Читать книгу …And the dead went… «The story of three» - Артём Черноус - Страница 25

Когда все началось, где находился Тим, он точно сказать не мог. Он чувствовал себя в состоянии некой эйфории и даже нирваны. Он был словно под кайфом. Все было в тумане. Плыло, шаталось. Он пару раз просыпался. Первый раз, когда он проснулся, он был в пути. Его трясло от, как он понял, от кривой дороги. Тим сразу понял, что находится в машине, а по гулу мотора, он понял, что находится в грузовике. Было столь темно и мыльно в глазах, что Тима опять ввело в транс. Разум был настолько затуманен, что Тим вновь отключился. Второй раз Тим проснулся, вися у кого-то на плече. Разум все окутывал туман и Тим ничего вокруг себя не видел. Он был просто куском мяса с глазами. Кто-то дернул его, отчего Тим резко открыл закрывающиеся глаза. Он не видел лица, было все сказано. Одни силуэты.

«Накачали…» – Тим еле шевелил языком.

Слюна капала у него изо рта, будто он даун.

«Наркотой… накачали…» – Тим плел языком, но никто его не слушал.

Все что он мог слышать, вися у кого-то на плече, так это звук, больше напоминающий падение снаряда. Кто-то что-то сбрасывал рядом. Тим продолжал плести какую-то чушь, но даже он сам не мог ее разобрать. Вдали ревел мотор грузовика. Того же, как Тим заметил. Даже находясь под кайфом, Тим мог рассуждать, но очень туманно. Это и делало его особенным. Его холодный ум, который оставался с ним всегда и при любом раскладе.

«Ты закончил, Эрни?» – cпросил кто-то.

Голос был настолько близок к уху Тима, что тот понял: говорил тот, кто его держит. Кто-то рядом, запыханный, возмутился:

«Какого хрена ты называешь мое имя?! Он может запомнить!»

На что державший Тима ответил смехом, похлопывая Тима по спине:

«Я его здорово накачал. Он, наверное, и себя уже забыл».

Оба рассмеялись смехом орангутангов.

«А что делать с его игрушкой?» – cпросил голос Эрни.

Тим словил себя на мысли, что где то слышал его имя раньше.

«Высунь запись, и кинем вместе с ним, – cкомандовал держатель. – Он же у нас журналист».

Послышался смех. Некий Эрни добавил:

«C камерой родился, с камерой и сдохнет!»

Опять смех орангутангов. Затем держатель Тима сделал два шага вперед. Он приподнял Тима с плеча и, как показалось Тиму, плюнул ему в лицо.

«Не хрен лезть, куда не просят!» – прорычал держатель и швырнул Тима в темную бездну.

Тим ощутил чувство полета и боли. Он шмякнулся о влажную почву и тихонько заскулил от боли и головокружения. Он вновь стал уплывать, и последнее, что он увидел, это два силуэта на верху, и один из низ бросает вниз какую то вещь. Веки Тима опустились сами, и его поглотил глубокий сон.

Когда Тим открыл глаза, он увидел сплошную тьму. Сонный разум Тима плохо соображал, и Тим подумал, что не открыл глаза. Убедившись в обратном, Тим стал судорожно оглядываться. Одна лишь тьма. Тьма, которая поглощала, завораживала, кружила голову. Он не мог даже увидеть собственные руки. Тим был бодр, будто проспал пару дней. Он вспомнил все, но не сразу. После пары минут размышления, Тим поднялся. Его слегка качнуло, но он удержался. Тьма давила ему на мозги и его хватала жуть. Паника волной окатила его. Но темнота была не единственным признаком паники Тима. Он слышал что-то ещё. Какие то звуки. Они были настолько странные,, что Тим даже не мог объяснить их. Какое-то тихое аханье, или шаканье. И движение. Тим точно чувствовал вокруг себя движение. Его затрясло. Единственное, что пришло ему в голову, это найти стену и опереться о нее. Тим сглотнул и стал идти боком, как краб. Шел он очень аккуратно и боязливо. Тиму казалось, что идет он уже целую вечность. Тьма заставляла его думать о том, что он просто идет в бесконечном пространстве. Он шел и слышал эти звуки, это движение. Сейчас он больше всего на свете боялся, чтобы что то, не схватило его из этой тьмы и не унесло туда же. Тим продолжал идти. Он не знал молитв и почти не верил в Бога, но сейчас он просто произносил имя Господа. Тим считал, что и это сойдет за молитву. Новая волна страха окатила его. Мурашки побежали по телу. Этот звук, шуршание. Что-то двигалось вокруг. Он это знал. Чавкая туфлями по влажной почве, Тим проговаривал неоднократное «Господи». Тиму казалось, что он идет уже вечность, хотя он прошел всего то полтора метра.

Наконец Тим добрался до стены. Он прилип к ней. Горячая, вспотевшая щека соприкоснулась с влажной грязью и даже глиной. Тим сразу определил, что находится в яме. Он все вспомнил. Как некий человек выкинул его в яму. Некий Эрни кидал что то, и это падало, как снаряды. И ещё Эрни говорил об игрушке.

Тим начал смотреть по сторонам. Камера. Где то здесь должна была лежать камера. Со временем, глаза Тима стали привыкать к темноте. Он уже мог разглядеть немного свои руки и то, что под ногами. Тим прищурился. Он стал глядеть по сторонам. Очертание ямы стали более явными. Тим вытянул шею в поисках камеры. Он стал глядеть по углам и пускал глаза по периметру, этим самым сделав себе некую систему поиска. Глаза Тима ещё немного стали ясными, и он видел немного больше. Тим вытянул шею ещё немного, теперь он стал похож на гуся. Неожиданно перед глазами Тима прошел мешковатый силуэт. Тим настолько испугался, что резко отпрыгнул к стенке и больно ударился спиной. Крик зародился в горле Тима и тот заткнул рукой рот. Дыхание участилось. В висках забила кровь. Глаза стали бегать в разные стороны. Только сейчас Тим стал замечать, что бродящих силуэтов много. Их было около двадцати. Они бездумно бродили, шипели. Сгорбленные, они бродили туда-сюда. Тим охрип. Он стал сглатывать слюну, которой было мало, чтобы увлажнить полость рта. Но страх давал свое. В горле ужасно пересохло. Пот тек по лицу, а кровь в висках била и пульсировала. От страха в глазах темнело. Его страх, страх темноты вновь поглощал его, и его кошмары, его ужасы с детства воплощались вживую. Тим прилип спиной к стене и пальцами стал скрести почву. Он не видел точно, кто или что его окружало. У Тима сбилось дыхание. Теперь Тим прилип к стенке и головой, все так же тяжело дыша, а порой даже посапывая. Воздух со свистом вырывался из пересохшего горла. Тим водил, выпученными от страха, глазами по сторонам. Он старался понять, что происходит. На минуту Тим обрадовался, подумав, что он все ещё под действием наркотика. Но волна страха просто смыла эту мысль. Все было реальностью. Глаза Тима продолжали приспосабливаться к темноте. Тим стал разглядывать уже и обвисшие руки бродящих вокруг. Сомнений не было: бродят люди. Но почему Тим так боялся даже пошевелиться? Ответ в голову не влетал.

Еще пару минут Тим прыгал глазами по яме, как вдруг его взгляд упал на нечто. В противоположной стороне от него, прям под подножьем ямы, лежало что-то небольшое и прямоугольное. Оно казалось каким-то серым. Воспоминание влетело Тиму в голову, словно стрела.

《А что делать с его игрушкой?》

Тима просто осенило: «Камера!»

Мысленно прокричав это, Тим побоялся того, что его мысли, каким то мистическим образом могут услышать. Тим присел и стал раздумывать. Он просчитал, чтобы добраться до камеры, ему предстоит пройти почти два метра. Силуэты «людей» бродили туда-сюда, и так же хакали и шикали. Тим не хотел. Он проклинал себя за мысли, которые как колоды в станок, входили в его голову: «У тебя нет выбора… ты должен…»

Тиму хотелось просто взять и умереть на месте, но он понимал, что его холодный разум, который, как казалось Тиму, иногда был его вторым «Я». Его второе «Я» было право: выбора не было. С каждой секундой осознание того, что Тиму сейчас придется идти мимо них, через его страх, отыгрывали у Тима лампочкой стоп-сигнала в голове.

«Почему они не трогают меня? – подумал Тим, все так же сидевший на присядке. – Не видят?»

Даже если его бы и не видели, Тиму было плевать. Страх почти полностью поглотил его. Его второе «Я» отчаянно боролось против страха, но страх явно побеждал…

Тим следил за бродящими ещё минут десять. Он вычислял траекторию их ходьбы. И он не ошибся. Они ходили по некому маршруту. У них была своя траектория ходьбы. Тим продумал все на пару шагов вперед: он дождется, пока один бродящий в центре ямы пройдет мимо другого и тогда Тим даст средний спринт и за пять секунд сможет добраться до своей камеры. Тим был законченным реалистом, но именно сейчас, в этой ситуации, он не стал думать о всяких там форс-мажорах. Он четко дал себе цель: «Камера».

Он доберется к ней, и тогда сможет разглядеть через нее, где он и как отсюда можно вылезти. Тим пальцем рисовал на влажной почве план и просчитывал все: траекторию ходьбы неизвестных, траекторию и скорость своего бега, и такое прочее. Он смотрел на план. Ещё раз на план и вперед. Второе» Я» кричало все тише, а страх все громче. Тим сейчас испытывал такое чувство, будто самое страшное в его жизни случилось с ним именно сейчас. Все страхи собрались в эту яму, и сейчас он должен был через них пройти. На секунду Тим даже прослезился. Скорее от безысходности, чем от страха. Он был вынужден. Выбора не было. Он сжал руки в кулаки, сгребая землю в руки. Тим трусился. Напрягши все мускулы на минуту, Тим приготовился. Осталось пару секунд. Секундомер в голове Тима стал вести обратный отчет: «Три… два… один!»

Тим стартовал как настоящий бегун, с присядок. Ватные ноги волочились так, будто Тим был пьян. Постнаркотическое состояние и страх давали о себе знать. Тим бежал и очень трудно сопел носом. Он бежал и смотрел вниз себе под ноги. Он не хотел смотреть вперед. Он боялся. В середине своего пути, Тим понял, что его план, впервые, дал сбой. Тим, наверное сам того не ведая, немного сбавил темп и что то врезалось в него так неожиданно, что Тим взвизгнул от страха. Нечто, с шипением, повалило его на землю. Тим стал махать руками и ногами и визжать, как псих. Движение вокруг него зашевелилось, оживилось. Те, которые бродили пару минут назад бездумно, теперь сипались, мотылялись, и стали полу бегом носиться по яме. Что-то протянуло руки и стало колотить по Тиму. Визжа от страха, Тим колотил руками и ногами по земле. Крик в горле Тима нарастал и движение вокруг него стало резвее. Страх. Самый ужасный страх Тима воплотится в его жизнь. Он всегда вспоминал фразу, сказанную великим Альфредом Хичкоком: «Не бойтесь темноты, бойтесь того, что за ней скрывается». Именно этот страх и преследовал Тима. Боязнь чего то, что скрывается за темнотой. И сейчас, в полной тьме, нечто, скрывающееся за темнотой, схватило Тима. Оно схватило его и пыталось разодрать. Сердце Тима, от страха, заколотило аж до боли. Тима поглощал его собственный страх.

Что-то, что лежало верхом на Тиме, пыталось разодрать его рубашку. Оно мычало и шикало. Тим верещал со слезами на глазах. Страх парализовал его до бездействия. Тим не мог поднять и руки. Голова этого существа прилипла к шее Тима и стала биться о нее. На месте зубов, на лице существа, Тим почувствовал шеей ниточки. Эти ниточки щекотали шею Тима, а нечто старалось пробить его шею. Тим вертел головой и на его голову чуть не наступили. Другие петляли вокруг них, набирая скорость. Тим понимал: нужно что-то делать.

Весь свой страх Тим собрал в кулак. Он – талантливый журналист, и он не должен сегодня умереть. Не сегодня. Он представлял свою смерть на берегу Лазурного, с сигарой и чашкой кофе на столике, лежа в гамаке, в возрасте восьмидесяти семи лет. Не сегодня. Не сейчас. Тим сжал руки в кулаки и сморщился. Нечто продолжало добиваться Тима, но сам Тим думал иначе. Тим изо всех сил изогнулся и подскочил. Нечто слетело с нег, и Тим почти ползком пополз, а затем стал подниматься, переводя хромую ходьбу в хромой бег. Тим зигзагами стал бежать к камере, как вдруг его опять кто-то сбил. Тима откинуло, потому что врезались в него на скорости. Тим сразу же вскочил, тяжело дыша. В глазах темнело, в висках пульсировало. Он побежал дальше, но спустя секунду резко затормозил, чуть не свалившись опять. Прямо перед его глазами пронеслось нечто и свалилось на землю. Тим огляделся и увидел, что существа образовали какой-то адский круг, по которому носились. Все было похоже на ловушку. Тима охватил панический ужас, и он просто оторвал ноги, пригвозденные к полу и с криком бросился дальше. Пробежав пару шагов, Тим успел разглядеть, как что-то летело на него, и он мастерски увернулся. Затем на Тима накинулись ещё пару, почти сразу же, и Тим тоже увернулся, хотя он слегка не вписался в последний пируэт и свалился в грязь. К нему сразу же бросились, но Тим был быстрее. Он спохватился и, спотыкаясь, стал бежать к камере. Он бежал к ней, как путник бежит в пустыне за глотком воды. Тяжело дыша, спотыкаясь, падая. Он бежал к ней так, будто был в засаде врагов, а камера была оружием. В некотором роде так и было.

Спустя ещё пару уворотов и зигзагов, Тим буквально влетел в камеру. На финише, назначенным у Тима в голове, в его плане, которые теперь казался не таким идеальным, что-то мощно толкнуло Тима в спину и он влетел в подножье. Влетев головой в грязь, Тим оттолкнулся руками от стены и вырыл голову из почвы. Тим упал и облокотился о стену. Он сделал это. Все так же тяжело дыша, Тим залез себе под зад руками и вытащил оттуда то, ради чего бежал сквозь свои страхи. Камера была грязная и потрепанная. Сейчас, держа ее в руках, Тим чувствовал себя более уверено. Держа камеру в руках, он начинал прогонять свой страх. Тим понимал, что камера ему, кроме как светом, ничем не поможет, но психологически, Тим был несокрушим. Машинально Тим открыл дискетник и пощупал его. Внутри не было ничего. «Вытянули… – пронеслось у Тима, – естественно».

Тим не унывал. Она работала и слава Богу. Включив ее, Тим направил взор на заряд батареи: сорок процентов. Тим кивнул и переключил камеру в режим «ночное видение». Дисплей озарился зеленым и Тим уставился в него. Теперь картинка была ясная. На полу валялись мешки из-под мусора. Тим где-то их видел. Подняв камеру выше, Тим увидел то, что заставило бы его посидеть на месте. Это были люди. Они были вялые и гнилые. Вены почернели, сама кожа этих людей стала вялой, дряблой, как у иссохшей мертвой птички. Внешне они напоминали насквозь сгнившую картошку. Тима брал здоровый ужас. Он не верил своим глазам. С помощью руки, как опоры, Тим поднялся и просто пошел в середину ямы. От страха осталось лишь слово. Тим с удивленным лицом стал бродить среди людей, сканируя их камерой. Они были до боли ему знакомы. Он точно их видел. Неожиданно для самого Тима, перед дисплеем выпрыгнуло лицо девушки. Это было так неожиданно, что Тим отпрянул. Девушка прыгнула за ним, но Тим просто отошел в сторону и девушка упала. Тим хотел было уйти, но девушка упала, и послышался отвратительный, чавкающий звук. Мурашки строем побежали по коже Тима. Он медленно повернулся и уставился камерой вниз. Девушка лежала спиной, а из ее головы вытекала темная жидкость. Тим скривился, но это не убавило его любопытности. Осмотревшись, Тим присел на колено и потянулся одной рукой к девушке. Слегка трясущейся рукой Тим дотронулся до нее. Она было холодна как глыба льда. Тим съежился, от прикосновения с ней, но закончил начатое. Схвативши девушку за плечо, Тим перевернул ее. Когда Тим направил камеру на ее лицо и зеленый дисплей осветил ее, Тим ужаснулся и сморщился. С уст его вырвалось: «Господи Исуси…». Теперь Тим часто произносил это, будучи атеистом.

Глаза и рот девушки были зашиты. Орлиное зрение Тима сразу подметило, как точно, элегантно был выполнен шов. Только доктор мог сделать такой. Тим вспомнил про события в госпитале и про то, что он помнит последние. Тим долго смотрел и не мог поверить глазам. Что они сделали с людьми. Следующая мысль, которая пронзила Тима, это то, что народ должен знать правду.

Поднявшись, Тим ещё раз посмотрел на девушку. Черты лица казались очень знакомыми. Тим впал в раздумье.

«Джон Край, Эдвард Йен, Джулия Хэйворт…» – лишь проносилось в голове Тима.

Следом за именами, плыли картинки медицинских карточек. Когда Тим произнес последнее имя и в голове пронеслась последняя фотография девушки, все вокруг Тима остановилось. Джулия Хэйворт. Перед ним сейчас лежала Джулия Хэйворт. У Тима затряслась губа. Он встал и стал отходить задом, совершенно забыв, что находится в ловушке. Тим лишь шептал имя господа от страха и, казалось бы, сам Господ его услышал и не одобрил сего действия и назначил Тиму кару дождем. Капли быстро капали повсюду, превращая яму в болото. Тим чавкал задом и вдруг врезался в кого то. От неожиданности Тим подскочил и резко повернулся. Перед ним стоял ещё один, как на данный момент думал Тим, бедолага, жертва врачебных экспериментов. Тим посмотрел в пустое лицо полулысого мужчины и сказал:

«Я расскажу это всем… все узнают правду…»

То ли Тиму стало жалко, то ли ещё что, но по его щекам покатились слезы, которые смешивались с дождем.

Дождь усиливался и заливал яму, делая из него болото. Люди внутри ямы бездумно бродили кругами, шлепая по болоту под ногами, босыми ногами. Погода, так же как и обстановка в Бостоне, была ужасной. Вирус продолжал убивать. Смертей становилось все больше. Бостон погибал.

Тимми Картер стоял напротив лысеющего мужчины и лил слезы.

«Я расскажу, обещаю».

Тим проявил сентиментальность и решил дотронуться до груди мужчины, чтобы тот почувствовал поддержку. Но неожиданно для самого себя, рука Тима провалилась внутрь, отчего его рот раскрылся. Тим сразу же высунул руку и обнаружил на ней кровь, которую тотчас смыло дождем. Перепуганный Тим посмотрел ещё раз на лицо мужчины, а затем очень аккуратно приподнял больничную рубашку. То, что ожидало его там, заставило его мировоззрение рухнуть на месте и сломать все его представление и настоящем. Он просто не поверил своим глазам. На теле мужчины был сделан огромный порез, и через него было видно, что у мужчины отсутствовали какие либо органы. Их не было, ни одного. Крик, зародившийся в горле Тима, стал хрипло рваться наружу. Тим стал бежать прочь. По пути он наткнулся на молодую девушку. По каким-то неизвестным причинам, ее рубашка отсутствовала, и было видно, что с ней было то же самое. Она была выпотрошена как рыба.

«Господи, это невозможно! Что здесь происходит?!» – взревел Тим, глядя в небо.

Дождь продолжал лить. Тим, который за все годы работы и не мечтал увидеть подобное, сейчас просто не знал, что делать. Его разум на грани. Он думал, что сошел с ума. Холодный ум, а именно, как он говорил, его второе «Я» кричало ему, что такое просто невозможно. Так не бывает. Этого просто не может быть. Но Тим видел это. Он ощущал это собственными глазами. Смешанные чувства и мысли пулей влетали Тиму в голову. Он подбежал к стене, облокотился на нее и, разгребая руками грязь, стал кричать о помощи. Тим старался вскарабкаться наверх, но мокрая почва разрешала ему оторваться от земли лишь на пару сантиметров, а затем Тим с охапкой грязи падал вниз. Глубиной яма была достаточно большая, но Тим не сдавался. Он карабкался и падал. Нервы били его. Он кричал от безысходности. Один раз Тим даже вылез почти на метр, но он поставил туфель не аккуратно, и с новой волной грязи Тим больно свалился на спину. Не вставая, Тим стал кричать и махать руками. Он вперемешку звал на помощь и просто кричал от злости. Но рев знакомого мотора, приближающегося очень быстро, заставил его резко замолчать.