Читать книгу Проходимец (сборник) - Автор Бабука - Страница 12

Португальский крабовый фестиваль проходит в просторном павильоне, примыкающем к католической церкви. Аллегория, по-моему, налицо. Спаситель в свое время накормил пятитысячную толпу двумя рыбами. В наши дни публика стала привередливей и прожорливей, и, чтобы заманить ее в дом божий, требуются более деликатесные морепродукты, и в больших количествах. Кормление происходит в несколько приемов. Людей группами душ подвести запускают в зал, заставленный длинными деревянными столами. Те, до кого очередь не дошла, коротают время в вестибюле, где по умеренной цене можно приобрести напитки.

Тони Мак-Фаррелл машет нам с Галиной рукой из глубины залы. Он стоит в центре большого круга людей, каждый из которых, как мне кажется, разговаривает со всеми остальными одновременно. На шее у Тони, то и дело хлопая его маленькими ладошками по носу и ушам, хохоча и тряся кудряшками, сидит его дочь Лили – такая же круглолицая, как отец. Смуглая черноволосая Оливия Мак-Фаррелл стоит рядом.

Мы подходим. Тони представляет меня и Галину. Тонкого улыбчивого подростка, очень похожего на Оливию, зовут Агостиньо. Насколько я знаю, Тони усыновил мальчика сразу после свадьбы. В следующую минуту на нас вываливается как из мешка целая куча романских имен, которые не успевают прицепиться к лицам. Это родственники Оливии и их друзья. Большинство – второе поколение португальских иммигрантов. Простые, на удивление красивые люди. Нас принимают в компанию сразу. Женщины обступают Галину. Мужчины, многие из которых плотники или рыбаки, хлопают меня по плечу, открывают мне пиво, спрашивают, всели русские девушки так же хороши, как моя спутница, и если да, то могу ли я посодействовать знакомству. Я отвечаю, что готов обменять свою рыжеволосую подругу на любую из их жен здесь и сейчас. Все смеются.

Вскоре нас приглашают в зал. Наша компания занимает целый огромный стол. На столе перед каждым лежит бумажная тарелка, салфетка-слюнявчик и щипцы. Сгибаясь под тяжестью кастрюль с крабами, появляются разносчики. На каждый стол ставят по нескольку кастрюль. Блюд всего два: краб в холодном соусе и краб в горячем соусе. Гул голосов в зале сменяется хрустом и клацаньем. Люди в повязанных вокруг шеи слюнявчиках орудуют щипцами, превращая крабьи ноги, панцири и клешни в груды обсосанных со всех сторон осколков. Пустые кастрюли исчезают, их место занимают новые, полные до краев, которые, в свою очередь, стремительно пустеют. Мужчины передают по кругу фляжку с виски. Минут через сорок стол превращается в одну гигантскую кучу оранжевой скорлупы. Я отваливаюсь от стола, чувствуя, что если съем еще один кусочек, то просто лопну и испорчу этим милым людям праздник. Галина болтает с Оливией. Обе смеются. Лицо и даже шея Галины перемазаны соусом, но она не замечает или ей все равно. Ей весело – впервые за долгое время.

Наконец пир закончен. Мы выходим на улицу. Прощаемся долго и неохотно. Тони разговаривает с кем-то, держа на руках Лили, которая успела уснуть. Кто-то трогает меня за рукав. Я оборачиваюсь – это Оливия.

– Павел, Тони сказал, что вы с ним едете в Азию, – говорит она.

– Да, уже скоро, – отвечаю я. – Но ты, Оливия, не переживай. Я принимаю твоего мужа под охрану и защиту. Любым посягательствам на Тони со стороны местных красавиц буду давать решительный отпор.

– Очень надеюсь, – улыбается Оливия. – Но я, в общем-то, о другом хотела поговорить. Ты знаешь, у Тони довольно тяжелая форма диабета. Ты, пожалуйста, имей в виду, что Тони нужно питаться строго в одни и те же часы и делать уколы трижды в день, перед едой. Это очень важно. Иначе могут быть разные осложнения, может даже наступить кома, а это очень опасно. Еще нужно стараться избегать стрессов.

– Конечно, Оливия, я понимаю. Я прослежу, можешь не сомневаться.

Оливия слегка касается моей руки:

– Спасибо тебе. Ты только Тони не говори, что я тебе об этом сказала, хорошо? А то он ругать меня будет.