Читать книгу Мужи земли Беларусь. 1000 лет истории от эпохи княжеств до образования Республики Беларусь - Артур Андреевич Прокопчук, Артур Прокопчук - Страница 10

После смерти Гедимина (1345) в Великом Княжестве Литовском (ВКЛ) устанавливается совместное правление двух его сыновей – Ольгерда и Кейстута. Во владении Кейстута находилась Жемайтия, в основном с сельским населением, и Литва, включившая Городенское, Изяславское, Друцкое, Логойское, Стрежевское, Лукомское, Брячиславское вотчины. Кроме того, в его владения входила и понеманская Черная Русь (современное беларуское Полесье), которая охватывала верхнее течение Немана с городами и селеньями: Городень (Гродно), Новогородком, Слонимом, Волковыйском, Несвижем, Здитовом. В составе его владений были еще Пинское и, вероятно, Туровское княжества. По разным источникам, это были также места оседлого проживания легендарных ятвягов. Под Ольгердом оставались остальные земли древней Руси (Беларуси и сев. зап. Украины). При Ольгерде Гедиминовиче (1345—1377) произошло присоединение к Великому княжеству Чернигово-Сиверщины и Приднепровья.

Русский историк Николай Костомаров писал: «Литва – это стало собственностью белорусского края и белорусского народа». В 15 столетии на территории теперешней России выделялись четыре области восточнославянского мира: Новгород, Московия, Литва и Русь. В 16—17 вв., когда Новгород был стерт – Московия, Литва и Русь».

«Великий князь литовский Ольгерд (белар. Альгерд, лит. Algirdas) (около 1296 – 24 мая 1377) – сын Гедимина, брат Кейстута, в период своего правления с 1345 по 1377 годы значительно расширивший границы Великого Княжества Литовского».

Так скупо сказано в справочниках.

Памятник Великому князю Ольгерду

Витебск (Беларусь) Автор памятника, скульптор Сергей Бондаренко

Сын полоцкой княжны Ольги и Великого князя литовского Гедимина, кревский (полоцкий) и витебский князь Ольгерд (1296—1377), был Великим князем литовским с 1345-го по 1377 год и значительно увеличил территорию княжества. Историки продолжают спор о женах Гедимина, Ольгерда и, вообще, о женах князей ВКЛ. Великий князь Ольгерд (Альгерд, бел. яз.) взял в жёны близкую по крови, по языку, по общим культурным ценностям, или, как сегодня любят изъясняться, по менталитету, княжну Марию Ярославну (1317 год), дочь Витебского князя Ярослава Васильевича.

Эти жены уже не были «наложницами», как жены Киевских князей, а были равноправными участниками в управлении княжеством. За ними стояла трехсотлетняя история и культура, образование и письменность, общий исторический опыт со времен легендарной полоцкой княжны Рогнеды (960—1000), просветительницы Ефросинии Полоцкой (1101—1173) или княжны Марии Васильковной (ок.1127-?), предполагаемого автора «Слова о полку Игореве». Они усвоили уроки их предшественниц, и политический урок «Полоцкого матриархата».

После смерти Гедимина (1345 год) князь Ольгерд перебрался из Витебска в Вильно, в Великом Княжестве Литовском (ВКЛ) устанавливается совместное правление двух его сыновей – Ольгерда и Кейстута. Во владении Кейстута находилась Жемайтия, в основном с сельским населением, и Литва, включившая Городенское, Изяславское, Друцкое, Логойское, Стрежевское, Лукомское, Брячиславское вотчины. Кроме того, в его владения входила и понеманская Черная Русь (современное беларуское Полесье), которая охватывала верхнее течение Немана с городами и селеньями: Городень (Гродно), Новогородком, Слонимом, Волковыйском, Несвижем, Здитовом. В составе его владений были еще Пинское и, вероятно, Туровское княжества. По разным источникам, это были также места оседлого проживания легендарных ятвягов. Под Ольгердом оставались остальные земли древней Руси (Беларуси и сев. зап Украины). При Ольгерде Гедиминовиче (1345—1377) произошло присоединение к Великому княжеству Чернигово-Сиверщины и Приднепровья [16].

В 1125 году умер Великий князь киевский Владимир Мономах, и началась феодальная усобица полоцких князей с киевскими, длившаяся до 1129 года. Она закончилась тем, что «отец Мстиславен» расправился с полоцкими князьями, лишив их престолов, имущества, пленив и «поточи» (сослав) их «в Греки», в Царьград. Полоцкое княжество оказалось без верховного правителя. На политическую арену вступили княгини, взявшие на довольно продолжительный срок верховное правление в свои руки. Период 30-50-х годов XII в. в истории Полоцкого княжества академик В. Л. Янин назвал «полоцким матриархатом».

В Беларуской летописи, в «Хронике Литовской и Жмойтской» [17], в разделе «Великий князь Димитрий выповедует Литве войну», сообщается, что князь в 1375 году (возможно, ошибка летописца в дате) «умыслил под Литвою Киевское, Витебское и Полоцкое князство войною доходити». Князь Дмитрий послал Ольгерду послов «з голым мечем и огнем, обецуючи его в Вилню на велик день привитати з красным яйцем, a Литву всю огнем и мечем звоевати и оказати силу и потужность свою». («Велик день» – Пасха, бел. яз. прим. автора). Великий князь Ольгерд послов оставил у себя, но зарвавшегося молодого князя, его хвастовства («зухвалства» в тексте на бел. яз.) не оставил без внимания и решил проучить наглеца. Ведь именно Ольгерд был «Великим князем Литовским и Руским», а Дмитрий Московский владел заурядным княжеством, размером с какое-нибудь удельное княжество Литвы. Так что скоро князю Дмитрию пришлось вести «розмову» (переговоры) «o примире, поступаючи наклады военныи нагородити зараз и войску всему литовскому плату з своей казны дати, и заховане статечного покою раз подтверженого и границ з Литвою так, як бы слушне (то есть, правильно – бел. яз.) мело быти, и на которых сам Олгерд з рицерством своим перестанет».

После долгих переговоров согласился Ольгерд «до еднаня и примиря, еднак же под кондициами, абы ему волно было з частю рицерства литовского и панами переднейшими до замку Московского збройно вьехавши копию o стену замковую скрушити, a для безпечности постановленого примирья границ литовских з Москвою по Угру реку, абы сам князь Димитрий з митрополитом и з боярами своими присягою потвердил, выправу военную ему и войску его литовскому заплатил, що все великий князь московский исполнити обецал…».

Ольгерд же «без жадной («никакой» – польск. яз.) войны, в [ъ] ехал в замок Московский доброволне отвореный, там же в церкви Димитрия князя привитал, и, отдаючи ему красное великодное яйце (пасхальное яйцо, ААП), мовил: «Видиш, княже Димитрий, хто з нас раней на войну встал». A отдавши яйце, копие свое скрушил o браму, абы Москва памятала («помнила» – бел. яз.), же литва з Олгердом была в Москве и копие свое Олгерд крушил o браму («ворота» – бел. и польск. языки) [17].

Это было сделано тоже весьма театрально – «копье литовское», вонзённое в деревянные ворота Кремля, должно было напоминать, «кто в доме хозяин». Именно тогда была установлена окончательно восточная граница Великого княжества — «з Москвою з едной стороны по Можайско, a з другой стороны по Угру, реку глубокую и болотную, которая почалася недалеко Дорогобужа в лесе за Смоленском миль 18, межи Калугою и Воротином, впадает в реку Оку» [17].

И вернулся домой Великий князь «Олгерд, пожегнавшися („попрощавшись“– польск. яз.) з князем Димитрием, ишол з войском своим назадь, веселячися з так славного звитязства без розляня крови. A пришедши до Витебска роспустил войско свое ку домови, ударовавши всех» [17].

Вот так всё и произошло – бескровно, «без розляня крови», потому и «веселились». Но странности с походами Ольгерда на Москву на этом не кончаются. Осенью 1370 года московский князь Дмитрий вновь напал на Тверь, очень уж она ему досаждала своей независимостью, и он опустошил много городов и волостей. Опять тверянин, князь Михаил, обратился к Ольгерду, и тот опять пришёл в Москву, да ещё и со всем семейством: сыновьями и братьями, а также привёл смоленского князя Святослава с войском. И опять князь Дмитрий закрылся в Кремле, и опять «оккупанты» потоптались возле твердыни, да и начали переговоры. Дмитрий прислал боярина с предложением мира, и Ольгерд «сжалился» над московским правителем, «любовь свою над ним учинил, из Москвы его не добывал и мир с ним взял», – так сообщает летописец.

Соглашение подкрепили династическим браком: брат Дмитрия женился на дочери Ольгерда Елене. Последний поход Великого литовского князя Ольгерда на Москву «со всеми чадами и домочадцами» напоминал скорее торжественную процессию сватов с последующим венчанием, нежели военное предприятие [18].

Итоги правления Ольгерда Великим княжеством следующие. Великим князем Ольгердом было создано самое большое в Европе ХIV века государство, за влияние над которым стали бороться иерархи разделившегося христианства – католического и православного толка. Великое Княжество Литовское, воины которого «…омыли копыта своих коней» в Чёрном море, простиралось с севера на юг на две тысячи верст. Южная граница ВКЛ проходила по берегу Черного моря от устья Днепра до устья Днестра.

Карта Великого Княжества Литовского в XV веке

По своему завещанию Великий князь Ольгерд, нарушив древнюю традицию передачи власти по старшинству, назначил преемником и передал столицу княжества Вильню, со всеми пределами, малолетнему Ягайле (1362—1434), – младшему и любимому сыну от второй жены, тверской княжны Юлианы.

К ХIV веку христианство православного («греческого») толка распространилось в княжестве, но большая часть жителей Литвы оставались язычниками. Обращение в христианство населения на этих землях носило скорее просветительский характер, и не было насильственным, но в первое время были исключения. Сельская часть населения непоколебимо придерживалось древней, языческой веры. Об этом свидетельствует печальный факт мученической смерти в середине ХIV века трех литвин, славянских слуг князя, принявших Православие: Нежилы, Крумца и Круглеца («Виленские мученики», литвины, беларусы в сегодняшнем рассмотрении, в летописи – «Кроуглецъ, Коумецъ, Нежило родомъ Литвы…"). Их предали казни по настоянию языческих жрецов во времена княжения Ольгерда (1347). Православная Церковь причислила этих безвинных мучеников к лику святых, дав им имена Антоний, Иоанн и Евстафий. На месте их кончины (в Вильно) была заложена и освящена церковь Святой Троицы, рядом с которой несколько позднее возник одноименный монастырь.

«Все сыновья князя Ольгерда были крещены в православие, многие из них явились основателями и покровителями православных храмов в княжестве. Андрей Ольгердович, князь Полоцкий, дал жалованную грамоту Полоцкому Троицкому монастырю и основал Никольскую церковь в полоцком замке, а его сын Михаил Андреевич там же основал Петровский монастырь. Другой сын Ольгерда – Лугвений Семеон, князь Мстиславский, построил близь города Мстислава Онуфривский моностырь»

«Среди литовцев потомки Ольгерда решительнее других обращались к Православию. Положение изменялось только со вступлением на польский трон Ягайлы, сына Ольгерда» [19].