Читать книгу Заводное сердце. Девочка из ниоткуда - Ася Плошкина - Страница 4

– Значит, им удалось сбежать?

Магистр стоял в полутьме длинной сводчатой галереи.

– К моему прискорбию, – его собеседник почтительно поклонился, в голосе не было и намека на испуг или сожаление. Среднего роста, подтянутый, с ног до головы одетый в черное – этот человек был единственным, кто не вел себя в присутствии Магистра как трусливый провинившийся мальчишка.

– Как это произошло?

– Их должны были поднять на цеппелин, но они применили отвлекающий маневр – довольно эффектный, должен заметить, – и, воспользовавшись общим замешательством, попросту улетели.

– Улетели?

– Воспарили. Взмыли в небеса, – по землистому, невыразительному лицу пробежала кривая усмешка.

– Значит, Дарий Крылатов унаследовал семейный дар, – задумчиво произнес Магистр. – Жаль, что птичка упорхнула, – ее перышки пригодились бы в экспериментах Тихомирова.

– Разумеется, я брошу лучших Блюстителей на то, чтобы обнаружить этого Икара.

– Не стоит, господин Н., – качнул головой Магистр. – Вы же знаете, беглецы уже очень далеко. Вероятнее всего – в Вышеграде. Искать их бесполезно. Рано или поздно они проявят себя, а у Блюстителей есть работа поважнее. То, что создал Кручинин, до сих пор не найдено.

– Я так же раздосадован, как и вы, – господин Н. словно не замечал угрожающего взгляда. – Елисей Романович хорошо спрятал свое творение. Но я все выясню. Вы же знаете, Ваше Превосходительство, это в моих интересах…

– Прежде всего – в моих, – с нажимом произнес Магистр. – Но вы, как Вершитель Прогресса, не останетесь без награды.

– Благодарю, что выбрали меня, – господин Н. прижал руку к груди и поклонился. Перчаток на нем не было, и Магистр невольно засмотрелся на гладкие шарнирные суставы и тонкие стальные тросы сухожилий. От плеча до кончиков пальцев – совершенный биомеханический протез, с которым Вершитель Прогресса управлялся едва ли не лучше, чем с родной рукой.

– Я знал, что не ошибусь. Своей безукоризненной службой вы год за годом подтверждаете правильность моего выбора.

– Должен ли я сообщить Государю о происшествии на мосту? – помолчав немного, произнес Вершитель. В его голосе прозвучали насмешливые нотки.

– Нет, у Государя много других дел. Он как раз получил редкий подарок… но не знает, что он от меня.

– Долгих лет Его Величеству, – господин Н. вновь поклонился и зашагал прочь по подземному коридору. Сюртук плотно сидел на его крепкой спине, сквозь дорогую ткань проступала линия позвоночника с мощными остистыми отростками. Такой хребет скорее мог принадлежать зверю или механоиду, но никак не человеку.

Магистр прошел по галерее – тайному ходу между Башней советника и Императорским дворцом. За одним из поворотов показалась кованая винтовая лестница, Магистр поднялся по крутым ступенькам, волоча за собой полы мантии.

Совсем близко послышалось пение – не слишком чистое, если сказать правду. Магистр ухмыльнулся, толкнул неприметную дверь и оказался в светлой гостиной. Огромные окна в обрамлении тяжелых штор, пышный ковер ягодного цвета, диваны и кресла с гнутыми ножками. В центре ковра громоздилась заколоченная коробка в человеческий рост. Повсюду лежали книги и журналы: «Подробнейшее руководство к разностной машине Бэббиджа», «Магазин натуральной истории, физики и химии», тома «Циклопедии».

– Господин наставник! Я уже собирался явиться к вам сам!

На портретах Императора Павлентия Первого изображали напыщенным усатым молодцем в орденах и аксельбантах. Но те, кто видел его настоящего, не могли поверить, что этому румяному златокудрому мальчишке скоро исполнится двадцать пять и что он – правитель Гардарики.

– Механическая опера! – Император едва не приплясывал от нетерпения. – Это чудо что такое! Все эти механоиды – они ну просто как живые, с десяти шагов от нас с вами не отличишь! Как бы ни брюзжали консерваторы, за таким театром – будущее!

– Я знал, что вам понравится, Государь, – Магистр снисходительно улыбнулся и сел в глубокое кресло. – А что ваша прелестная супруга?

– О, Маринетта под большим впечатлением, – Павлентий разрумянился сильнее обычного. – Какое же все-таки чудо эта опера! Я непременно хочу поехать еще раз!

– Если это ваша царская воля, кто я такой, чтобы спорить?

– Вы опять смеетесь надо мной! – смутился Павлентий. – Только умоляю, не говорите, что пришли ко мне с какими-нибудь скучными отчетами и донесениями! Я слишком воодушевлен, чтобы возиться с этими бумажками. – На лице Императора появилось по-детски жалобное выражение.

– Можете быть спокойны, Ваше Величество, никаких бумажек при мне нет.

– Вы меня осчастливили! Я как раз собирался осмотреть новый автоматон! – Павлентий шагнул к стоявшему посреди гостиной ящику. – Прислали сегодня утром. Это мальчик-художник, который после полного завода рисует мой портрет! Вы только вообразите!

– Вот как!

– Скажу вам по секрету, – Павлентий рухнул в соседнее кресло и наклонился к Магистру: – В моих планах усовершенствовать его. Сегодня он может рисовать картинки, а завтра – почему бы и нет – работать на конвейере!

Магистр громко расхохотался, запрокинув голову.

– Я знаю, знаю, – Император заерзал в кресле.

– Ваше Величество, я не раз объяснял вам, что ваши идеи утопичны и, хуже того, опасны. Что станут делать фабричные рабочие, если вы замените их машинами? Неужели вы думаете, они скажут вам спасибо?

– Они смогут пойти учиться, – Император упрямо вскинул голову. – На инженеров, наладчиков, механиков. Кто-то ведь должен обслуживать машины, и эта работа куда сложнее и почетнее…

– Вы ошибаетесь, Государь. Оказавшись на улице, они станут сбиваться в стаи. Будут глотать спирт и звереть. Затем начнутся грабежи, беспорядки, убийства. И наконец, – он сделал длинную паузу: – Восстание.

Павлентий нахмурился и ненадолго замолчал.

– Но послушайте! – Он вскочил и прошелся по комнате. – Почему вы так не верите в людей? С какой стати им грабить и пьянствовать? Разве вы не хотите увидеть общество, в котором каждый будет образован, накормлен и снабжен всем необходимым? Общество, в котором машина выполняет тяжелую работу, а человек занимается тем, для чего был рожден, – умственным трудом?

– Поймите, – в голосе Магистра прозвучала нежность почти отеческая. – Общество не готово к таким переменам. Для этого необходима, может быть, сотня лет.

– Но…

– Какой же вы, в сущности, идеалист! Совсем как ваш отец… – Магистр взглядом указал на портрет покойного Императора, висевший напротив. – Самое важное – это выбрать, кому вы будете верить. Государь допустил слишком страшную ошибку…

Павлентий посмотрел на картину и сник, в одно мгновение растеряв всю восторженность.

– Я многого не понимаю, – пробормотал он, потирая лоб. – Должно быть, мелю чушь…

– Вы просто слишком чисты! Слишком болезненно воспринимаете все несовершенства мира. – Магистр усадил Павлентия обратно в кресло. – Не тревожьтесь, пощадите себя. Оставьте мне ваши заботы.

– Пожалуй, вы правы, – Император слабо улыбнулся.

– Возвращайтесь к своим занятиям, – Магистр кивнул на стопки книг и коробку с автоматоном-художником. – А я, с вашего разрешения, удалюсь и не буду больше вас беспокоить.

– Спасибо вам, наставник! – К Павлентию начала возвращаться прежняя беззаботность. – Без вас я бы пропал!

Магистр улыбнулся одним уголком губ, надавил на стенную панель, и та, скользнув в сторону, открыла проход к винтовой лестнице.

– Постойте! – воскликнул Император. – Нет ли важных известий? Я слышал, утром на мосту была стрельба…

– Ничего, что стоило бы вашего внимания, Государь. Городовая служба проводила регулярные учения. Все завершилось благополучно. – Магистр почтительно поклонился и исчез в потайном проходе.