Читать книгу Брачные игры чародеев - Артем Тихомиров - Страница 6

Юная волшебница впечатлилась моим трагическим рассказом и произнесла:

– Как все это странно.

– Не то слово!

Я пил бодрящий крепкий чай, в который Гермиона добавила парочку особых стимулирующих заклинаний, и с каждой минутой мне становилось все лучше и лучше. Я начинал воспринимать вещи в правильном свете.

К тому же настроение мне сильно подняла Гарния. Мы с Гермионой сидели в тихой столовой, а домомучительница, помещенная в аквариум, уютно пристроилась на подоконнике. Там ей было хорошо. Один свежий воздух чего стоил. Неосторожные любопытные мухи, прилетающие с улицы, немедленно становились жертвой жабьего аппетита, так что все были довольны. Гарнии очень шло быть жабой.

Я восхищался Гермионой. Она сделала то, на что я никак не мог осмелиться, хотя и нередко угрожал домомучительнице волшебной карой. Естественно, если я – мокрое полотенце, мои угрозы женщина-гренадер не будет воспринимать всерьез. Но моя сестрица не склонна бросать слов на ветер.

В общем, пока меня все устраивало.

– Я знаю Фероцию. Я знаю и Ирму. Обе они достойные девушки. Хорошие партии для любого, – сказала Гермиона, пригубливая чай.

– Леопольд так не считает. Во всяком случае, когда речь идет о Фероции, – ответил я. – Она несколько великовата, ты не находишь?

– Это на мужской вкус, – фыркнула юная волшебница. – Если девушка похожа на замковую башню, это еще ничего не значит. Она умна и начитанна.

– Допускаю. Однако речь идет не обо мне. Леопольд наотрез отказывается связать себя вечными узами с банковской системой.

– Леопольд просто болван.

– Согласен. Я вот, например, немногим от него отличаюсь, однако я тоже был бы против, если бы меня принуждали идти под венец разные старые негодяи!

– Вольфрам – его дед.

– Деды тоже могут быть злодеями.

– Если кто-то желает, чтобы его единоутробный внук остепенился, это не значит, что такой человек – злодей, – сказала Гермиона.

– Ты намекаешь, что встала на сторону зла?

– Браул, не строй из себя идиота. Я ни на чью сторону не встаю!

– Но, согласись, Вольфрам вел себя по-хамски, – сказал я. – Настолько свихнуться на старости лет, что наплевать на все правила приличия! Он оскорбил Невергоров, а если бы у него нашлось время, уверен, вспомнил бы и про Скоппендэйлов. Что бы ты тогда запела? В общем, вздорный старикашка вел себя так, словно я лично ему досадил.

– Он мог так решить, потому что вычислил своего внука у тебя в берлоге. Отсюда и подозрения в сговоре. Ты точно не звал Леопольда приехать в Мигонию? Точно не предлагал ему немножечко развеяться?

Я поклялся, что ни в чем подобном не замешан.

– Пожалуй, я попытаюсь разведать у Фероции, что все это значит. Она ничего не говорила мне о планах своего отца… Непонятно.

– У нее на лице нет ничего такого, что говорило бы о влюбленности в Леопольда?

– Нет.

– А вдруг она даже не подозревает о готовящемся коварстве?

Гермиона смерила меня странным взглядом – словно ребенка, который вдруг заговорил академическим языком, а сам еще даже не встал на ножки.

– Хм… – ответила она. – Хм…

– Не томи меня. Если у тебя есть соображения, выкладывай, – простонал я.

– Что-то за всем этим кроется. Зачем Вольфраму угрожать тебе и намекать о грядущем эпическом противостоянии? Ты ведь не наступал ему на мозоль?

– Я про то же! Он оттаскал меня за ухо, но это было давным-давно, и больше мы не пересекались.

– Но ты мог случайно перебежать старику дорожку, – сказала Гермиона.

– Я уже все допускаю! И какие планы он имел в виду, говоря, чтобы я даже не пытался их нарушить? Речь идет о Леопольде?

– Ты меня спрашиваешь? – надула губки девица.

– А кого же?

– Общаясь с тобой, Браул, я становлюсь такой же дурой! Это заразно.

Я многозначительно кашлянул. Гермиона может называть меня любыми словами, но всему же есть предел.

– Не пыхти. Ты сбил меня с толку. Итак. Леопольд удрал из Гордых Орлов, чтобы провести месяц в Мигонии. Развеяться, покутить и все такое прочее.

– Точно.

– Не перебивай!

– Ладно.

Гарния квакнула.

– Леопольд скрывается от своего деда, который хочет женить его на Фероции Зипп. Причем, намерения старика тверды, как алмаз.

– Тверже.

– Ага. Ага… Целый месяц Леопольд умудряется скакать по столице, посещать различные увеселительные места, в том числе те, где проводят время чародеи, но старик, который регулярно там бывает, его не заметил. Странно.

– У Леопольда обнаружился большой талант к конспирации.

– И никто не сказал Вольфраму, что видел его внука там-то и там-то…

– Тут есть объяснение, – сказал я. – Никто, кроме этих двоих, не знал, что Леопольду запрещено покидать поместье, поэтому его особое положение оставалось для общества тайной. Ну и что, что его видели? Просто никто не придал этому значения. Вот если бы внучок столкнулся с дедулей лбом в дверях «Речного Дракона», например, тогда другое дело…

– А ты умеешь соображать, Браул, – заметила Гермиона. – Значит, Леопольд думает, что его кто-то заложил?

– Да. Он считает, что Вольфрам обнаружил его присутствие в столице еще до бала.

– Сомнительно. Навряд ли бы он стал дожидаться этого дня и ловить его в людном месте, рискуя вызвать переполох, – сказала Гермиона. – Это очевидно, Браул. Старик столкнулся с внуком на балу и, конечно, пришел в ярость. Знай он все заранее, приготовил бы ему ловушку тихую и незаметную. Кстати, я на том приеме не была, но Ванда Брокель рассказывала мне о некоем молодом человеке с длинными белокурыми волосами, который появился неизвестно откуда и слонялся взад-вперед с дурацким выражением на красивом лице.

– Точно. Это был Леопольд под волшебной маскировкой!

– И этот молодой человек неожиданно смылся. Был какой-то шум, но недолго, а потом бал покатился дальше по смазанным рельсам. Об инциденте забыли.

– А старик остался в доме Ллуга Молейна?

– Не знаю. Исходя из того, что нам известно, вряд ли. Взяв ботинок, который Леопольд посеял, он, скорее всего, отправился на поиски… Хм… Здесь пахнет какой-то тайной. Может быть, даже зловещей.

– Не «может быть», а именно зловещей, – отозвался я, приступая к поглощению третьей чашки чудесного чая. – Кто-то это зелье заварил, но, видимо, расхлебывать его придется мне…

– Ну, не все, я думаю, но частично придется, – сказала Гермиона. Глядеть она умела очень проницательно, что и продемонстрировала в тот же миг. – Браул, подозреваю, ты опять во что-то влип.

Я вздохнул.

– И не говори. Знать бы еще, во что и чем это обернется. У Вольфрама на уме какое-то злодейство. Его методы оставляют желать лучшего.

– Что ты намерен делать?

– Если бы знать! Вопрос в том, что собирается сотворить с Леопольдом его зловещий предок.

– Женить.

– Это только часть страшной правды. Вопрос в том, какую цель преследует эта женитьба! Ведь речь идет о планах, которым ни я, ни другой мозгляк не должен помешать. Звучит пугающе. Я намерен это выяснить и вытащить Леопольда из лап демона.

– Как? – прищурилась Гермиона.

– Не знаю пока. Но с твоей помощью надеюсь достичь определенных успехов.

– С моей, значит?..

– Ну. Мы же… как эти… сиамские близнецы – помогаем друг другу с утра и до вечера. Разве нет?

Гермиона с сомнением причмокнула красивыми губами.

– Хочешь, чтобы я в этом участвовала?

– Очень хочу. В природе действует закон сохранения энергии. Поэтому если я помогаю тебе, ты помогаешь мне. К тому же бедняга Леопольд не заслужил подобного обращения. Допускаю, что Фероция Зипп – девушка достойная, начитанная и тому подобное, но это же не повод заковывать в семейные кандалы моего друга детства.

Гермиона раздумывала. Ну конечно, нагружать меня своими заботами и требовать, чтобы я доставал луну и звезды с неба – это пожалуйста, а вот как броситься со всех ног на помощь несчастному Браулу, это…

– У меня были несколько иные планы, – сказала Гермиона.

Я не сдавался.

– Взгляни на это с другой стороны, дорогуша. Мы с тобой просто обязаны поставить старого негодяя на место. Он назвал меня мозгляком, бесталанщиной, лоботрясом и прохиндеем. А про Невергоров сказал, что мы выскочки! Забудем? Сделаем вид, что ничего не было?

Гермионе не нравилось, когда Невергоров обзывали выскочками. Она очень любила и уважала мою родительницу, не меньше, чем свою собственную. Я задел ее за живое, и теперь волшебница просто не могла остаться в стороне.

– Или возьми незабвенную Фероцию, девушку, положительную во всех отношениях. Ей-то каково? А вдруг она даже не знает о том, что ее отец и этот старый пень задумали такое?! Ты ведь против того, чтобы девушек, твоих подруг, кстати, выдавали замуж насильно?

– Конечно, против!

– Вот и вообрази себе, какой заговор готовится против молодых! Пострадает не только Леопольд, но и Фероция!

Гермиона воинственно раздула скоппендэйловские ноздри. В глазах ее вспыхнул колдовской пламень. Юная волшебница была еще прекраснее, чем раньше, и я понял, что вербовка прошла успешно.

– И потом, – использовал я последний козырь, – пострадает и Ирма Молейн. Ее сердце будет разбито на два миллиарда осколков, если ее возлюбленный попадет в цепкие лапы Зиппов. Ты ведь не желаешь другой своей подруге такой участи?

– Еще бы я желала! – фыркнула Гермиона. Перо на ее шляпе покачивалось, словно хохолок на голове какой-то птицы в брачный период. – Да я… Браул, начинаем действовать немедленно!

– Как?

– Что, струсил?

– Подожди, не гони лошадей, дорогуша. Мы должны все обдумать.

Гермиона спохватилась, поглядела на часы и застонала, точно ей прищемило палец на ноге.

– У меня нет времени!.. А я еще не рассказала, зачем пришла!.. Смотри, не вздумай отказаться. Мы – сиамские близнецы!

– Несомненно. – По моим внутренностям пробежал холодок. Ох, что-то Гермиона задумала…

– Слушай, выручи меня. Мне нужно, чтобы ты…