Читать книгу Миражи - Барбара Делински - Страница 4

Джейми Макафи всегда была маминой и папиной дочкой. Не имело значения ни то, что ей было уже двадцать девять, ни то, что она не зависела от них финансово. Для родителей она по-прежнему оставалась маленькой девочкой, чью жизнь определяли их развод и необходимость угодить обоим. Именно это и волновало ее сейчас, когда она ехала через весь город, чтобы позавтракать с отцом.

На улицах было по-утреннему тихо. Еще не сновали туда-сюда школьные автобусы, еще молчали газонокосилки, и все звуки, типичные для столь раннего утра, звучали приглушенно из-за вязкой, какой-то зловещей жары. В июне в Новой Англии не должно быть такой жары! Гнетущая липкая влажность, тяжело опустившаяся на город вчера вечером, задержалась под густыми плотно посаженными кленами и дубами, росшими вдоль дороги, и шелковая блуза, которую надела девушка, прилипла к коже. Джейми опустила крышу кабриолета. Ей предстояло проехать еще пару улиц. Она направила вентилятор таким образом, чтобы воздух обдувал шею, но беспокойство никак не отпускало.

Оно даже немного усилилось, когда Джейми проехала угол Сайт-Мартин и Гроув, где конкуренты перестраивали развалюху в голландском колониальном стиле, и получалось у них даже слишком хорошо.

Беспокойство совсем одолело ее, когда мимо проехала «Ауди А5», как две капли похожая на машину ее жениха, хотя этого просто не могло быть. Брэд Грир покинул ее квартиру в шесть утра – после того, как милый завтрак в постели превратился в жаркий спор по поводу даты свадьбы. Они помолвлены уже полгода, а Джейми так и не сподобилась выбрать день свадьбы. Полностью ее вина. Она разрывалась между съемками в «Меняем все!» и десятком других проектов, которые находились на разных стадиях разработки – словом, вздохнуть некогда. Брэд был слишком уязвим, когда дело касалось любовных отношений, и если он ходил как в воду опущенный, Джейми тоже терзалась.

Он не позвонил, не прислал сообщение. При наличии свободного времени она бы обязательно заехала к нему.

Но времени не было, и она снова вернулась к мыслям об отце. Именно он – настоящий источник тревоги. Он знал, что у нее есть особая причина быть рядом с матерью, и, с точки зрения Джейми, тут нет места соперничеству. Кэролайн не только мать, она лучшая подруга – кроме дочери, у нее нет никого. Рой же, наоборот, смог устроить свою жизнь. Дважды. Джейми не было дела до его второй жены, и она не сожалела, что краткий брак распался, но с третьей, нынешней супругой – почти ее ровесницей – они крепко подружились. Рой был полностью поглощен Джессикой и маленьким сыном, а Джейми оказалась предоставлена самой себе.

Если только ему ничего не было нужно от нее.

Очевидно, именно сегодня что-то понадобилось.

И все же следовало отложить встречу с отцом.

Однако вчера вечером в телефонном разговоре он был очень настойчив и категорически отметал все попытки выяснить, о чем пойдет речь. Дело касается работы, сказал он наконец с необычной серьезностью. Значит, разговор о компании «Дома Макафи», где работали все представители семьи, живущие в городе, в том числе и Джейми. Она предложила поговорить в офисе около девяти, но Рой был непреклонен – он хотел увидеться с дочерью прежде, чем она встретится с матерью.

Это его слова. Прежде чем ты увидишься с матерью.

Пугающий момент. Подразумевалось, что он намерен поговорить о первой жене, но что он может сказать? Кэролайн была старшим плотником в компании «Дома Макафи» еще до того, как вышла замуж за Роя, и их расставание не повлияло на ее карьеру. Ее свекор, Теодор Макафи, возглавлявший бизнес, винил в разводе скорее сына, нежели невестку. Тео обожал Кэролайн и, когда Рой пытался отстранить бывшую от выполнения выгодного заказа, вставал на ее защиту. В отместку Рой неизменно обвинял Кэролайн в превышении бюджета, если она заказывала березу или еще какую-нибудь экзотическую породу дерева.

С другой стороны, Джейми предполагала, что могла срочно понадобиться отцу в качестве няньки для двухлетнего Тада, пока они с Джессикой будут отдыхать в Европе. Такой поворот, безусловно, скажется на работе. Быть мамой трудно – Джесс просто выбивается из сил, а ведь у нее нет карьеры вне дома. Но Джейми любила отца и была совершенно очарована сводным братом, а значит, никогда не сможет отказать.

Джейми не казалось, что настойчивое требование отца все бросить и срочно приехать оправданно, но отказать не могла. Единственное, чего она добилась, – убедила встретиться в семь утра, чтобы все же успеть повидаться до работы с матерью.

А вот и он, идет через парковку перед рестораном «У Фионы». Джейми притормозила у обочины, помахала ему рукой и припарковалась. Взглянув в зеркало заднего вида, она пробежалась пальцами по волосам, но, к своему ужасу, увидела только веснушки на носу. Вот тебе и новый дорогущий консилер[5]. Видимо, от жары средство испарилось так же быстро, как утренняя прохлада.

Смирившись с действительностью, Джейми нашарила босыми ногами туфли, скользнула в них и выпорхнула из машины с предельной легкостью, которую позволяли высокие каблуки и короткая черная юбка. Юбка подчеркивает стройные бедра; каблуки добавляют несколько сантиметров, которых ей так отчаянно не хватает. В таком наряде с белой шелковой блузой в придачу можно произвести впечатление не только на своего родителя. Это был ее стандартный прикид а-ля «принимайте меня всерьез» в те дни, когда предстояло особенно много деловых встреч. Большинство архитекторов, которые выполняли работу ее уровня, гораздо старше. И хотя семейный бизнес давал ей опору для карьерного роста, он также обязывал ее прилагать немало усилий, чтобы не уронить честь фамилии.

Веснушки все портили, но не замазывать же их прямо сейчас. Лучшее, что она могла сделать, – гордо расправить плечи, принять уверенный вид и устремиться к цели. И тут длинный ремешок сумки, застрявший в двери машины, рванул ее назад. Да, впечатление испорчено, подумала она, но такое случалось не раз. Когда девушка была сосредоточена, она двигалась ловко и уверенно. Но стоило отвлечься или задуматься – и вся уверенность улетучивалась.

Освободив сумку, она направилась к ресторану.

«У Фионы» – высококлассное место, где подавали лучшие завтраки в городе, поэтому даже в столь ранний час здесь было довольно шумно. Парковка была забита; в воздухе витал соблазнительный аромат кукурузных маффинов, толстых картофельных оладий и местного кленового сиропа.

Когда она поравнялась с Роем, тот разговаривал с двумя полицейскими из Уиллистона, которые возвращались с ночного дежурства. Парни одарили красотку восхищенными улыбками, когда она торопливо догоняла Роя, входившего в ресторан. Отец прошелся вдоль зала, перемещаясь от столика к столику: повсюду сидели агенты по недвижимости, юристы, сантехники, лавочники, чьи-то мужья, жены – все местные жители, все друзья-знакомые. Уиллистон находится в двадцати милях от Бостона. В нем проживает около пятнадцати тысяч человек, которыми управляет Муниципальный совет. Но если бы главным в городе был мэр, им непременно стал бы Рой. Он всегда улыбался, неизменно радовался встрече, помнил, как кого зовут. Тео тоже раньше был таким, пока его не подкосил возраст. Место главы постепенно занял Рой. Компания «Дома Макафи» – крупнейший работодатель в городе, позволявший процветать многим магазинам, – дорожила расположением местного населения.

Рой служил наглядным доказательством. То, что он потрясающе красив, ничуть не раздражало. Пронзительные карие глаза, загорелая кожа… Он выглядел моложе своих пятидесяти двух. Седина, появившаяся в волосах лет десять назад, таинственным образом отливала рыжиной, а морщины на лбу разгладились явно не без помощи пластических хирургов. Джейми не знала наверняка, но готова была биться об заклад, что это так. Не то чтобы она критиковала его. Он прилагал немало усилий, чтобы держать себя в форме – вероятнее всего, еще на рассвете, невзирая на жару, отправился на пробежку. Теперь же, одетый в ярко-голубую рубашку и красивые серые брюки, он выглядел таким свежим, словно только что вышел из душа.

Рой делал все, чтобы выглядеть молодым: подтянутое тело, ухоженное лицо, юная жена. Смешно, но Джейми всегда старалась выглядеть старше своих двадцати девяти, иногда их принимали за брата и сестру. Рою это даже нравилось, а Джейми чувствовала себя в таких случаях довольно неловко, хотя, безусловно, гордилась отцом – тем, как он следит за собой, да и тем, какой он красавец.

Сегодня не было ни отеческих объятий, ни поцелуев, ни «милая, спасибо, что пришла» – лишь властно приобнял за плечи и завел легкий непринужденный разговор.

Светские беседы никогда не были сильной стороной Джейми. Она могла долго говорить об архитектуре, энергоэффективности или использовании вагонки в дизайне помещений, но тщетно пыталась уследить, чья мать заболела, чей сын поступил в колледж или какая городская служба спилила гнилую сосну в центре. Рой знал даже больше – отчасти потому, что Джесс собирала сплетни в местной парикмахерской и щедро делилась с ним информацией. Джейми забывала бытовые детали через пару секунд. Но не Рой. Он помнил каждую мелочь и умел к месту ввернуть нужный факт таким образом, что неизменно располагал к себе аудиторию.

Сегодня он начал с погоды. Дикая жара… Неправильно… Грядут сильные грозы. Джейми улыбалась и кивала, но уже через минуту начала переминаться с ноги на ногу.

Ее ждала мать. Сегодня был день ее рождения. И меньше суток назад она перенесла операцию на запястье. Джейми уже отослала сообщение, но ей отчаянно хотелось быть рядом.

Наконец Рой подвел ее к свободной кабинке. Ресторан «У Фионы» по форме напоминал четыре вагончика, которые располагались вокруг открытой кухни. Отделка зала рассказывала об истории города. Серо-синие стены, групповые фото выпускников средней школы середины 1900-х годов и ламинированные передовицы «Уиллистон ньюз», прежде называвшейся «Уиллистон крайер», на которых запечатлены памятные моменты из истории города, как то: пожар 1956 года, уничтоживший полгорода; метель 1978-го, парализовавшая жизнь на несколько недель; триумф «Ред сокс», впервые за восемьдесят шесть лет победившей в Мировой серии МЛБ 2004 года, что стало настоящей сенсацией, поскольку город дал команде сразу двух игроков. Вырезки из более старых газет были разложены на столиках, под толстым стеклом. Все остальное вполне стандартно. Обивка кресел выдержана в спокойных серых тонах и гармонирует с аксессуарами. Полотняные салфетки, затейливо сложенные и свернутые, вставлены в тонкую жестяную подставку у стены. Джейми автоматически вытащила две штуки, когда они садились за стол, – одну передала Рою, и он положил ее рядом с мобильным телефоном.

Едва они успели пристроиться, как официантка принесла крепкий черный кофе, который так любил Рой, и кувшинчик сливок. После того как обе чашки были наполнены, Рой, как всегда, заказал омлет с тремя сортами сыра, а Джейми – привычную фриттату[6] из яичных белков.

На самом деле ей хотелось заказать восхитительно пахнущий толстый ломоть жареного бекона, но такого демарша она не могла себе позволить, потому что, во-первых, это вредно для здоровья, во-вторых, Рой не упустил бы возможности поддеть дочь, а ей меньше всего хотелось, чтобы он отвлекался от основной темы.

Обхватив кружку двумя руками, она наклонилась вперед, с нетерпением ожидая услышать, зачем же он ее позвал. Прежде чем она успела открыть рот, он тихим голосом спросил:

– Видишь того парня позади меня, за последним столиком – ну того, с рыжими волосами? Это Барт.

Не самая горячая новость, папа, к тому же не имеющая отношения к маме. Джейми покосилась на рыжеволосого парня.

– Все Барты должны быть блондинами, – заметила она, не придумав ничего умнее.

– Только не этот. Он покупает дом в Эпплтоне, где планирует жить. Только что вернулся из Калифорнии с женой и детьми и собирается войти в семейный бизнес. Помнишь рекламу – «Братья Барт, демонтаж зданий» – на углу Саус Мейн и Гроув? Хорошее место, большой бросающийся в глаза билборд, узнаваемый логотип. Отличная заявка. Они хотят проникнуть на местный рынок.

– Почему в Уиллистон? Здесь наша база. У них есть северное побережье. Метровест[7] – наш.

Компания «Дома Макафи» доминировала к западу от Бостона еще до рождения Джейми.

– Они хотят подмять под себя Уэймут, – ответил отец, имея в виду самый крупный в городе частный участок под застройку.

– Но ведь он даже не продается, – удивилась Джейми, хотя знала, что довольно часто покупатели договариваются напрямую с владельцами. – Или уже продается? – встревожилась она.

– Пока нет. Милдред Уэймут умерла почти год назад, а ее дети не могут прийти к согласию, что делать с поместьем. Содержать его они не в состоянии. Территория пришла в упадок, срок уплаты налога на недвижимость просрочен. Поверенный Милдред говорит, что выбора нет – только продажа. – Взявшись за кружку, Рой откинулся на спинку диванчика. – Тридцать акров первоклассного леса. Заманчиво, – присвистнул он.

Девушка задумалась. Слухи о судьбе участка ходили давно – с тех пор, как умерла Милдред Уэймут. Джейми очень хотелось бы поучаствовать в таком проекте. Она представляла себе некий гибрид из частных домов на одну семью и кондоминиумов, построенных компанией «Дома Макафи».

– Мы можем перебить цену, предложенную Бартами.

Рой проверил телефон и снова положил его на стол.

– Они взвинтят цены.

Да, серьезная проблема, Джейми не отрицает. Но для «Домов Макафи» нет ничего невозможного. Один-единственный Барт, который решил переехать в их город, не в состоянии вытеснить клан Макафи, три поколения которых жили здесь всегда.

Рой говорил и говорил, а внутренний голос тихо нашептывал Джейми: Давай же, папа. Мы могли бы обсудить проблему в офисе. Почему здесь? Почему сейчас?

Подали завтрак, но Джейми едва взглянула на тарелку. Словно в шутку – но ни в коем случае не с упреком, нет! – она заметила:

– Но ты же не за этим позвал меня до того, как я встречусь с мамой, правда?

Рой взболтал бутылку с кетчупом.

– Черт, ну конечно нет. Я завел разговор просто потому, что увидел Барта. – Он отставил кетчуп в сторону. Тон его заметно смягчился. – Знаю, ты приходила к Тадди вчера вечером. Жаль, что мы не встретились. Я был на собрании членов городского управления. Как тебе братик? – Джейми не смогла сдержать улыбки. – В основном он говорит «нет». Джессика борется с этим как может.

– По-моему, она прекрасно справляется.

– Я говорю о его истериках, – нахмурился Рой. – Она не знает, что делать, когда он падает на пол, сучит ногами и кричит.

– Так делают все дети. Истерика – порой единственная возможность выразить эмоции. Я видела одну из таких сцен. На самом деле было довольно смешно. Знаю, мне легко говорить, потому что я могу просто уйти, когда ситуация выйдет из-под контроля. – Отец наверняка позвал не поэтому. – Так, папа, ты зачем выдернул меня в такую рань?

– Встретиться пораньше – твоя идея.

– И ты знаешь почему. Меня ждет Кэролайн.

Игнорируя намеки, Рой снова заглянул в телефон – провел пальцем по экрану раз, потом еще раз. Джейми знала наверняка, что дело не в работе. Отец проверил Twitter, просмотрел спортивные новости.

– В летней серии игр очень хороший разыгрывающий, – пробормотал он. – Но если «Кельты» не сократят состав команды до максимально разрешенного… – Он со вздохом положил телефон на стол. Неожиданно его лицо просветлело. – Как там Брэд?

Джейми вздохнула. Ничего срочного относительно Брэда не было – точнее, было, но отцу знать необязательно. – С Брэдом все просто замечательно, – ожидаемо ответила она.

– Ты же знаешь, он мне как сын.

Еще бы она не знала. Родитель так часто это повторял!

– Он подходит тебе, отвечает требованиям компании, и когда-нибудь…

Мог бы не продолжать. Когда-нибудь Брэд возглавит «Дома Макафи». Он пришел сразу после окончания юридического факультета в качестве помощника корпоративного юриста, которая после родов решила стать домохозяйкой. Хотя Брэду исполнилось всего тридцать, он занял вакантное место. Дело было три года назад, и молодой человек успел доказать, что в состоянии справляться с непростыми задачами. В спокойной уверенной манере он демонстрировал, что его компетентность выходит далеко за рамки юриспруденции. Джейми не интересовалась бизнесом как таковым, так что, когда они поженятся, Брэд станет ближайшим преемником Роя.

Тео идея нравилась.

Рою тоже. Он, конечно, пока не собирался уступать власть будущему зятю, но уже начал поручать обременительные дела, с которыми не хотел возиться сам.

Самодовольно ухмыляясь, он постучал вилкой по тарелке.

– Должен тебе сказать, что звезды сошлись идеально. Я думал, Брэд будет просто милым парнем, этакой вишенкой на торте, а он оказался гораздо лучше, и это очень приятно. – Рой поднял вилку, его живые карие глаза заблестели. – Я встречался вчера с Левиттом и Хоу, мы обсуждали будущее «Меняем все!».

Брайан Левитт был генеральным менеджером канала, который финансировал программу, а Клэр Хоу – исполнительным продюсером.

Джейми насторожилась. Насколько ей известно, с будущим все более-менее понятно. Осенний проект – в заключительной стадии подготовки к съемкам, весенний – уже выбран, предварительные эскизы разработаны, разрешительные документы получены.

Губы Роя изогнулись в самодовольной улыбке.

– Ты будешь новой ведущей.

Джейми испуганно отпрянула.

– Но ведь у нас есть ведущая – моя мама!

– Они говорят, что нужны перемены. Одно и то же как-то приелось. Пришло время для фейслифтинга[8].

– Это означает изменение формата, или графики, или, может, начало совершенно нового проекта. – Джейми старалась добиться внятных объяснений. – Я предоставила самые передовые разработки. Неужели так плохо? Они больше не хотят видеть меня архитектором проекта?

– Им нравится, как ты работаешь, милая. Им нравишься ты. В том-то и дело! – Рой махнул вилкой, намекая, что пора приступать к омлету.

Лучше бы она заказала бекон. Джейми с трудом проглотила кусочек омлета, но вкуса не почувствовала. Да, бекон был бы уместнее.

– Они хотят, чтобы ты продолжала решать архитектурные задачи и параллельно вела программу. Не так уж сложно. Ты у меня красавица, умница, да к тому же талантлива. Можешь построить блестящую карьеру. Лучшей рекламы и не пожелаешь.

– Как архитектор, да, – согласилась Джейми, осторожно опуская вилку. Ведь проблема совсем в другом. – Я занимаюсь в основном интеллектуальной работой. У меня лучше получается работать с бумагой, а не с людьми.

– Кто сказал? Я так не считаю. И Клэр тоже. В нынешнем сезоне она в нескольких выпусках давала тебе побыть в роли ведущей. Как думаешь, почему?

– Потому что речь шла о проектировании и дизайне.

– Потому что она тебя тестировала. И ты прошла испытание. Прекрасно справилась. И потом, сама же говорила, что тебе понравилось, – пожурил дочку Рой.

Вполне возможно, Джейми действительно обмолвилась об этом, теперь не вспомнишь.

– А что мне оставалось? Клэр – продюсер, и характер у нее – не сахар. Но одно дело рассказывать о том, что касается знакомой профессиональной сферы, и совсем другое – вещать о неких аспектах строительства. И потом, в любом случае передачу ведет мама! – повторила она громче, потому что это была вторая сторона проблемы, и немаловажная. – Зрители ее любят. И рейтинги у программы высокие.

Рой вытер губы салфеткой.

– Ну, они могли бы быть выше.

– Кто так считает? – уточнила Джейми, вдруг испугавшись. Во время подготовки к осеннему сезону она десятки раз встречалась с Левиттом и Хоу, и те ни разу не выказали беспокойства относительно рейтингов.

– Брайан, – сказал Рой. – Он отвечает за мониторинг в интернете, и если что-то утверждает, мы прислушиваемся к его мнению. Десять лет назад он начинал шоу с нуля и с самого начала был на нашей стороне. Если бы не он, «Меняем все!» не добилась бы и половины успеха, который имеет сегодня. Он наш ангел-хранитель. – Голос отца стал жестче. – Он генеральный директор, и если принимает решение, перечить по меньшей мере неразумно. Нам необходима программа. Она нужна нашей компании.

Джейми понимала, что вопрос не в деньгах. Телеканал финансирует программу за счет грантов и комиссии за синдицирование[9]. Он платит «Домам Макафи» на договорной основе, а компания оплачивает из данной суммы работу съемочной группы. На счету компании остается значительно меньше денег, чем приносят основные строительные заказы – скажем, многоквартирный комплекс в Фоксборо, завершенный в прошлом году, или разработка участка Уэймут, если удастся его заполучить.

Нет, «Меняем все!» – скорее реклама, престиж.

– Ты понимаешь, что программа для нас – настоящий клад? – спросил Рой, явно раздраженный тем, что приходится объяснять очевидные вещи. – Совершенно точно, что половина заказов идет от людей, которые либо сами смотрят шоу, либо слышали о нем от других. И потом, различные специальные предложения – инструменты, как в программе, или перчатки с логотипом. А книги, в которых описывается каждый сезон? У Бартов – какие-то брошюры, а у нас потрясающие богатые фотоальбомы. Мощный маркетинговый ход, но, если закроют программу, инструменты, альбомы и прочие предметы не будут стоить ломаного гроша.

– Я знаю, – кивнула девушка. – Нам нужно шоу. Но мама должна остаться ведущей.

– Вопрос решен, Джейми. – Он взял телефон, проверил экран и снова вернул на стол. – Канал не будет продлевать контракт. Она уволена.

– Что, так просто? – Джейми была поражена, насколько неожиданно и бесповоротно все случилось. Она знала, что телеканал имел на это право. Но чтобы совсем внезапно, без предупреждения?! Ну нельзя же так жестоко! Невозможно моментально забыть, что Кэролайн – ее мать – стояла у истоков программы, практически создавала ее собственными руками! – А разве мы не можем поставить каналу свои условия? Мы ведь вправе обратиться к нашему агенту. – Рой бросил на нее ироничный взгляд, и Джейми поморщилась. – Значит, он тоже считает, что это хорошая идея?

– Он понимает, как работает бизнес.

– И как же? – тихо спросила она, но Рой понял.

Теперь он не пытался увиливать или отводить глаза.

– Мы ориентируемся на молодежную аудиторию.

Джейми захотелось плакать. Вот в чем ключевой момент – ну конечно! Но одно дело – подсознательно понимать, другое – фактически выслушивать.

– Мы хотим заинтересовать молодые пары, которые приобретают первое жилье, – продолжал он, – либо продвинутую молодежь, или представителей поколения «икс» с подрастающими детьми.

– Они полагают, что мама слишком старая.

– Я этого не говорил.

Но ты так думаешь, – шептал внутренний голос. Ты всегда считал именно так. Джейми любила отца, но иллюзий относительно него не питала. Когда его брак с Кэролайн затрещал по швам, Рой объяснял свои измены тем, что жена постарела, запустила себя, говорил, что ему нужна более сексуальная супруга. Его вторая жена оказалась на десять лет моложе, третья – на десять лет младше второй.

– Не я так решил, дорогая, – упрямился отец. – Брайан и Клэр настаивают.

– Но ты же можешь внушить им, что они ошибаются. – Джейми умоляюще взглянула на отца. Он был непревзойденным мастером убеждения, мог уговорить кого угодно. – Мама талантливый плотник, и у нее невероятный опыт работы с людьми. Она авторитетная, ей доверяют, а кроме того, грамотная ведущая, способная поддержать, приободрить.

– Ей пятьдесят шесть лет.

– Это же не возраст.

– Для телевидения – серьезный возраст. Годы имеют значение.

– Она выглядит потрясающе.

– На свои пятьдесят шесть.

– Мама не просто прекрасно смотрится на экране, – запаниковала Джейми. – Она работает все лучше и лучше. Заметно набирает обороты.

Рой бросил раздраженный взгляд в окно.

– Ну никто же не просит ее уходить на пенсию, – презрительно протянул он. – Брайан и Клэр хотят, чтобы она осталась в шоу. Просто Кэролайн не будет больше лицом программы. Телевидению нужна молодость.

– Рою нужна молодость, – выпалила Джейми. Внутренний голос не мог справиться с охватившим отчаянием. Отец бросил на нее предупреждающий взгляд – мол, следи за языком, дорогая! Она могла бы сдержаться и пойти на попятную, чтобы не портить отношения. Но вдруг ее пронзила ужасная мысль. – Черт, папа! Ты сейчас уламываешь меня, а тем временем кто-то другой вываливает информацию маме? Что, если прямо сейчас ей рассказывают свежие новости? Эдакий подарочек на день рождения из преисподней? Ты же знаешь, у нее сегодня праздник!

– Да, я знаю. И нет, никто ничего не говорил. Прежде чем сообщать ей, я хотел побеседовать с тобой.

– А я не знаю! – воскликнула Джейми, чувствуя себя совершенно беспомощной. – Как сказать женщине, что она слишком стара для работы своей мечты? Потому что так и есть, папа. Мама оставалась столяром даже тогда, когда подворачивались другие, более подходящие для женщины варианты, потому что она любит работать с деревом. Потом ее чуть ли не силой заставили быть ведущей в «Меняем все!». Сначала она не хотела этим заниматься, помнишь? – В первом сезоне работал приглашенный ведущий, но что-то пошло не так, не складывалось, и Кэролайн спонтанно заполняла возникавшие «зазоры». – Только спустя время она словно обнаружила в себе силы, о наличии которых даже не подозревала.

– Ты тоже найдешь их в себе.

– Но мама кое-что понимает в строительстве – я имею в виду, знает кухню изнутри. Она легко может «собрать» конструкцию, вырезать потолочный молдинг[10] из дерева. Я никогда не сумею так же свободно чувствовать себя на крыше. Я высоты боюсь!

– Ну, эти эпизоды будут вести она или Дин.

– Да таких моментов в программе девяносто процентов, – возразила Джейми, жестом показав кавычки. – Сборка, сантехника, отопление, электропроводка, да все, что угодно! Она способна объяснить процесс понятно и доходчиво. Мне это не дано. А как справиться с членами строительной бригады, утихомиривать всех, когда они злятся? У мамы авторитет. Ее уважают, она занимается этим много лет. – Рой ничего не сказал, и она прошептала: – Как ты можешь просить меня выгнать ее?

– Речь идет о выживании шоу. – Он снова вернулся к завтраку.

– А как же мама? – тихо спросила Джейми. Он по-прежнему молча ел. – Помоги, папа. Заставь их передумать, – взмолилась девушка.

Невозмутимо пережевывая тост, он спокойно произнес:

– Если честно, Джейми, я для тебя стараюсь.

– Но я не хочу. – Слова прозвучали неожиданно резко, перекрывая стук приборов, гул голосов и шум, доносящийся из кухни. Джейми никогда раньше не спорила с отцом. И даже когда увидела, как каменеет его лицо, даже когда узнала тот взгляд, которым он обычно смотрел на Кэролайн, – не смягчила тон. Нет, нет и нет! Она не хочет принимать чью-либо сторону. На свете найдется не много причин, по которым дочь позволила бы себе пойти наперекор отцу, но сейчас именно тот случай.

Сверля девушку взглядом, Рой откинулся на спинку сиденья.

– А две недели назад, когда Клэр спрашивала, как ты справишься с претензиями исторического общества к новому проекту, создалось другое впечатление. – Джейми моргнула, чувствуя, что ее открыто используют, но он не закончил. – Или когда она интересовалась твоим мнением относительно упрямых соседей, а ты уверяла, что сможешь их убедить. Ты ведь соображала, к чему все ведет.

– Когда-нибудь, возможно, но не сейчас.

– Сейчас. Речь идет о лидерских качествах. Теннис, архитектура, черт подери! – воскликнул он, бросив взгляд на ее блузку. – Даже манера одеваться! Ты прирожденный боец! Ты готова к соперничеству, готова бросить вызов!

– Но не маме же! – Джейми не хотела спорить с Роем, боялась вызвать недовольство. Она никогда не осуждала его за то, что он критиковал Кэролайн. И, естественно, ни словом не обмолвилась, как ее ранил их развод. Однако наказывать Кэролайн исключительно за дату рождения несправедливо. И хуже всего, что как инструмент наказания использовали ее, Джейми. Девушка поднесла чашку к лицу, словно стремясь спрятаться за ней, и глотнула остывший кофе.

Она услышала стук вилки – Рой доедал последний кусок омлета – и, почувствовав, что он собирается сказать что-то еще, внутренне подобралась.

– Разве тебе не хочется стать телезвездой? – спросил он наконец слегка растерянно. – Совсем не хочется?

– Конечно, я хочу быть звездой, – воскликнула девушка. Она и в теннисе стремилась добиться успеха – два года подряд становилась чемпионкой среди юниоров Теннисной ассоциации США и второй в отборочных соревнованиях Международной федерации тенниса в Париже. Спортивные трофеи служили тому доказательством. Если говорить об архитектуре, она выиграла множество наград в местных конкурсах. По большому счету популярность пошла бы только на пользу карьере архитектора.

Проблема заключалась в Кэролайн. Джейми готова скорее умереть, чем причинить боль матери – а это будет очень больно.

– И даже если оставить в стороне вопрос относительно мамы, у меня просто нет времени, – выдвинула она свой последний козырь. – Ведущая делает кучу всякой закулисной работы, а я и так занята выше крыши. – В отделе дизайна компании Макафи было три лицензированных специалиста, но главный архитектор, наставник Джейми, наконец уходит в отставку. Он несколько лет грозился уйти, и теперь, так сказать, завещает ученице свои крупные проекты. – Мы сейчас ведем переговоры о десяти частных домах, библиотеке, двух административных зданиях, двух банках, о весеннем проекте «Меняем все!», в конце концов. И еще неизвестно, как решится вопрос собственности Уэймут. Кроме того, нужно придумать, что я буду говорить в программах осеннего сезона относительно проекта, над которым мы будем работать.

– У тебя все прекрасно получается в день съемок.

– Потому что мама ведет передачу. Она задает нужный тон и ставит правильные вопросы. Мама идеально подходит для телевизионной работы. А я – нет.

Рой допил кофе, поставил кружку и снова откинулся на спинку сиденья.

– Если не ты, будет кто-то другой. Как я уже говорил, дело решенное.

– На осень? Они не могут подождать один-два сезона?

– Рейтинг не ждет. Не забывай, что рыжий Барт уже здесь. Если он создаст конкуренцию, нам может понадобиться любая помощь. Ты же не хочешь, чтобы «Дома Макафи» уступили свои позиции? – поднял бровь Рой и, не дождавшись ответа, отрезал: – Клэр позвонит Кэролайн и договорится о встрече.

– Пожалуйста, не сегодня, – ужаснулась Джейми.

– Это нужно сделать, не откладывая в долгий ящик. Брайан и Клэр хотят как можно скорее решить вопрос и начать собирать рекламный материал. Ты лучше чувствуешь свою мать. Какой тон лучше выбрать в разговоре с ней?

Джейми знала отца. Когда он начинал говорить короткими быстрыми фразами, как сейчас, его не переубедить. О да, он уже принял решение. И это просто приводило в ярость.

Джейми никогда не считала себя импульсивной. Она скорее мыслитель, исследователь, стратег. Однако родители были ее слабостью, а то, что предлагал отец, просто неприемлемо.

Ни на секунду не задумываясь, она сказала то, о чем впоследствии придется пожалеть.