Читать книгу Удивительные истории о веществах самых разных - Бахыт Кенжеев - Страница 7

Сто тысяч лет назад где‐то в Центральной Африке возвращался с работы в свою пещеру усталый кроманьонец. Его мучила жажда, а ручейка рядом не случилось, поэтому первобытный человек жадно набросился на валявшиеся в тени, допустим, дынного дерева крупные, изрядно подгнившие плоды. Минут через десять он повеселел, у него начали заплетаться ноги, а потом он упал и задремал. Так человечество впервые познакомилось с удивительными свойствами перебродивших фруктов.

Так, начнем. При нормальном спиртовом брожении сока винограда или фруктов концентрация спирта в получающемся продукте обычно не превышает 12 – 14 процентов. Даже если бы сахара, содержащегося в исходном сырье, дрожжам хватало на получение большего количества спирта, при дальнейшем повышении его концентрации они просто помирают. Существуют, правда, исключительные штаммы винных дрожжей, способные выдержать концентрацию алкоголя в 16 – 18 процентов (как в итальянском десертном «Амароне» или французском «Сотерне»), но это более или менее экзотика. Для получения крепленых вин типа вермута или портвейна в вино добавляется граппа (соответственно в Италии или Португалии) либо обыкновенный зерновой спирт (в Туле или в Адыгее). Хорошо еще, если зерновой.

Если же спирт не добавлять, а, наоборот, подвергнуть перебродивший сок (а чаще – виноградные отжимки) перегонке, то получается упомянутая граппа или чача (виноградная водка). Вкус ее, как и других фруктовых водок, определяется ничтожными примесями эфирных масел и высших спиртов, попадающих в продукт из исходного сырья.

Если перегонялась брага из пшеницы, ржи или, что хуже, картошки, то получается самогон или примитивная водка. Строго говоря, при правильной перегонке и очистке не так и важно, из чего гнать «хлебное вино», как называли водку в царской России, но для получения качественного продукта, настоящей «русской водки», положено использовать все‐таки зерновое сырье. Правда, польская водка беззастенчиво изготовляется из картофеля, что никак не мешает ее популярности в западных странах. Как говорится, на вкус и цвет товарища нет.

Напишем уравнения реакций, которые протекают при образовании спирта из любого растительного сырья, содержащего фруктовый сахар – фруктозу, или виноградный сахар – глюкозу, или сахарозу – наш обычный белый сахар. В последнем случае дрожжи сначала расщепляют сахар на глюкозу и фруктозу. Любые другие сложные углеводы, общую формулу которых можно записать как С_х (Н₂О)_у, также вначале распадаются до простейшего углевода глюкозы С₆Н₁₂О₆:

Глюкоза и фруктоза имеют одну и ту же общую формулу, но различное строение молекул. Это изомеры.

К сложным углеводам относится, например, крахмал картофеля или пшеницы, из которых тоже получают водку. На следующей стадии процесса из глюкозы получается этиловый спирт:

Так называемый гидролизный спирт получают по той же реакции, однако сама глюкоза получается из отходов лесной промышленности, содержащих в основном целлюлозу. На гидролизных заводах из 1 тонны древесины получают до 200 литров этилового спирта, что позволяет заменить 1,5 тонны картофеля или 0,7 тонны зерна. Целлюлоза общей формулы (C₆H₁₀O₅)_n гидролизуется по реакции:

Важно отметить, что процесс брожения сахаров для получения спирта должен непременно происходить в анаэробных условиях, то есть в отсутствие кислорода. В противном случае вместо спирта образуется молочная кислота – продукт, несомненно, ценный при производстве кефира, кислой капусты или соленых огурцов, но не в интересующих нас случаях. Существует и другой способ получения этилового спирта – методом гидратации этилена в присутствии катализатора, например серной кислоты. Этим способом производят огромное количество этанола для промышленных целей. Использовать его для производства алкогольных напитков не разрешается (и вполне справедливо), однако в 90‐е годы прошлого века запрет часто нарушался, что привело к резкому росту заболеваний, связанных с употреблением фальсифицированной водки. Причем этот рост намного превосходил увеличение потребления алкоголя – именно потому, что в «техническом» этаноле содержатся значительно более токсичные примеси (включая, кстати, смертельно опасный метанол, или древесный спирт), чем в спирте из пищевого сырья. При этом такая «какбыводка» запросто проходит ГОСТ на водку просто потому, что он установлен на другие вредные примеси. Реакция гидратации этилена:

Что касается самогона, то его крепость может достигать и 60^о, и даже 80^о, так что для его употребления необходим весьма устойчивый организм. Так уж исторически сложилось, что для употребления внутрь обычно используют 40-процентный раствор спирта – хотя бывает водка и 45^о, и даже 50^о. У нас на рынке (да и на Западе, впрочем) они, в общем, не прижились, а вот про 40^о сложены целые легенды.

Так, этикетка «Русского стандарта» гласит, что данный продукт «соответствует стандарту русской водки высшего качества, утвержденному царской правительственной комиссией во главе с Д. И. Менделеевым в 1894 году».

И действительно, с легкой руки известного кулинара и международника Вильяма Похлебкина история о том, что «водку изобрел Менделеев», получила не менее широкое распространение, чем в гоголевские времена фраза «немец луну сделал». Поскольку хлебное вино у нас пьют уже лет триста – четыреста, с именем Менделеева стали связывать не само «зелено вино» (кстати, не от зеленого цвета, а от слова «зелье»), а выбор для водки крепости именно в 40^о. Однако в трудах великого химика отыскать обоснование этого выбора не удается. Диссертация Менделеева, написанная в 1864 году и посвященная свойствам смесей спирта и воды, никак не выделяет эти 40^о. Ссылаются иногда на авторство Менделеева статей «водка» и «винокурение» в словаре Брокгауза и Ефрона, но, собственно, и что из этого? Политический деятель начала века, некто Владимир Ульянов (более известный под псевдонимами Ленин, Ильин и Тулин), написал для этого же словаря статьи про марксизм, но это же не значит, что он изобрел прибавочную стоимость!

И это еще не все. «Царская правительственная комиссия» никак не могла установить данный стандарт водки уже хотя бы потому, что эта организация – «Комиссия для изыскания способов к упорядочению производства и торгового обращения напитков, содержащих в себе алкоголь», была образована по предложению С. Ю. Витте (а вовсе не царя) только в 1895 году! Причем Менделеев выступал на ее заседаниях в самом конце года и только по вопросу об акцизах (он вообще был энциклопедически образованным человеком).

Откуда же взялся 1894 год? По-видимому, из статей все того же Похлебкина, который однажды написал, что Менделеев «спустя 30 лет после написания диссертации… соглашается войти в комиссию…». Изготовители «Русского стандарта» прибавили метафорические 30 к 1864 и получили искомую величину.

Если коротко изложить представления Похлебкина о водке, то он считает 40^о этого напитка не объемной концентрацией, а весовой. И вот такая весовая концентрация обозначается в виде кружочка при числе 40. Западное же обозначение в процентах означает объемную концентрацию, что подтверждается сокращением vol. (от volume – объем). Все это ерунда. 40^о – это нормальные, обычные объемные проценты. И при изготовлении водки никто, конечно, ни спирт, ни воду не взвешивает. Имея дело с жидкостями, проводить взвешивание было бы просто нелепо. Другое дело, что при смешивании спирта и воды происходит контракция – объем смеси меньше суммы объемов спирта и воды. Но эту контракцию учитывают по давно составленным справочникам, например, согласно «Справочнику по производству спирта» для получения водки следует взять 100 миллилитров 96,2-процентного спирта и 147,59 миллилитра воды. При смешивании получится 240 миллилитров 40‐градусного зелья, и контракция составит 7,59 миллилитра. Полного стакана не получается, ложка водки исчезла в глубинах физикохимии. Что ж, оно и для здоровья полезней.

А выбор для водки именно 40^о – дело случая и удобства смешивания спирта с водой в соотношении «два к трем». Более простое соотношение «один к одному» крепковато, хотя и такая 50‐градусная водка выпускается.

А теперь о происхождении названия «водка» и истории ее продвижения в Россию. Сейчас специалисты склоняются к западнославянскому происхождению этого слова. В Польше, например, wódka популярна так же, как и у нас. Эта лингвистическая особенность, вероятно, указывает на пути поступления в Восточную Европу технологии производства этого напитка. Известно, что перегонкой занимались еще средневековые арабские алхимики, но до технологической стадии процесс производства спирта (от латинского «спиритус» – «дух») был доведен, по‐видимому, в XIV веке в Провансе. До появления водки на Руси славяне-общинники употребляли пиво и медовуху, а знать предпочитала привозное виноградное вино. Пили много и с удовольствием. Именно поэтому князь Владимир в 986 году гордо заявил непьющим послам волжских болгар, уже успевшим обратиться в мусульманство: «Руси есть веселие пити, не можем без того быти». Это стало важнейшим аргументом неприятия Русью ислама.

Первый напиток типа водки появился в России в 1386 году, когда генуэзское посольство представило привезенную «aqua vitae» – «воду жизни» князю Дмитрию Донскому. Алхимики Прованса приспособили изобретенный арабами перегонный куб для превращения виноградного сусла в спирт. Получаемая в результате летучая жидкость воспринималась как «дух» вина (по‐латыни «spiritus vini»), откуда и происходит современное название этой субстанции во многих языках, в том числе в русском – «спирт». А примерно в 1430 году, согласно легенде, монах Исидор из Чудова монастыря, находившегося на территории Московского Кремля, создал первый рецепт русской водки на основе зерна. С самого начала распространения водки в России власть стремилась установить контроль над ее продажей. Хозяева кружечных дворов («кружала») должны были постоянно отчитываться в своей прибыли перед специальными чиновниками-дьяками. А в середине XVII века царь Алексей Михайлович Тишайший попытался уничтожить частные распивочные и ввести государственную монополию на торговлю «горячим вином». Однако полная монополия появилась только в конце XIX века. Тогда и появляются народные имена для водки гарантированно нормального качества – «монополька» и «казенка», изготавливавшихся и продававшихся лишь казенными предприятиями. С 1924 года строгая государственная монополия на производство и продажу крепких напитков существовала в СССР.

Перестройка опрокинула водочную монополию, эту одну из основных статей дохода страны. Собственно, эти доходы могли бы никак и не сократиться, будь у нас налажена система налогообложения частных алкогольных заводов, а также система контроля качества продукции, изготовляемой частными предпринимателями. Со временем, надо признаться, обе системы более или менее наладились, и «паленая» водка производства каких‐нибудь очередных «Рогов и копыт», разлитая в поддельные бутылки из‐под «Абсолюта», все‐таки меньше угрожает нашему здоровью, чем лет 25 назад.

При этом водка остается универсальным напитком русской культуры, занимая также первое по объему продаж место среди крепких напитков во всем мире. В западных странах ее чаще употребляют в виде коктейлей, например той же «кровавой Мэри», «отвертки» – с апельсиновым соком, и т. д. Кстати, водка с тоником в той же Америке – такой же общепринятый коктейль, как джин с тоником. От души рекомендуем (то есть, конечно, ни в коем случае!).

В российских традициях цивилизованное потребление водки связано, разумеется, с широчайшим ассортиментом закусок. Хотя в одном голливудском фильме показано, как оттягиваются в своем кругу российские разведчики. Оказывается, идеальным времяпрепровождением они считают выпивание водки залпом, без закуски, из граненых стаканов…

Что характерно, у Пушкина водка практически не упоминается. Только в уничтоженной X главе «Евгения Онегина» будущие декабристы обсуждают свои планы «за чашею вина» и «за рюмкой русской водки». В знаменитом описании пира с Кавериным (там, где «…roast beef окровавленный / И трюфли, роскошь юных лет») упоминается «вино кометы», то есть шампанское урожая 1811 года, когда над Европой действительно пролетало упомянутое небесное тело (комета Галлея). Стоило такое вино 12 рублей за бутылку – чуть меньше, чем молочная корова.

Или вот свидетельство современника Пушкина, великого Баратынского, в виде отрывка из его поэмы «Пиры». Видимо, водка в этих кругах считалась слишком простонародным напитком.