Читать книгу Каноны эволюции - Аскар Искендеров - Страница 2

В детстве мне очень нравилось заниматься моделированием и разными техническим штуковинами, мечтая, что стану изобретателем. Однажды, уже как опытный инженер и участник республиканского конкурса, я выиграл грант на разработку ветроустановки.

Важно сказать, что в поисках инженерных решений я всегда стараюсь опираться на теорию, поэтому с головой погружаюсь в научную часть технической задачи. Занимаясь любимым делом, я начал собирать информацию обо всём, что касается ветроэнергетики, на досуге упражняя ум «сложными науками». Также меня интересовали смежные отрасли и прикладная физика в целом. Как водится, в тупик заводили простые вопросы.

Ещё со школы мы знаем, что нагретый воздух уходит вверх и его место занимает холодный – возникает ветер. В реальной природе сильно разогретый воздух может стоять без движения месяцами, называется это антициклон. Когда он исчезнет или переместится, предсказать точно метеослужба не в состоянии. Причина мне была непонятна.

У всех изобретателей ветродвигателей (ветряков) есть одна забота – ожидание ветра, и есть одна беда – штормовой ветер. Допустим, первое —антициклон, а второе? Я был поражён, узнав, что сражаюсь, как Дон Кихот, с осколками климатических вихрей, достигающих в диаметре нескольких тысяч километров. Учёные называют их циклонами.

Занявшись изучением природы ветров и вникая шаг за шагом в климатологию, я выяснил странную вещь: наука никак не объясняет природу даже обычных степных вихрей. Они налетают внезапно, побуждаются внутренними силами, а что это за силы – ни у физики, ни у других «сложных» наук ответа нет.

Изменения климата ещё не вызывали у меня особой тревоги, я относился к ним, как все нормальные люди: считал длительными процессами, которые существуют сами по себе. Зато было любопытно: каким образом брутальный смерч, или торнадо, поднимает высоко в небо целый дом и аккуратно переносит его вместе с обитателями?

На первый взгляд, сила ветра должна только разрушать! Однако вихри могут, ловко манипулируя «невидимыми руками», уносить и возвращать обратно непомерные тяжести. Разгадывая этот фокус, я не нашёл однозначной и достоверной трактовки.

Физика высокий КПД природных вихрей объясняет силой вакуума, а вакуум – это пустота. Непонятно, как из пустоты появляется сила, у которой «коэффициент эффективности» выше единицы. Пытаясь достичь максимального КПД, я решил сконструировать необычную модель ветродвигателя и создать искусственный вихрь – задумал использовать подъёмную силу загадочного вакуума. (Вселенная является крупномасштабной флуктуацией энергии вакуума. Э. Трайон).

Достигнув заметного прогресса в проектировании, правда, лишь за счёт обычного эффекта кавитации, я упёрся в необходимость изучить различные виды сил и освоить понятие энергии. Работая с энергией ветра, я никак не мог уяснить её сущность. К тому же меня посетила догадка, что в периоде антициклона происходит накопление некой избыточной энергии, которая потом рассеивается в виде вихрей-циклонов. В дальнейшем это догадка оказалась решающей при создании теории климата.

Идея требовала проработки, и начать пришлось с самых истоков, с некой условной точки. Евклида или Аристотеля? Не суть.

Механика Ньютона называет отсутствие движения, а значит и энергии, состоянием инерционного покоя. Оглядываясь вокруг, я не видел ничего, что не двигалось бы. Пространство – единственное во Вселенной, что могло бы не двигаться, но физика уже сокрушила эту догму и непонятно почему.

Энергию я представлял в виде субстанции (меня так учили), отдельной от материи. Выглядело примерно так: встречаются материальная частица и античастица, уничтожают друг друга, исчезая, превращаются в лучистую энергию. В тоже время физика утверждает, что световой луч есть движение мельчайших частиц-фотонов, то есть он всё же материя, а это означало, что материя не исчезает, она лишь достигает предельной скорости.

Теплофизика – статистическая механика, носителями энергии (теплоты) она считает молекулы воздуха. Почему не фотоны, задавал я себе вопрос, которые в виде солнечной радиации доставляют на планету основной объём энергии? В поиске ответов на многие «почему» я убедился, что в фундаментальных областях знаний имеются большие рассогласования.

Традиционно считается, что физика – развитая наука, но углубившись в нее, я обнаружил нечто бесподобное! Каждый ее раздел строит теории на отдельных независимых постулатах, которые часто расходятся с постулатами других разделов и даже противоречат им. Для человека, привыкшего к техническим нормативом и теориям, это оказалось полной неожиданностью.

Учёные изобретают теории. Инженеры воплощают их в различные устройства. Изобретатели нередко придумывают что-то вопреки существующим теориям. Порой обычные технари создают настолько интересные вещи, что передовая наука вынуждена их догонять!

Меня можно квалифицировать и как инженера, и как изобретателя, на пути творческих изысканий это мой особый багаж и секретное оружие. И всё же я был сильно озадачен: что именно я недопонимаю? Или что-то не так в самой науке? Вовремя подоспела «скорая помощь».

Своим мнением о главных научных проблемах поделился яркий представитель «золотого века» советской физики И. М. Халатников. В телеинтервью он коротко и просто сказал, что «у мировой науки нет фундаментальной физики». Такая поддержка со стороны академика РАН и иностранного члена Лондонского королевского общества, физика-теоретика, одного из руководителей послевоенного атомного проекта, создателя Института теоретической физики в СССР вдохновила меня на глубокое изучение обозначенных им проблем. Я осмелел и стал целенаправленно осваивать современные научные теории.

Ветряки, ветер, вихри, природа, физика снова закрутились в голове и связались в один тугой клубок. Можно сказать иначе: стечение обстоятельств затянуло меня в «научную трясину», как в неньютоновскую жидкость. За это время, собирая по крупицам объективную информацию, я стал убеждённым экологистом, начал буквально кожей ощущать тяжёлые последствия климатических изменений.

По мере погружения в актуальную проблематику разных наук во мне проснулся дремавший ранее аналитик. Аристотель в своей «Метафизике» писал: «Ремесленник знает „что“, а наставник знает „почему“, поэтому наставников мы почитаем больше» В другом месте: «А наиболее достойны познания первоначала и причины, ибо через них и на их основе познается все остальное, а не они через, что им подчинено».

Все начиналось с неделимых частиц и самообразования, я начал все с нуля, все понятия фундаментальной физики подвергались проверке.

Мне повезло, в том, что я не был физиком, и я не находился под давлением старых понятий и терминов науки (или ее шаблонов).

Количество многолетних поисков превратилось в качество – новое миропонимание, или новую систему взглядов на мир.

И мою первую книгу.