Читать книгу Ночь в провансе - Барбара Уоллес - Страница 3

Из-за яркого солнца и сильных цветочных ароматов у Дженны разболелась голова. Ей нужна была таблетка и стакан воды. Она надеялась, что, если попросит аспирин по-английски, ее поймут.

Итак, второй день ее путешествия не задался.

Вчера она так и не поужинала. Она крепко уснула вскоре после того, как вернулась в свой номер, и проснулась рано утром. По совету Филиппа она записалась на экскурсию по шато д’Юсей. Спускаясь по лестнице, она надеялась, что встретит в вестибюле Филиппа, но единственным человеком, которого она увидела, была девушка по имени Николь, сидящая за стойкой.

Интересно, пригласил ли Филипп кого-то на ужин после того, как они вчера попрощались? Представив его с длинноногой француженкой, она почувствовала раздражение, и ее это удивило. Она не должна думать о мужчине, которого едва знает. Филипп, несмотря на его красивые глаза, не должен быть исключением.

Впрочем, она была ему благодарна за совет. Экскурсия на самом деле оказалась интересной. Она началась с посещения оранжереи, где Дженна и другие экскурсанты узнали, какие бывают разновидности лаванды и как их используют. Дженна узнала, что семья д’Юсей всегда выращивала лаванду узколистную, или настоящую, а не более популярный лавандин[6].

– Из лавандина получается больше масла, – объяснила гид. – У семьи д’Юсей есть участок земли в нескольких километрах отсюда, где они собирают большую часть своего урожая. Однако здесь, в шато д’Юсей, они продолжают выращивать лаванду узколистную, как делали всегда. Она имеет очень короткий вегетационный период и намного меньший выход эфирного масла, но качество масла того стоит.

Дженна опустилась на корточки, чтобы сфотографировать изящный фиолетово-синий цветок.

После осмотра лавандового поля, во время которого экскурсанты узнали о климате и сельском хозяйстве Прованса и вдоволь нафотографировались, группа направилась в шато. Последней частью экскурсии должно было стать посещение сувенирной лавки, где можно было приобрести продукцию из лаванды.

На поле у Дженны начала болеть голова. Как назло, у женщины-гида был очень высокий голос, который превращался в писк, когда она хотела подчеркнуть что-то важное. Дженна поняла, что не выдержит экскурсию до конца, если не примет болеутоляющее.

Когда группа вошла в отделанный мрамором холл шато, который был настоящим спасением от жары, несколько человек облегченно вздохнули.

Экскурсовод указала на большую картину внизу лестницы:

– На этом портрете изображены Симон и Антуанетта д’Юсей, которые построили шато после Первой мировой войны. Оно считается одним из лучших образцов архитектуры французского неоренессанса. Мне жаль, сэр, но эта лестница закрыта для посторонних, – обратилась она к одному из туристов, который подошел слишком близко к мраморному канату, загораживающему проход. – Эта лестница ведет на частную территорию владельцев шато.

– Граф д’Юсей все еще живет здесь? – спросил кто-то.

– Во Франции не используют титулы. Их упразднили во время революции. Месье д’Юсей большую часть года живет в Арле. Время от времени он приезжает сюда. А теперь следуйте за мной. За этой дверью находится главная гостиная, или, как ее назвали владельцы замка, Салон цветов.

Экскурсовод открыла двустворчатую дверь, приглашая туристов осмотреть помещение. Дженна не пошла вместе с остальными. Она не выдержит еще час экскурсии, если не примет болеутоляющее. В сувенирной лавке должно что-то продаваться. Вряд ли она единственный человек, у которого заболела голова во время экскурсии на лавандовое поле. С этой мыслью она направилась к выходу.

– Убегаете, мадемуазель Браун? – раздался слева от нее знакомый голос.

Наверное, у нее начались слуховые галлюцинации. Что Филиппу делать на экскурсии по шато?

Повернув голову, Дженна увидела Филиппа, спускающегося по лестнице. На нем были белая рубашка и вылинявшие джинсы.

– Разве я не говорил, что наши с вами пути снова пересекутся? – улыбнулся он, и на его щеке появилась ямочка.

– Да, но как?..

Дженна задумалась. Он шел вниз по лестнице. Экскурсовод сказала, что наверху были комнаты владельцев шато.

– Нет. Вы не можете быть…

– Не могу быть кем?

Спустившись с нижней ступеньки, он обошел ограждение и присоединился к Дженне в центре холла.

– Сегодня вы не надели шорты с китами, – заметил он.

Вчера Дженна обратила внимание, что туристки здесь не носят шорты, поэтому сегодня надела платье-рубашку с ярким цветочным принтом.

– Нет, – ответила она.

– Вы отлично выглядите.

– Спасибо. Что вы делали наверху?

– А вы как думаете?

– Вы здесь работаете?

Дженна знала ответ до того, как задала вопрос. На нем не было униформы, и держался он слишком вальяжно для работника.

– Как я могу работать одновременно здесь и в отеле? – спросил он. – Вчера вы приняли меня за сотрудника отеля, не так ли?

– Вы были в униформе отеля.

– Разве?

Да. На нем был такой же темный костюм, как на швейцаре и на администраторе. Правда, его костюм выглядел так, словно был сшит на заказ, и на груди у него не было бейджа с именем.

Она посмотрела на портрет на стене, затем снова перевела взгляд на Филиппа.

– Филипп д’Юсей, к вашим услугам, – представился он и поклонился. – Добро пожаловать в шато д’Юсей.

– Почему вы ничего не сказали? Если бы я знала, я ни за что бы…

– Не расслабились и не получили удовольст вия в моей компании? – предположил он. – Именно поэтому я и не стал выводить вас из заблуждения. Вы должны меня понять. Все в Авиньоне знают, кто я. Вы этого не знали, и это стало для меня приятной неожиданностью.

– Вы, наверное, хорошо развлеклись, когда вчера устроили мне экскурсию?

– Да, хорошо.

Что было бы, если бы она приняла его приглашение на ужин? Как долго он продолжал бы с ней играть? До конца ужина или еще дольше?

– Поздравляю.

Она отвернулась, чтобы уйти, но Филипп взял ее за руку:

– Дженна, подождите. Вы меня неправильно поняли. Вы решили, будто я с вами играл.

– Разве это было не так? – Дженна перевела взгляд на их соединенные руки, и ее внимание привлекло кольцо с печаткой на его мизинце. Несомненно, на кольце был выгравирован герб семьи д’Юсей. Дженна чувствовала себя полной идиоткой.

– Нет. У меня не было намерения ввести вас в заблуждение.

Дженна подняла бровь.

– Хорошо. Я намеренно ввел вас в заблуждение, но без злого умысла. Вчера вы меня не узнали, и я понял, что мне представилась возможность отбросить багаж многолетней семейной истории и побыть просто Филиппом.

Он даже не пытался выглядеть виноватым. Его глаза весело блестели, словно происходящее забавляло его.

– Неужели вы думаете, что я этому поверю? – спросила она.

На его щеках появились ямочки.

– Мне в любом случае стоило попытаться.

Ей следовало возмутиться из-за его обмана, возможно, даже оскорбиться, но ей передалось его хорошее настроение, и она улыбнулась.

– Вам никто никогда не говорил, что врать нехорошо? – спросила она.

– Вы поверили бы мне, если бы я сказал вам правду?

Если бы он вчера признался ей, что владеет шато, она не поверила бы ему и послала бы его куда подальше.

– Нет.

– Вы не провели бы со мной время, – продолжил он. – Так что моя ложь пошла на пользу нам обоим.

– Я не стала бы говорить о пользе, – пробурчала Дженна, но почувствовала, что уголки ее рта поднимаются.

– Но и вреда от моей лжи не было, правда?

Здесь он был прав. Вреда от нее действительно не было.

– Merci, ma chere[7],– улыбнулся он.

В этот момент до нее дошло, что они все еще держатся за руки, и ее щеки вспыхнули от смущения.

– Вы не могли бы?.. – спросила она, красноречиво посмотрев на их руки.

– Да, конечно.

Отпустив ее, он засунул руки в задние карманы джинсов, а Дженна машинально провела рукой по своим волосам.

– А теперь скажите, почему вы убегаете из моего дома посередине экскурсии.

К своему удивлению, Дженна забыла, почему покинула экскурсию.

– Я не убегала, – ответила она. – Я шла в сувенирную лавку, чтобы спросить, есть ли у них аспирин или другое болеутоляющее. Не обижайтесь, но от вашей лаванды у меня разболелась голова.

– На что тут обижаться? Если человек не привык к аромату лаванды, он может показаться ему слишком тяжелым. Но вам нет необходимости идти в сувенирную лавку. Пойдемте со мной.

– Куда мы идем? – спросила она, когда Филипп направился в сторону коридора, отгороженного от холла бархатным канатом.

– На кухню за водой и аспирином.

– Но как же экскурсия?

– Она продолжится без вас. Можете не волноваться, вы присоединитесь к остальным, когда вам будет пора возвращаться в отель.

Визгливого голоса экскурсовода больше не было слышно. Должно быть, группа перешла из Салона цветов в другое помещение.

– Только аспирин и вода. Ничего больше.

– Конечно, ma chere, – ответил он. – Честное слово.

Это сказал ей человек, который уже один раз ее обманул. Очевидно, Дженна оставила здравый смысл в Америке, раз последовала за ним.

Просторная кухня с высокими потолками и большими окнами словно сошла со страниц журнала, посвященного дизайну интерьера. Она была оформлена во французском сельском стиле. Грубый деревянный стол и большое количество керамической и медной посуды прекрасно сочетались здесь с современной бытовой техникой из нержавеющей стали. Печь была такой огромной, что, наверное, заняла бы всю кухню в квартире Дженны.

В воздухе пахло свежевыпеченным хлебом и лимонами.

– М-м-м… Как вкусно пахнет.

– Это хлеб фугас[8]. Моя домработница Генриетта печет его всякий раз, когда я сюда приезжаю. Хотите попробовать?

– В зависимости от того, что это.

– Это маленький кусочек рая под золотистой корочкой, – рассмеялся Филипп. – Садитесь. Я принесу вам аспирин.

Сев на диванчик, она стала наблюдать за тем, как он один за другим открывает кухонные шкафчики в поисках лекарства. Ей все еще не верилось, что он владелец шато.

– Вы часто сюда приезжаете? – спросила она. – Я имею в виду шато. Экскурсовод упомянула, что вы не живете здесь постоянно.

– Она права. Я живу в Арле неподалеку от нашего офиса.

– Я удивлена.

– Нашел! Он был рядом со специями. – Филипп продемонстрировал ей пузырек с белыми таблетками. – Почему вы удивились? – спросил он, передав ей аспирин.

– Учитывая то, как вы вчера восхваляли сельскую местность Франции, можно было подумать, что вы проводите здесь много времени.

– Я люблю божоле, но, если бы я пил его каждый вечер, оно мне надоело бы. Я предпочитаю разнообразие. Мне нравится как городской шум, так и тишина провинции.

Филипп поставил перед ней на стол стакан воды и керамическую тарелку, на которой лежал плоский хлеб в форме колоса. Когда Дженна приняла аспирин, он сел рядом, отломил кусок хлеба и протянул ей:

– Уверяю вас, вы не будете разочарованы.

– А если буду?

– Тогда у вас нет души.

Дженна попробовала хлеб. Под хрустящей корочкой оказался мякиш со вкусом розмарина и апельсина.

– Очень вкусно, – сказала она.

Филипп отломил кусок хлеба для себя.

– Вот видите? Я же вам говорил. Генриетта печет фугас лучше всех.

Несколько минут они ели молча. Дженна чувствовала, как головная боль ослабевает. Она украдкой наблюдала за Филиппом, который ел хлеб, смакуя каждый кусочек. Его веки были опущены, а уголки губ приподняты в довольной улыбке. Смотреть на него было не менее приятно, чем пробовать новое лакомство.

Вдруг Дженне в голову пришла одна мысль.

– Почему вы были уверены, что мы с вами встретимся снова?

Продолжая смаковать хлеб, Филипп открыл один глаз.

– Что я могу сказать? Я верю в судьбу. И… – На его скулах проступил легкий румянец. – Я попросил администратора отеля мне позвонить, когда вы запишетесь на экскурсию.

– Что?

Неудивительно, что девушка за стойкой все время ей улыбалась. Оказывается, она была сообщницей Филиппа.

– Группы туристов приходят сюда с утра до вечера. Я не хотел пропустить ваш визит.

– Поэтому вы попросили проинформировать вас заранее.

– Я предпочитаю думать, что таким образом умилостивил судьбу и она встала на мою сторону.

Дженна прищурилась.

– Вы могли бы позвонить мне в номер и пригласить меня.

– Но в этом случае сюрприза не получилось бы. Наша сегодняшняя встреча стала для вас сюрпризом, правда?

– Гм… – Дженна продолжила на него смотреть прищуренными глазами. Она не знала, что ей думать. Ни один мужчина до сих пор не шел ради нее на подобные хитрости. – Вы неисправимы, и вы это знаете, правда?

– Oui[9].

– И вы были польщены. Я прочитал это в ваших глазах.

Она действительно была польщена, но не собиралась ему в этом признаваться.

– А что, если меня просто позабавило ваше высокое самомнение?

– Если бы я просто позабавил вас, вы не покраснели бы. – Откинувшись на спинку диванчика, он самодовольно улыбнулся. – Мне жаль, что у вас заболела голова. Это не было частью моего плана. Надеюсь, сейчас вам уже лучше?

– Да, спасибо.

– Хорошо. Я и забыл, каким резким может быть запах лаванды. В детстве мы с моим братом Феликсом постоянно жаловались на этот запах.

– У вас есть брат? Вчера во время нашей экскурсии вы сказали…

– Что остался только один представитель семьи д’Юсей? Да. Это я. Мой брат умер от рака несколько лет назад.

Его тон был спокойным, но Дженна заметила, что, прежде чем он поднес к губам стакан с водой и сделал глоток, в его глазах промелькнула тень.

– Мне жаль.

– Мне тоже. Он был хорошим человеком. Давайте поговорим о чем-то более приятном, – добавил он после небольшой паузы.

Вчера он предложил ей то же самое. Было очевидно, что ему не нравилось говорить о его семье.

– О чем вы хотите поговорить? – спросила она.

– Как насчет ужина? Раз судьба снова нас свела, нам следует поужинать вместе.

– Судьба или администратор за стойкой? – усмехнулась Дженна.

– Это техническая деталь. С того момента, как я увидел вас на террасе, я знал, что нам суждено составлять друг другу компанию.

Он был дружелюбен и очарователен. Дженна была вынуждена признать, что его компания доставляет ей удовольствие. Она может с ним поужинать. Главное – не терять бдительность.

– Еда мне не повредит. Так же как и хорошая компания.

Он довольно улыбнулся, словно выиграл в лотерею.

– Ma chere, вам нужно больше, нежели просто еда. Вы должны познакомиться с французской кухней. Сегодня вечером я устрою для вас ужин, который вы никогда не забудете.

– Посмотрим, – ответила Дженна. – На меня не так легко произвести впечатление.

– Правда? – Он наклонился к ней, и в его глазах появился озорной блеск. – В таком случае я с удовольствием принимаю ваш вызов.

«Ты же понимаешь, что я пошутила насчет романа, правда? Я просто имела в виду, что тебе не нужно быть придирчивой».

«Я согласилась только на ужин. У меня не будет никакого романа». Что бы ни было на уме у Филиппа, их встреча закончится сразу после ужина. «Мимолетные интрижки меня не интересуют».

«Тебя ничего не интересует».

«Это неправда. Меня многое интересует».

«С каких пор?»

«С тех пор как…»

Немного помедлив, Дженна стерла начало сообщения. Она уже довольно долго ни с кем не встречалась. Кому нужен флирт и красивые ухаживания, если через несколько недель все это закончится? Она не собирается брать пример со своей матери.

«Прости мне мою избирательность».

Дженна прислонилась к изголовью кровати. Ей не нужен был телефон, чтобы узнать, что думает Ширли. За последние пару лет Дженна много раз слышала от своей подруги: «Ты слишком придирчива. Ты никогда никому не даешь шанса. Ты отвергаешь мужчину, не узнав его как следует».

Да, она требовательна, потому что ей не нужен мужчина, который уйдет он нее сразу, как только она ему надоест. Ширли должна ее понимать, как никто другой.

Телефон завибрировал, и она прочитала ответ Ширли:

«Этот парень, должно быть, особенный, раз ты уделяешь ему свое драгоценное время».

«Он нормальный».

На самом деле Филипп воплощал собой то, что не одобряла Дженна. Его интерес к ней был поверхностным, но он ее заинтриговал. Она давно уже не испытывала ничего подобного.

После их разговора на кухне Филипп проводил ее через сад до сувенирной лавки.

– До вечера, – сказал он и поцеловал ей руку.

От этого прикосновения по ее коже пробежал электрический разряд. Всю обратную дорогу до отеля она вспоминала этот момент. Интересно, какой была бы реакция ее тела, если бы он поцеловал ее в губы?

Телефон снова завибрировал.

«Всего лишь нормальный?»

«Ну, может, чуть лучше, чем нормальный».

Если бы ее подруга только могла его видеть.

«В таком случае действуй. Как говорится, то, что случается во Франции…»

«Ха-ха».

«Я просто советую тебе быть более открытой. Небольшое развлечение никому еще не навредило. Ты же помнишь, что Беатрис хотела, чтобы ты устроила себе приключение».

Дженна сомневалась, что под приключением Беатрис имела в виду секс с малознакомым мужчиной.

«Почему ты так настаиваешь на том, чтобы я развлеклась?»

«Потому что у меня опоясывающий герпес и ко мне никто не хочет приближаться. Ты должна повеселиться за нас двоих, а потом все мне рассказать».

«Прости, дорогая. Тебе придется удовлетвориться игрой воображения».

«Зануда».

«Мне нужно подготовиться к ужину. Поболтаем позже».

Она закрыла приложение, прежде чем ее подруга успела напечатать ответ. Бросив телефон на кровать, Дженна уставилась на черное шелковое платье с запахом, висящее на ручке богато украшенного шкафа. Это была единственная нарядная вещь, которую она взяла с собой, поскольку не планировала ходить на свидания и ужинать в дорогих ресторанах. Она положила его в чемодан на всякий случай. Достаточно ли оно нарядное для того места, которое выбрал для ужина Филипп? Он сказал, что заедет за ней в восемь, но не сказал, куда они поедут.

Дженна внезапно занервничала. Умом она понимала, что это глупо. Какая разница, будет ли уместным ее платье или нет? Люди, которые будут присутствовать этим вечером в ресторане, вряд ли когда-нибудь снова ее увидят. У нее нет задачи произвести впечатление на Филиппа, и в то же время она не хочет опозориться.

– Шмотки – это ерунда, – сказала ей од нажды Беатрис, которая даже в столовую наде вала шелковый халат. – До них никому нет дела. Однажды на Бали я ужинала в обнаженном виде.

Старушке Беатрис до последних дней ее жизни было безразлично, что о ней думают другие. Она прожила с одним мужем тридцать лет, а затем развелась с ним.

– Нет смысла тратить драгоценное время на отношения, которые себя исчерпали, – пояснила она.

Интересно, что Беатрис подумала бы о Филиппе?

«Не доверяй мужчине, который красивее тебя», – раздался в ее голове дребезжащий голос Беатрис.

Филипп прибыл в отель рано. Обычно он не обращал внимания на время, потому что женщины, которых он приглашал на свидания, всегда заставляли его ждать. Внутреннее чутье подсказывало ему, что Дженна принадлежит к тем людям, которые любят, чтобы все было как надо. Он старался не думать о том, что он полчаса выбирал одежду, постоянно глядя на часы.

Филипп поправил смокинг. К его удивлению, для него было важно, чтобы этот вечер прошел хорошо. Он весь день готовился к предстоящему ужину, чего раньше никогда не делал. Зачем беспокоиться, когда ты забронировал столик в дорогом ресторане? Сегодня вечером этого будет недостаточно. Мадемуазель Браун довольно цинична, и на нее не так легко произвести впечатление. Именно поэтому он приложил столько усилий, чтобы вечер прошел хорошо.

Ему нравилось планировать. Это отвлекало его от рефлексии. Он терпеть не мог анализировать свои переживания. Он ничего не мог поделать с трагедиями, которые выпали на долю его семьи. За ним всегда волочилась шлейфом тень печали. Что плохого произойдет, если он развеет свою хандру в компании красивой женщины?

По пути к лифту он на мгновение остановился перед портретом Симона и Антуанетты. Они, как обычно, поприветствовали его высокомерными взглядами.

Интересно, одобрили бы его предки то, как он управляет семейным бизнесом? Ему хотелось думать, что он все делает правильно, хотя никогда даже не предполагалось, что он встанет во главе «Д’Юсей интернэшнл». Его старшего брата Феликса с ранних лет готовили к этой роли, но болезнь не позволила ему как следует себя проявить.

Филипп усердно работал, но иногда он сомневался, что его предки одобрили бы изменения, которые он привнес в семейный бизнес. Он его расширил, вывел за рамки производства лаванды и жасмина. Возможно, они были бы рады, что многолетний бизнес будет жить даже после смерти последнего представителя семьи д’Юсей.

Он продолжил идти, переключившись на мысли о красивой женщине, которая ждала его наверху.

Принимая во внимание две их предыдущие встречи, Филипп ожидал, что Дженна снова оденется ярко, как туристка. Однако женщина, открывшая ему дверь, выглядела утонченно. Ее черное коктейльное платье классического фасона было скромным и в то же время подчеркивало достоинства фигуры. Филипп почувствовал, как в паху у него все напряглось.

– Tu es belle[10].

Дженна мило улыбнулась:

– Полагаю, вы сделали мне комплимент.

– Да. Я сказал, что вы красивая.

Надо отдать ей должное, она приняла комплимент, не прикрываясь ложной скромностью.

– Спасибо.

– Это вам спасибо за то, что вы согласились со мной поужинать. – Он протянул ей руку: – Ну что, пойдемте?

– Куда мы пойдем?

Ему определенно придется приложить усилия, если он хочет произвести впечатление на эту женщину. Она продолжает бросать ему вызов, и это именно то, что ему сейчас нужно.

– Скоро узнаете, мисс Браун. Обещаю, вы не будете разочарованы.