Читать книгу Иерихон - Басти Родригез-Иньюригарро - Страница 5

Надо было установить пункт связи на восточной стене, вопреки уставу монастыря, ругал себя Кампари, а теперь поздно кусать локти и считать секунды.

Выйдя за ворота, он не свернул к Линиям, а пересёк проулок и скрылся в переплетении веток. Пусть Валентина занимается газами и взвесями, но, если барьер изменил свойства, первым об этом должен узнать он.

Знакомые заросли кончились слишком быстро: он подошёл вплотную к колеблющейся плёнке, а особняки торчали прямо за спиной. Протянул руку в вибрирующее марево. Ничего. Шагнул вперёд. Оказался лицом к заборам. Монастырь и границу теперь не разделяли и пятьсот метров, а видимый барьер сбивал с толку почище незримого.

Кампари зашагал прочь, предплечьем прикрывая лицо от шипов.

Выбравшись к проулку, он увидел у ворот госпожу Авилу и приблизился, вглядываясь в её черты – до странности безмятежные.

– Сами-то поняли, что сотворили? – усмешка пряталась в уголках её глаз, но не тронула губ.

– Нет, – честно ответил Кампари. – А вы уверены, что я причастен к происходящему?

– Кто, если не вы?

Он приложил руку ко лбу.

– Я столько раз утверждал, что Агломерация – это лаборатория, декорация, но не настоящий город, а теперь либо мыльный пузырь сдувается, либо я схожу с ума.

– Вот и побеседовали о пузырях на ночь глядя. Однако, смею вас уверить, мы не сдуваемся. У меня недурной глазомер: да, граница сжалась, но сейчас она неподвижна. Интересно, с чем это связано?

– У меня есть идея, но она мало похожа на правду.

Настоятельница подняла бровь, ожидая продолжения.

Рассказать ей о том, что, открыв железную дверь, он распечатал герметичную упаковку? А вернув заслон на место, остановил утечку воздуха из пузыря, который зовётся Агломерацией? Это противоречит здравому смыслу хотя бы потому, что под той дверью была дыра, в которую убегали рельсы. То, во что верит он, не имеет значения. Беспокоиться нужно о насущных проблемах.

– Ночью я был в подвалах. Об этом не должен знать никто, иначе монастырь разберут по кирпичику.

– Кто может узнать?

– Неподкупные ребята из Отдела Внутреннего Контроля. Явившись с обыском, они в первую очередь полезут копаться в моём мусоре. «Ищи то, от чего объект избавился» – их этому на первом году старшей школы учат.

– От чего объект недальновидно избавился?

– От одежды, заляпанной землёй и илом.

– Вы за барьером испачкались?

– Нет, в подземном русле ручья.

– Что ж, неподкупные ребята очень развеселятся, если это увидят. В лаборатории даже определят район и водоём. Свалиться в ручей в полном обмундировании – удар по репутации, но одним одиозным случаем больше, одним меньше…

Рот Кампари против его воли кривился в ухмылке.

– В теплицах земля всегда рыхлая, – добавила настоятельница. – Мне не трудно спрятать вашу сброшенную кожу там, а ночью развести костёр. Десять лет назад я поступила так же. На вас были замечательные образцы, я долго рассматривала их под микроскопом, но выбора не было – пришлось избавиться. В Агломерации не выращивают хлопок ради ткани, да и животную кожу негде взять.

– И вы только сейчас мне об этом рассказываете?

– Когда, если не сейчас? Вы ведь нас покидаете.

– Нет, я еду в Центр.

– Желаете увидеть плоды своих деяний? – ирония не скрыла проступившую в голосе настоятельницы тревогу.

– Напротив, не желаю видеть эти самые плоды.

– Вы понимаете, чем рискуете? Почему вы не торопитесь туда, куда десять лет стремились всем сердцем? Память подала признаки жизни?

– Не могу похвастаться. Но у двадцати человек без меня нет будущего.

Госпожа Авила едва заметно поморщилась.

– У них никогда не было будущего без вас. Я говорила, что это тупик.

– А есть пути, которые не заканчиваются тупиками? Если нет, лучше я сам выберу, в котором застрять.

– Тогда прощайте, – госпожа Авила подала ему руку и тут же спросила: – Что у вас с ладонью?

– Открывал двери между мирами, – засмеялся он. – Кровью.

– Чересчур, – покачала она головой. – Но символично. О многом говорит.

– Можно подумать, вы эту дверь открыли бы словом, – он улыбнулся ей так же, как при свете трикирия в овальной зале, и зашагал к юго-восточному углу.

– Мыслью! – донеслось ему вслед.

Пустая платформа сияла металлом. Рельсы, замыкающиеся полукругом с одного края, за другим убегали вдаль, вливаясь в ослепительную паутину и запутываясь вокруг кольев домов.

Обманчиво лёгкие, непрерывные балки, шпалы, будто нарисованные заточенным карандашом, изящные и прямые опорные столбы. Транспортная система не воровала площадь Агломерации – она парила в сотне метров над землёй.

Кампари подошёл к пункту связи, собираясь ввести командорский пароль, когда в поле зрения появилась слепая морда белоснежного поезда. Тем лучше: связаться с Центром можно и из вагона. Он дождался, пока сверкающая глянцевыми боками змея объедет платформу, и запрыгнул в беззвучно разъехавшиеся двери. Вагон был пуст: никто, кроме него, не покидал восточную окраину в это время суток. Большинство граждан уже работали или сидели за партами.

Кампари сел ближе к проходу и коснулся уснувшего экрана, встроенного в спинку кресла. За окном проносилось непрозрачное небо. Внутри огромная скорость не ощущалась, как и резкое торможение перед станциями. Менять Линии командору не приходилось: 26-я шла через Центр. Четырнадцать минут – и он на месте.

Первое сообщение на его имя пришло в седьмом часу утра – из Отдела Экологии: «Зафиксированы химические соединения неизвестного происхождения… Угроза здоровью населения… Подобное явление наблюдалось 14о мая такого-то года… Отчёт в Медицинский Совет отправлен».

Около восьми написала Валентина, судя по всему, уже навестив экологов: «Такое же заражение воздуха случилось десять лет назад – именно в тот день, когда настоятельница признала, что в монастыре живёт человек без присвоенного номера, то есть ты. Немедленно выйди на связь».

Потом в Центре очнулся Фестус – его неофициальный заместитель – и сообщения посыпались градом.

8:07. Фестус. «Контролёры пытались заблокировать наши коды».

Кампари невольно улыбнулся.

Проблему кодов, находящихся во власти Отдела Внутреннего Контроля, он решил, едва заняв командорское кресло. Связисты Центра бессильно разводили руками, зато госпожа Авила не устояла перед искушением поломать голову над практической задачей, хотя и предупредила: «Противоборство двух равных сил в одном котле всегда заканчивается взрывом». Она прибыла в Центр последним поездом, уехала первым, а Кампари всю ночь мерил шагами зал у неё за спиной и гадал, заметит ли Отдел Внутреннего Контроля подмену алгоритмов.

Они заметили только теперь.

8:09. Валентина. «Негодяй! Ты давно это спланировал?».

8:10. Валентина. «Где ты? Срочно свяжись со мной».

8:15. Фестус. «У контролёров новый начальник. Догадайтесь, кто».

8:19. Валентина. «Прикажи своим людям сдать оружие. Где ты?».

8:21. Фестус. «Контролёры потребовали сдать оружие. Высылают к нам отряд. Ждём только вас, командор».

8:22. Фестус. «Командор, а с небом-то что?».

Кампари набрал код Фестуса и застучал по экрану: «Перекройте движение на 26-й и 27-й Линиях, от Центра до конечных на востоке. Отправьте пятёрку старших на конечную 61-й и доложите о любых изменениях ландшафта. Только мне. Пау – ни слова. На разведку – не больше десяти минут. Предупредите, что все Линии могут быть заблокированы до их возвращения».

8:26. Валентина. «Кампари, ты охренел блокировать Линии? Там застряли мои люди!».

Удержать перекосившую лицо улыбку не получилось. Раз «её люди» застряли на закрытых Линиях, они направлялись в монастырь. Пусть теперь посидят и остынут.

Он набрал код Валентины: «Поздравляю с повышением».

Она не заставила себя ждать: «Прикажи своей армии дождаться моего отряда и сдаться. Где бы ты ни был, поторопись к нам. Не в Центр».

Конечно. Прямо в Отдел Внутреннего Контроля, безоружный и в одиночестве. К слову, что-то её отряд не торопится. От контролёров до Центра один перегон по третьей Линии и два – по девятой. Минутное дело.

Валентина: «Не вздумай явиться в Центр. Ты понял меня?».

Кампари: «Вот ещё. Не люблю пересадки».

Валентина: «Послушай меня хоть раз. К нам. Только не в Центр».

Что ж она так настаивает?

Кампари снова набрал код Фестуса: «Эвакуируйте Центр. Живущим на 26-й и 27-й рекомендуйте ехать к знакомым».

Фестус: «Понял».

Ну ещё бы ты не понял.

«Эвакуируйте Центр». Не только буквальное руководство к действию, но и сигнал. Начало того, что должно было произойти через полгода, не раньше. Сам виноват: понесло же ночью в подвалы. Аномалия с небом перепугала всех, и вот результат: Валентина официально за рулём.

Кампари: «Контролёры ещё не у вас?».

«Два поезда со стороны Отдела прошло», – ответил Фестус. «У нас никто не высаживался».

Интересно. Выслать отряд, взять под контроль пункт управления Линиями – это логично. Но тогда где они? Дорожные сумки собирают, что ли?

Он выскочил из вагона в толпу. Обычно в это время многоуровневая развязка пустовала, но сейчас рядовые служащие Центра утрамбовывались в отбывающие поезда, не оглядываясь, не задавая вопросов. Большинство избегало встречаться с Кампари глазами, некоторые, напротив, ловили его взгляд и улыбались – взволнованно, радостно. Непуганые заговорщики.

Он нырнул в лифт и через несколько секунд шагнул на крышу. Фестус оторвался от пункта связи и просиял:

– Всех, кого надо, вывели, командор. Наконец-то война с контролёрами?

Кампари через силу улыбнулся в ответ:

– К этому всё идёт.