Читать книгу Опасное притяжение - Барбара Картленд - Страница 3
Опасное притяжение
Глава 1
ОглавлениеВождь клана умер.
Полковника Оуэна Мак-Ньютона, который был отцом для своего народа, тем, кто строго, но справедливо правил им тридцать лет, не стало.
Заупокойная служба закончилась, из церкви вышла группа людей и ручейком потянулась к расположенному неподалеку зданию внушительного вида, где он жил с дочерью.
Дорога поднималась пологим склоном, и можно было во всей красе созерцать великолепную постройку на фоне сурового шотландского пейзажа, особенно прекрасного сейчас, в июне, когда стояла ясная, солнечная погода.
Ола, самая близкая родственница усопшего, с трудом сдерживала рыдания, вместе со всеми навеки покидая своего отца, с которым провела пять последних лет, прошедших со дня смерти матери.
Темно-рыжие волосы высокой девушки, возглавлявшей скорбную процессию, несомненно привлекали бы к себе внимание, не будь они тщательно убраны под пуританскую шляпку. Лицо ее имело множество противоречивых черт. Она отличалась красотой: большие зеленые глаза, широкий благородный рот. Но сейчас лик Олы был строг, как будто в этот скорбный день любые помыслы о прекрасном противоречили этому миру.
За нею шел следующий вождь клана, Джонас Мак-Ньютон, с женой и множеством детей. Да, Ола унаследовала немалое состояние отца, но деньги клана, дом и земли переходили непосредственно следующему вождю.
Скоро девушке придется покинуть Бен Торрак, дикий, прекрасный уголок севера Шотландии, с самого рождения служивший ей домом, и найти собственное место в мире. Вождь разговаривал с ней вежливо, проявляя сочувствие, однако она знала – Джонас ждет, когда она объявит о своем отъезде.
Был приготовлен поминальный обед, в соответствии с традицией – щедрый. Оуэн Мак-Ньютон угощал друзей в последний раз. Ола проявила себя идеальной хозяйкой, и все сказали, что старик ушел как подобает.
Лишь один человек, казалось, остался недоволен. От внимания Олы не укрылось, что Джонас смотрел на угощения со сдержанным пренебрежением.
– Я бы не стал так тратиться, – фыркнул он.
– Отец всегда был щедрым по отношению к соседям, – с вызовом произнесла Ола и ушла прежде, чем он успел углубиться в эту тему.
Впрочем, Джонасу слово «щедрый», похоже, не было знакомо. Слуги знали его и смотрели на мужчину с некоторым беспокойством. Никому не хотелось служить у него.
Горничная Олы, Грета, была настроена особенно решительно.
– Служить этому червяку после ваших матери и отца? Ну уж нет!
Грета походила родом из небольшого германского княжества Саксен-Кобург-Гот и служила горничной еще матери Олы, Хелене, тоже родившейся там. Во время своей единственной поездки за границу молодой Оуэн полюбил Хелену, женился на ней и привез жену домой, в Шотландию. Верная Грета тоже поехала.
Когда-то Грета работала в знатных семьях, у аристократов, а однажды даже у родственников королевской фамилии, но оставила блеск высшего света, чтобы последовать за любимой хозяйкой в «это дикое место», как она всегда называла Шотландию.
После смерти Хелены два года назад она осталась при Оле. Горничная была тощей, плоскогрудой женщиной с непреклонным лицом, но за грозной внешностью скрывалось сердце, добрее которого не сыскать во всем мире.
– Когда будете уезжать из этого дома, – сказала она Оле, – обязательно возьмите меня с собой, потому что если я останусь здесь, то я его, наверное, пристрелю.
Грета всегда говорила прямо то, что думала.
– Конечно, вы поедете со мной, – ответила ей Ола. – Я же без вас не смогу. Жаль только, не знаю, куда податься. – Девушка тоскливо вздохнула. – Если бы папа не заболел, сейчас мы уже ехали бы в Лондон на празднование золотого юбилея правления королевы Виктории.
Как они мечтали об этой поездке, как готовились к ней! Живя в горах, Ола совсем не видела общества и была почти полностью лишена развлечений, но папа обещал ей – они проведут в городе самое меньшее две недели, чтобы увидеть все парады и процессии.
Отец очень огорчился из-за того, что подвел дочь, когда болезнь в конце концов одолела его, но он собирался поправиться в скором времени, чтобы увидеть хоть какие-то торжества.
Мак-Ньютон отказался даже отменять заказ в гостинице – боялся потерять номер, ведь в эти дни в Лондоне ожидался невиданный наплыв гостей со всего света.
– Не отменяй заказ, моя дорогая, – говорил он Оле, – мы поедем туда.
Но сделать это было не суждено.
Лежа на смертном одре, Мак-Ньютон сказал дочери:
– Милая, мне хочется, чтобы ты поехала в Лондон, как мы планировали.
– О нет, папа! Могу ли я сейчас думать о развлечениях?
– Но я этого хочу. Ты здесь совсем не видишь веселья. Тебе уже двадцать четыре, и ты должна была выйти в свет много лет назад, однако обстоятельства сложились против тебя. Еще давно мы с матерью собирались отвезти тебя в Лондон на дебют, но она заболела. А с ее смертью окончилась и моя жизнь. Только в этом году я смог превозмочь горе, чтобы что-то сделать, однако, как оказалось, слишком поздно. Теперь я жалею, что был таким эгоистом.
– Пожалуйста, папа, не говорите так. Подумаешь, не съездила я в Лондон!
– Нет, это важно. Тебе жить в этом мире, и еще не поздно начать строить свою судьбу. Ты красива, и у тебя есть деньги. Поезжай, развлекись, как мы и хотели. Делай все, что мы собирались делать вместе, и помни обо мне.
Ола заплакала, но Мак-Ньютон взял с нее обещание, сказав:
– Повинуйся мне, дочь!
В первый раз ее добрый отец потребовал беспрекословного послушания, и она не смогла отказать ему.
Однако теперь, когда пришло время надеть траур, могла ли Ола думать о развлечениях?
Грете было известно о ее обещании отцу.
– Думаете, я и в самом деле должна это сделать? – спросила у горничной Ола.
– Вождь был мудрым человеком и знал, что для вас хорошо. Конечно, вы должны ехать.
Поначалу девушка думала повременить с решением об отъезде, но Джонас уже перевез свою семью в ее дом и она чувствовала себя неуютно.
Газеты пестрели сообщениями о праздновании юбилея, народное ликование росло. Казалось невероятным, что Англией вот уже пятьдесят лет правит одна маленькая женщина.
На трон она взошла восемнадцатилетней девушкой в 1837-м и через три года вышла замуж за герцога Альберта из Саксен-Кобург-Гота. Матери Олы всегда доставляло удовольствие осознавать, что принцем-консортом[1] был соотечественник из ее маленькой страны.
Королева родила девять детей, сделалась затворницей после смерти мужа в 1861 году и лишь спустя десять лет неохотно снова появилась на людях.
За время ее правления империя распространилась на бóльшую часть Земли. Она была не только королевой Великобритании, но, кроме того, императрицей Индии. Теперь же казалось, что весь мир собрался в Лондоне, стремясь отдать ей дань уважения. И Ола всем сердцем хотела попасть туда, чтобы увидеть все своими глазами. Ее любящий отец понимал это, именно потому он настаивал на поездке.
В душе Олы росло тайное возбуждение. Если бы только осмелиться…
Неожиданно девушка встала и подошла к окну. Взгляд ее устремился на пейзаж, который она видела уже тысячу раз и который никогда не менялся.
– Я старею. В свои двадцать четыре я уже почти старая дева, но ничего не успела сделать в своей жизни! Совсем ничего, – горько промолвила она.
Ола посмотрела на небо, где ярко светило солнце, и вдруг почувствовала, что оно будто говорит ей: «Будь храброй, не сиди сложа руки, сделай шаг, который приведет тебя в новый, неведомый мир».
Об этом мире девушка читала, а порой и мечтала, но ни разу, даже в самых смелых фантазиях, не помышляла, что когда-нибудь станет его частью.
Ола отвернулась бы от окна, однако солнечный свет удержал ее. Девушке показалось, будто она увидела свою будущую жизнь в более ярких, красочных и захватывающих тонах, чем ей представлялось раньше.
Точно само солнце и чистое голубое небо ждали ее ответа.
А потом она, словно сказать «нет» было невозможно, громко произнесла:
– Я сделаю это! И, Господи, пожалуйста, помоги мне, потому что раньше я никогда не совершала ничего важного, а сейчас у меня обязательно должно получиться.
Мгновение она стояла не шевелясь, словно в ожидании ответа, а потом произошло нечто неожиданное. Две белые голубки вспорхнули с крыши, хлопая крыльями, пролетели мимо ее окна и скрылись среди деревьев в саду.
Они были до того чисты и так сияли в ярком солнечном свете, что в голове девушки промелькнула мысль: это послание от ангелов, а может, даже от папы, который призывает ее не бояться и без страха выполнить данное ему обещание.
– Я сделаю это! Сделаю! – сказала она себе и позвала горничную. – Мы едем в Лондон. Соберите мои лучшие вещи, я хочу выглядеть в соответствии с канонами последней моды. А для тех, кто удивится, что я это делаю, когда еще не пришло время снимать траур, я… выдам себя за другого человека. Никто не знает меня в Лондоне.
– Прекрасно придумано! – с готовностью согласилась Грета. – Вам понадобится много новой одежды.
– Куплю в Лондоне.
Грета, вздохнув, с довольным видом сказала:
– Я давно мечтаю одеть вас так, как вы того заслуживаете. Вы красивы, и, если вашу красоту преподнести, как полагается, вы будете выглядеть словно принцесса.
Ола воззрилась на горничную.
– Вы правы, Грета! – согласилась девушка. – Я буду принцессой.
– Как это?
– Я скажу, что я принцесса, – все равно никто не станет спорить. А вы научите меня всему, что я должна знать и уметь.
– Я? Но как…
– Вы же когда-то жили при дворе.
– Больше двадцати лет назад и всего-то несколько месяцев…
– Но за это время наверняка ничего не изменилось. Вы сами всегда говорили: придворная жизнь подобна застывшему студню. Все делается по правилам и в нужное время. Кроме того, я же все равно не буду жить при дворе.
– Но…
Спорить было бесполезно. Олу уже захватила эта идея.
– Я – ее королевское высочество принцесса Релола Олтеницкая, – торжественно произнесла девушка.
– А Олтеница – это где? – поинтересовалась Грета.
Ола беззаботно пожала плечами:
– Не знаю. Решу позже.
Все это было настолько не похоже на обычное поведение благоразумной молодой женщины, которую Грета хорошо знала, что горничная слегка встревожилась:
– По-моему, вам нужно спуститься с небес на землю.
– Грета, я не желаю на землю. Я всю свою жизнь хожу по земле, теперь мне хочется взмыть ввысь и лететь высоко-высоко, до самого солнца.
– А если ваши крылья растают и вы упадете вниз?
– Мне все равно. Зато у меня останутся воспоминания.
– Ну хорошо, моя дорогая, – ласково промолвила Грета. – Вы будете принцессой Релолой, а я стану вашей фрейлиной. – Она сделала почтительный реверанс. – Ваше королевское высочество.
Ола царственно взглянула на горничную.
– Можете подняться, – сказала она, однако потом не выдержала и прыснула со смеху. – О Грета, это будет так весело!
* * *
Они выехали на следующий день, ранним утром – дорога предстояла неблизкая. Бен Торрак находился в уединенном месте, и они должны были проехать в экипаже двадцать миль, чтобы добраться до ближайшей маленькой железнодорожной станции, где можно было сесть на проходящий поезд до Эдинбурга.
В Эдинбурге дамы, пересев на лондонский поезд, отправились в долгое путешествие к югу. Заняв два спальных купе первого класса, они засиделись допоздна. Грета заплетала волосы Оле и ломала голову, пытаясь вспомнить, чему научилась много лет назад, работая у их королевских высочеств герцога и герцогини Бейнич.
– Они очень дальние родственники королевы, – сказала она Оле, – но важничают от этого ничуть не меньше. Наоборот, чем дальше такие люди от престола, тем выше задирают нос. Однажды к ним заехал принц Уэльский, вот он был весьма любезен, представляете, даже подмигнул мне. Герцог никогда не делал так и вообще, полагаю, не замечал моего существования.
– Я бы не хотела казаться надменной или злой, – заметила Ола.
– Когда в ваших жилах течет королевская кровь, вы не обращаете внимания на то, что о вас думают люди, – пояснила Грета. – Если я буду вашей фрейлиной, вам придется научиться смотреть на меня как на пустое место.
– В самом деле? – растерянно спросила Ола.
– Да. И не называйте меня Гретой, это не по-королевски.
– Вам тоже нужно получить титул, – оживилась Ола, предвкушая веселье.
– Верно, – кивнула Грета. – Только высшим аристократам разрешается прислуживать особам королевской крови. Я буду леди Краслер. Но все же где находится Олтеница? Если кто-нибудь вдруг спросит, нам лучше отвечать одно и то же.
– Я решила, что это будет одно из маленьких балканских государств. Их там так много, что никто не скажет наверняка, существует такая страна или нет.
– В конце концов они выяснят, – улыбнулась Грета.
– Но будет слишком поздно. К тому времени я уже куда-нибудь уеду и займусь чем-то другим.
– А откуда вы взяли это имя?
– Вдохновение снизошло! – восторженно сказала Ола. – Само пришло в голову.
– А если кто-нибудь попросит вас что-то сказать по-олтеницки?
– Олтеницкие аристократы с рождения разговаривают на немецком языке, так же как русские аристократы говорят по-французски, – уверенным тоном заявила Ола. – Слава богу, вы с мамой научили меня немецкому.
– Похоже, вы все продумали.
– Нет, я еще ничего не продумывала. Я все это сочиняю на ходу. Так веселее.
– А если что-нибудь пойдет не так?
– Глупости, – беспечно отмахнулась Ола. – Что может пойти не так?
* * *
Впервые в жизни Ола спала в поезде. Засыпая, она чувствовала себя как младенец в колыбели, а проснувшись посвежевшей, уселась перед окном – смотреть на проносящиеся мимо пейзажи Англии. Наконец они приехали на вокзал Юстон, куда прибывают все поезда с севера.
Для Олы, привыкшей жить на лоне природы, огромный людный вокзал с громадными каменными арками стал настоящим потрясением.
– Я и не знала, что в мире столько людей, – призналась она.
– Сейчас найдем носильщика, и он возьмет кэб.
У Греты был властный вид, и вскоре один из многочисленных вокзальных носильщиков уже бегал по ее поручениям.
– Гостиница «Империал», Пикадилли, – сказала женщина кучеру.
Пока они ехали по лондонским улицам, Оле казалось, что вся городская жизнь сосредоточилась вокруг нее. Столько шума, толкотни, разноцветья, разноголосья – и она посреди всего этого.
Никогда прежде девушка не видела здания более величественного, чем гостиница «Империал», – эта постройка была даже больше ее родного дома в Бен Торраке.
Первым, что узрела Ола, войдя внутрь, стала огромная копия официальной юбилейной фотографии. На ней королева, сидящая в кресле, была запечатлена в три четверти, меланхолично взирающей в пространство перед собой. Она правила империей вот уже полвека, и ее глаза были полны мудрости.
Голову ее величества венчала шляпка с широкими кружевными лентами, которые были завязаны на подбородке и струились по груди. Из-под шляпки выглядывало круглое лицо с полными щеками и маленьким ртом. Оно могло бы показаться скучным, если бы не крупный острый нос, придававший всему ее облику волевой и проницательный вид.
Минуту обе женщины смотрели на маленькую леди, которая определила эпоху и заставила трепетать самых могущественных мужчин.
– Это она, – произнесла Грета.
– Да, это она, – кивнула Ола.
Оторвав взгляд от фотографии, девушка высоко подняла голову и принялась восхищенно рассматривать мраморные колонны и высокие потолки, пока Грета не шепнула ей по-немецки:
– Перестаньте. Помните, вы живете во дворце и это здание не идет с ним ни в какое сравнение.
– Да-да, – быстро ответила Ола на том же языке.
– Быть может, вашему королевскому высочеству будет угодно посидеть на диване, пока я поговорю с управляющим?
Оле пришлось очень постараться, чтобы сдержать приступ смеха при виде того, как Грета направилась к управляющему за стойкой с таким видом, будто оказывала ему величайшую честь. Она предъявила письмо с подтверждением заказа номера и пояснила: имена «Мистер Мак-Ньютон и мисс Мак-Ньютон» – это прикрытие, потому что ее королевское высочество путешествует инкогнито.
Появление столь знатной постоялицы вызвало чрезвычайный переполох в гостинице. Управляющий лично провел «принцессу» к ее номеру в сопровождении вереницы носильщиков с чемоданами и сумками.
Оказавшись на месте, «фрейлина» после дотошного обследования номера объявила его приемлемым для ее монаршей хозяйки. Оле, никогда прежде не видавшей подобной роскоши, с большим трудом удавалось сохранять невозмутимое лицо.
Чемоданы были наконец расставлены, после чего управляющий с глубоким поклоном удалился. Едва за ним закрылась дверь, женщины, расхохотавшись, обнялись и стали раскачиваться, упиваясь весельем.
Приключение началось.
* * *
Ола сладко проспала всю ночь, а когда проснулась, солнце уже пробивалось в комнату сквозь щели по бокам от занавесок.
Раздвинув шторы, девушка увидела, что окна ее номера выходят в парк. Под деревьями уже кипела жизнь, мужчины ездили на удивительно красивых лошадях.
Вчера вечером они с Гретой поужинали в номере и рано легли, чтобы отдохнуть после долгой поездки. Теперь она чувствовала себя посвежевшей и готовой ко всему.
Грета, заказав внизу завтрак, пришла к девушке помогать той одеваться.
– Чем хотите заняться сегодня? – спросила она. – Походить по магазинам? Покататься на поезде под землей?
– Грета, неужели люди и в самом деле ездят в подземных туннелях? – зачарованно спросила Ола.
– Конечно. Уже лет двадцать. Этим теперь никого не удивишь.
– Удивишь, если ты родом из Бен Торрака, – рассмеялась девушка. – Мне очень хочется это увидеть, но не сегодня. В первый день пребывания в Лондоне я обязана засвидетельствовать почтение королеве Виктории.
– Ола, пожалуйста, будьте серьезнее.
– Я серьезна.
– Нельзя просто так взять и прийти в Букингемский дворец.
– Я, монаршая особа, хочу поздравить ее и преподнести великой королеве подарок к золотому юбилею. Все как положено.
– Какой еще подарок?
– Изысканную французскую вазу, которую собственноручно упаковала перед самым отъездом.
– Вы не сделаете этого! – воскликнула Грета, не зная, то ли хохотать, то ли удивляться.
– Готова поспорить на новую шляпку – я смогу войти во дворец и выйти из него так, что никто ни о чем не догадается.
– Прекрасно! – воодушевилась горничная. – Мне как раз нужна новая шляпка.
Ола, бросив на нее шаловливый взгляд, спросила:
– Итак, что мне надеть?
Продолжая ворчать, Грета достала одно из лучших прогулочных платьев Олы и подходящий головной убор. Ола никогда еще не надевала их, потому что для диких просторов Шотландии они выглядели слишком уж утонченными. Теперь же девушка оказалась в месте, как нельзя более подходящем для подобных убранств.
Перед самым выходом Ола достала из сумочки чистую карточку и написала на ней:
«Ее величеству королеве Виктории,
с уважением и восхищением от принцессы Релолы Олтеницкой».
Внизу добавила дату: 13 июня 1887 года.
Грета провела свою госпожу за собой к кэбу и назвала адрес кучеру: Букингемский дворец. Тот, преисполнившись почтения, прикоснулся к шляпе и распахнул дверцу перед двумя знатными дамами.
Поездка до Букингемского дворца оказалась недолгой.
Кэб остановился у ворот, и к ним вышел человек в военной униформе.
– Позвольте узнать, сударыня, с какой целью вы приехали в это время? – спросил он.
– Это ее королевское высочество принцесса Релола Олтеницкая, – сообщила ему Грета. – С поздравлением и подарком ее величеству к столь важному событию.
Офицер отдал честь, отворил ворота и велел кучеру:
– Проезжайте.
Экипаж проехал во двор к задней части здания.
Там Ола увидела дверь, с двух сторон которой стояли стражники. Когда кэб остановился напротив, другой человек подошел к ним и открыл дверцу. Ола вышла, после чего вместе с Гретой они направились к зданию.
Приблизившись, девушка увидела мужчину в темном костюме, стоявшего рядом со столом, который был завален разнообразными пакетами и свертками. С высокомерным видом Ола подошла к нему и заговорила, не забывая изображать акцент, как у Греты, чтобы он не заподозрил в ней англичанку.
– Принцесса Релола Олтеницкая. Мой подарок не только от меня, но и от моих соотечественников, которые передают ее величеству наилучшие пожелания.
Мужчина, поклонившись, церемонно принял ее сверток.
Она сделала это! Сумела проникнуть во дворец, и теперь ей оставалось только благополучно покинуть его, чтобы победить в споре. Но авантюрный зуд, столь долго сдерживаемый, подтолкнул ее сказать:
– Я проделала большой путь, приехала из далекой страны, позволено ли мне будет осмотреть дворец?
Мужчина удивился, но тут в комнату вошел другой человек и встречавший ответил Оле:
– Одну минуту, ваше королевское высочество.
Он поспешил к вновь прибывшему, зашептав ему что-то. Можно было расслышать лишь отдельные слова: «… дворец… принцесса Релола… как мне поступить, ваша светлость?»
Человек, которого мужчина назвал «ваша светлость», промолвил: «Я займусь этим», после чего подошел к Оле, уже успевшей заметить, что ему около тридцати и он весьма хорош собой.
– Доброе утро, – сказал незнакомец, сделав почтительный поклон. – Насколько я понимаю, ваше королевское высочество привезли подарок для королевы. Она будет чрезвычайно признательна.
– Думаете, она позволит мне осмотреть ее дворец? – с улыбкой спросила Ола. – Я приехала с Балкан, и, когда вернусь, моему народу захочется узнать, чем ваш дворец отличается от нашего.
– Я покажу вам, что смогу, – пообещал его светлость. – Но на самом деле о таких вещах должно договариваться ваше посольство.
Ола воскликнула:
– Тише, тише! Я не хочу, чтобы они знали, что я здесь.
Мужчина, подняв брови, спросил:
– Но почему?
– Если им станет известно об этом, – объяснила девушка, – они начнут требовать, чтобы я выполняла множество обязанностей и встречалась с разными людьми, с которыми я не хочу встречаться. Главным образом – представителями Балкан. В этом случае мне было проще вообще остаться дома. Я приехала сюда увидеть Лондон и желаю общаться только с лондонцами.
Мужчина рассмеялся. В глазах его загорелись веселые искорки.
– Я вас понимаю, – сказал он. – Хорошо, я покажу вам дворец, только не рассказывайте об этом своим друзьям, а то потом у меня отбоя не будет от желающих проделать то же самое.
– О, вы так добры! – воскликнула Ола.
– Идемте. Я ради вас нарушаю все правила, но ничего.
Когда они двинулись к лестнице, Грета пошла за ними, однако Ола повернулась и произнесла холодным тоном:
– Леди Краслер, мы разрешаем вам остаться здесь.
– Быть может, было бы лучше…
– Прошу, останьтесь.
– Не волнуйтесь, – сказал Грете мужчина, сопровождавший Олу. – Я прослежу, чтобы с ней ничего не случилось.
Грета бросила на девушку гневный взгляд, но Ола отказалась его замечать. Она была намерена осмотреть дворец без нее.
В конце концов, ее провожатый был необычайно привлекательным молодым мужчиной.
Она взяла его под руку, и они начали подниматься по широкому лестничному пролету.
– Я еще не представился, – обронил он. – Герцог Камборн. Я здесь принимаю гостей и заодно слежу, чтобы никто ничего не прихватил с собой на память.
– И, можете не сомневаться, такое желание у них возникнет, – согласилась Ола. – Оно и понятно, им же захочется запомнить этот день. А что может быть лучшим напоминанием, чем картина, ну или какой-нибудь предмет размером поменьше.
– Думаю, все небольшие предметы уже отправлены в надежное место, – сказал герцог. – И подозреваю, некоторые картины надежно приколочены к стене.
– Мне очень хочется узнать, – продолжила Ола, – действительно ли этот дворец, о котором я столько слышала, так прекрасен, как говорят.
– Надеюсь, вы не будете разочарованы.
Они поднялись до верха лестницы, герцог провел гостью в комнату, сплошь увешанную картинами, и принялся называть имена художников: Рембрандт, Вермеер, Гольбейн.
У Олы закружилась голова. Подумать только, такое количество шедевров в одном месте – и все это принадлежит королеве!
Спустя какое-то время герцог поинтересовался:
– Вы действительно приехали с Балкан ради того, чтобы попасть на юбилей ее величества? Надеюсь, путешествовали не в одиночестве?
– Со мной только фрейлина, которую вы видели внизу. Мне захотелось хотя бы раз побыть свободной и провести время так, как я сама хочу, чтобы не нужно было каждую секунду думать об этикете. К тому же неплохо на время забыть обо всех заботах и тревогах.
– Что тревожит Олтеницу?
– Русские. Всем известно, что они пытаются поглотить Балканы, все страны, одну за другой. Лишь те, кому ее величество обещала защиту, чувствуют себя в безопасности.
– Ее величество старается, – сказал герцог. – Она уже устроила немало браков. Ей даже дали прозвище «европейская сваха».
– Вы, должно быть, очень-очень гордитесь своей королевой. Уверяю, мы в Олтенице восхищаемся ею.
К этому времени они уже дошли до тронного зала.
– Здесь ей представляют дебютанток? – спросила Ола.
– Верно. И самых знатных иностранных дам. Сиденья по бокам зала занимают родственники послов разных государств. Сами молодые женщины ждут в отдельной комнате. Когда оглашается имя, названную девушку выводит в зал тот, кто ее представляет.
– Это так захватывающе! – восторженно воскликнула Ола. – Как бы мне хотелось, чтобы и меня представили!
– Конечно, вы должны быть представлены, – ответил герцог. – Уверен, ее величество с удовольствием пригласит вас в Виндзорский замок, когда закончатся торжества. Если вы останетесь в Англии, разумеется.
– Я намерена оставаться в Англии как можно дольше, – сказала Ола. – Я хочу увидеть, как живет ваша страна обычной жизнью, а не во время праздников.
– Боюсь, Лондон вас разочарует и покажется таким же, как любой другой столичный город, – заметил герцог, улыбнувшись. – И все равно мне хотелось бы показать вам вечерний Лондон. Вы не согласитесь поужинать со мной?
Сердце Олы зашлось от восторга. Девушка и мечтать не могла, что ее игра зайдет так далеко. Решится ли она принять это предложение? Или риск слишком велик?
– Буду рада… – быстро ответила Ола.
– Что, если прямо сегодня? Или вы заняты? – осведомился герцог.
– Сегодня было бы прекрасно. Но можете ли вы менять свои планы, когда до начала торжеств осталось совсем мало времени? Наверняка вы сейчас очень заняты.
– Да, ваше высочество, у меня дел невпроворот, но могу вас уверить, если я чего-то хочу, то добиваюсь этого, потому что я человек целеустремленный. Сейчас мне хочется пригласить вас на ужин и послушать, что вы расскажете о себе.
По ее телу пробежала дрожь. Рассказывать о себе было бы опасно, она знала это. Но потом она уверенно вздернула подбородок. Что за приключение без риска?
– С удовольствием, – произнесла Ола.
1
Принц-консорт, или принц-супруг, – супруг правящей королевы, сам не являющийся монархом. (Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.)