Читать книгу Тома далеко от дома. Очешуенное приключение - Аврора Берева - Страница 8
Глава 7
ОглавлениеНе стоит недооценивать маленьких людей. Тем более стариков. На вид они могут выглядеть как божьи одуванчики, но под безобидной личиной скрывать адского Цербера, который разорвет вас в мгновенье ока.
Не знаю, что Чин натворил, но проступок явно был серьезным. Зара настолько вызверилась, что не заметила ни тарелки в руках Рыка, ни как я улизнула из зала, опасаясь попасть ей под горячую руку.
Удивительно, но в соседнее помещение звуки «борьбы» почти не долетают. Так что я могу успокоиться и не бояться быть следующей в карающем списке местного белоголового диктатора. Не старуха, а Крестная Бабка какая-то.
Комната, куда я попала, это кухня или то, что должно быть похоже на нее. Вижу еще разожженную печь, на которой булькает котел, явно с той самой рыбной похлебкой. Длинный, разделочный стол в середине. И шкафы по разным углам. Свет тусклый, поэтому приходится подходить ближе, чтобы разглядеть все получше.
В первую очередь меня привлекает дверь, к которой я приближаюсь, но не решаюсь открыть. Бежать смысла нет. Я ничего тут не знаю, а опасности на этих улицах на каждом шагу. Нет, лучше злющая старуха, чем какая-та зубастая тварь.
Оставив дверь, я приближаюсь к печке и все же сую нос в небольшой котелок. Запах из него еще убойнее, чем из тарелки. Как Зара тут сама не скопытилась от таких ароматов? Иммунитет, наверное, или отсутствие обоняния. Последнее, кстати, многое бы объяснило.
От печи я направляюсь к столу, и счастью моему нет предела. Продукты! Цельные фрукты и овощи. Некоторые мне незнакомы, но есть и что-то родное. А самое главное, к ним никто не прикасался, не резал, не мял и не испортил.
– Лук!
Никогда не думала, что буду так рада обычной луковице. Причем дома я не слишком большая поклонница лука. В детстве так особенно его не любила. Но когда начала сама готовить, нашла тысячу и один рецепт, как сделать из лука потрясающее блюдо.
– Готовка подождет, – хватаю луковицу и кладу ее на разделочную доску. – Сейчас можно и просто хлеб с луком поесть.
Хлеб лежит тут же в плетеной корзинке. Черная буханка. Не слишком привлекательный, но сойдет. Надеюсь, его не Зара пекла.
На короткое мгновенье кажется, что лук теплый, но это ощущение так же быстро пропадает. Очищаю шелуху, обнажая белоснежные без прожилок бока. Лук настолько красивый, что у меня начинаю течь слюнки, и он совсем никакого запаха.
Отрезаю ломтик хлеба и укладываю на него кружочек лука. Соли бы с маслом, но ничего подходящего не вижу.
Готовлюсь откусить знатный кусок этого бюджетного бутерброда, когда хлопает дверь в кухню.
– Не стоит, – доносится до меня голос Чина.
Перевожу взгляд на парня и опускаю руку с бутербродом.
– Ты выжил?
– Да, – расплывается он в улыбке. – В этот раз тетя обошлась без рук. Хотя еще не вечер.
– И частенько она тебя бьет?
– Бьет? Скажешь тоже, – он запрыгивает на край стола. – Так, обычная профилактика. Лучше пусть она, чем стража или кто еще. У нее рука тяжелая, но в каждом ударе чувствуется любовь.
– И синяки на теле после ее «любви» особенно красочны?
– Вот видишь, ты уже разбираешься, – он указывается на мою руку. – А эту гадость лучше правда убери. Не понравилась похлебка, так и эта композиция тоже не придется по вкусу. Хлеб еще ничего, а вот калой острый и горький. Удивительно, что ты еще слезами не облилась.
– Так он не пахнет почти, – с готовностью подношу луковицу к носу и втягиваю его запах. – Ненавязчивый сладковатый аромат. Такой сорт, кстати, очень дорогой. Он не острый и не горький, а… Ты чего?
Отшатываюсь назад, когда рука Чина мелькает перед моим лицом. Он перехватывает лук и тоже подносит его к носу. Глаза парня немедленно расширяются от удивления. Ничего не говоря, он впивается в белоснежный бок луковицы и принимается жевать.
– Сладкий, – говорит Чин с набитым ртом. – Реально сладкий, – он проглатывает кусок. – Этого не может быть, – еще один укус. – Мать моя женщина, – закатываются его глаза, видимо от удовольствия. – Никогда не ел калой вкуснее. Его добавляют только в готовые блюда, так просто никто не ест, потому что горечь редкостная, но это, – он трясет рукой. – Это нечто!
Я беру вторую луковицу со стола и очищаю ее. Не понимаю, что так сильно удивило парня, но если их лук и правда такой противный на вкус, как он говорит, то мне просто попался исключительный.
Вторая луковица оказывается точно такой же, и Чин тут же перехватывает ее без всяких церемоний.
– Интересно, где тетя его купила? – Проворно парень прячет новую луковицу в карман шаровар, а надкусанную опускает рядом с собой на стол. – Может, она нашла новую торговую лавку? – размышляет Чин вслух, подцепляя пальцами третью луковицу. – Тогда, мы… Бях…
Ему стоит только поднести овощ к носу, как тот тут же падает обратно на столешницу. Парень кривит нос и разглядывает луковицу, как своего кровного врага.
– …Нет, я поспешил с выводами, – морщится Чин. – Это все еще редкостная гадость, к которой лучше не приближаться, – он спрыгивает на пол. – Но хорошо, что хоть парочка вкусных попались. Чего бы ты ни задумала, советую не задерживаться, – направляется парень к двери, не забывая жевать лук. – Тетя ушла передохнуть наверх, но скоро спустится. А после такого она обычно злая. А если голодная, то еще злее. В такие моменты лучше быть от нее подальше.
Чин уходит, оставляя меня одну. И что он хотел сказать последними словами? На что намекал? Зара будет голодная. Так что, мне надо приготовить для нее? Или разогреть эту отвратительную похлебку? Последнее сразу нет. От ее нагрева запах лишь усилится, и можно будет вызывать специальные службы для борьбы с газовой атакой. Остается только приготовить что-то новое.
Пока старуха отдыхает, и ее злобный дух не висит надо мной, есть чуть больше времени осмотреться. Жуя пустой хлеб, я принимаюсь осматривать содержимое шкафов и ящиков. Большинство из них оказываются пусты, лишь на дне валяются всякие крошки и шелуха. Но есть и кое-что интересное.
– Оу, – вижу торчащий рыбий хвост. – Жареная рыбка, что может быть…
Стоит мне потянуть корзину, из которой торчит хвост, тут же вспоминаются слова Чина о рыбе и продавце, который никогда не ходит на рыбалку. Кто вообще хранит такие вещи в шкафу? Из-за этой рыбы пропахнут все остальные продукты.
Первое желание выкинуть всю корзину за дверь, но этот порыв приходится заглушить. Неизвестно, что сделает старуха, если узнает о выкинутой рыбе. Может, эта рыба какая-та дико особенная для нее.
Мысль о том, что Зара может покупать рыбу у одного и того же продавца по причине симпатии к нему, вызывает улыбку. Надо будет предложить Чину эту версию, пусть подумает и разберется.
Оттащив корзину с рыбой в угол и накрыв ее сверху тряпкой, я принялась обшаривать кухню дальше. Оказалось, что кроме рыбы, никаких основных ингредиентов нет. Пришлось остановиться на варианте вегетарианского меню. Благо яйца и всевозможные овощи с фруктами не выглядели как потомки динозавров и не грозили отравлением.
Омлет – самый очевидный выбор. Ничего особенного для него не требуется. Так же как не надо обладать особыми навыками, чтобы взбить яйца и добавить соли. Кстати, специи нашлись наверху шкафа, который, по-видимому, заменяет тут холодильник. Не знаю, как он работает, но внутри очень холодно. Жаль, что старуха не догадалась поставить сюда рыбу.
Взбить яйца до однородной массы. Добавить соль и специи, необязательно какие-то определенные, в этом плане всегда можно поэкспериментировать и найти что-то особенное только для себя. Порезать и обжарить овощи. Сковородка, кстати, нашлась под печкой – хорошая, чугунная, такой по голове один раз кому зарядить, и все, разговор окончен. А еще если чугунную сковородку хорошо раскалить, то к ней ничего не прилипнет. И никаких особых покрытий не надо.
Обжарить овощи на сливочном масле и влить взбитые яйца. Странно, что я порезала ту луковицу, от которой плевался Чин, и она оказалась такой же вкусной, как первые две. Может, парню просто показалось?
Когда одна сторона схватится и немного подрумянится, можно перевернуть омлет. Или накрыть крышку и дать ему потомиться, если не жарить с двух сторон. Мне нравится поджарка, поэтому я переворачиваю аппетитно пахнущий омлет, похожий на яичный блинчик с овощами.
Заканчивается готовка сервировкой. Ничего запредельного в стесненных условиях и на новом месте я придумать не могу, так что ограничиваюсь стандартной тарелкой. Нарезаю еще немного овощей для украшения, выкладываю омлет, предварительно сложив его пополам, и нарезаю хлеб. Хлеб очень вкусный, сразу чувствуется, что готовился в настоящей печи.
Сделав шаг от стола, я недолго любуюсь незамысловатым блюдом. По кухне разносится умопомрачительный аромат, от которого во рту собирается слюна. Понимаю, что сама так до сих пор нормально и не поела. Только таскала куски. Но сильного голода уже нет. Профессиональная особенность почти всех поваров: мы наедаемся, пока готовим, за счет всех вкусных запахов, что витают в воздухе. Но мне все же хочется попробовать. Я беру в руку маленький нож, чтобы отрезать кусочек…
– Что тут происходит?
От неожиданности нож падает из рук прямо на замызганный пол. Во мне все еще не дремлет повар, который привык к дисциплине, чтобы у него на кухне никто не орал без особой надобности. Поэтому я упираю руки в бока и бросаю на вошедшую старуху строгий взгляд. На миг вижу в ее глазах смятение.
– Сейчас кто-то по шее у меня отхватит, – берет Зара себя в руки. – Что ты тут делаешь?
– Готовила, – копирую ее тон. – С твоей готовкой можно помереть. Ты видела, какую рыбу покупаешь? Это же тихий ужас! Кто такое есть станет?! Как у вас еще посетители остались, а не разбежались по другим заведениям?! Полная антисанитария и незнание элементарных… Ой.
Если бы взглядом можно было убить, Зара была бы чемпионом в этом. Она забирается на стул с ногами и подается вперед, уперев ладони в стол. От ее молчания по спине пробегают мурашки.
– Это ты приготовила? – тычет старуха пальцем в тарелку.
– Я, – куда-то пропадает весь запал.
И чего завелась? Подумаешь, немного тухлая рыба и чуть грязный пол, стены, утварь и… Люди ходят? Ходят. Никаких претензий я еще не слышала. Да и вряд ли у кого-то найдется столько духа, чтобы высказаться Заре в лицо. Значит, всех все устраивает. А тут я пришла и права качаю. Мне стоит помалкивать и не отсвечивать, если собираюсь пожить еще немного.
– Вилку дай, – старуха плюхается на стул.
Обтираю прибор о рукав хитари и протягиваю Заре. Она ничего не говорит о том, как обращаюсь с одеждой, просто спокойно отламывает кусочек омлета и засовывает его в рот.
Затаив дыхание, я наблюдаю за тем, как медленно и обстоятельно старуха пережевывает кусок. И лицо ее совершенно не меняется. Ни улыбки, ни отвращения. Ничего.
– Вкусно, – отламывает она еще один кусок и наконец смотрит на меня. – Теперь я точно определилась, чем ты будешь заниматься в уплату за проживание и охрану.
– Я буду жить здесь?
– А где еще? – съедает Зара второй кусок. – Хотя можешь попытать удачу в одиночном плаванье, но…
– Нет-нет, – мотаю головой. – Я согласна. И вы хотите, чтобы я стала вашим поваром?
Старуха улыбается.
– Не просто поваром, – поднимает она палец вверх. – Лучшим поваром. Чтобы все забегаловки в городе знали, где подают настоящую еду. И чтобы локти себе сгрызли от зависти.
Ее злобный смех пробирает до мурашек. Кажется, я продала душу дьяволу за крышу над головой.