Читать книгу Замысел. Хомосапиенс: Эволюция - Арсений и Анастасия - Страница 13

Анет проснулась раньше обычного. В окно пробился солнечный луч. Она услышала переливы птиц, сидящих на тополе. Ей почему-то очень захотелось открыть окно и впустить в комнату утреннюю прохладу, как делала ее мама. Она поймала себя на этой мысли и устыдилась ее. Посмотрев на часы Анет в некотором недоумении обнаружила, что сейчас полчетвертого утра. До распределения она считала, что ее будит мать и нервничала, но вот, матери с ней нет, а она все равно проснулась. Мать не открыла окно, так она сама захотела открыть его. Также для нее было удивительно, что в пении птиц тоже виновата не мать. Они поют не потому что Люсьен так рано вставала, а просто поют, потому что сами хотят.

Да, ее мама была, несомненно, безумна. Анет понимала, что слишком затянула с распределением, но она не могла найти двух причин в чем та ей мешала. Люсьен на самом деле уже давно не лезла в ее жизнь. И тот случай до распределения был единичным. Она вставляла за весь день лишь два – три слова в разговор с дочерью. Но и в этих словах, конечно, всегда превалировало ее безумство.

То она предлагала попробовать воду из родника, то притащила домой ежа, чтоб показать дочери, то угощала ее грушей. Подумать только – грушей!!!!! Самой грязной и никчёмных едой. Кормом для скота! И это в то время, когда у нее усиленный паек питательных смесей, и как она сегодня узнала, этот паек не только из человеческого сырья, но и из крысиного. Он должен быть вдвойне питательным!!! Зачем ей предлагать выросшую в лесу грушу, от одного запаха которой тошнит.

Да и как она там росла?! В заразе и грязи!!! Под открытым небом!!! И этим мусором ее мать питалась уже много лет. Анет не помнит, чтоб ее мать когда-нибудь даже попробовала бы питательную смесь. Она с отвращением отвергала питание, заботливо предоставленное ей Правительством. И все говорила: «Анет ты помнишь «Кин-дза-дзу», или «Убить дракона?» или, «Обыкновенное чудо» и фразу оттуда: «Настоящим человеком быть очень тяжело…»

«Конечно я помнила. В детстве все, что показывала мама мне нравилось. Но когда я начала сравнивать эти фильмы и мультфильмы, навроде „Незнайки на луне“ с теми передачами, которые готовит для нас Правительство, то, естественно, я выбрала эти передачи. Никто не может лучше позаботиться обо мне, чем Правительство! А мама это отвергала… Сердилий был прав. Все старики обезумевшие бунтари, которые не чтут, как подобает их заботливое Правительство!!!! На каждом уроке в колледже говорят об этом, а старики этого не помнят. Так странно…»

Мысли кружились в голове Анет. Этот хоровод мыслей, незаметно для нее самой, перенес ее с реального мира в мир снов. Она шла по зеркальной плоскости. Она видела себя боковым зрением в этом отражении, но не решалась посмотреть прямо вниз. У нее были три головы. Она шла с намерением. С ужасным намерением. Для всех вокруг эти ее действия казались нормальными и приемлемыми. Люди, стоявшие вокруг и смотревшие на нее, одобряли ее шаг. Анет гордо подняла головы, но завидев жертву, опустила их. «Почему ей стыдно? – думала она, – ведь она делает все правильно. Все окружение подтверждает это своим одобрением. Что не даёт ей покоя внутри? Мама, кажется, звала это совестью? Учёные отвергли существование совести. Значит мама в очередной раз ошиблась…

Но почему мне так плохо? Я не хочу делать то, чего все вокруг ожидают! Но толпа, как будто почувствовав ее сомнения, начала хлопать и кричать: «Анет, вперед! Выполни долг! Анет вперед! Выполни долг!»

Деваться было некуда. Она пошла. Вот ее жертва уже перед ней. Люсьен забилась в угол и плакала, говоря: «Анет, не убивай меня!!!! Я твоя мать!!!! Я хочу жить!!! Я очень хочу жить!!! Я так боюсь умереть!!! Давай уйдем с тобой в деревню. Заброшенную деревню. Я научу тебя жить по-настоящему!!!!»

Анет поколебалась, но толпа ревела все громче: «Анет, вперед! Выполни долг!!!» Вот, осталось каких-то пару шагов. Она их делает… берет свою мать в руки, и замечает, что заместо рук у нее лапы дракона.

Почувствовав свою власть, она сжала ее сильней. Люсьен вскрикнула. Анет всеми тремя головами начала разрывать мать на части и с жадностью глотать. Мать дергалась и кричала. «Почему она кричит? – подумала Анет, – она не должна чувствовать боли…»

Она прервала процедуру. Отодвинула мать на расстояние вытянутых рук, оглядела ее. Люсьен, свисала с лап, не в силах подняться, дыхание превратилось в хрип. Ее тело было разорвано и окровавлено. Некоторые оторванные куски свисали и с них стекала какая-то жидкость. Это не была кровь. Жидкость желтого цвета. Анет ужаснулась, увидев мать в таком виде.

– Почему ты кричишь? – Спросила она.

Люсьен с усилием подняла голову, посмотрела в глаза дочери, которые были на средней голове, – Мне больно, – сказала она хрипя. Убей меня. Не мучь меня. Убей.

Эти слова, и то, как они были сказаны, словно громом повергли Анет. Она бросила мать в сторону и побежала к выходу. Ноги стали большими. Зеркало скользким. Сколько она не пыталась бежать, у нее не получалось. Она вспомнила, что она дракон и попыталась взлететь, но тело было очень тяжелым и она осталась недвижима.

Толпа ревела еще громче, крича, хлопая в ладоши, топая ногами, и сужая круг с каждым шагом: «Анет, вперед! Выполни долг!!». Анет начала метаться из стороны в сторону. Положение безвыходное. Или она должна убить мать, или ее разорвет толпа. Что ей делать? Тут она услышала, как мать хриплым голосом из угла говорит:

– Анет, вспомни, я тебя обучала осознанному сновидению.

– Что? Осознанное сновидение? Точно! Я же сплю!! Я во сне!!!!

Как только Анет осознала, что она спит, она проснулась. Все ее тело было в холодном поту. Мысли ее путались. Она хотела реветь и кричать. Ей стало так страшно, что она думала, будто сейчас задохнётся. Воздуха стало мало и она начала глотать его рывками, боясь, что он вот-вот и вовсе закончится.

Паническая атака продлилась недолго. Через минуту Анет начала приходить в себя и осознавать все произошедшее. «Почему мне приснился такой сон?! Какой ужасный сон!»

С этими мыслями она пошла на кухню налить себе чаю. По привычке Анет включила «Общежитие», и гнетущие недостойные мысли быстро отступили, уступая место достойному и веселящему реалити-шоу.