну.

– Я знаю эту историю,– нетерпеливо махнул рукой Тигран, – как и то, что он потом похитил их царицу Сатеник. Меня интересует их боеспособность, ведь не выдержала же Иберия их удара. Не подоспей помощь из Агванка, ей бы пришлось тяжело.

– По моему приказу, – взял слово Мирабарзан, – крепости Одзорхе, Демог, Хунакерт приведены в боевую готовность и укреплены. Укреплены также храмы в Анайтиде и Цуртав, организованы разъезды по всей границе и между ними осуществляется постоянная связь. Периодически также проводится разведка, и в случае опасности мы вовремя будем предупреждены.

– Аланы – народ воинственный, – вставил в свою очередь Митрас, – но они нескоро оправятся от понесенного поражения.

Митрас был самым любимым полководцем отца принца и как только вошел, сразу привлек внимание Тиграна своим видом. Левое ухо у него было разорвано, по всему лицу проходил шрам от удара меча. Из–за ранения копьем в шею он с трудом двигал головой.

–Не стоит нам опасаться на некоторое время и Вирка, – добавил Багий. – Ему также понадобится время, чтобы залечить свои раны и восстановить разрушенное.

Один лишь Зарбиний не сказал ничего. Высокий, могучий он оставлял впечатление неумолимо надвигающейся стены. Этого внешне угрюмого человека больше интересовал сам Тигран, за которым он наблюдал скрытно. Это не скрылось от принца, и он сам неожиданно обратился к нему:

– Зарбиний, ты отправишься в Гугарк на железные рудники, вместо моего брата Гураса. Твоя задача увеличить добычу железа и основать при ней кузницы. Наладишь производство лат и оружия. Я намереваюсь перевооружить свою армию и создать броненосную пехоту и конницу, которые способны будут противостоять парфянской катафракте*.

Зарбиний удовлетворенно хмыкнул и в знак готовности поклонился своему господину.

Присутствующие переглянулись в растерянности. Только что говорилось о возможной опасности с севера и вдруг все неожиданно переключилось на Парфию.

“Все-таки, я вовремя остановился,“ – невольно подумалось Гурасу.

В наступившей тишине принц обратился к Хорхоруни:

– В твое распоряжение поступает Раксар – сакараук. Выдели ему 500 всадников и предоставь свободу действий, так как он будет выполнять мой приказ. Раксар будет стоять отдельным лагерем.

Митрас, Багий, срочно займитесь имеющимися крепостями и приведите их в полную боеготовность. Держите со мной постоянную связь, будем решать сложности по мере их возникновения.

Отпустив всех, принц остановился перед своим братом. Тот хотел встать, но Тигран остановил его движением руки и сказал:

– Мы здесь одни, Гурас. Скорей всего ты прибыл из-за отчета, так изволь говорить открыто и самое главное – честно. Я уже понял, что многое здесь надо менять и приводить в порядок. Что было – было до меня, при мне же все будет по-другому.

– Видишь ли, брат мой, – начал нерешительно Гурас. – Отчет составить почти невозможно, так как многое не записывалось. Я признаю свою вину и готов понести наказание. Но в одном я готов поклясться хоть сейчас – я никогда ничего не присваивал.

– А много ли у меня братьев, чтобы их наказывать? – несколько грустно улыбнулся Тигран.

Уловив в его словах неверие, Гурас печально повесил голову.

– Ладно, оставим это, – Тигран присел у стола и движением руки предложил брату последовать его примеру. – Теперь расскажи о других, чтобы я быстрее смог составить представление о людях, с которыми мне придется править. Начни с казначея.

Гурас облегченно вдохнул и начал:

– Ну, об этом типе можно сказать очень кратко. Таких воров, как Варас, и днем с огнем не отыщешь. Почти все должны ему и с облегчением переведут дух, когда того не станет.

“Должно быть, и ты ему немало должен”, – с горечью подумалось принцу.

– Мирабарзан и Манке, с которым ты еще не встретился, несмотря на молодость,

______________________

Катафракта* – тяжеловооруженная, одетая в броню кавалерия.

люди весьма способные и отважные. Недаром наш отец начал продвигать их по службе и приблизил к себе. Он редко ошибался в людях и способен был разглядеть в них их достоинства. Манке служит под началом Мирабарзана. Они оба преданны нашему дому и во многом схожи – честны, отважны. Манке, хоть он и моложе своего командира, превосходит того, на мой взгляд, как полководец. Мирабарзан же – человек государственного мышления.

Хорхоруни – человек не меньшей преданности и за своего царя готов порвать всякого. Недостаток его – в его прямолинейности, он всегда идет напролом и не ведает жалости.

Зарбиний, как ты успел заметить, самый неразговорчивый и угрюмый из твоих полководцев, упрям, как осел, пока не добьется выполнения поставленных ему задач. Это цепной пес, которого иногда следует приласкать, отважен до умо-помрачнения.

Багий и Митрас – друзья, хоть и не пойму, что их сближает. Трудно найти двух таких противоположных по характеру людей, но они по-настоящему преданны только друг другу. Багий – женат, тщеславен, любит драгоценности и пышно одеваться. Митрас – холост, всю свою жизнь провел в армии, скромен в своих потребностях. По настоянию своего друга он купил дом, но и дня не прожил в нем – это человек военный до мозга костей. Он постоянно со своими воинами, и войско его обожает. Завоевав преданность одного, ты получишь сразу двоих, а каждый из них стоит многих.

Как видишь, брат мой, у тебя нет недостатка в хороших и преданных полководцах.

–Что такое висит на шее Митраса? – спросил Тигран, внимательно слушавший своего брата.

–Ты и это заметил? – рассмеялся Гурас. От его забот не осталось и следа, и теперь он смеялся от всего сердца. – Что-то вроде амулета. Не знаю, что это за камень, но говорят, что в минуту опасности он наливается кровью и становится искрящее – красным. В обычное же время он темно-коричневого цвета.

–Багарат? – коротко спросил Тигран.

–О-о, это человек больших возможностей, способен быстро проникать во все сложности и отменный военачальник. Он выбился из низов благодаря своей сметливости и еще не раз заставит говорить о себе.

–В чем его слабость? – поинтересовался Тигран.

–В его непомерной тщеславности, расчетлив до пошлости. Пока ему есть, что ожидать от тебя,– он будет предан. В одном он предан постоянно – нашей стране, хотя она и не является его исконной родине. Его дед из Иудеи, перебрался сюда по приглашению нашего деда, который хотел развить торговлю в своем царстве. Убедившись, что им ничего не грозит, и, получив обещанные льготы, он постепенно перевел все свое состояние сюда. Покойный иудей оказался человеком хоть и прижимистым, но довольно честным. Багарат же родился здесь. Передав всю торговлю своему брату, он поступил на службу к нашему отцу и быстро продвинулся.

– А ты наблюдателен! – улыбнулся Тигран. – Должно быть, перенял от нашего отца.

– Моя наблюдательность всегда к твоим услугам, мой брат,– ответно улыбнулся Гурас.

– Что ж, я доволен тобой,– усмехнулся Тигран, – и одно могу посоветовать тебе: потерпи и получишь еще корону.

Гураса обдало холодным потом, и он чуть не задохнулся от приступа неожиданного кашля.

***

Великое смятение царило в священном Агдзнике. Сюда съехались предводители армянских именитых родов, вожди племен и послы соседних царств. Все были пышно разодеты, соревнуясь меж собой в богатстве и стремясь подчеркнуть свою значимость. Тысяча отборных всадников, блестя доспехами и оружием, обеспечивали порядок и безопасность. Народ валил отовсюду в предвкушении величественного зрелища и в надежде на царское угощение.

Погода стояла ясная и предвещала тепло, много света и радости. Все предгорье было в разноцветных цветах, колосящихся на ветру. На голове у всех женщин были венки, верховная жрица богини Анаит*, приносила в торжественной тишине жертву. Высокая статная, вся в белом, она сама походила на богиню. Золотой широкий нож не дрогнул в ее руке, когда она вонзился его в шею лани. Чисто-алая кровь ударила фонтаном. Четверо рослых служителей крепко держали невинное животное, служительницы, стоявшие полукругом вокруг алтаря, затянули торжественную хвалебную песнь той, кой приносилась жертва.

Принц Тигран сидел в окружении сановников, рядом – с отрешенным видом Зарухи. После возвращения из Парфии это был первый случай, когда супруги оказались вместе. Тигран неоднократно собирался ее навестить, но каждый раз передумывал. Он интуитивно чувствовал какую-то перемену в ней, прежней Зарухи больше не было, а эту новую – он не знал и даже несколько опасался.

Заревели трубы, и все пришло в движение. Принц Тигран в сопровождении сыновей и жены прошествовал к трону, находящемуся на возвышении. Половина его одеяния была белого цвета, другая половина цвета абрикоса, сзади разве-

_____________________

Анаит* – богиня – мать, богиня любви, дочь верховного божества Арамазда.

вался широкий плащ, перенявший цвет безвинной лани, на ногах – пурпурно белые сандалии. Не спеша он уселся на трон армянских Арташесидов, вслед за ним присели Зарухи и сыновья.

В наступившей тишине пронеся металлический лязг, отозвавшийся эхом. Это воины выхватили мечи и застыли в почетном карауле. По всей окрестности воцарилась тишина, люди, затаив дыхание, замерли на своих местах, взгляды всех были прикованы к царской семье.

Проревели трубы и все опустились на колени. Вперед выступили четыре главных жреца Арамазда, Ваагна, Мирха и Ванатура*, неся золотую корону с орлом, застывшим посередине. Корону принял Гурас, принц Тигран сам настоял на этом, поднялся по ступенькам вместе с верховным жрецом Арамазда и застыл на мгновение перед будущим царем.

– По воле и с благословения богов наших, – пронесся его торжественный голос,– и по законам страны нашей, ты, принц Тигран, объявляешься царем земли армянской согласно престолонаследию и нарекаешься Тиграном Вторым.

Под звуки труб и ликующий рев, Гурас возложил корону на голову Тиграна и, согнувшись в низком поклоне, отступил влево.

Вперед выступил Артавазд Хорхоруни. Он опустился на одно колено и протянул царю на красной расшитой золотыми нитями подушке меч армянских царей, передающийся от отца к сыну.

– Царский род Артасшесидов передает тебе меч, дабы ты защитил землю армянскую, народ свой и богов наших, – торжественно прозвучали его слова.

Тигран принял меч, поцеловал и вложил в пустые ножны.

Вновь взревели трубы, в подтверждение слов глухо забили барабаны. К царю подвели белоснежного жеребца с отметиной на лбу и в роскошной сбруе. С его боков свисали два хурджина наполненных медными монетами.

Царь направил его в сторону народа и начал осыпать его деньгами. Такой традиции не было при коронации армянских царей, но Тигран хотел уже в начале своего правления, отличиться чем-то новым.

Артавазд Хорхоруни резко взмахнул рукой. К царю подскакали четыре рослых, весьма суровых на вид, всадника. Подскакав к нему, они разбились на пары и поехали спереди и сзади Тиграна. Разбросав деньги, царь в сопровождении сановников и сыновей прошествовал в большой шатер. Для простого народа под открытым небом также были накрыты длинные столы. До поздней ночи продолжался повальный пир, во время которого Тигран принимал дары и заверения в преданности. Лишь на третий день царская кавалькада двинулась в сторону Арташата

_______________________

Ваагн* – бог войны; Мирх – бог солнца и справедливости, брат Анаит и сын Арамазда; Ванатур – бог гостеприимности.

***

В большом тронном зале полукругом перед престолом стояли вожди племен вайкуникцев, маров, мардов, санасунков и мосхов, явившихся по приказу царя.

–Я призвал вас, славных представителей племен, чтобы решить важный вопрос, касающихся нас всех,– начал Тигран твердым голосом. – Вопрос этот касается безопасности нашего царства. Испокон веков ваши племена живут в Армении и ваши судьбы неотделимы от нашего государства. Скажите, есть ли притеснения вашим людям? Не преследуются ли ваши боги?

–Нет, государь, – подал голос вождь самого большого племени мардов. – Благодаря милости царей армянских живем мы в вольности и в достатке. Мы не забываем, что у нас один общий прародитель Гайк, и мы единый народ с едиными главными богами.

Все вожди закивали головой, дружно соглашаясь со сказанным.

–Другого ответа и понимания я и не ожидал,– улыбнулся царь. -Но племя мосхов отличается от нас, хотя также пользуется нашей любовью и благосклонностью.

–Великий царь, – выступил вперед престарелый вождь мосхов. – От имени моего народа позволь выразить нашу преданность армянской земле и благодарность. Она стала нам родиной. Часть нашего племени, хотя и меньшая, проживает в Понтийском царстве, но и они признают, что армянские мосхи живут в большем довольстве.

–Рад слышать это, – милостиво кивнул царь Тигран. – Передай своим соплеменникам в Понте, что они всегда найдут у нас приют и благосклонность.

Старый вождь, поклонившись ему, вернулся на свое место.

–Преданность племен ваших мне известна, как и их отвага, – продолжал Тигран,– и я желал бы их большего участия в наших военных делах.

–Рады послужить делу армянскому,– хором отозвались вожди.

–Поэтому я постановляю,– сказал царь, вставая со своего места. – Отныне каждое племя должно выставить по пять тысяч воинов как пеших, так и всадников. Войска эти будут получать жалованье и получат десятую часть взятых трофеев и богатств. Они должны успеть к началу весны и встать у западных ворот Арташата.

Оружием я обеспечу, ваши полки будут под командованием ваших командиров и под своими знаменами. Если есть пожелания или вопросы, я готов выслушать их сейчас.

–Слушаем и подчиняемся воле царя нашего, – ответили вожди единогласно, склонившись перед ним.

–Ступайте с миром, да будет над вами милость богов, – отпустил их царь.

Когда вожди вышли из зала, вошел Гурас в сопровождении 16 человек. Это были торговые люди. Не дойдя до трона, они опустились на колени, а Гурас встал слева от царя.

–Встаньте и подойдите, – велел им Тигран.

Те, подталкивая друг друга вперед, подошли нерешительно и склонили головы.

–Брат мой Гурас выбрал вас, как самых достойных людей и способных в торговых делах, – обратился к ним царь.

– Великий царь, – сказал Гурас,– они счастливы лицезреть тебя, и принесли дары в честь твоей коронации.

– Я с радостью принимаю их, но об этом позже. Сейчас я хочу услышать, какие заботы есть у наших купцов, до каких мест они доходят, что вывозят и какие товары доставляют в наше царство, а также в чем терпят трудности и лишения?

Гурас подозвал пальцем рослого человека средних лет.

– Великий царь, – начал тот нерешительно. – Мы вывозим все, чем богато армянское царство и ввозим товары, в которых оно нуждается – пряности, драгоценные камни, шелка, рабов. На севере мы доходим до сармат и аланов, торгуем с Понтом, с Каппадокией, с Цопком и с Фригией на западе, а также с Сирией и Парфией. Торговать с Парфией тяжело, так как там очень высокие пошлины. Они, хоть и небольшие, есть и внутри царства твоего, и нам приходится их платить в каждой стратегии, да и дороги не очень безопасны. Небезопасно стало в Каппадокии и в Сирии из-за частых войн.

– Отныне все будет по-другому,– убежденным тоном проговорил царь. – С братом моим Гурасом вы согласуете ваши маршруты. Мне нужно, чтобы торговля стала более обширной и обхватывала все стратегии. Отныне вас будут сопровождать по десять моих воинов по царству моему, и я отменю все пошлины внутри моего царства. Будете платить лишь десятину в казну.

Вне Армении на вас налагается особая задача. Отныне вы будете докладывать обо всем – о численности населения стран, где вы бываете, о его составе, об имеющихся там войсках, о местах их дислокации, о состоянии дорог, крепостей, численности их гарнизонов – обо всем, что происходит внутри этих стран, вплоть до заговоров и интриг. Взамен вы получите нужные вам товары, которые оплатите по возвращении.

Вы будете поддерживать постоянную связь с братом моим Гурасом, чтобы я своевременно узнавал обо всем, что творится как в моем царстве, так и в сопредельных странах. Чьи донесения окажутся важными – вознаградятся. Подробности обговорите с моим братом.

Отпустив купцов, ошеломленных открывающимися перед ними перспективами, царь обратился к брату.

– Создай график их передвижений. Меня интересует, прежде всего, Цопское царство. Позаботься об этом.

– Слушаюсь, мой царь,– склонился Гурас,– но, чтобы выполнить твой приказ, я должен увеличить численность купцов.

– Ты прав. Постепенно увеличишь их число, не скупись на них и пусть тебя не беспокоят расходы. Я позабочусь об этом.

А теперь позови Арцруни и предупреди всех мегистанов, чтобы они присутствовали на завтраке следующего дня, – сказал царь на прощании.

Меружан Арцруни, ожидавший приема, вошел быстрыми шагами. Заметив пыль на его одежде, Тигран указал ему на стул и сел рядом с ним.

– Я смотрю, Меружан, что ты времени даром не терял и у тебя есть, что мне сообщить, – бодро заметил он.

– Да, мой царь, но вести нерадостные. “Дикие”, завербованные в рштунинских и алиовитских горах, успели сцепиться с нашими воинами. Это стоило нам жизни 15 человек,– сдерживая гнев, доложил Арцруни.

Царь нахмурился и спросил:

– В чем причина этой стычки?

–Уверяю тебя, мой царь, для этих животных не нужна причина,– почти в отчаянии продолжал Арцруни. – Им не понравилось, что воины разглядывают их и обмениваются замечаниями. Ими невозможно управлять, владыка. Любой, кто осмели-вается им приказывать, подвергается серьезной опасности. Боюсь, что мы допустили ошибку и переоценили их. А ведь при вербовке от твоего имени им была обещана неприкосновенность. Я вынужден был их отделить от остального войска.

–Сколько их, напомни?

– 320 рштунинских дикарей и 260 алиовитских, – вздохнул Арцруни.

Тигран встал со своего места, хлопнул в ладоши и велел, появившемуся дворецкому, принести вино и фрукты. Он сам наполнил кубки и, после того как выпили, обратился к Меружану.

– Ответь мне, но не спеши, подумай, как следует. На что пригодны эти звери и где мы можем их использовать?

Успели выпить еще по одному кубку, прежде чем Меружан ответил:

– Они сильны и неудержимы в схватке. Они выносливы и неприхотливы, ловки, как горные козы. Если их приручить, мы сможем обладать силой, которую можно будет использовать в нужную минуту, и сила эта будет не соизмерима с их численностью.

– Значит, мы не ошиблись,– уверенно произнес царь. – Остается вопрос – как их приручить?

С минуту оба молчали. Вдруг на лице царя мелькнула улыбка.

–Размести их двумя отдельными лагерями около парфянского войска.

Позаботься также, чтобы их хорошо кормили. Вызови к себе их командиров и через них запрети им покидать лагерь. И, вообще, управляй ими через них – это не регулярное войско, и пробовать командовать ими непосредственно не следует.

Арцруни внимательно посмотрел на своего царя. Поняв ход его мыслей, улыбнулся сам:

– Думаю, что наши затраты в виде полторы тысяч коз и овец в скором времени окупятся.

– Надеюсь, что так. У меня к тебе еще одно задание и очень секретное,– Тигран снова подсел к нему.

– Готов выполнить все, мой царь,– с готовностью откликнулся тот, наклонившись к своему господину.

– Выяви все связи, которые имеются с Цопком, особенно при дворе. Вышли толковых людей, пускай добудут сведения, касающиеся его войск и обороноспособности.

– Прости, мой господин, но я не успеваю за твоей мыслью,– непонимающе посмотрел на царя Меружан.

– Двум армянским царствам не бывать, – жестко заметил Тигран. – Это только в радость нашим врагам, которые всегда пользовались нашей разобщенностью. Нам следует подготовить их объединение. Не торопись и действуй осторожно.

Снова выпили, и царь отпустил Арцруни, приказав вызвать к нему Хорхоруни и Раксара. Те вошли, явно сторонясь друг друга, встали перед ним.

– Хорхоруни, тебе известно о моей встрече с вождями племен? – спросил царь.

– Да, повелитель, как и твое повеление, – склонился перед ним тот.

– Проследи за выполнением моего приказа. Малейшее неподчинение должно караться смертью,– велел спокойно Тигран.

– Будет выполнено, мой царь, – последовал невозмутимый ответ.

– Как продвигается дело создания тяжелой броненосной кавалерии? – последовал второй вопрос.

– Прилагаю все усилия для ее создания. Вместе с ней мы вскоре будем обладать и мощным полком колесниц. Ощущается нехватка кузнечных мастерских,– кратко рапортовал Хорхоруни.

– Я прикажу Зарбинию позаботиться об этом. Вот кем я доволен и вот с кого надо брать пример. За короткое время он создал 10 кузнечных мастерских, которые работают днем и ночью. Кроме того Зарбиний добился увеличения добычи железа.

Кстати, а как продвигаются дела у нашего гостя? – не смотря в сторону Раксара, поинтересовался царь.

– Лучше спросить у него, великий царь, так как действия его мне непонятны. Вместо того чтобы вводить дисциплину во вверенный ему отряд кавалерии, он учит их отступать и рассеиваться,– не удержавшись, пожаловался Хорхоруни.

Царь усмехнулся и на фарси обратился к Раксару с тем же вопросом.

– У меня под командованием пятьсот всадников, царь, и вскоре они будут готовы. Им не хватает меткости в стрельбе, но это временно. Ваши большие луки очень действенны и лучше наших. Я, с твоего позволения, собираюсь их перенять для наших воинов,– спокойно ответил Раксар.

– Конечно, мой славный Раксар. Артавазд, – вновь обратился к Хорхоруни царь,– кроме тяжелой кавалерии и пехоты, прикажи вооружить луками всех. Это увеличит мощь войска и на расстоянии.

– Как прикажешь, великий царь, – снова склонился в готовности тот.

– А что касается нашего гостя, то он выполняет мой приказ. Содействуй ему и прояви почтение, – на прощании велел ему царь.

***

На следующее утро мегистаны, собравшись в приемном зале, обсуждали последнюю новость – арест главного казначея Вараса. Он был схвачен вечером предыдущего дня по приказу царя.

Разбившись на группы, они стали делиться предположениями и каждый уверял, что казначей, чья нечистоплотность была известна всем, так и должен был закончить.

Раскрылись двери, и показался царь Тигран. Прямо с входа он обратился к присутствующим:

– Приветствую вас и желаю всем доброго дня. Предлагаю перед завтраком присутствовать на зрелище, который состоится во внутреннем дворе.

Сановники послушно последовали за ним во внутренний двор, где полукругом были расположены скамейки.

Сев, царь махнул рукой. Два стражника ввели казначея. Тот предстал перед присутствующими с блуждающими глазами и жалкой улыбкой на губах.

Стражники поставили его прямо перед царем, один из них толкнул Вараса, и тот покорно опустился на колени.

– Перед вами, господа, вор и предатель, – гневно объявил Тигран, – который свои интересы поставил выше государственных. Вина его доказана, он признался во всем и вам теперь его судить.

Наказание для преступника могло быть только одно и это знали все. Кроме того, все мегистаны были не без греха и в этот момент поняли ясно, что царю прекрасно известно об этом. Все заволновались и беспокойно заерзали на своих местах.

– Что молчите? – так же гневно обратился к ним царь.– Гурас!

– Достоин смерти, – поспешил отозваться тот.

Его слова подхватили присутствующие, и приговор был вынесен быстро и единогласно. Встав со своего места, царь протянул руку по направлению к казначею и приказал:

– Отрубить ему голову, а все имущество конфисковать в казну.

Стражники подхватили приговоренного под руки и поволокли бесчувственного казначея со двора.

Царь снова махнул рукой и уселся в кресло. Вперед выступил глашатай и встал перед ним. Достав свиток, он начал громко и отчетливо читать:

“Я, Тигран, царь земли армянской, повелеваю: всем предводителям родов стянуть свои полки к южным воротам Арташата к началу весны. Повелеваю также, выплатить казне долги за земли ваши, а также за будущий год вперед.

Ставится в известность также, что они лишаются права взимать пошлины на торговлю в землях своих. Со дня оглашения указа они ответственны за безопасность дорог и им запрещается чинить препятствия торговым караванам.

В кратчайшие сроки им обязуется также содействовать усилиям Митраса и Багия в приведении в боеготовность всех крепостей, находящихся на территории земель ваших. По их готовности там будут стоять назначенные мной гарнизоны”.

–Это еще не все, – сказал царь, когда глашатай остановился и снова кивнул головой.

Тот развернул новый свиток:

“Сим решением, я, царь Тигран, правитель земли армянской, постановляю: в честь моего восшествия на престол, кой занял я по праву наследования и с благословения богов наших, простить все долги казне народа нашего, имеющего дело с ремеслами, скотом и землей.

Объявляю также, что запрещается под страхом смерти брать в рабство за долги армянина любого, родившегося свободным.

Постановляю также призывать простолюдина на государственную повинность не чаще, чем 2 раза в течение 10 дней, а на частные, в том числе и на храмовые, лишь с их добровольного согласия, по взаимному соглашению и с вознаграждением труда ихнего.

Постановляю также, что общинные земли могут переходить к частным лицам лишь с согласия местной общины и лишь с письменного разрешения царя.

И последнее. Повелеваю сыну моему Зареху на всех дорогах промежутком в 200 стадий или близ того в местах удобных, которые выберет он сам, создать дворы с конюшнями для гонцов. Гонцов этих одеть в голубые плащи, чтоб видны они были с далека. Чинить им препятствия и задерживать их запрещается под страхом смерти”.

Закончив читать, глашатай свернул свиток и посмотрел на царя. Тот отпустил его движением кисти, встал с места и произнес в тишине:

– Время завтракать, господа!

***

Отложив кубок с вином, царь Митридат Понтийский снова взялся за письмо, полученное утром от его посла в Армении Фарнака Коменского.

“Великий государь,– писал посол,– посылаю тебе подробное донесение о состоянии дел армянских и о новом царе.

Царь Тигран Второй с первых же дней показал себя непреклонным повелителем и весьма способным правителем, что делает его опасным для соседних государств. Пока он не очень силен, но уверяю тебя, мой господин, долго это длиться не будет. Твердой рукой он внес порядок внутри страны своей, дал свободу торговле, а теперь занят сбором войск. Оно обучается и перевооружается.

По моему скромному разумению я считаю, что нам необходимо установить с ним более тесные контакты, а по возможности – заключить с ним союзные обязательства. Армянское царство под его правлением очень скоро заявит о себе, и от тебя будет зависеть, кем оно станет для государства твоего – противником или союзником. Для нового царя главная задача, и об этом уже поговаривают везде, объединение всех армянских земель и прежде всего захват Софены, так как момент для этого удобный. Каппадокия, ее союзник, слаба и не в состоянии оказать ей помощь.

Удар очень скоро будет нанесен и твой покорный слуга уверен, что участь Софены предрешена. Со своей стороны союз с Понтом выгоден будет и царю Тиграну, который не может не понимать, что Каппадокия опасна уже тем, что за ней стоит Рим. После захвата Софены ему не раз придется сталкиваться с ней, а возможно и с ромулами, так что он заинтересован в союзе с тобой.

С Парфией у Тиграна не может быть никакого сближения, хоть он теперь имеет родственные отношения с Митридатом Великим. Они ненавидят друг друга, и их отношения могут быть не более, чем нейтральными. Мне доподлинно известно, что царь Тигран не примирился с потерей дочери, которую он вынужден был отдать парфянскому царю и особенно – с потерей земель севернее озера Матианы*, так называемых “70 долин”. Уверен, он рано или поздно захочет вернуть их.

Государство Селевков на юге сейчас ослаблено и не в состоянии его тревожить. На севере Иберия только что отразила нашествие аланов и пока залечивает раны. Албания так же не станет чинить препятствия Тиграну, так как сама опасается сарматов, которые неоднократно вторгались в нее.

______________________

Матиана* – греческое наименование озера Урмия, армянское – Капутан.

Как видишь, государь, все складывается удачно для армянского царя и думаю, что не позднее весны он направит свои войска на Запад. Считаю необходимым союз наш с Тиграном, чтобы пересечь его притязания на Малую Армению, чьим правителем являешься ты, Митридат Великий”.

Митридат Евпатор отложил письмо и сделал большой глоток из кубка. “Фарнак прав. Если Тигран именно такой, каким он его описывает, то он рано или позднообратит свой взор на Малую Армению. Этого нельзя допустить. Я должен встретиться с ним и связать ему руки договором. Обстановка в Азии в скором времени изменится и надо быть готовым к этому, но не следует также излишне торопиться. Посмотрим вначале, как быстро себя проявит Тигран’’.

Приняв решение, Митридат спрятал донесение и приказал вызвать к себе Калимаха, одного из своих полководцев, который обладал к тому же дипломатическим даром. Тот вошел как всегда размашистым шагом и опустился на одно колено перед своим господином. “Дионис“велел ему сесть за стол и сам налил ему вина.

Калимах являлся для понтийского царя настоящим приобретением. Он был всецело предан своему господину, который был щедр к нему и не раз одаривал его золотом, землями и рабами. Только благодаря Митридату, тот от простого архитектора довольно быстро продвинулся по служебной лестнице. Будучи человеком насколько умным настолько и хитрым, если не сказать изощренным, он сумел создать широкую шпионскую сеть, которой опутал не только Понтийское царство.

Благодаря ему “Дионис” был прекрасно осведомлен, что его сын Махар, правитель Боспора, мечтает сбросить с себя власть отца. Через Калимаха Митридат поддерживал связь с Гординием и его сторонниками в Каппадокии, своевременно узнавал обо всех новостях в соседних царствах.

Они вдвоем разработали грандиозный план, направленный против Рима, так как прекрасно понимали, что именно тот является настоящим хозяином Малой Азии. С кем бы ни сталкивалось Понтийское царство, за ним всегда стоял ненавистный Сенат. Теперь Митридат задумывал нанести смертельный удар ему на Балка– нах. Он подымет и объединит греческие города в борьбе с Римом.

Митридат ловко манипулировал на ненависти эллинов, мечтавших сбросить ненавистное римское бремя. С ними поддерживалась постоянная связь, которая осуществлялась благодаря усилиям Калимаха. Но его шпионы не раз попадались, и римляне начали принимать меры.

Вскоре Калимаха осенила блестящая идея – использовать жрецов, которые не вызывали подозрения и свободно могли перемещаться. Уже были предприняты первые шаги, которые не замедлили дать результат. В основном использовалась корреспонденция храмов.

До самой темноты Митридат и Калимаха перебирали донесения, анализировали и сопоставляли полученные сведения, писали письма. Недалеко время, когда их усилия завершатся взрывом, пламя которого охватит всю восточную часть Средиземноморья.

***

Царь Тигран был занят. Вместе с Багаратом они внимательно рассматривали карту, на которой линиями были отмечены будущие дороги.

Доложили о приходе Меружана Арцруни.

– Пусть войдет, – разрешил царь. – Рад видеть тебя, – улыбкой встретил он Арцруни и протянул ему кубок.

Тот поклонился царю, приветствовал Багарата кивком головы, взял кубок и улыбнулся в ответ.

– Есть известие от наших “диких”, великий царь! – воскликнул он.

– И должно быть хорошее. Я давно не видел тебя таким довольным. Возьми кубок, Багарат, думаю, у нас есть повод для этого.

– Наши “дикие” сцепились с парфянами. Те имели неосторожность насмехаться над их одеждами,– весело начал Арцруни.

– И во что стоила им эта глупость? – насмешливо спросил Тигран.

– О-о, они это еще подсчитывают,– с притворным сочувствием ответил Меружан.

Царь и Багарат рассмеялись, затем Тигран спросил:

– А нам?

–23 человека погибли, около 70 раненых, – последовал ответ.

Лицо царя нахмурилось, и Арцруни поспешил добавить:

– Стоявший неподалеку полк из твоих войск, узнав о стычке, поспешила на помощь “диким”, настолько сильна ненависть к парфянам. Благо их удалось вовремя вернуть.

Лицо царя прояснилось.

– Эта солидарность радует, – заметил он и приказал. – Направь лекарей к “диким”, прояви максимальную заботливость, пускай они это почувствуют. Впрочем, по-шли пару и к парфянам.

– Уже сделано, повелитель,– поклонился Арцруни.

Доложили о приходе командующего парфянским войском. Царь сел на престол, оба сановника, оставив кубки, встали перед ним и тот приказал небрежно:

– Впускайте!

Зарзан буквально ворвался в зал и, распростершись перед царем, чуть ли не закричал:

– Великий царь, от имени моего богоподобного властителя я требую правосудия!

–Встань, славный Зарзан, и предъяви свои требования,– спокойно сказал Тигран, тоном подчеркнув слово “требования”.

– Сегодня твои отряды посмели напасть на мои полки. Это оскорбление для всей Парфии и виновные должны быть немедленно наказаны, – несколько сбавив тон, сказал командующий.

–Эти отряды, а их было всего два, смеют даже самое непозволительное, – все также спокойно произнес царь. – Точно также они недавно напали и на мой полк. Я убедился, что из этих горцев невозможно создать регулярные части, и они наказаны будут самым суровым образом. Но это доказывает также, что ваше нахождение здесь не очень безопасно. Следовательно, разумней всего будет возвращение войска в Парфию.

– Арцруни, – царь повернулся в сторону Меружана, – позаботься об этом и сопровождай войско царя царей до самых границ. Ты головой отвечаешь за его безопасность.

– Но царь,– нахмурившись и несколько растерявшись от неожиданности, проборматал Зарзан, – у меня нет приказа возвращаться.

– Он у тебя уже есть. – Тигран тяжело посмотрел на командующего. – Отнесешь от меня своему царю дары в знак моей преданности, а также письмо, которое передаст тебе Арцруни на границе.

Отпустив Зарзана небрежным взмахом руки, царь Тигран вновь обратился к Меружану:

– Отправь “диких” к крепости Олор, что у границ Цопка, но в саму крепость не впускай. Ограничь их дальнейшее передвижение и контакты с населением, но обеспечь их всем, кроме вина.

– Будет исполнено, повелитель!

Отпустив Меружана Арцруни, Тигран приказал послать за понтийским послом, который просился на прием.

– Останься, Багарат, – задумавшись о чем-то, велел царь.

Чтобы не мешать его думам, тот подошел снова к карте и начал что-то записывать. Вскоре царь присоединился к нему, и они вместе начали подсчитывать предстоящие для строительства дорог расходы.

Доложили о приходе посла. Тигран вернулся на свое место, Багарат встал по его левую руку.

– Приветствую тебя, великий царь, и от имени моего владыки Митридата Понтийского желаю тебе долгих лет царствования, а стране твоей – благоденствия, – низко поклонившись, ровным голосом произнес Фарнак Коменский.

– Приветствую великий Понт в твоем лице и желаю вам того же, – ответил Тигран.

– Дозволь нижайше преподнести тебе письмо от моего господина, – поцеловав печать, посол двумя руками протянул свиток, перевязанный золотистой лентой.

Багарат выступил вперед, принял письмо, передал царю и встал на свое место.

– Письмо я прочту позднее и дам тебе знать, – сказал царь, внимательно рассматривая посла. – А пока перескажи вкратце о желании твоего государя.

– Великий царь Митридат Понтийский заинтересован в добрососедстве и дружбе наших стран, великий царь.

– Наши интересы совпадают в этом, мудрый Фарнак. Скажи мне, чем мы можем быть полезны нашему великому соседу?

– С запада надвигается большая угроза, государь, и имя тому – Рим. Он подчинил себе Пергам, Галатию, Фригию, возвел на каппадокийский престол Ариобарзана, который получил прозвище “Римолюбец“. Мой царь в состоянии противостоять их дальнейшему продвижению на Восток, но он должен быть уверен в твоей дружбе и лояльности.

– В чем мы можем заверить его хоть сейчас. Передай своему царю о моем неизменном желании жить с ним в мире. После ознакомления с письмом, я вызову тебя.

Посол поклонился и уже собирался покинуть зал, когда Тигран остановил его вопросом:

– Скажи мне, Фарнак Команский, каковы отношения царя твоего Митридата с цопским царем Артанесом?

Посол посмотрел в глаза Тиграну, затем отчетливо произнес:

– Мой великий государь предпочитает первенство царя Армении и признает его верховную власть над всеми землями армянскими.

Тигран удовлетворенно качнул головой, и Фарнак удалился, подумав: – ”А я уже думал, что он не спросит об этом. Я не ошибся!”

После его ухода Тигран прошел к столу. Чокнувшись с Багаратом, выпил и спросил:

– Что думаешь об услышанном?

– Твой покорный слуга верит в слова посла, мой господин. Надо иметь ввиду

последнее поражение Митридата Евпаторца в Каппадокии. Силы Рима растут с каждым годом, и он наращивает свое присутствие в нашем регионе. Уничтожив Карфаген, он стал фактическим хозяином всего западного мира. Теперь их цель – вся Малая Азия.

Все началось тогда, когда пергамский царь Аттал завещал свое царство Риму. Действуя не спеша, но очень целенаправленно, тот приступил к ликвидации эллинских царств. Пафлагония, находящаяся между Вифинским и Понтийским царствами и являвшаяся яблоком раздора для своих соседей, признала власть Рима и получила от последнего статус “друга и союзника”.

Такой же статус вскоре получили Галатское и Каппадокийское царства. Постепенно римское присутствие наращивается и в Вифинском царстве, Горная Киликия уже присоединена к римской провинции Азия. На сегодня их планам противостоит только Понтийское царство.

– И утвердившись в Каппадокии, они выйдут к нашим рубежам,– заключил Тигран.

– Да, мой государь. Останется только Цопк,– осторожно добавил Багарат.

– А царю Митридату можно доверять, как союзнику?

– Пока наши цели будут совпадать – вне сомнения.

– Иными слова – не очень,– подытожил Тигран. – Прочти письмо.

В послании, в более напыщенной форме, повторялось сказанное послом. Подчеркивая свою силу и значимость, Митридат Понтийский предупреждал о римской угрозе и о готовящейся решающей войне с ним. “В этой бойне решится судьба всего мира и пусть победит тот, кому благоволят боги”,– писал он.

В своем послании понтийский царь особенно подчеркивал важность и необходимость крепкого договора между обоими царствами. В знак их добрососедских отношений он предлагал в жены царю Тиграну свою дочь Клеопатру.

Внимательно выслушав письмо, царь Тигран заметил:

–С женитьбой пока подождем, посмотрим, как будут разворачиваться события и на реакцию Понта на наши действия.

Какие события и действия он имел в виду, царь не стал уточнять, Багарат же ни о чем не спрашивал.