Читать книгу Убийства в «Маленькой Японии» - Барри Лансет - Страница 13

Хара изумленно смотрел на безжизненное тело, распростертое у его ног.

– Не будь он так толст, получился бы неплохой половичок, – произнес я.

Бизнесмен поднял голову. В его взгляде не читалось ни злорадства, ни гнева.

– Люди из «Сони» рекомендовали мне вашу фирму и отзывались о ней хорошо. Надеюсь, их отзывы полностью заслужены.

– Я тоже.

За годы работы Джейк завел себе весьма влиятельных клиентов среди компаний, подобных той же «Сони» или «Тойоте», они остались верны агентству и после его кончины. Богатая клиентура позволяла мне продолжать обеспечивать работой почти всех прежних отцовских сотрудников. Проблема же заключалась в том, что охрана высокопоставленных персон требовала многочисленного персонала и им приходилось платить хорошее жалованье, которое с годами только возрастало, как увеличивалось число членов семей моих подчиненных. Удерживать бизнес на плаву становилось труднее, но я продолжал считать это своим долгом и данью памяти Джейка.

Китайская Стена издал глухой стон.

– Прикажите своему мальчику оставаться на полу. Пусть полюбуется узором на ковре, пока мы закончим с делами.

– Не вижу в этом необходимости. Вы достаточно убедительно продемонстрировали мне то, что я хотел увидеть. – Потом, отведя взгляд в сторону, он добавил: – Между прочим, меня зовут Кацуюки Хара.

– Я знаю, кто вы такой.

– Неужели?

– Владелец корпорации «Комптел Ниппон». Начинали с ручной сборки компьютерных игрушек в своем домашнем гараже в Шибауре, а теперь вам принадлежат ведущие фирмы, производящие микрочипы в Юго-Восточной Азии, Европе и Китае. Контролируете ряд радиостанций, а также студий обычного и кабельного телевидения, не считая двух издательских домов. Вы стали одним из первых японцев, принявших участие в революционных реформах систем информатики и связи. Стекловолоконные кабели, беспроводной Интернет, телекоммуникационные мультисистемы… Волк-одиночка, в фирмах которого все главные решения принимаются тем не менее коллегиально. Творческий подход к бизнесу, ни одного неверного хода на рынке, ни одной ошибки. Кроме, пожалуй, выбора личного телохранителя.

Он усмехнулся. В усмешке сквозил легкий оттенок самодовольства.

– А скажите мне, мистер Броуди, не мешают ли друг другу две такие разные профессии, как торговец антиквариатом и частный сыщик?

При этом он даже не пытался скрыть скептицизма. По его мнению, эти два занятия были несовместимы.

– Нет. Ведь они обе требуют чутья и азарта охотника.

– Вам известно, почему я здесь?

– Нет, и, честно говоря, для меня это пока необъяснимо.

– Вы видели мою семью.

Я не сразу понял, что он имеет в виду. Молчание затянулось, но постепенно стало обретать некий мрачный и зловещий смысл.

– Прошлой ночью. На тротуаре.

Хара произнес всего четыре слова, и каждое далось ему с трудом. Нет, он говорил ровно и спокойно, но вот контролировать боль не мог даже такой сильный человек.

– Накамура?

– Да. Эту фамилию носила после замужества моя старшая дочь.

«Маленькая Япония». Мать семейства.

– Понимаю и соболезную, – произнес я. – Поверьте, я даже выразить не могу всю глубину своего сочувствия.

Перед моим мысленным взором снова возникла посмертная маска на лице женщины, и я словно сам пережил муку последних мгновений ее жизни. На миг мне вдруг захотелось прочувствовать, какими были предсмертные секунды моей Миеко. Разбудил ли ее этот безумец среди ночи? Успела ли она увидеть его? Сознавала ли, что ее ждет, когда языки пламени уже подкрадывались к ней?

– Я хочу, чтобы вы нашли его, мистер Броуди. Человека, который совершил эти гнусные убийства. Или людей, если он был не один.

– Я?

– Да, вы. Ваше агентство. Я хочу, чтобы его нашли и уничтожили. Раздавили, как таракана, которым он, по сути, и является. Будь это физически осуществимо, я бы попросил вас убить его дважды – очень медленно и жестоко. Я хорошо вам заплачу в валюте по вашему выбору и переведу гонорар в любой банк мира, какой вы предпочтете.

Хара назвал сумму, в три раза превышавшую наше обычное вознаграждение. Ему, несомненно, были известны расценки на наши услуги.

– Зачем вы сразу предлагаете повышенную оплату?

– Хороший материальный стимул зачастую приносит результаты быстрее.

– А почему бы вам не обратиться в агентство «Мерсенари»? Оно всего в квартале отсюда.

– Вы видели истерзанные тела моих близких, и у вас все еще поворачивается язык задавать подобные вопросы?

– Да.

Хара нахмурился. Даже в его нетерпении ощущалась некая благородная величавость.

– Деньги для меня ничего не значат. Но я верю в мотивацию. Мне нужно, чтобы вы бросили на это расследование все силы своей организации, и я готов платить сколько угодно, лишь бы вы согласились заняться сейчас исключительно им одним.

Он перешел на японский язык, вот только на содержании его слов это никак не отразилось. На прежний, западный манер Хара говорил прямо, без околичностей и по-деловому. Человек новой генерации! Ни намека на легендарную японскую обходительность и вкрадчивость, которых я, собственно, уже от него и не ожидал. Зато теперь мне стало понятно, почему его так ненавидели властные структуры в родной стране.

– «Броуди секьюрити» никого не убивает, мистер Хара.

– Хорошо, давайте отложим решение данного вопроса до тех пор, пока вы не достигнете в расследовании определенных результатов.

– Это ничего не изменит.

– Посмотрим. Говорят, я умею убеждать людей. И всегда добиваюсь того, к чему стремлюсь.

– А обо мне говорят, будто я невероятно упрям, хотя сам я так не считаю.

Он смотрел на меня, словно не слыша.

– Отлично. Могу я удвоить вознаграждение?

– Ответ останется прежним.

Хара склонился вперед, и я не увидел в его глазах ничего, кроме черной пустоты.

– Вы понимаете, каково это, когда ваши дети уходят из жизни раньше вас? Вы внешне продолжаете существовать, но сами становитесь мертвецом, мистер Броуди. Все, чего вы добились в своей карьере, словно комкают, как лист газетной бумаги, и швыряют вам в лицо. Вы осознаете, что ваши дети и дети ваших детей не будут наслаждаться этим миром после вас и не смогут пожать плоды вашего жизненного успеха. И когда вы умрете, все ваши труды и достижения умрут вместе с вами.

Его голос дрожал, срывался, хотя ему удавалось по-прежнему держаться с достоинством. Бо́льшую часть жизни Хара парил в высоких сферах. А теперь камнем обрушился вниз. Как та птица на гарде меча, о которой он меня расспрашивал.

И я снова вспомнил о теле его дочери на кирпичном тротуаре. Вспомнил утро в Лос-Анджелесе, когда от моих близких не осталось ничего, кроме пепла и обугленных костей. Вспомнил, сколько ночей провел без сна, чтобы к утру убаюкать наконец свою исстрадавшуюся дочь. Я потерял жену, но у меня оставалась Дженни. А человек, который сейчас сидел передо мной, разом лишился и дочери, и внуков. Вот почему я уступил его напору.

– Хорошо, мистер Хара. Мы займемся этим делом.

Интересно, подумал я, кто подсказал ему, на каких струнах моей души можно так тонко сыграть? Мой гость с видимым облегчением откинулся на спинку кресла.

– Спасибо. Как считаете, сможете напасть на его след?

– Рано или поздно. При наличии финансов и достаточного количества людей. И конечно, если полиция не доберется до него первой. Но в любом случае убивать его мы не станем. Крови и так пролилось достаточно.

– Наймите киллера, если сами не хотите марать рук. И вообще набирайте дополнительных агентов, если необходимо. Я покрою все расходы.

Последние слова заставили меня внутренне сжаться и вновь задуматься над его предложением. Что-то в его тоне подсказывало, что Хара не в первый раз прибегает к подобным методам.

– Почему все-таки вы остановили свой выбор именно на нас? – поинтересовался я. – При ваших возможностях легко нанять целую армию.

– На «Броуди секьюрити» только в Токио работают более двадцати человек, не считая внештатных осведомителей. Вы и есть армия. Меня заверили, что местная полиция ведет расследование этого дела двадцать четыре часа в сутки. Добавив им в помощь частное агентство, которое возглавляет человек, хорошо знакомый с Японией и с Америкой, я существенно увеличиваю шансы завершить дело успешно.

В его рассуждениях присутствовала логика, но мной все еще владел скептицизм. Хара словно читал мои мысли и, чтобы развеять сомнения, прежде чем они возобладают над прочими доводами, достал из кармана пиджака конверт и протянул его мне, причем двумя руками и с церемонным поклоном.

– Здесь половина названного мной вознаграждения. Накладные расходы, разумеется, не включены.

Время принятия решения. Я молчал, размышляя, как поступить. Хара не мог принудить меня совершать поступки, которые я считал недопустимыми. Мы никогда не пойдем на убийство. Но если кандзи из «Маленькой Японии» совпадет с тем, что я обнаружил у дома Миеко, я непременно доведу расследование до конца. Ради нее, ради Ренны. Две веские причины согласиться. И я принял предложение. Я поднялся и взял конверт с соблюдением всех положенных формальностей, с какими Хара подал его мне, – то есть поклонился, а потом сунул в верхний ящик стола, не пересчитывая денег, что стало бы грубым нарушением японского этикета. Затем я вновь опустился в свое рабочее кресло.

– Мы беремся за расследование, – сказал я. – Вам будет представлен подробный отчет. Но не более того.

Хара сидел напротив и усмехался:

– Если только мне не удастся переубедить вас. Но давайте пока оставим эту тему. Что вам потребуется от меня, чтобы начать действовать?

– Подробности жизни вашей дочери. Детальные биографии ее и мужа. Полный список друзей и знакомых на территории США, включая Гавайи. Причем туда нужно внести как старых друзей, так и появившихся недавно, деловых партнеров, возможных недоброжелателей, адреса всех, с кем велась переписка.

Он едва заметно напрягся.

– Надеюсь, вы не шутите подобными вещами?

– Какие уж тут шутки! Мне необходимо знать обо всех их контактах в Америке, какими бы незначительными они вам ни казались.

Напряжение спало.

– Договорились. Все сведения вам предоставят в течение двадцати четырех часов.

– Хорошо. И по поводу Йошиды – второго убитого мужчины. Он был другом семьи?

– Дальним родственником.

Я ждал продолжения, но его не последовало.

– И тем не менее, – произнес я, – к нему все это тоже относится в полной мере. Не занимался ли он или ваш зять чем-нибудь опасным?

– Нет.

– А ваша дочь?

– Она была всего лишь домохозяйкой.

– Никаких экстраординарных случаев в последнее время? Чья-то неожиданная смерть, ссора с партнером, семейная размолвка?

– Насколько мне известно, ничего подобного не произошло.

– У вас есть хоть какие-то предположения, зачем кому-то могло понадобиться убить их?

– Ни единого.

– А как обстоят дела лично с вами? Уж у вас-то не может не быть влиятельных врагов.

– Способных на такое среди них нет.

– Уверены?

– Разумеется.

– Что ж, трудно было рассчитывать, что решение может лежать на поверхности.

И все-таки не исключено, что у одной из жертв имелись неизвестные остальным проблемы, подумал я.

Хара забарабанил пальцами по колену.

– Хотел упомянуть кое о чем. Я попросил свою младшую дочь прилететь сюда из Нью-Йорка, чтобы вы могли лично побеседовать с ней. Они с сестрой были очень близки.

– Отлично.

– Вы слышали о ней? – спросил он вроде бы вскользь, но в его тоне сквозила смесь гордости и подозрительности. Гордость объяснялась тем, что у себя на родине Лизза Хара принадлежала к числу молодых знаменитостей, а подозрительность вкралась из-за того, что ссора между отцом и дочерью стала с недавних пор постоянной темой для пересудов в средствах массовой информации.

– Я же читаю газеты.

– Но на Западе она пока не настолько известна.

– А кто сказал, что я читаю только западные газеты?

– Что ж, превосходно, – произнес он, поднимаясь. – Теперь я окончательно убедился, что дело в надежных руках. У моей нынешней поездки в Штаты весьма насыщенный график, а потому мне пора уходить. Но мы уже скоро все обсудим еще раз.

Отдав дань вежливости лишь легким прощальным наклоном головы, как и подобало его статусу, Хара вышел. Охранник поднялся с пола и последовал за ним.

Пока оба пробирались к выходу из магазина мимо витрин с мечами и складными расписными ширмами, я задумался о том, как легко Хара нашел меня. А если смог он, то смогут и другие. Причем даже быстрее. Хотя бы потому, что им не придется совершать для этого перелет из Токио.