Читать книгу Брачные игры чародеев - Артем Тихомиров - Страница 8

Я повернулся, чтобы отворить. На крыльце стоял человек, красный как рак. К тому же рак, истекающий потом, как после долгой пробежки.

Присмотревшись внимательнее, я пришел к выводу, что имею честь созерцать извозчика в расстроенных чувствах.

– Простите за вторжение, ваше сиятельство! – выдохнул он. – Не могли бы вы сказать, у вас ли его светлость молодой герцог Профитроль?

– У меня, – ответил я.

За воротами я заметил карету, запряженную двойкой серых лошадок. У лошадок был понурый вид. Их явно не радовал солнечный день.

– Уф, как хорошо. А я уж было подумал, что…

– Что вы подумали?

Извозчик поглядел через мое плечо в глубину дома.

– Его светлость убежал. Мне было велено отвезти его к вам, но он не сел в карету.

– Что вы говорите? Значит, Тристан явился сюда пешком?

– Выходит, так, ваше сиятельство. Прошу прощения еще раз – недоглядел. Он постоянно убегает! Ну не могу же я водить его на цепи! – Извозчик страдальчески скривился, словно съел что-то скверное. – Не мое дело обсуждать господ, но этот мальчик просто…

– Вы не находите слов? – поинтересовался я, видя его заминку.

– Видимо, Тристан не любит ездить в каретах, – пробормотал извозчик. Ронять реноме своих хозяев перед графом, с которым он не знаком, малый не решился, хотя в другой ситуации ему было бы что сказать.

– Вы работаете у Профитролей?

– Да. А сегодня госпожа Скоппендэйл передала мне, что я должен отвезти Тристана в вашу резиденцию… Простите еще раз за вторжение. Когда стало ясно, что он убежал, я сразу помчался сюда… Ну, если он тут, то все в порядке! Все в порядке! Удачного дня, ваше сиятельство!

Извозчик помчался прочь со скоростью гепарда, не дав мне засыпать его вопросами. Жаль. Кто предупрежден, тот, как правило, вооружен.

Понаблюдав, как герцогская карета сорвалась с места и улетела прочь, я вернулся в дом. Нехорошие мысли терзали меня.

– Тристан!

В холле мальчишки не было. В доме тишина. На первый взгляд. Я прислушался и уловил какое-то шевеление наверху, после чего стремглав бросился туда. Мои опасения оправдались. Недавно я перенес аквариум, в котором почивала Гарния, в свою спальню и поставил на подоконник, где она могла бы вкушать прелесть летнего дня. И что я вижу теперь? Тристан Профитроль стоит рядом с окном и держит жабу в руке, причем выражение его лица самое зловещее.

Я приостановился на секунду и издал пронзительный вопль. Юный волшебник повернул ко мне голову, показывая зубы, а я бросился вперед со всей возможной скоростью и вырвал домомучительницу из его лап.

Гарния квакнула. Трудно сказать, от негодования или в знак безмерной благодарности.

– Не трожь ее! Ни в коем случае не трожь! – сказал я.

– Это почему? Разве жабы не созданы для того, чтобы их надувать через соломинку? – удивился Тристан.

– Нет. Чему тебя в школе учили?!

Невероятно – я защищаю Гарнию от посягательств! Браул, не заболел ли ты? Разве не видел ты во сне бесчисленное количество раз, как домомучительница получает по заслугам?

Да, пришлось признать. Видел. Но ведь это мои счеты с Гарнией, и зубастый отрок тут ни при чем.

– Между прочим, мне показалось, что ты хотел ее укусить! – сказал я, пряча жабу за спину.

– Ну, у меня не было соломинки… – ответил Профитроль-младший.

– Все равно. Ни под каким видом не прикасайся к этому созданию! Это одно из строжайших условий пребывания в моем доме! – Эти слова я не произнес, а прорычал. Видите, даже душку Браула можно довести до не знаю чего.

– Ну ладно, чего так кипятиться! – Тристан засунул руки в карманы штанов и подмигнул мне, словно мы два приятеля из числа уличной шпаны.

Я открыл рот и закрыл его. Только сейчас, когда пелена негодования спала с моих очей, я увидел, какие перемены произошли в облике мальчишки. Курточка распахнута, воротник рубашки расстегнут, ремень расслаблен, волосы торчат дыбом, перепутанные, словно мысли в голове старой девы, которой отвесили комплимент. И вообще, экипировка его казалась отнюдь не столь безупречной, как вначале. В таком виде его бы не пустили в приличное волшебное общество, а приняли за хулигана и поставили в угол. У меня даже мелькнула мысль, что это вовсе не тот ребенок, который перешагнул порог моего дома.

Хладный пот выступил на моем алебастровом лбу.

– Это что такое? – спросил я.

– Что? Ах это! Моя одежда, не видишь?

– Но…

– Я ношу иллюзию, собственного изготовления, между прочим, – похвастался Тристан.

– Зачем?

– Ненавижу эти пафосные шмотки. Я вращаюсь в обществе полоумных в основном дам… у них сплошные правила! То не делай, так не делай, это носишь неправильно, в носу не ковыряйся, руки об себя не вытирай, застегнись на все пуговицы, а то подумают, что ты сын сапожника… будто быть сыном сапожника – самое плохое, что может случиться в жизни!

Слова не мальчика, но мужа. Сколько здравомыслия!

Я что-то промычал. Формулировать мысли было трудно. Только сейчас я понял, что абсолютно ничего не знаю о том, как себя вести в обществе детей. Все мои предыдущие попытки наладить с ними контакт заканчивались для меня немалыми душевными потрясениями. Чего стоит война с племянниками Гарнии, которых она время от времени притаскивает сюда! О, эти семь огнедышащих дьяволов!..

Хитрющие глаза Тристана уже сейчас обещали мне девятый вал неприятностей.

– Хуже всего, когда попадаешь в руки какой-нибудь девицы. Фу! Они вечно страдают и маются. При них не расслабишься, не рыгнешь за столом и не стрельнешь из рогатки по голубям. Ходишь, словно тебя в ящик заколотили. Вот как Гермиона Скоппендэйл. Более бестолковой девицы не встречал, а я перевидал их множество!

– Эй, не смей так говорить о Гермионе! Она моя троюродная… кажется, сестра!

– Да? Странно.

– Что – странно?

– Она похожа на безмозглого дрессировщика, а ты – на сливовый пудинг.

– Почему это я похож на пудинг?

– Без понятия. Гермиона и ее тетушка – сущие бестии. Хорошо, что старухи укатили, не то пришлось бы мне торчать в Янтарной Цитадели, как в тюряге. Но мне улыбнулась удача. Твоя Гермиона свалила за город, да? Теперь мы вдвоем. Двое мужчин, в чисто мужской компании. Можем расслабиться и расстегнуть пояса…

Я взирал на юное чудовище громадными глазами. Три дня! Три дня пролетят стремительно… Кажется, так выразилась Гермиона? Нет. Это будет три века невыразимых мучений. Ну ладно, сестрица, я тебе припомню!

Тристан подмигнул мне, чтобы ободрить.

– Не дрейфь, Браул. Мы хорошо проведем время! Мы – волшебники и сумеем себя развлечь. Правда?

Настало время решительных действий. Пока не поздно, надо было что-то предпринять. Для начала – поставить школяра на место.

За это я взялся немедленно. Точнее, схватил малолетнего злодея за руку и отволок его к креслу, где заставил сидеть как миленького.

– Во-первых! – грозно зарычал я. Пришлось вспомнить, каким я бываю во гневе. – Хоть мы и мужчины и, без сомнения, волшебники, мы не друзья! Мы не должны вести себя словно члены какой-нибудь шайки – плеваться и ходить, засунув руки в карманы. Понял?

Юный Профитроль захлопал глазами, не понимая, что это я такое несу.

– Во-вторых! Я не потерплю, чтобы ты поливал нехорошими словами Гермиону!

– А хорошими?

– Только посоветовавшись со мной!

– Ладно.

Он улыбался. Клянусь, этот демон в детской шкуре улыбался, точно василиск перед тем, как броситься на свою жертву.

– В-третьих! Ты не будешь разрушать мой дом, ты не будешь этого делать ни сознательно, ни нечаянно, как это часто у вас бывает!

– У нас?

– Дети всегда так: я нечаянно, я нечаянно! В моем доме, запомни, я скармливаю таких детей гигантским крысам, которые живут в моем подвале!

– Ух ты, а дашь посмотреть? Ну пожалуйста!

Я рассвирепел, мое лицо стало похоже на сливу, что доставило Тристану большое удовольствие.

– Не играй с огнем! – прошипел я. – Ты думаешь, ты самый умный?

– Да.

– Это возмутительно! Ты что себе позволяешь?

– Не кипятись, Браул. Эти штучки все равно со мной не проходят, – заявил Тристан, кладя ногу на ногу.

– Какие?

Не могу я долго оставаться злым и мечущим молнии. Такова уж моя природа. Таковы мы, мокрые полотенца и сливовые пудинги.

– Я бы сказал… воспитательные. Мне двенадцать лет, Браул, и с младых ногтей меня воспитывали все, кому не лень, понимаешь? Так что к сегодняшнему дню у меня выработался иммунитет!

– Да?

– Сто процентов!

– И ты хочешь сказать, что разрушишь мой дом и превратишь мою жизнь в кошмар?

– Постараюсь не разрушить, но гарантию не даю. Ты же знаешь современных детей. Избалованные, наглые, циничные. Им только удовольствия подавай. Возмутительно! Да?

Я сел в другое кресло, чувствуя себя опустошенным, словно бутылка вина, выпитая одним махом.

– Еще как возмутительно, – сказал Браул Невергор голосом, похожим на тот, каким говорит простудившееся умертвие.

– Ну вот. Сколько со мной ни бьются, ничего не выходит. Я все такой же, – сказал Тристан. – Меня боятся даже мои старшие братья, хотя они сильнее, выше меня и, несомненно, более искушенные в Искусстве. Дашь посмотреть на гигантских крыс?

– Нет. У меня нет крыс.

– Жаль. Обманывать нехорошо. Дети все понимают и не прощают этого.

Я помассировал виски и сообщил, что у меня болит голова. Это было правдой.

– Еще бы – ты кипятишься, словно котелок с картошкой. Нервы надо беречь. Хотя мы и чародеи, но и у нас они не железные.

Я уже не знал, кто в этом доме хозяин и кто к кому на самом деле поступил на попечение.

Тристан Профитроль снова подмигнул.

– И что ты намерен делать? – спросил я. – Когда ты планируешь сровнять мой дом с землей? Мне, понимаешь ли, хотелось бы упаковать кое-какие вещички. Так, мелочи, в основном речь идет о памятных предметах. Остальное можешь попирать ногами и превращать в пепел.

– Да брось ты! Если я и пошалю, то совсем немного, – махнул рукой Тристан. – Надо же мне куда-то девать энергию. Чародействовать в полную силу мне не позволяется, к тому же за учебный год я столько раз это делал, что теперь не горю желанием колдовать на каждом шагу… Однако за мной нужен глаз да глаз. Согласен?

Я замычал.

– Все мои предыдущие наставники только и делали, что не спали ночами и ждали от меня очередной выходки!

– Не спали ночами? – взвизгнул я.

– Ну да. А что?

– Ничего…

Один из нас явно поставил другого на место. И это был не ваш покорный слуга.

– Между прочим, неизвестно, что я сделаю в следующую минуту! – добавил Тристан.

– А ты собираешься что-то сделать? – спросил я, начиная вжиматься в кресло.

Так, мне нужно заклинание, чтобы смыться из дома. Срочно!

Но ни одно не шло на ум. Попрятались, предатели!

Впрочем, как всегда в нужный момент.

Юный чародей рассмеялся. Должно быть, как я когда-то в детстве – весело и беззаботно. Когда-то и у меня вот так же дыбом стояли волосы.

– Не дрейфь, чародей! Ничего не произошло. Я ничего делать не намерен…

– Хотя стопроцентной гарантии нет…

– Да. Не стони! Мы друзья, а потому ты можешь ничего не опасаться! Мы – мужчины, в нашей мужской компании можем делать что пожелаем.

Во мне пробудились подозрения. В последнюю фразу можно было вложить много всяких смыслов.

– Например?

– Ну объедаться мороженым, сахарной ватой, пирожками, конфетами. Таскаться по ярмаркам и бродячим циркам. Вообще валять дурака.

– Я вышел из этого возраста, – сказал я.

– Гермиона говорила мне обратное.

– Что? Она это говорила?

– Первое, что она о тебе рассказала, Браул.

– Быть не может! Чтобы она…

– Ладно, я наврал. Но мне кажется, ты действительно валяешь дурака. Я о тебе слышал. В обществе о Брауле Невергоре бродят нелицеприятные слухи.

Вот так. Этот сопляк уже вращается в обществе, где мне то и дело перемывают косточки.

Печально, но, кажется, я настолько оторвался от реальности, что упустил из виду последние тенденции.

– Ладно. Хватит обо мне!

– Вот именно, – подхватил Тристан. – Пора взяться за дело. Я голоден. Я хочу развлекаться! Кстати, где твоя лаборатория?

– Неважно. Тебе туда входить запрещено. Это второй категоричный запрет после жабы.

– Ты невыносимо скучен, Браул. Каким ты был ребенком?

– Старался не огорчать окружающих и не убивать в них веру, что дети – цветы жизни.

– Чего?

– Куда бы ты хотел пойти?

– Не знаю. Подумай сам. Ты взрослый, поэтому твоя задача – всячески меня развлекать, – сказал Тристан.

Я вздохнул, понимая, что попал в ловушку. И все из-за своего бескорыстного и доброго сердца. Оно постоянно выходит мне боком, а потому надо в срочном порядке пересмотреть свою альтруистическую политику. Заметили, мизантропам живется намного легче в этом мире!