Читать книгу Диковинные загадки отеля «Зимний дом» - Бен Гутерсон - Страница 5

Элизабет жила на третьем этаже, в комнате номер 301, и здесь было настолько ярко и жизнерадостно, насколько в её спальне в убогом Дрирском домишке у тёти и дяди было мрачно и уныло. Если вы когда-нибудь задумывались, каково это – жить в номере отеля, где всё свежо и прибрано, но в то же время где есть и ваши собственные вещи – книги на огромной дубовой полке, одежда в комоде из вишнёвого дерева, постеры (хаски в упряжке, молодой Артур, вытаскивающий Экскалибур из камня, обложка «Короля воров», утконос из третьей части фильма «Война коров») на стене и свисающие с потолка безделушки, флажки и гирлянды – то вы примерно представляете, как было у Элизабет в комнате. Она её обожала. И временами не могла поверить, что всё это принадлежит ей.

Больше всего она любила сидеть на диване, включив лампу с абажуром из цветного стекла, и читать часами напролёт. Если распахнуть занавески на окне, через которое виднелись снежное небо и озеро Луны, а за ним – горы, было ещё лучше, хотя вечерняя тьма с полумесяцем тоже хороша. Почти так же сильно, как отдыхать на диване с книжкой, Элизабет любила сидеть за письменным столиком у кровати и работать над школьными заданиями, или рисовать картинки, или добавлять пункты в списки, которые она вела в блокноте (самые последние: «Причины, По Которым Хевенвортская Академия Лучше Дрирской Средней Школы», «Лучшие Лекции В «Зимнем доме» За Этот Год», «Песни, Которые Я Хочу Сыграть На Гитаре, Когда Научусь Играть На Гитаре» и «Татуировки, Которые Я Никогда Бы Не Сделала, Хотя Я Всё Равно Скорее Всего Никогда Не Сделаю Татуировку»). За столом ей было легко и просто сосредоточиться – не то что в комнате в Дрире, где от задания по математике её то и дело отвлекал то рёв тётиных телепрограмм (больше всего тётя обожала «Аварии, снятые на камеру» и «Давайте посмеёмся над другими людьми»), то пространные дядины жалобы на работу. Жизнь в номере 301 походила на сбывшуюся мечту.

Однако в этот день, закрыв за собой дверь и сняв лыжный костюм, Элизабет раздумывала над несколькими вещами, которых три часа назад в её голове не было и в помине: увиденное у жутковатой заваленной шахты, странное поведение собирателей пазла, состояние Ланы и – самое недавнее – причины, по которым она стащила фрагмент пазла из фойе. Она достала деревянную детальку из кармана, положила на стол и стала разглядывать: синяя, с изгибами и выемками, как у любого другого кусочка. Совершенно обыкновенная. А вот что было не так обыкновенно, подумала Элизабет, так это то, как сложно ей было покинуть фойе – девочка списала это на терзавшее её чувство вины, однако кроме него она ощущала какое-то сопротивление, как будто что-то притягивало её назад к столу.

«Скоро я его верну», – подумала она, игнорируя вопрос, что, собственно, вообще подвигло её взять фрагмент. Элизабет сунула его в верхний ящик стола, быстренько приняла душ, а потом села и занялась своим любимым субботним делом: открыла новенький ноутбук, который купил ей Норбридж (и которым она разрешала себе пользоваться не более получаса в день три раза в неделю), и принялась читать эмейлы, которые отправил ей её лучший друг, Фредди Нок.

Элизабет обожала работать в библиотеке с Леоной – этим она занималась по меньшей мере трижды в будние дни и обычно один раз на выходных; любила проводить часовые демонстрации камеры-обскуры на тринадцатом этаже всем интересующимся гостям в субботу утром – она пообещала это Фредди несколько недель назад, когда он настроил устройство как надо. Ещё она обнаружила, что ей нравится посещать Хевенвортскую академию – она даже подружилась с некоторыми из ребят. Но почти так же сильно, как всё вышеперечисленное, она любила раз в неделю получать письмо от Фредди, с которым они разделили удивительные приключения на прошлое и позапрошлое Рождество и который должен был приехать на Пасху вместе с родителями через пять дней.

Фредди был на год старше Элизабет. Его родители были чрезвычайно богаты, но гораздо больше, чем собственный сын, их интересовали вещи, которые они купили, и места, которые они посетили, а Фредди отошёл на второй план: и вот уже четыре года подряд, в то время года, когда большинство людей стараются быть с семьями, они оставляли его в «Зимнем доме» одного. Что, в общем-то, не огорчало Фредди – он полюбил отель так же сильно, как Элизабет. Одной из его черт, которая нравилась девочке больше всего, было то, что, несмотря на своё богатство и ум, он был очень приятным и ни капли не зазнавался. А ещё он был первоклассным изобретателем: он починил камеру-обскуру, а год назад создал Ореховый Чудорбан – бруски из спрессованной ореховой скорлупы. Элизабет обнаружила, что они с Фредди во многом походили друг на друга – прежде всего своей природной любознательностью и любовью ко всему связанному с анаграммами, шифрами, головоломками и всяческой игрой слов – и они сделались хорошими друзьями, хоть и провели вместе всего двое рождественских каникул.

Включив ноутбук, Элизабет поглядела в незанавешенное окно. В свете уличных фонарей, озарявших сгущающиеся сумерки, на землю падал снег. Он сыпался с темнеющего неба плотными хлопьями, укрывая всё вокруг. Ветер бился в окно, и Элизабет поплотнее укуталась в свитер и повернулась к компьютеру, чтобы прочесть эмейл от Фредди:

Уют элит свиреп без ват! Ой, то есть: Приветствую, Элизабет (на тот случай, если ты не смогла разгадать анаграмму)!!! Надеюсь, неделя у тебя выдалась лучше, чем у меня. В понедельник я разбил очки. Во вторник папа должен был отвезти меня на хоккей, но потом сказал, что не сможет, и отправил меня с нашим шофёром. Вообще было весело. Жак очень приятный человек, мы съели гору попкорна, а я к тому же – три мороженых с печеньем (вот только «Альбатросы» проиграли по буллитам, и это было не очень здорово). В общем, потом, в среду, я свалился с простудой. Зато вчера нам выставили оценки за третью четверть – у меня одни пятёрки. Хоть что-то остаётся постоянным. Шучу! (Ну, насчёт оценок не шучу. Как у тебя в школе, кстати?)

Как там дела в «Зимнем доме»? Как камера-обскура? Ты уже прочитала все шесть тысяч книг в библиотеке или пока только пять тысяч? Хорошо ли поживает Норбридж? А Леона? А все остальные? Я по-прежнему немного завидую, что ты теперь там живёшь, но одновременно я за тебя рад. Может, попросишь Норбриджа, чтобы я тоже мог к вам переехать? Это толстый намёк! Попроси! Да! Попроси обязательно! (Ну пожалуйста?)

Ладно, я продолжил свои изыскания, и у меня есть для тебя новости. Готовься поражаться. Потому что: ФРЕД > ФРЕН > КРЕН > КОЕН > КОРН > КОРЖ > МОРЖ > МОРГ > МОЗГ. Понимаешь, к чему я? В общем, я изучал тот генеалогический сайт, про который тебе рассказывал, sojustwhereyoufrom.com, «Так откуда ты родом», чтобы отыскать связи между людьми, помогавшими Грацелле. Вот что нам с тобой уже известно: Райли Грейнджер (или, как я его мысленно называю, «Тип, Который Давным-Давно Создал Кучу Всяких Странных И Загадочных Штук В «Зимнем доме», В Основном Чтобы Сводить Нас С Ума») был отцом Рутанны Смих Грейнджер, которая вышла замуж за Монро Химса, а их сыном был Маркус Химс (потому-то он и знал про Ту Самую Книгу), который в итоге женился на дочери Грацеллы, Селене Зимость. А двоюродная сестра Райли, Дженора Смих, вышла замуж за человека по имени Питер Паутер, и у них родился сын Эрнест Паутер – отец Родни и Ланы. Паутеры состоят в родстве с Селеной, поэтому-то они столько всего знали про «Зимний дом». Но я нашёл и кое-что новенькое! У Питера Паутера была сестра по имени Патрисия – это её имя ты тогда нашла в старой гостевой книге! Помнишь, та женщина, которая приезжала в «Зимний дом» с Райли Грейнджером, когда он был уже совсем старым? Жутко. И интересно!

Я раскопал и кое-что ещё. Я всё искал информацию о Дредфорском Знании – без особых успехов. Но пару дней назад я наткнулся на сайт под названием «Пурпурный Скарабей». Не знаю, кто его создал, но там всё про разные магические штуки. В общем, я вставлю сюда самое важное, чтобы ты прочитала:

«Шотландский шарлатан и злодей Аластер Зимость часто заявлял, что он и кружок его последователей раскрыли секрет сохранения вечной жизни через ритуал, который он назвал «Дредфорское Знание». Зимость считал, что людские души могут отделяться от тел и при благоприятных условиях дожидаться обратного воссоединения. Однако, по словам Зимости, если физическое тело погибло, накануне третьего полнолуния после физической смерти с «отсоединённой душой» необходимо провести вышеуказанную церемонию, иначе и она исчезнет навсегда. Как особый штрих к карьере Зимости, говорили, что писатель Дэмиен Кроули, попавший под его влияние в 1950-х, раскрыл секрет Дредфорского Знания в одном художественном произведении, которое так и не было опубликовано. Большинство исследователей считают всю эту историю несостоятельной».

Странно, а? По сути, муж Грацеллы придумал магический ритуал, о котором мы с тобой пытаемся разузнать побольше, а потом Дэмиен Кроули написал о нём в книге! Нам обязательно нужно будет поговорить об этом при встрече.

Ладно, мне пора. О, и не забудь припасти мне парочку флюрчиков. Надеюсь, родители не передумают опять в последний момент, как было на Рождество. Но даже если и передумают, меня я заставлю сюда отправить!

До встречи!

Фредди

P.S. Надеюсь, Лане становится лучше.

Дай мне знать.

Элизабет здорово ошарашило то, чем поделился с ней Фредди. Впервые она наткнулась на слова «Дредфорское Знание» в письме, которое нашла в номере Селены Химс на позапрошлое Рождество – подписанном просто «Д». И хоть об этом «знании» ей ничего не было известно, было ясно, что это некий магический способ отделить душу человека от его тела, чтобы сохранить и то, и другое, пусть даже и в ослабленном и ожидающем состоянии. Однако даже после поисков в библиотеке Элизабет не удалось ничего узнать о Дредфорском Знании.

Девочка встала и подошла к окну. Снегопад как будто ещё усилился. Она задёрнула занавески и вернулась к ноутбуку – поискать информацию о ближайших фазах луны. На экране перед ней появилась табличка с датами, и, прикинув кое-что в уме, Элизабет осознала ужасное: третье полнолуние после смерти Грацеллы будет через две недели – в ночь на Пасху.

Она хотела написать Фредди коротенький ответ – о том, что обнаружила, о том, что видела у шахты, о том, как будет рада его приезду, – но ей не хотелось опаздывать. Элизабет было ужасно интересно узнать, как там дела у Ланы, и она обязана была рассказать Норбриджу про красное свечение, которое как будто видела в снегу у заброшенной шахты.

«И про Дредфорское Знание тоже, – подумала она. – Я расскажу Норбриджу о том, что нашёл Фредди».

Элизабет закрыла ноутбук, встала со стула и отправилась на тринадцатый этаж.