Читать книгу Логика фараонов. Рассказы - Артур Одинцов - Страница 4

– Убили! – вздохнула Марфа. И добавила нараспев: – Совсем убили…

В её вздохе было столько неподдельной горечи, что Аркадин поднял голову.

– Кого убили, Марфа? – насмешливо спросил он. – Ты бы лучше думала про то, о чём я тебя спрашиваю…

Марфа, шестидесятилетняя, сгорбленная женщина с маленькой, всегда опущенной головой уже битый час сидела в кабинете Аркадина. И совершенно без толку. Ничего, ничего из того, на что можно было рассчитывать, Аркадин от неё не добился. А ведь она, эта скрюченная Марфа утром и вечером обходила дворы в районе Гражданской улицы, собирая бутылки. Не было дня, как уверяли Аркадина, чтобы она со своей клеёнчатой кошёлочкой не вышла на промысел. Да любой мальчишка мог поведать Аркадину в тысячу раз больше, чем эта сгорбленная молчунья,

– Марфа! – умоляюще попросил Аркадии. – Может быть попадались подозрительные парни с баулами или чужая машина? Ты же каждый день по дворам шастаешь, что-то же должна видеть?

Он вызвал её в надежде напасть на какие-либо следы квартирных воров, недавно ломанувших две квартиры в районе Столярного переулка.

– Не видала – пробормотала Марфа и опять застонала. – Убили…

– Да кого убили? – с раздражением крикнул Аркадии, уже не надеясь

услышать что-либо толковое.

Старушка подняла голову. Два глубоко спрятавшихся глаза робко, как мышь по полу, пробежали по лицу Аркадина. Он подпер щеку рукой – время всё равно было потрачено зря, пусть поговорит.

Марфа оттянула двумя пальцами угол тёплого свитера и быстро выдохнула, глядя на него в упор.

– Как думаешь, сколько стоит?

Аркадии возмущённо бросил руки на стол.

– Да откуда я знаю? Тоже мне, нашла оценщика…

– Не сердись, – забормотала Марта. – Я знаю. Пятьсот рублей. За один заход заработала.

– Я тебя спрашиваю, кого убили, а ты мне про свитер, – напомнил Аркадин.

– И я про то же. Его убили…

– Так, – нахмурился Аркадин. – Или рассказывай или мне пора работать.

– Я первая его нашла. А не Галька с семнадцатого… Она, видишь какой

мне подарок оставила, – и Марфа оттянула рукав свитера.

На дряблой, сморщенной коже белел небольшой шрам, своей формой напоминающий треуголку Бонапарта. – Ничего, я ей пообещала глаза кислотой выжечь, если не перестанет бутылочки перехватывать… – она вздохнула. – Помогло… А ведь я, честное слово, первая его нашла. Утречком, как сейчас помню, 12 августа четыре года назад, вышла обход делать, а в двадцать первом такой урожай! И «Абсолют», и «ливизовская», и шампанское, и «Балтика» всех сортов… Я сразу смекнула – гуляли люди. Праздник какой-то справляли. А какой праздник? 18 августа – никакой ни праздник. Кабы день рождения – так и в прошлом году бы гуляли. А то – впервые… Я ведь восьмой год бутылки собираю. Знаю, кто, что и где пьет… Не было здесь никогда бутылок. А когда по лестнице обратно шла, с мешком уже, вижу – бумага валяется, верёвки, деревяшки всякие… Всё ясно – переехали люди. Новоселье справляли. Вот на новоселье себе свитерок и прикупила. Сразу на пятьсот рублей бутылок принесла. Ну, и зажили люди… Ясно, не бедные. Бедный ведь себе привычек позволить не может. У него сегодня есть, завтра нету… С деньгами – оно проще. Пили они часто, поди каждую субботу по мешку выносила… Хорошо жили… Да… А потом жена от него ушла.

– Почему ты так решила?

– Почему? Так ведь раньше смотришь – водка, водка, водка, а вдруг «Шампанское полусладкое», «Мартини белое», «Сангрия», «Бордо». Значит, мужчины пьют то, что крепче, а женщины сладенькое…

– Забавно … – пробормотал Аркадии.

– А тут одна водка пошла, да вся литровая. И «Абсолют», и «Кристалл», и

«Кремлёвская», и «Распутин». Даже «Спецназ» как-то попался… Здорово поддавал… Да… А ребеночка она с собой забрала.

– А у них что, и ребёнок был? – засмеялся Аркадии.

– А то как же… Мальчик…«Кока – Кола» полуторалитрашка в пластике на выходные, а на буднях «Пепси» в стекле, ноль тридцать три, «Фанта», «Спрайт»…И в банке, и в стекле…

– Так может, девочка? – засомневался Аркадии.

– Нет, девочки однолюбки, мальчикам, тем подавай разнообразие, приедается им всё быстро… А потом запутался он с бабами, как жена ушла. Каких только не было… И ликер «Шоколадный», и «Шампанское мускатное», и «Массандра белая», и вина виноградные. Но всё какие-то бестолковые попадались – даже в стеклопункте надо мной смеялись. Мол, Марфа, ты где таких мастодонтов откапываешь, половину из них даже там не брали… А потом у него любовь месяца два была – «Старый Таллинн» и «Шампанское брют». Хорошая была женщина, постоянная, но желудком маялась – «Боржоми», «Пятигорская», «Ессентуки 3»…

– А дальше? – поудобнее устроился Аркадии.

– Дальше-то? Остепенился он… Разбогател… Коньяк пошёл. «Хеннеси», «Наполеон», «Отборный». Но все меньше и меньше. Видно, работа ответственная… И вот уже полтора года – только пиво. Вечером «Балтика – 4», по субботам – «Степан Разин – тёмное» с воблой.

– Что, хвосты вокруг валяются.?

– Почему хвосты? – обиделась Марфа. – Он мужчина культурный… Был… Если ты вечером четыре бутылки тёмного осушишь да с рыбкой, что с тобой будет наутро?

– Не знаю… Обопьюсь, наверное… – задумался Аркадии.

– Обопьешься, конечно. Потом минералкой поправишься. Лучше, «Полюстровской». Она жажду хорошо утоляет… Вот и он так же. Да… И в карты стал играть. По воскресеньям. Вчетвером… Значит, две «Балтики №З», две «Степан Разин – темное», три «Синебрюхофф»…И один хворый какой-то – «Боржоми». Серьёзно играли. Ставки высокие – без водки. Серьезная игра водки не любит…» Балтика №3» нервничал, горячился…

– Почему?

– Окурки в бутылку бросал, хотя пепельница рядом. И всё такие длинные, недокуренные… Только затянется, а карта не пошла. Он со злости бросает её в бутылку и закуривает новую. Он его и убил… «Балтика №3»…

– Неужели? – заволновался Аркадии.

Марфа усмехнулась.

– Играли в субботу. Ставки высокие. Курили много… Даже у него, в темном « Разине» четыре штуки нашла. Волновался… На него не похоже… А «тройка» – тот, вообще, сигарету изо рта не вынимал. У него такие длинные, с золотым ободком. Даже хворый закурил. Да… А потом начали спорить… Ругались, на чём свет стоит. Особенно «тройка» ерепенился, проиграл, видно, много… Всё требовал чего-то. Какие-то цифры на бумажках писал. Даже губу от злости прикусил, всю салфетку кровью испачкал. А потом решили помириться. Водку стали пить …Две «Финляндии». До утра пили. Бутылки ещё пахли, когда я пришла, в половине седьмого. «Финляндия» с пивом – питье забористое. Третий номер и не выдержал. Шандарахнул его по голове. И насмерть… Те бежать. А «тройка» всё убрал, сложил в пакетик и напротив в подворотню подбросил. А я нашла. Правда, поначалу расстроилась. Вижу, в обычном месте посуды нету… Долго искала. Думала, Галька перехватила. А они лежат, голубушки, ждут меня…

– Так с чего ты взяла, что «тройка» его убил?

Марфа горько усмехнулась.

– Как же – всё на месте: и «Боржоми», и «Разин – темное», и «Синебрюхофф», а «Балтика №3» только одна, и стекла нигде нет… Быть того не может, чтобы полгода каждое воскресенье пил две, а тут одну… В дело она пошла, в дело… Разбил он бутылочку об евонную голову.