Читать книгу Сеня, жми на тормоза! - Арсений Анатольевич Веденин - Страница 5

Севастополь с самого утра томился в нежных лучах сентябрьского солнца. Сеня сидел на лавочке во дворе реабилитационного центра, погрузившись в чтение. Причём настолько, что даже не заметил, как рядом с ним оказался Даня.

– Что читаете? ― прозвучал близко знакомый голос, у его обладателя явно было хорошее настроение.

Арсений вздрогнул от неожиданности и чуть не уронил книгу.

– Даниил? Напугали… А что… вы тут делаете? Мы же вроде сегодня не договаривались о встрече.

– Вы меня извините, наверное нужно было позвонить, но просто мой путь на работу как раз лежит через эту клинику. Подумал, зайду, погуляю по территории, вдруг вас встречу. Здесь очень красиво. Прям как парк.

– Да, я здесь люблю бродить, особенно по вечерам. Зажигаются огни и вокруг такая атмосфера… поэтическая что ли.

– Кстати, я вчера наглым образом ворвался к вам на страницу и почитал ваши последние стихи. Мне очень понравилось. У вас талант. Я вам серьёзно говорю.

– Спасибо, ― Сеня смущённо опустил глаза. ― На самом деле я в последнее время редко пишу. А после недавних событий как-то вообще не до творчества. Возможно, эта тишина внутри ― сейчас самое правильное, что со мной должно происходить.

– Да, иногда нужно давать себе передышку. Так что читаете?

– «Мастера и Маргариту», ― Арсений показал обложку книги. ― Точнее перечитываю. В молодости моя мама этот роман затёрла до дыр, теперь вот, видимо моя очередь.

– Любимая книга?

– Скорее, одна из. Да и вообще, благодаря этой истории мне удалось пережить самые счастливые дни и часы на своей памяти, но в то же время, творение Михаила Афанасьевича сыграло со мной злую шутку.

– В каком смысле? ― Даня сел рядом с Воскресенским и был весь во внимании.

– Ну… в самом что ни на есть прямом. У меня в жизни был прекрасный опыт. Я играл на сцене любительского театра при нашем севастопольском ДК. Им руководил Игорь Дворников ― эпатажный режиссёр-провокатор, уважающий классику, но больше любящий ставить свои собственные пьесы. Но всё-таки «Мастер и Маргарита» стояла для него особняком. Он буквально приклонялся перед этим романом и мечтал его поставить на сцене. И как раз в этот момент пересекаются наши пути. Игорь Сергеевич во Дворце культуре также устраивал поэтические вечера. Когда я об этом узнал, мне естественно, захотелось, презентовать своё творчество. Но при этом ещё и выпендриться. Все выходили и просто читали стихи, а я из своего выступления сделал целый театральный перфоманс на 20 минут. Чтение стихов решил разбавить прозаическими вставками, ну, такими подводками к каждому произведению. В общем, Игоря Сергеевича очень впечатлил мой мини моно-спектакль. Увидел во мне Мессира и предложил сыграть в его спектакле. И я согласился без малейших колебаний. Я понял, что судьба даёт мне уникальный шанс наконец разобраться со своими комплексами и сломать внутренние барьеры. Так началась моя артистическая карьера.

– Вот это да, ― Даня завороженно слушал Воскресенского, ― Арсений, чем больше вас узнаю, тем больше поражаюсь. Вы просто какой-то кладезь талантов.

– Ой, да, перестаньте, ― Арсений со смехом отмахнулся. ― О том, насколько это было сделано талантливо актёром-любителем, можно очень долго спорить. Чего только не начитался про себя в соцсетях после премьеры. «Низкорослый Воланд ― это абсурд», «Слишком интеллигентный для Сатаны», «Прихрамывающий Мессир ― это что-то новенькое».

– А это так для роли было нужно? Или у вас это…, ― Даня побоялся продолжить.

– Это у меня врождённое, ― Сеня резко помрачнел и опустил глаза. ― Я из-за этого всю жизнь хожу в специальных корректирующих стельках. Иногда забываю их вставить в другую обувь и… всё видно. А бывает, просто забудусь, не контролирую походку и одна нога… в общем, нужен постоянный самоконтроль, а у меня с этим не очень.

– Арсений, пожалуйста, вы меня простите, я не хотел вам напоминать, ― Даня разволновался и даже в качестве утешения положил Сене руку на плечо, но тут же убрал, поняв, что позволил себе лишнее.

– Ничего, всё нормально, ― у Воскресенского промелькнула горькая улыбка. ― Ну, в общем, премьера прошла при полном аншлаге, чего раньше в театре Дворникова никогда не было. Практически сразу была назначена дата второго спектакля. И вот тут судьба мне подставила вторую подножку. Вот правильно говорят, ну, не трогайте вы роман Булгакова. Сколько людей к нему прикасалось и судьбы многих мы знаем. Но Дворников был абсолютно не суеверным человеком. Да и я тоже. До определённого момента.

– А что случилось? Расскажите?

– А вы на работу не опоздаете?

– Не переживайте, у меня там нет такого жёсткого графика.

– Что ж, ну, тогда садитесь поудобнее и слушайте…

***

Музыка в баре орала так громко, что Сеня едва ли мог расслышать, что ему рассказывал смазливый молоденький бармен о коктейле, который готовил по его заказу. Парень был чрезмерно общительный, с каждым посетителем что-то обсуждал. Хотя, очевидно, что это была часть его работы ― располагать к себе клиента и повышать выручку.

Коктейль был готов. Малиновая водка и малиновое пюре в сочетании с несколькими видами сиропов и сливочным ликёром сделали своё дело ― вечер уже не казался таким серым и уровень настроения медленно, но уверенно устремился по шкале вверх.

К стойке подошёл молодой парень ― заросший, лохматый, с каким-то диким, но совершенно потерянным взглядом. При этом в его лице удивительным образом сочетались рабоче-крестьянская брутальность и ярко-выраженная привлекательность мачо-сердцееда. Парень поправил свою густую тёмную шевелюру и обратился к бармену:

– Брат, бокал пиваса. А для начала водяры плесни. У меня сегодня кореша похоронили, прикинь? Моего братишечку.

– Мои искренние соболезнования, ― бармен попытался быть максимально искренним.

– Да что мне твои соболезнования. Они Никитоса не вернут. Как узнал, три дня пил, не просыхая. Просто в говно. Даже к брату на похороны не попал. Спасибо, ― парень опрокинул в себя рюмку водки и взглянул на Сеню. ― Чем-то на тебя был похож, ― он кивнул Воскресенскому. ― Такие же умные глаза, интеллигент. Только лоб не такой высоченный и волос на голове побольше, ― незнакомец нервно засмеялся и хлопнул Сеню по плечу. ― Прости, брат. Ну, просто реально похож чем-то. Тебя как звать?

– Арсений, ― Сеня застыл в лёгком недоумении, такие случайные знакомства для него были в новинку.

– Марк, ― парень протянул свою волосатую мощную руку и Воскресенский её неуверенно пожал. ― Да не ссы, не обижу. Небось подумал, какой-то пьяный чел докопался, ― он громко заржал. ― Не, брат, я нормальный парень, отвечаю. Просто, реально, так на моего Никитоса похож, ― радость моментально сменилась грустной миной и казалось, он вот-вот расплачется. ― Если б не этот твой лобище. Ну, это типа признак большого ума, брат, скажи? ― Марк уже обратился к бармену.

– Наверное, ― равнодушно ответил смазливый, но при этом не переставая улыбаться.

– Наверное…, ― Марк явно был разочарован ответом. ― Да сто пудов тебе говорю!

Тут он обратил внимание на коктейль Сени.

– Брат, а что ты за шнягу пьёшь? Это ж бабская тема. Давай со мной по пиву. Помянем моего кореша. Хотя, пивом как-то понимать, вообще зашквар, скажи? Родной, родной, слышишь меня? ― Марк позвал бармена. ― Грамм двести водочки нам организуй. И сочка какого-нибудь запить, ага? Благодарю. Братиш, напомни, как тебя зовут? ― Марк ближе подвинулся к Сене.

– Арсений, ― бодро ответил Воскресенский, пытаясь быть с парнем на одной волне.

– Арсений… Блин, а красивое имя. Арсюха значит… Ага… А можно я тебя буду Арсом звать? Ну так как-то побрутальнее что ли… По-мужски… Арс… Как удар клинком… А-а-а-рс! Скажи?

– Да, Арс ― звучит по-царски, ― Сеня понял, что в такие моменты и с такими людьми нужно исполнять роль, не зря же он у Дворникова в театре играет.

– Во! А я о чём! О, а вот и белочка подоспела. Благодарствую, брат! ― Марк разлил водку по рюмкам. ― Арс, давай, короче… Первую хочу опрокинуть за Никитосика… Парень был просто топчик. Мой братишечка… С ребятами назначил стрелку каким-то уродам… Эти мрази сунулись в наш район, стали свои права качать, баб наших лапать, прикинь? Ну у Никитоса сразу бычка, у меня бычка… Говорим им, вы берега не попутали, не? Ну, короче, там… Мясорубка началась такая… Никитке живот вспороли, кишки наружу… Сразу отошёл. Суки! ― Марк гневно ударил кулаком по барной стойке. ― Доберусь и фарш из них сделаю. Кароче… Давай за Никитоса. Земля ему пухом. ― парень залпом выпил водку и к соку даже не притронулся.

– Давно с ним дружили? ― Сеня задал первый вопрос пришедший в голову, чтобы как-то поддержать беседу.

– Ну… прилично. Через пару месяцев год был бы.

Сеня максимально попытался скрыть удивление. «Год» и «прилично» в его картине мира друг с другом вязались весьма условно, особенно, если речь шла о дружбе. Но невооружённым глазом было видно, что мир Марка от мира Арсения далёк точно так же, как Севастополь от Пекина.

– Ты когда-нибудь хоронил друзей? ― спросил Марк, глотнув пива.

Сеня покачал головой.

– Брат, не дай Бог тебе через такое пройти, ― парень ещё ближе придвинулся к Воскресенскому и положил руку на его плечо. ― Хотя, я толком похоронить не успел, пробухал все три дня как гондон последний. Ладно, я пойду отолью. А ты никуда не уходи. Понял?

– Да куда я денусь с корабля, дружище, мы ж ещё нашу белочку не допили, ― Сеня всё лучше вживался в роль.

– Потом ещё закажем. Я плачу, брат.

– Да вообще без базара.

– А ты клёвый пацан, не, реально клёвый, ― Марк расплылся в пьяной улыбке и ушёл в уборную.

У Сени зазвонил телефон. На экране высветилось «Игорь Дворников». «Твою ж мать, у меня же сегодня спектакль!», ― это мысль ядерным взрывом пронеслась в голове Воскресенского. Он со вчерашнего дня заливал свой стресс, спровоцированный скандалом вокруг рецензии на «Тартюфа». Мысли о том, как гадко с ним поступили и что, возможно, это конец его карьеры, вытеснили всё остальное. Даже спектакль, где он играл главную роль. Сеня забыл обо всем на свете. Был только он с нанесённой ему обидой. Но на звонок нужно ответить. И каким-то чудом прийти трезвым на собственный спектакль.

– Алло? Игорь Сергеевич?

– Арс, я что-то не понял, ты где вообще? У нас через пять минут генеральный прогон!

– Игорь Сергеевич, ради Бога, простите! Понимаете, у меня тут непредвиденные обстоятельства…

– Что?! Арс, ты с ума сошёл?! Какие непредвиденные обстоятельства?! У тебя сегодня спектакль! У тебя, что, там музыка орёт? Ты где вообще?!

– Игорь Сергеевич, у меня редакционное задание! Меня Маша отправила на концерт рок-группы. Она просто её фанатка, хочет статью об этих ребятах в главную ленту SevMedia.

– Концерт рок-группы в два часа дня?? Что ты мне голову морочишь! Что это за группа? Где концерт проходит?

– Игорь Сергеевич, я вас очень плохо слышу! Здесь ужасная связь!

– Так, Арс, значит послушай меня внимательно… Если через тридцать минут тебя не будет в ДК, можешь считать, что…

– Игорь Сергеевич, вообще ничего не слышу! ― Воскресенский убрал телефон от уха. ― Алло? Игорь Сергеевич? Вас не слышно! Я перезвоню!

Сеня нажал отбой вызова и положил телефон на барную стойку. Дворников позвонил ещё три раза. Арсений невидящим взглядом смотрел на дисплей и за это время успел осушить ещё пару рюмок. Он понимал, что это конец. Его актёрская карьера завершилась, не успев начаться. Ведь можно было сейчас заказать такси и приехать, да пусть не очень трезвым, с небольшим перегаром, но до вечера он бы уже пришёл в себя. Самое неприятное, что могло бы с ним случиться ― это втык от Дворникова. Роли бы не лишили, домой бы не отправили. Всё бы обошлось. Но Сеня сам обрезал все пути назад. Зачем так нужно было делать? Ответ уже давно созрел внутри ― если сносить, то всё разом. Севастопольский театр его предал. Он поступит также. Но при чём тут Дворников с его маленьким коллективом? Человек осуществил давнюю мечту Сени ― дал ему возможность выйти на сцену и сыграть роль. Да ещё какую! Не каждому профессиональному артисту выпадает такой шанс. А тут просто царский подарок судьбы! Что с ним происходит? Сене казалось, что его разум медленно накрывает тёмная пелена и он перестаёт отдавать отчёт своим действиям и мыслить трезво. И дело не в алкоголе. Это началось с утра 21 августа, когда в социальных сетях разгневанная театральная общественность спустила на него всех собак. К этому он не был готов. Но твёрдо решил, что отомстит им всем. Неужели Игорь Сергеевич, который даже спектакля не видел, оказался первым в его списке? Копаться во всём этом Сеня сейчас хотел. Единственное, чего желала душа ― забыться. Окончательно. Реальность дала ему слишком сильную оплеуху.

Поток его мыслей прервал вернувшийся Марк.

– Ну, чего ты, брат, не заскучал тут без меня?

– Пока не успел, ― Воскресенский поймал себя на мысли, что рад этому странному знакомству и был бы не прочь провести в компании парня весь день.

– Ну, что, наливай тогда! ― Марк хлопнул Сеню по плечу.

Арсений обновил рюмки.

– Предлагаю выпить за наше знакомство, ― Арсений уже был на веселе.

– О, вот это правильный тост! Вижу, ты хороший пацан. Меня интуиция никогда не подводит. Я вот прям очень рад нашему знакомству. Что-то в тебе такое есть… Прям не знаю… Тебе хочется открываться. Ты умеешь слушать. А сегодня это очень, очень ценное и редкое качество, поверь мне.

– Охотно верю. За нас!

– За нас, брат! ― Марк осушил рюмку и вновь проигнорировал сок. ― А ты сегодня здесь по какому поводу, если не секрет? Тоже какая-нибудь хрень в жизни случилась, или просто отдыхаешь?

– Да, случилась, ― Сеня явно не хотел развивать эту тему, но понял, что от неё уже не уйти.

– А ты куришь? ― Марк потрогал карманы джинс. ― А то я где-то свои сиги посеял.

– Курю.

– Пойдём подымим? Расскажешь, что у тебя стряслось.

Парни вышли на улицу. Марк вытащил из пачки Арсения сигарету, подкурил себе, а затем своему знакомому.

– Ну, короче, ― Сеня не знал, как начать. ― В нашем севастопольском СМИ я работаю редактором раздела культуры. Приходится ходить на спектакли, писать о них. В последнее время все эти театры с их бесконечными премьерами меня откровенно подзадрали. Шёл без всякого настроения, но уже после спектакля, когда начал писать рецензию, решил, что напишу всё честно, не буду прятать свои эмоции. Харэ уже всё бесконечно хвалить. Написал искренне, поругал, но и отметил удачные моменты. Ну а все наши театральные деятели как с цепи сорвались, накинулись на меня, давай разносить в пух и прах и статью, и меня. Им же, понимаешь, нужны вечные хвалебные оды. Как же так? До этого Воскресенский всё вылизывал-прилизывал, а тут, дрянь такая, осмелился разинуть пасть и высказать своё мнение. Не порядок! Надо Воскресенскому указать его место! И всё это началось с подачи Аллы Ильинской ― завлита театра, где играли этот недоспектакль. Разместила ссылку на рецензию у себя на странице и понеслось… Тварь! Я этого так не оставлю. Она ещё сто раз об этом пожалеет. Ещё не придумал, что ей сделаю, но что-нибудь сделаю обязательно. На всю жизнь запомнит тот день, когда запостила у себя эту ссылку.

– Ты посмотри на неё, а…, ― Марк искренне возмутился, насколько это уже было в принципе возможно в его далёко нетрезвом состоянии. ― Это ж надо так… Человек старался, тратил время, писал… А какая-то курица берёт весь его труд и с говном смешивает. Тем более, труд публичного человека… Редактора раздела культуры! Брат, понимаю тебя… Я бы сам после такого унижения выжрал бы бутылку водки… Братух, была бы Алла мужиком, мы бы сейчас поехали к ней домой и я бы набил ей морду за тебя. Ты бы держал, а я бил. На, сука, на, на, получи! Харкала бы кровью и просила бы у тебя прощения. Но… Алла ― баба. Глупая несчастная баба… Видимо мужика у нее нет, вот и исходит говном… А я баб принципиально не бью. Забей ты на неё… Пойдём лучше ещё накатим.

По дороге к барной стойке Сеню сильно задел плечом здоровый, но уже порядком подвыпивший детина. Арсений чуть не упал. Марк слегка опешил от такого и даже как будто протрезвел.

– Эй, переросток! Слышь? Ты берега не попутал случайно?

– Это ты мне? ― бородач повернулся и вплотную подошёл к Марку.

Сенин знакомый сам был довольно крепкий и высокий, но всё уже уступал в росте этой махине.

– Тебе, тебе. Ты с какого перепугу его толкнул? Думаешь, если ты выше и сильнее, это даёт тебе право обидеть того, кому с этим не повезло?

– Я ща… тебе рёбра раскрошу. ― прорычал здоровяк. ― Сгинь отсюда.

– Слушай, давай так…, ― Марк закипал. ― Ты сейчас громко, так, чтоб весь бар слышал, извиняешься перед моим братаном и мы мирно расходимся.

Из-за стола, что находился ближе к выходу, встала компания не менее крепко сложенных парней.

– Парни, спокойно, мы разберёмся, ― бородач сделал жест рукой, продолжая прожигать Марка глазами. ― А давай так… Ты сейчас берёшь под мышку свою хлипкую девочку и валишь отсюда, пока цел.

– Чего? ― от неожиданности лицо Марка исказила нервная улыбка. ― Я не врубился, ты сейчас о какой девочке?

– Вот об этой, ― здоровяк кивнул на Сеню.

– Я чёт не понял… Ты меня сейчас гомосеком что ли назвал?? ― у Марка потемнело в глазах.

– Заметь, не я это сказал, ― по лицу пьяного детины скользнула ухмылка.

И вот тут Марк уже перестал себя контролировать. Всё произошло в долю секунды. Одного удара кулаком было достаточно, чтобы бородач улетел в соседний стол.

– Арс, беги! ― это единственное, что успел крикнуть Марк перед тем, как резким взмахом ноги вырубил одного из друзей бородатого.

Сеня вылетел на улицу, в панике оглядываясь по сторонам, и пытаясь решить, куда бежать. Но и Марка он не хотел оставлять.

Через несколько секунд он выбежал из бара с бешеными глазами.

– Арс, валим, валим отсюда!! Сука, их до фига оказалось!

Сеня с Марком рванули через дворы, а компания бородача вовсю мчалась за ними. Не прошло и минуты, а Воскресенский уже начал задыхаться и отставать. Увидев это, Марк схватил Сеню за руку и потянул за собой.

– Арс, да быстрее! Со спортом вообще не дружишь?

– Скажем так, у меня с ним весьма сложные отношения!

– Очень рекомендую их пересмотреть!

– Учту! Если выживу сегодня!

– Я сегодня точно сдыхать не собираюсь! И тебе не дам! Быстрее, быстрее! Сейчас будет дом моего кореша. Молись, чтобы подъезд был открыт!

 Парням повезло. Дверь подъезда оказалась открыта и они влетели вовнутрь, захлопнув её за собой.

– Только попадитесь нам, суки! ― раздался снаружи гневный голос.

Сеня громко и тяжело дышал и в следующий миг съехал по стене.

– Никогда так ещё не бегал… Ещё б чуть-чуть и я бы распластался на асфальте.

– Ну не распластался же, ― у Марка ещё хватало сил улыбаться. ― Братух, ты умница, слышишь? ― парень сел на корточки напротив Сени и взял его за плечи. ― Всё позади. Что, сильно, напугался? Всё, всё, успокойся. Мы уже в безопасности. Всё хорошо, ― Марк упал рядом с Арсением, прислонившись к стене. ― Но если честно… Я сам чуть не зассал… С одним-двумя я бы ещё как-нибудь справился бы, но пятеро ― это уже слишком.

– Я конечно охренел от того, как ты одним ударом завалил того гиганта, ― Сеня достал сигареты и угостил Марка.

– Боксировал в своё время и в школе ходил на каратэ. Руки-ноги ещё помнят.

– Не, ну это прям как в кино было. Очень круто.

– Спасибо, брат, ― Мрак выпустил дым. ― Я вообще терпеть не могу махать кулаками, просто когда вижу, что кто-то обижает слабого, у меня всё… пелена перед глазами.

– Я не слабый, ― Сеня заметно погрустнел.

– Братиш, братиш, сорян, я не это имел в виду, ― Марк резко приобнял Арсения. ― Я в смысле, что… Да, блин, против той машины даже я слабый! У меня просто рука как-то рефлекторно…

 Тут в их беседу ворвался чернявый паренёк среднего роста, в широких джинсах и белой футболке. Шатающейся походкой, он спускался с лестницы, поправляя кепку, одетую козырьком назад.

 ― Марк, братуха! ― парень резко изменился в лице и кинулся обниматься. ― Ты какими ветрами здесь?

 ― Да у нас тут с Арсом случился незапланированный забег на дальнюю дистанцию. В баре до него докопался какой-то орк. Ну, я ему прописал и понеслось. Кстати, знакомься, это Арс, мой новый друган. Мы вот только познакомились, прикинь? Вот такой парень. ― Марк показал рукой «класс». ― Ведёт культуру в каком-то нашем СМИ.

 ― Обалдеть, порог нашего подъезда переступила нога культурного человека, ― Кирилл уже был под хорошим градусом.  ― Кирюха, ― с идиотской лыбой парень протянул руку Сене.

 ― Арсюха, ― Сеня крепко её пожал.

– О, Арсюха ― это по-нашенски! Думал, сейчас заявишь «Ар-р-рсе-е-ений», ― Сенино имя Кирилл произнёс с налётом важности, а затем рассмеялся. ― Арсении пусть в библиотеки и театры ходят, а у нас будут только Арсюхи. Правильно? Погнали к нам тусить. Марк, ты как?

– Да я только за. Мы так и думали ― погостить у тебя, пока эти гоблины разбредуться.