Читать книгу Охотники за «Кинжалом» - Бернард Задунайский - Страница 3

Покрытый тёмно-синей хмарью город засыпал в мёртвом равнодушии ко всему происходящему. Серый ноябрь вьюжно запел тихий блюз на огромном пространстве балтийских берегов. Студёная невская волна медленно поднималась к ординару, затопив спуски с набережной.

Шквалистый осенний ветер сорвал последнюю листву и второпях сцепился с первым мокрым снегом. Ажурные снежинки плотно облепили панорамные окна гостиницы, застилая вид на разрытую площадь Александра Невского.

За окнами трёхзвёздочной «Москвы» сердито хмурился промозглый ноябрьский вечер. В туманной дымке облаков бесследно растворился широкий журавлиный клин. Мигнув огнями, вдогонку помчался тяжёлый «Боинг» с трёхцветной эмблемой «Air France». На многолюдном Невском проспекте собачий холод, скользко, противно и сыро.

Маститый киллер в потёртой дублёнке подвинул к слуховому окну пустой ящик, оставив небольшой проём между обломками рамы и подоконником. Достаточный, чтобы вставить в промежуток ствол винтовки и прицелиться. В ночной оптике целеуказателя едва вместилась небритая физиономия постояльца гостиничного люкса.

Вдруг закачался и дрогнул пол, рухнули капитальные стены «Москвы»! Рассыпался бетонный потолок. На глазах исчезли цветные баннеры, мост Александра Невского и Синопская набережная. Вся площадь под окнами погрузилась во мрак. В темноте что-то ослепительно сверкнуло и оглушительно бахнуло. Махина здания повисла в воздухе, потеряв ориентировку и точку опоры. Казалось, земля и небо поменялись местами. Где-то рядом непроизвольно включилась машина времени…

Весной 1979 года молодой сотрудник ЦРУ Майкл Шерман, легендированный в качестве канадского журналиста, забрасывается в предолимпийский Таллин. Он ожидаемо попадает в орбиту интересов советской контрразведки и после силовой разработки начинает сотрудничать с КГБ. В эстонской столице американец встречает лучшего ди джея СССР Боба Романова, который заправляет здесь контрабандой пластинок и аппаратуры.

С тех пор прошло 15 лет… В независимой Эстонии Шерман уже резидент ЦРУ, а Романов – депутат парламента и председатель комитета Городского Собрания. Он лидер русской общины. Распухшее личное дело героя занимало несколько полок архива одной из спецслужб.

В палатах Мариинского дворца, стены которого помнят российских императоров, воцарилась тишина. Прибыли Их высочество… бывший ди джей Романов. Сиятельный князь возглавил депутацию Ревельской Думы.

А накануне под окнами гостиницы «Москва» взорвался чёрный 600-й. Обычное дело: на то он и «Мерседес». Самый взрывоопасный автомобиль 90-х. Преступное сообщество Культурной столицы подготовило «горячий» приём делегации Таллинских политиков, которых разместили в близлежащем отеле.

На этом месте незадолго до взрыва стоял такой же «Мерин» Боба Романова и залётный политик уважительно осматривал воронку. Над почерневшими обломками «германца» причитал горский князь Гонгадзе, он же бывший диск-жокей Гриша Тифлисский. Из 70-х!

Узнав коллегу, Григорий летел обниматься, не снимая тяжёлого бронежилета: – Володя! Неплохо бы отметить встречу! У меня тут рядом итальянский ресторан грузинской кухни. Заодно порешаем наши вопросы, которых накопилось… уйма.

Шикарное заведение давнего поклонника «Space» процветало на Лиговке в помещении диетической столовой. Видимо, из конъюнктурных соображений ресторанчик назвали итальянским, предлагая грузинские блюда в апеннинском ассортименте. Добро пожаловать! Романов, не раздумывая, заказал харчо по-милански и неаполитанский шашлык.

Чистокровный миланец Гиви из Кутаиси, так и сыпал заученными итальянскими фразами: – Buonasera, генацвале! Salve, Ciao! Гамарджоба!

Однако, его выдавала татуировка «ДМБ-79» на правой руке. Несмотря на неурочный час и нелётную погоду, ресторан забит до отказа поклонниками итальянской кухни с грузинским акцентом.

Стараниями Петра I знаменитые итальянские зодчие во главе с Трезини, Растрелли и Ринальди превратили здешние болота в Северную Пальмиру, заложив столицу на костях тысяч крепостных. В здешних чахоточных широтах самое продолжительное время года – межсезонье с сентября по май. Заезжие угро-финны заливали сезонную депрессию потоками дармовой русской водки, теряя при этом способность к воспроизводству.

А южане, наоборот, активизировались в тёмное время суток. И хотя ноябрьское солнце вставало в полдень, а садилось сразу после обеда, жгучие брюнеты успевали за несколько часов заметить и обаять всех пышнотелых блондинок. У итальянцев и грузин много общего, включая вина и историю, но потомки римлян никогда не станут носить галстук со спортивным костюмом.

Угостившись хачапури по-сицилийски с хванчкарой из концентрата, девицы приникали к итальянским корням в гостинице через дорогу. Казалось, рождённые под южным солнцем кавказцы, готовы охотиться за блондинками даже полярной ночью и в вечной мерзлоте. Русские классики активно поддерживали миф о пылких горских мужчинах. Мимино – национальный бренд!

Очень дорогого гостя из Таллина со свитой принимали в отдельном зале с камином и старшим шеф-поваром. И вместо холодных закусок Романова замучили цветистыми тостами о вечной дружбе и взаимовыручке.

После хачапури Георгий, наконец, обозначил приоритеты:

– Вся Лиговка только и гутарит о Бобе и его компаньонах. Ходят слухи о твоих пароходах и волне китайского товара, которая вот-вот захлестнёт наш город. Рынки в волнении. А у нас там доля!

Боб выразительно взглянул в глаза бывшему соратнику по борьбе: – Значит, ты у нас уже прокурор и директор налогового департамента? В чужой стране не позволительно задавать такие вопросы! Любопытство не украшает настоящего джигита!

Четверной грузинский подбородок, закованный в золотую сбрую, мелко задрожал, а его хозяин сменил тон:

– Я просто пошутил, такой диск-жокейский юмор. Хотел отметить твои достижения. Вообще-то, нам нужен товар в Риге. Мой шурин держит там магазины и павильон на рынке. Ширпотреба не хватает, а ассортимент просто никакой. Оплата по факту налом.

Романов криво усмехнулся:

– Жизнь вас до сих пор не научила вести переговоры! Надо уважать партнёра. Стыдно, а ещё древний народ! Скифы сидели на деревьях, когда ваш царь Фар Наваз ввёл письменность в Иберии. Так что заканчивай свою лезгинку и формируй предложения: объёмы, сроки, цена! У меня нет времени соблюдать ваши традиции. Тем более, мы не в Тифлисе.

В зал вбежал встревоженный партнёр Георгия:

– Атас, пацаны! Нас всех сдали азеры с рынка! Быстро уходим… в горы через чёрный ход! Ходу!

Романов, не прощаясь, выскочил во двор и запрыгнул в джип охраны. Через 10 минут он уже сидел в бухгалтерии своего магазина. А владельцев ресторана на улице ждали стрелки, нанятые хозяином рынка. Под град «калашей» попал упрямый Георгий, которого спасли только милицейские мигалки, ослепившие снайпера.

Операцию готовили профессионалы спецслужбы, предупредив заблаговременно продажных ментов и журналистов, ожидавших свою добычу в засаде. Разумеется, в объектив криминальной хроники должен был попасть эстонский депутат Романов, как участник бандитской разборки. В неприглядном виде!

ЦРУшники, практически не таясь, рулили либеральными СМИ и внутренними органами Северной столицы. А политический ландшафт соседней Эстонии вообще кроился по заокеанским лекалам. Финансово независимый русский политик Романов явно не вписывался в убогий колониальный пейзаж. Главная контора целенаправленно сливала строптивого депутата. На берегах Невы его встречали эксперты отдела специальных операций.

Но этим вечером репортёры стервятники остались без сенсации, а снимать пришлось только развороченный бронежилет Георгия. Осмотрев следы от пуль на стенах ресторана, оперативники убойного отдела молча удалились. Спор хозяйствующих субъектов!

Рокки немедленно связался с полковником из УВД, застав его на даче с секретаршей. После обзвона персонала открылась неприглядная картина… В дежурную часть незадолго до встречи отзвонился неизвестный гражданин, предупредив о возможном покушении на грузинского авторитета.

Сообщалось также о причастности к преступлению братков из Прибалтики. Убойщики, как всегда, сидели без бензина, поэтому на задержание отправили обычный патрульный экипаж. Прибывший с мигалками луноход предотвратил худшее и распугал киллеров. Через час полковник УВД сидел в кабинете Романова. Получалось, он не отрабатывал выплаченный авансом гонорар.

Боб не церемонился с наёмником: – Пойми меня правильно: кому охота помирать в такой слякоти. Хотя, конечно, летом на пляже ещё обиднее. Мы платим деньги за информацию, а её не поступило. И всё могло кончиться международным скандалом: эстонский политик… в мафиозной разборке! Сенсация в дурдоме!

Но офицер демонстрировал тупую невозмутимость:

– Мы обсуждали только безопасность бизнеса, а вопрос личной неприкосновенности не поднимался вообще! Этим пусть занимается твоя охрана, которая прохлопала попытку покушения. Извини!

Разговор по душам не получался, и депутат Романов порекомендовал полковнику доложить о ходе следствия, если такое вообще предвидится.

После ухода милицейского начальника шеф охраны выразил недовольство: – Местные авторитеты были в курсе, но нас не проинформировали. А значит, с ними провели работу спецслужбы. И, скорее всего, не российские. Эстонским нацистам очень нужен такой скандал, да ещё в России. Проработку подготовили англичане, а на исполнение теракта отправили чеченцев. Скажем спасибо телохранителям Георгия.

Их превосходительства Романовъ и Громовъ почтили своим присутствием досточтимых гласных Ленсовета Санкт-Петербурга. Визит носил неофициальный характер и проходил без условностей протокола. Председатель подкомитета внешней торговли и предпринимательства соблаговолил обсудить с Ревельскими сообщниками перспективы импорта в Петербург… колониальных товаров из Поднебесной.

Вельможи двух столиц пристально изучали друг друга, вглядываясь в одинаковые казённые лица и мундиры. Стандартный дресс-код коррупционеров начала 90-х: итальянские двубортные костюмы, швейцарские хронометры и обувь из кожи убиенных аллигаторов. По обе стороны стола сидели бизнесмены от политики, и повестка дня утонула в баррелях и кубометрах углеводородов, цена на которые опьянила гостей.

За ужином депутаты обсуждали содержание протокола о намерениях, необходимого по процедуре для начала сотрудничества. Политические элиты городов договорились взаимодействовать в самых разных направлениях от космоса до разведения кроликов.

Слушая далёкие от математики выкладки коллег, ревельский спикер вспомнил Репинское полотно «Торжественное заседание Государственного Совета», написанное в этом зале заседаний.

Однако, сегодняшние обитатели дворца больше походили на революционных матросов. На ум пришли и баррикады августа 91-го, когда Мариинский стал центром сопротивления ГКЧП. В 1902 году на этих ступеньках террорист смертельно ранил Министра Внутренних Дел Сипягина.

Официальный визит завершился на высокой ноте в Мариинском дворце, где стороны в торжественной обстановке подписали протокол о намерениях. Бесполезный документ не предполагал никаких обязательств, кроме укрепления и расширения сотрудничества в области балета. И борьбы с нищетой!

Общественность в Таллине встретила весть о потеплении отношений с северным соседом без ликования. А придворная пресса назвала соглашение «предательством национальных интересов». После дерзкого наскока таблоидов за оппозиционную столичную власть взялись и новые министры. Радикалы требовали вернуть эстонские Печоры и Комаровку!

Мэр города получил приглашение в МИД, где его подвергли остракизму за поездку в Санкт-Петербург. Глава ведомства дал понять городничему, что потепление отношений с Северным соседом не входит в планы министерства… на ближайшие 50 лет.

Взбешённый градоначальник дерзко огрызнулся:

– Ваше ведомство живёт директивами Госдепа! Разве можно говорить о какой-то перспективе. Может быть, вам и дадут подержаться за ногу хозяина. А в лучшем случае погладят по головке.

В районной управе не прекращались партизанские вылазки мятежных замов, которые превзошли себя, соревнуясь в травле Боба. В ход уже шли приёмы средневековой инквизиции и царской охранки. В конце концов, на Романова натравили армию районных пенсионеров, получивших приглашение к главе райсовета для уточнения размеров пособия.

Взрывного эффекта повесток не могли прогнозировать даже сами авторы бесчеловечной акции. И уже через пару дней в кабинет политика выстроилась многотысячная очередь бабушек, которые требовали обещанных денег. Её хвост спускался с третьего этажа по коридорам и лестницам на улицу, дважды огибая здание по периметру. Здесь теряли сознание от духоты и падали в обморок прямо на ступеньках, поэтому у входа неустанно дежурила скорая.

Боб грубо вломился в кабинет префекта Галкина с бланком приглашения в руке. И учинил там разнос: – Срочно найди мне акробатов, кто это сделал! Чувствую, ноги растут из соцотдела! Там вся база данных пенсионеров и инвалидов. Сейчас же выдать всем, кто в очереди по 500 крон. При предъявлении пенсионной книжки. И не задавать старикам идиотских вопросов.

Романов с Рокки отконвоировали удивлённого Галкина в отдел соцобеспечения, где в первом же компьютере обнаружили болванку искомого приглашения. Здешние казнокрады готовились «распилить» очередные 2 миллиона крон, отведённые на пособия старикам и инвалидам.

Пачки новеньких пятисоток в банковской упаковке только что разложили по конвертам, поделив по-братски между высшими чиновниками. Улики валялись прямо на рабочем столе начальника.

Депутат срочно вызвал префекта полиции с оперативной группой. Эксперты изъяли из сейфа ещё 6 миллионов социальных крон и фиктивные ведомости с автографами уже получивших пособия граждан. Которые ни ухом ни рылом…

А проверка личных банковских счетов работников отдела выявила ещё 8 миллионов адресной поддержки малообеспеченным расхитителям. После национализации этих активов отдел в полном составе перевели в уютные зарешёченные номера с видом на залив, где как раз подошло время обеда. Привыкшие к спагетти а-ля карбонара, подследственные отведали похлёбки из макарон, которые подавались к ужину отдельным блюдом.

Дело возбудили по факту хищения. Ушлые демократы нового призыва изъяли из УК все статьи за экономические преступления, поэтому соцработников задержали за обычную кражу.

Но при изъятии средств в бухгалтерии имела место и попытка суицида. Бросив прощальный взгляд на реквизированные миллионы, главбух соцотдела выпрыгнула в открытое окно. Она парила в воздухе с воплем «убийцы!», но только недолго. Накануне отдел перевели на первый этаж, поэтому рассеянная бухгалтерша угодила прямиком в мусорный контейнер.

Все возвращённые миллионы тут же раздали пенсионерам в очереди из расчёта по 500 крон на лицо. В связи с задержанием соцработников на выдачу пособий срочно бросили районо и культотдел, которые ещё только готовили свой распил.

Слухи о небывалой щедрости районной управы мгновенно облетели город и все последующие дни здание окружали толпы страждущих. В тёмных коридорах уже кипели схватки за места в очереди под лозунгом: «Вас здесь не стояло». Перед дверью соцотдела подрались ветераны войны: бывший красноармеец избил пожилого эсэсовца. Но неотложку вызвали обоим. После двухдневной осады кабинета Романова экстренно открылись кассы соцотдела во всех домоуправлениях и культурном центре.

В других районах города, где выплаты не производились, проходили демонстрации и марши пустых кастрюль. Старики оккупировали свои префектуры, блокировав все входы и выходы. О жертвах и разрушениях не сообщалось. Городские чиновники за глаза проклинали Боба, но открыто бросить камень в председателя комитета горимущества они не решались.

Под окнами тысячеголосый хор пенсионеров скандировал:

– Воры, жулики, мародёры! Верните наши деньги!

Последнее, безусловно, соответствовало действительности. Романов безоговорочно признавал обоснованность таких обвинений, хотя самолично успел приватизировать только ржавый сухогруз. По цене металлолома.

Решение пришло неожиданно. После долгих бесплодных совещаний городское руководство привело столицу к первому дополнительному бюджету за текущий год. В ходе обсуждения документа Горсобрание обратилось в Минсоцдел с требованием срочно закрыть обязательства перед столицей в части пособий пенсионерам.

Сумма дефицита достигла сотен миллионов, а правительство задумало прокрутить фонды в частном банке. Ультраправые умудрялись гадить оппозиционной мэрии по мере сил, сбросив горуправе всю сумму за месяц… до конца бюджетного года. Израсходовать 100 миллионов в авральном порядке не позволял бюджетный кодекс. И государственный контроль.

А это значило, что в первый же день нового года вся сумма обнулится в пользу государства. Следовательно, Боб оприходовал средства фондов в порядке авансовых платежей, создав тем самым прецедент для дополнительного бюджета.

Для окончательного решения вопроса в загородной резиденции градоначальника собрался консилиум вице-мэров и глав районов. Досточтимые отцы города в поисках выхода долго бродили в лабиринтах свода законов о местном самоуправлении. Председатель комитета Романов участвовал в совете старейшин в качестве недремлющего ока законодательной власти.

Выслушав занудные реляции финансистов о «деквалификации локальных регулянтов», он встряхнул захрапевшего у микрофона вице-мэра Громова. Сиятельный князь повысил голос:

– Вы тут проводите правовой семинар по проблемам муниципалитетов! Но нам сейчас нужен нестандартный ход. Три чтения дополнительного бюджета и новый порядок начисления пособий нам до конца года не осилить. Значит, запускаем дурочку для Минфина, прокуратуры и Госконтроля. Горуправа и Горсобрание принимают целую линейку взаимоисключающих постановлений, решений и распоряжений, а райсоветы штампуют свои подзаконные акты о социальной поддержке. Аппарат финотдела, тем временем, быстренько раздаёт деньги населению.

При словах «раздаёт деньги» Громов проснулся окончательно:

– Мы в Горуправе принимаем порядок выплаты пособий, а ты в Горсобрании его отменяешь, предлагая иную процедуру. Райсоветы повсеместно вырабатывают свою законодательную базу, отвергая общегородскую. При большом стечении народа районные депутаты принимают сотни постановлений аккордно. В каждом документе не более ста фамилий соискателей пособий. Так мы усложним задачу судам. Оспаривать сотни постановлений райсоветов не возьмётся ни один судья! Подобная практика может создать нежелательный прецедент.

Сияющий князь Романов снова взял слово:

– Теперь обсудим, что нам за это будет. Обвинить любого из нас в нецелевом использовании средств невозможно. Все решения приняты в духе закона коллегиально, а чиновники действуют согласно его букве. Мы удовлетворяем родного избирателя и отрабатываем свой номер за социальной ширмой. Выводим упомянутые 100 миллионов в подконтрольный банк, через который и осуществим платежи пенсионерам.

Вице-мэр по финансам элегантно закончил комбинацию:

– Перед вами, как раз совладелец такого банка, где за 100 миллионов вам будут крайне признательны. Пенсионеры получат их сполна, но с некоторым опозданием. Мы, как политики, тоже относимся к группе риска и имеем право на социальную поддержку. И, заодно, утрём нос правым радикалам.

Следующий шаг к мировой славе Боб сделал в конце недели. Вместе с извещением о пособии в почтовых ящиках пенсионеров появились чёрно-белые листовки: «Они нас ограбили». Крупнейший городской район взорвали фотографии шикарных испанских вилл замов Галкина, представленные на фоне миллионных банковских платёжек и смет фиктивных ремонтных работ.

Рядом поместили снимки капитально «отремонтированных» по приёмным актам многоэтажек, с которых сняли даже входные двери и водосточные трубы. Разъярённые авторитеты Леон и Реваз мигом подсчитали общую сумму недоимок в общак.

По настоятельной просьбе Боба братаны подготовили своё исковое требование к казнокрадам. После ознакомления с суммой три заместителя подхватили вирусный грипп с осложнениями на опорно-двигательный аппарат. Всю троицу круглосуточно поджидали у входа в управу нанятые Бульбой молотобойцы. И пенсионеры с тухлыми яйцами. Кроме того, кабинеты чиновников ежедневно навещали гигантские человекообразные, сотрясая запертые двери.

Романов прозрачно намекнул префекту Галкину:

– Ты не спеши увольнять тройку, пусть помучаются. Тем более, для них граница закрыта надолго. Лет на десять!

В этом случае, больничный спасал казнокрадов не только от увольнения. По давней традиции при осаде крепости захватчики всегда перекрывали воду, что вызывало эпидемии, унося тысячи жизней защитников. Вспышка чумы при блокаде Ревеля войском Петра I привела к сдаче города. Однако, русский генерал Бауэр благородно выпустил остатки шведского войска через Морские ворота. Капитулянты ревельского гарнизона под развернутыми знаменами навсегда покинули город. В колонах по шестеро

В наши дни, получив вотум недоверия, градоначальники впадали в длительную и глубокую депрессию, оттягивая отставку и сдачу дел. Иногда за импичментом следовала статья о хищениях в особо крупных. Рекорд болезненности принадлежал главе Коммунального Департамента, чей недуг длился два года, сохраняя стаж и выслугу лет. Вороватого чиновника поддержал Верховный суд.

В конце концов, к процессу подключилась и подогретая Бобом самая демократичная пресса. Жёлтые страницы таблоидов обрушили на читателя виды испанских резиденций чиновников в 3D и копии фиктивных актов приёмки ремонтных работ на несколько миллионов. Городские зодчие, исходя желчью, втаптывали в грязь проекты своих пиренейских коллег. Журналисты обсуждали квартиры, полученные комиссарами полиции от расхитителей, за отказы в возбуждении уголовных дел.

Настал черёд действовать и куратору городской полиции вице-мэру Громову. Первым на ковёр был вызван столичный префект, сразу занявший в кабинете непримиримую позицию:

– В стране рулят правые силы и с этим надо считаться. Любой неугодный заокеанским кураторам получает здесь пожизненный «волчий» билет без права на помилование. Лучше подчиниться, чем воевать! Скоро мы вытащим наружу все ваши делишки с Бобом, тогда и посмотрим. Камера с видом на залив!

Громов доложил официальную позицию Горуправы:

– Считай, один «волчий» билет ты уже получил! Твои держиморды травили наш союз на выборах, а сегодня пасут новое городское руководство. Хотя ты и подчинен МВД, Городское собрание объявит вам с комиссаром вотум. Голосов нам хватит и министру придётся отправить вас с директором в отставку. Мой совет: уходите добровольно! Иначе в прессу пойдут материалы о полицейских борделях и ментовском рэкете на рынках. Там есть и твои фотки.

Взбешённый префект пулей вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью. А через час он уже совещался с подконтрольным комиссаром криминальной полиции:

– Не знаю с кого начать? Сначала успокоим Громова: его плохо охраняют. Эта мразь угрожает мне компрой и журналюгами! Не дай бог раскопают наш туркменский трафик, тогда кранты! Сегодня же вечером вся уличная преступность просто обязана обрушится на головы Жеки и Боба. Поручи акцию чеченам: у них это дело поставлено на поток. А следы пусть ведут к пермским. Так надо!

В этот момент Громов изучал, полученные от агентов Рокки, материалы и сокрушался. Ему всегда претило ковыряться в папках с доносами и анонимками, добытыми через своих информаторов. Во что бы то ни стало хотелось одеть перчатки. На аппарат городской полиции поступало множество жалоб. Картина открывалась крайне неприглядная…

Младшие чины, не стесняясь, «рубили капусту» на рынках и в киосках уличной торговли. Рабочий день констеблей начинался с обхода будок и базаров на подведомственной территории. Во время рейдов они набивали карманы и, как водится, изымали полные мешки продуктов, не брезгуя сигаретами и жвачкой. После обеда проверяли алкогольные магазины и бары, а ближе к вечеру – массажные салоны и вертепы, выполняя там контрольные закупки. Самые ретивые служаки не упускали возможности проконтролировать выполнение санминимума киоскёршами, запираясь для этого в будках. На гигиенический перерыв.

Горемычных торгашей на рынках обривали бандитские и полицейские крыши, грабили чиновники и аферисты, превращая бизнес в мартышкин труд. В папках попадались и редкие жалобы на работников управ, требовавших взятки не по чину. Впоследствии, полицейская верхушка учредила свой общак, назвав его «фондом содействия», куда заставляли делать пожертвования всех предпринимателей.

Таким образом, в подконтрольном Романову районе под охраной полиции процветали подпольные водочные заводы, тайные цеха по разборке ворованных автомобилей, нарколаборатории и притоны. Стандартный набор товаров и услуг любого постсоветского города тянул на сенсацию только при упоминании, связанных с махинаторами боссов МВД. К счастью для себя, Громов дозвонился Бобу.

Внутренний голос призывал посоветоваться с ушлым жокеем. Романов сразу ответил на звонок: – Sää on pilvinen (финск. Погода дождливая). А, как у вас в мэрии? Hemmetti! (финск. Чёрт!)

Телефон числился за финским сантехником и обслуживался бесплатно. Взволнованный вице-мэр вкратце описал свою короткую встречу с префектом, не забыв про бурный финал.

Боб резко оборвал разговор: – Только не выходи из мэрии! Уже вылетаю! Я знаю этих одноклеточных ублюдков. Теперь за нами будут охотится люди комиссара!

Пока предрайсовета добирался до мэрии у входа запылала служебная «Maxima» Громова и на возгорание выехали все пожарные расчёты города. Так пришло понимание, что вице-мэру подчиняется ещё и Пожарно-спасательный департамент. Автомобиль функционера тушили 16 дружин огнеборцев и лично директор ведомства, который поддерживал давление в гидранте на хорошем русском языке.

Залив мимолётом два троллейбуса и трамвай, спасатели погасили машину пожарной пеной. Придворная свита, выскочив из здания, констатировала полную амортизацию автотранспортного средства за номером «TLN 004» марки «Nissan Maxima QX». Подъехавший на место Романов сразу же выставил охрану по периметру и доложился потрясённому мэру:

– Коалиция наносит ответный удар! Пора кончать с ментами и подранками в управах. Без монолитной команды мы никто, поэтому никакой жалости к назначенцам правых сил. Выносим за ворота всех глав департаментов, районных администраций и канцелярий. Префект полиции бросил нам перчатку и лично я вызов принял! А ты, как знаешь!

В той жизни градоначальник поучаствовал в полётах Валькирий и водочных караванах, а поджоги машин считал мелкой неприятностью. С недавних пор он полностью зависел от московских связей Боба, который одним звонком мог прихлопнуть налаженный бизнес мэра.

Городской голова в который раз переступал черту:

– Плевать! Менты для нас расходный материал! Одним больше или меньше! Какая разница? Как мэр, не потерплю открытого противостояния. А поджог – это демонстрация силы. Сливай в прессу всё что есть и даже то чего нет! Я буду готовить наших к вотумам недоверия префекту и городскому комиссару.

Громов подобрал на пожарище оплавленную мензурку из термопластика: – Смотри-ка, здесь работал профи. Это химический запал, а значит применялся напалм. Поэтому тачка сразу и запылала, как спичка. Думаю, теперь всем ясно кто за этим стоит. Боевой пирогель сегодня в магазинах не продаётся!

К вельможной компании сбоку пристроился глава пожарного ведомства. Безгранично лояльный брандмейстер так и не успел закончить Академию МВД СССР, но получил там блестящую подготовку. Вольнослушателя из независимой Эстонии выставили за порог заведения, как только Прибалтика установила пограничные столбы. Сегодня у него появилась возможность заявить о себе новой городской власти, начинавшей свой выборный срок с огоньком.

Поэтому бывший полковник доложил по команде:

– Господин, хярра мэр, осмелюсь довести до вашего сведения! Это работа бастрюков из спецшколы под Ереваном! Их почерк! Недоделанные обсосы канают под диверсантов. Вроде, уже третий пистон за неделю от горных козлов.

Вице-мэр пнул ногой обгоревший протектор: – Значит, чечены тоже в теме! Кто б сомневался? Обсосы штопанные! Жаль «Максимку», ведь и трёх тысяч не прошёл. Для страховки будем возбуждать уголовное дело, и не мешало бы ответить заказчикам.

Боб отыскал на пепелище универсальную отмычку, которой пользовались только ушлые профессионалы: – Вот ещё один вещдок. Я начинаю созревать для ответных мер.

У здания мэрии уже собирались репортёры с камерами и фотоаппаратами. Щёлкали вспышки и загорелись съёмочные софиты, а неутомимый Першинг ощупывал бицепсы блондинок из сборной Грузии по боксу. Полицейские, не скрывая радости, обтянули пожарище заградительной лентой, а чиновники без комментариев удалились на вечернюю вахту. Город ни на секунду не оставался без руководства.

***

Первый ответный удар по полицейской группировке подготовили боевики из подчинённой Рокки бригады Тунгуса. Налётчиков переодели в форму спецназа команды «К». В полночь головорезы нанесли недружественный визит на арендованный у химзавода участок нитро растворителей. Здесь круглосуточно разливался безумно популярный у населения дешёвый ароматный стеклоочиститель «Экстра столичный».

Эликсир содержал 40% этилового спирта. Бытовая химия акцизом не облагалась и чистейший реактив с этикеткой популярной водки разлетался по киоскам и рынкам. Знакомая миллионам наклейка предупреждала потребителя: «рекомендовано только для наружного употребления». Мойщикам окон состав предлагался в ёмкостях 0,33 и 0,5 литра, а для больших витрин – в литровой таре.

После применения химиката все столичные теплотрассы просто сияли чистотой. На соседней линии это же средство разливали в фирменные бутылки водки «Абсолют». Этикетки и акцизные марки изготавливала дружественная типография общества глухонемых за углом.

Аналитики службы безопасности «Global» считали заводик главной кормушкой префекта и комиссара криминальной полиции. Офицеры «крышевали» объект со дня его открытия. Даже охрану территории осуществляли вооружённые постовые в форме, разумеется, в свободное от несения службы время.

Налётчики где-то раздобыли точную карту химкомбината и всех его подземных коммуникаций. В операции приняли участие и нанятые Рокки полицейские мордовороты из группы захвата, которые вломились на предприятие, оседлав революционный тепловоз. За ними шли ряженные спецназовцы в масках с короткими автоматами, уложившие в грязь всю охрану. Работяги на линии разлива, увидев вооружённых бойцов, побросали бутылки и разбежались по территории.

Но водочный цех геройски защищался ещё целых 15 минут, подняв руки только перед гранатомётчиками. Во время обороны защитники уничтожали продукцию цеха перорально.

Очистив оба участка от персонала, Тунгус и Рокки забросали линии гранатами. Этиловый спирт в баках вспыхнул мгновенно и огненной рекой хлынул по цехам. Оставшиеся в тупике цистерны подцепили к тепловозу и вывезли на свободный путь по соседству с крупным торговым центром.

Там их наутро распробовали местные жители, издалека завидев манящую надпись «Спирт». Бесконечная очередь с вёдрами и канистрами надолго перекрыла движение транспорта по шоссе. Весь стотысячный район гулял две недели, пока не опустели обе цистерны.

Продажи очистителя упали до нуля, зато резко подскочили объёмы реализации солёных огурцов и селёдки. Полицейские попытались было навести порядок, но вскоре и сами пополнили ряды дегустаторов.

Утро следующего дня взорвалось в кабинете префекта телефонными звонками и радиосводками о пожаре. Бодрые эфирные голоса рапортовали о квадратных метрах сгоревших цехов. В былые времена Всесоюзное радио с таким же задором радовало нас небывалым урожаем зерновых на Кубани.

Первый зам префекта сокрушённо ревел в трубку:

– Огнём уничтожены обе линии и вся готовая продукция. В налёте участвовали отморозки из команды «К» и волкодавы спецбатальона. Все были в казённых масках.

Городской префект дико заорал в ответ:

– Найти и наказать уродов! Бегом! Поднять на уши всех! Я вас научу работать! Недоноски!

Но через час сотовый оператор огорчил полицмейстера ещё раз. Офицер получил сообщение: «Прекращаем обслуживание номера в связи с неуплатой». А спустя полчаса секретарша положила на стол письмо из банка о расторжении лизингового договора на служебный джип.

Внедорожник шефа полиции также оплачивала Таллинская мэрия. Жандарм расстроился и впервые за десять лет забыл похлопать по попке кадровую секретаршу. Девушка обиделась: за эти годы она привыкла с утра поднимать жизненный тонус босса. Задевало и полное отсутствие интереса к её новому французскому белью, которое обошлось в половину зарплаты.

Но сегодня префект потерял основной источник дохода, и вместе с ним автомобиль и связь. А день только начинался.

Начальник полиции буквально молился на подпольный завод, который достался ему год назад в ходе обычного полицейского рейда. Его огольцы накрыли производство в самый разгар рабочего дня, когда рабочие загружали очередной грузовик с пойлом. Директор шарашки, проведя весь вечер в камере с пакетом на голове, назвал имя и телефон хозяина, которым оказался малоизвестный авторитет Буратино. Из приблатнённых.

Через неделю стороны заключили соглашение, по которому завод запускался на полную мощность, а полиция переставала замечать на прилавках стеклоочиститель и левую водку.

Но этой ночью завод спалила банда Рокки, и префект не представлял, как жить дальше? Кроме того, ему угрожали импичментом, и таинственная процедура отстранения вызывала настоящий животный страх.

Полицмейстер живо представил, как после голосования депутаты сдерут с него погоны и нашивки, а потом пропустят сквозь строй бабуинов в итальянских костюмах. Напоследок спикер сломает над головой обвиняемого депутатскую указку.

Вдобавок, он получил уведомление о досрочном расторжении договора найма своей городской квартиры. Декабрьское солнце на горизонте со скрипом отрывалось от силуэта старого Таллина. А утренние газеты вывалили в публичное пространство свежую порцию вонючей заказухи.

Репортёры ассенизаторы основательно поковырялись в отходах жизнедеятельности полицейского аппарата, наполнив передовицы сенсационным содержанием. Естественно, здесь не обошлось без фотошопа в ранней версии. Трогательная фотосессия префекта в подшефном борделе с авторитетами обсуждалась даже в доме правительства. Впрочем, глава МВД и раньше планировал убрать лихого полицая, который не признавал знака «деление».

Сегодня этот момент настал: – Давно пора ломать префекта, пусть даже руками оппозиции. Как бы он не запел перед камерами, с кем и как делился. Я об этом позабочусь!

Премьер нахмурился, глядя в окно на облезлый фасад парламента: – Первым лицам пора выгуливать бюджет следующего года в думе, а мы всё топчемся с кандидатурами новых министров. Как там с голосами? Говорят, вице-спикер обещал помочь по конкретным кандидатам, но на определённых условиях? За версту чую – договорился с Бобом!

В это же время глава райсовета принимал работу Рокки:

– Всё залудили, как по нотам! Спалили оба цеха вместе с товаром и типографию не забыли. Сейчас там полно журналистов, да ещё нагрянула бригада из налоговой инспекции. Тамошнего материала с головой хватит на 10 уголовных дел, и менты порвут друг друга, как ротвейлеры.

Боб не разделял оптимизма коллеги: – Судя по всему, на нас с Жекой поступил заказ. Твоя задача добраться до исполнителей, причём уже вчера! Они не остановятся пока не выполнят работу, но какую? Мы не знаем. Пора вводить в районе чрезвычайное положение. Как в такой обстановке открывать наш новый рынок?

Капитальный ремонт арматурного цеха подходил к концу, и торговцы потихоньку завозили на объект прилавки и оборудование. Товарные запасы гноили в таможенной зоне.

Дату открытия рынка пока держали в тайне из соображений безопасности. Боб не спешил запускать новый проект, пока не устоялись волнения в городе. Загнанный в угол шериф мог испортить праздничную презентацию гигантского крытого рынка, который уже окрестили «гипермаркетом». В ближайшее время предстояло подготовить комиссаров к мысли, что с новой точки им ничего не обломиться.

Громов закрылся в своём кабинете, где одним глазом просматривал распечатку телефонных звонков префекта, полученную сегодня у оператора. Красным карандашом он подчёркивал знакомые номера братков.

Сидящий рядом Тайсон отрешённо комментировал пометки:

– Сплошь и рядом номера братанов. Полицай потерял бдительность и звонит корешам со служебного. Плевать он хотел на прослушку, а зря! Разговоры в сети NMT принимает обычный сканнер. За последнюю неделю мы кое-что услышали и записали.

Вице-мэр кивнул: – Значит, чечены получили по этому телефону добро на поджог моего «Максима», а потом доложили о выполнении. Займись-ка владельцами этих номеров, но не наглухо! Сначала хорошенько их вытряси.

Романов подошёл к окну своего кабинета, откуда открывался шикарный вид на рубежи обороны района. На чердаке и крыше под видом трубочистов засели снайперы из отряда Рокки, специально выписанные из Якутии. Вся мэрия с нетерпением ожидала развязки истории, и жокей включил последний отсчёт:

– Бульба, бери эти три телефона на контроль и отключай их вместе с хозяевами. Срок тебе 48 часов, как в кино! В день отставки префекта все трое должны наблюдать всхожесть озимых из-под земли. Уловил?!

Друзья Рокки из конторы сотового оператора мигом установили местонахождение тройки по сигналу их мобильных телефонов. Сразу же после поджога «Ниссана» трио боевиков отправилось в элитный мотель для избранных «У Нобеля», ставший любимым местом отдыха диверсантов-подрывников.

Администратор притона давно поддерживала с Бульбой неплатонические отношения и без колебаний выдала боевиков:

– Чеченцы зависают здесь со вчерашнего вечера и два раза меняли девочек. На данный момент они крепко обкурились и отдыхают в номерах.

А тем временем, авторитетные отцы города гадали: каким же будет асимметричный ответ Громова на поджог автомобиля? Новый статус вице-мэра требовал примерно наказать беспредельщиков и выставить их скальпы на всеобщее обозрение, не замарав при этом честь мундира.

На этот случай в отделе логистики компании служили два бывших инструктора «Альфы», которые по привычке провели последний отпуск в солнечной Абхазии. Отдохнули на славу, оставив гвардейцам из «Мхедриони» по десятку зарубок на прикладах.

В этом сезоне впервые за много лет пустовали пансионаты Геленджика и Гагры, куда повадились вооружённые бойцы из отрядов национальной гвардии. Ну а ведомственные санатории и дома отдыха облюбовали бородатые чеченцы с РПГ и ПКМ, отгонявшие грузинскую гвардию на исходные рубежи. Вместо пляжей таллинские дикари загорали в зелёнке, натянув на головы камуфляж. Все воюющие стороны охотились за снайперами, а поймав, казнили с особой жестокостью. На безымянных высотках здесь и там виднелись отрубленные головы бедолаг на шестах.

Но нашу парочку бог миловал от засад, и приятели привезли из отпуска не только приятные воспоминания. Гонораров скупых абхазов с трудом хватило на ленд-лизовский джип… каждому.

Этим вечером спецы оседлали единственную дорогу в мотель с целью обновить необстрелянные винтовки с оптикой ночного видения. Им не терпелось сделать первые риски на новеньких прикладах СВД-3. Охотники за скальпами затаились в ельнике перед мотелем «У Нобеля» в ожидании выхода целей на водопой. Пока парочка наслаждалась речным пейзажем, к стоянке подъехала аварийная бригада водоканала с инструментами.

Стало быть, в городе и помимо Громова хватало желающих поквитаться с горцами. Через прицелы ночного видения бросалась в глаза профессиональная подготовка ремонтников канализационных стоков. Как оказалось, один из аварийщиков поработал в карьере взрывником и привык к масштабным подрывам горных пород.

На этот раз его фантазию ограничивал только дорожный просвет «Мерседеса» горских князей. Закончив работу, минёр картинным жестом отобразил размер заряда и сыграл губами похоронный марш. Результата пришлось ждать до полуночи, но он того стоил.

Пролетавший над мотелем пассажирский «Фоккер», подбросило взрывной волной на десяток метров и в кабине проснулся второй пилот. Катапульта взрыва перекинула «Мерин» с пассажирами через трёхметровый забор, разбросав обломки по лесополосе у притона.

Вокруг уже начали собираться люди: кто-то выбежал из мотеля, а из бара выкинуло посетителей… вместе с рамами и стёклами.

Остов «шестисотого» пылал вместе с кавказцами, лежа на боку за оградой. Третий участник банды выпрыгнул из борделя в окно и подошёл к горящей машине. Помочь собратьям он уже не мог. Здесь его и настигли пули логистиков из «Global», после чего, потяжелевшее на 27 граммов, тело рухнуло прямо в огонь.

Пьяные аборигены устроили у погребального костра ритуальные пляски с бутылками и кружками. Убиенных чеченцев ненавидел весь район с прилегающими окрестностями, а особенно, рыночные торговцы и путаны.

Взрыв «У Нобеля» записали на счёт Громова: считай Романова, с большим знаком «плюс». Акция наглядно продемонстрировала изменение расклада сил в столице. Новая городская власть приняла бой по всем правилам военного искусства, и префект полиции ответил на вызов.

Полицмейстер второй день снимал стресс в подшефном вертепе на окраине, не забывая руководить оттуда силами правопорядка. Весёлое заведение функционировало под крышей ресторана и «почасовой бани холостяков», фактически выполняя функции школы проституток.

Сюда перед выходом на большую панель попадали молодые дарования из провинции, проходя под надзором блюстителей бесплатное обучение древнейшему ремеслу. Полицейское начальство столицы частенько снимало сливки в здешних номерах по праву первой ночи. Комиссары проводили контрольные закупки на новичках, тем самым давая путёвку в жизнь лучшим из лучших.

В дальнейшем их ждали вертепы в Турции. Префект, как мог, боролся с рутиной и формализмом во вверенном ему подразделении, демонстрируя творческий подход к борьбе с преступностью. В арсенале сыщика преобладали ролевые игры.

Сегодня он в мундире офицера гестапо проводил допрос партизанки. Пристёгнутая к креслу наручниками швея-мотористка из провинции гневно протестовала. Отказываясь от дачи показаний:

– Не услышишь от меня ни слова, палач! Давай, бей!

Префект расстегнул полицейский китель и достал плётку из секс-шопа. Предстояла самая увлекательная часть допроса – неоднократные насильственные действия сексуального характера и активная вербовка комсомолки.

Уже через полчаса он перешёл к заключительной фазе, пристегнув разведчицу наручниками к железной кровати:

– Твоё московское начальство сейчас пьёт коньяк. Тебя давно списали, а на родине попадёшь в лапы СМЕРШа. Будешь работать на меня! Не слышу ответа? Открой ротик!

Гестаповец расстегнул брюки, достав свой главный аргумент.

– Бух! Бух! – Внизу грохнул выстрел, а затем ещё серия. Гремела падающая мебель, послышался душераздирающий женский крик и шум борьбы. Префект натянул спавшие брюки и, не снимая гестаповского мундира, сбежал по лестнице в бар. Напоследок он запомнил яркую вспышку света, от чего мгновенно потерял сознание. А когда полицмейстер очнулся, в баре уже работали его смежники из управления.

Подгулявшие гости разгромили кабачок, перебив мебель и окна. Крепко досталось и охране, ну а шеф полиции подвернулся громилам под горячую руку. Его фотографии в гестаповском мундире на лестнице вертепа облетели все вечерние газеты.

А днём позже Городское Собрание без колебаний отправило префекта в отставку большинством голосов. На том же заседании депутаты одобрили кандидатуру нового начальника полиции, пообещавшего залу побороть проституцию за год. Согласно Закону о Полиции всё руководство префектуры подчинялось верховному комиссару и министру, но назначалось только после одобрения Городской Думой.

Не имея возможности командовать блюстителями порядка, мэрия добивалась расположения стражей порядка с помощью служебных квартир и автомобилей. В крайнем случае, градоначальники не брезговали щедро премировать наиболее отличившихся.

***

Первый рабочий день нового префекта стартовал в Восточном районном отделении под присмотром Громова и Романова. Политики с удовольствием принимали построение личного состава, вызывавшее противоречивые чувства у руководства. Комиссар поприветствовал подчинённых, а шеренги невпопад выполняли команду «Смирно»! Внешним видом и выправкой войско напоминало обозников батьки Махно.

В одном ряду не по ранжиру стояли разнокалиберные мужики и тётки в помятой и давно нечищеной форме. Пройдя вдоль строя, Боб ощутил всю гамму правоохранительных ароматов от водочно-коньячных перегаров до дорогих французских духов. На мгновение он задержался перед статной светловолосой комиссаршей.

Мадам с успехом могла участвовать в конкурсах красоты для пышных. Обворожительно улыбнувшись, она вручила Романову свою визитку: – Обязательно позвони мне! Я буду ждать!

Во втором ряду депутат заметил бывшего капитана ГАИ Кашубу, который в конце 70-х устроил настоящую охоту за машиной ди джея.

Всё началось летним вечером, когда Боб отказался выходить из «Нивы» для проверки документов. Шёл проливной дождь, но мотоциклетный инспектор заставлял водителей выходить из машин. После конфликта гаишник целенаправленно ловил «звезду» днём и ночью, задумав лишить его прав… пожизненно.

Документы на злостного нарушителя Романова регулярно уходили наверх, откуда каждый раз возвращались с пустяковыми штрафами. Руководство ГАИ тактично ограничивалось устным предупреждением! Но Кашуба не прекращал своих посягательств и начальство перевело ретивого служаку на бумажную работу.

Почувствовав недобрый взгляд давнишнего подопечного, экс-гаишник втянул голову в плечи. Но Романов давно забыл старые обиды, ему хватало новых. Однако он напомнил ретивому инспектору незабываемые моменты уходящей молодости:

– Помнишь, капитан, как проверял у меня валидол в аптечке и давление в запаске? Какое было время, не забыл? А потом была погоня по ночному пляжу в грозу!

Кашуба вдруг оживился и поднял голову: – А, кстати, как там у нас сегодня с валидолом и зелёнкой? Аварийный знак?

Боб вздохнул и бросил прощальный взгляд на строй, откуда вместо груди каждого четвёртого выпирали необъятные пивные животы констеблей. Изредка бросался в глаза одинокий бюст четвёртого размера. Острый глаз политика заметил оттопыренные карманы полицейских, набитые мелкими купюрами от будочников.

Вдоль стены выстроились в ряд тяжёлые баулы с реквизированными на рынках «просроченными» сигаретами и водкой. Перед входом в префектуру владельцев дожидались новенькие иномарки, конфискованные у начинающих рэкетиров из соседнего района.

Префект тоже отметил шикарный автопарк своих новых подчинённых и пнул ногой свой старенький «Ниссан», который вмиг поржавел на глазах: – Да здесь пахать не перепахать! Для начала займёмся строевой и физподготовкой. Начнём с упражнения «упал-отжался».

Громов задержался перед «Гелендвагеном» героического начальника убойного отдела. Вице-мэр обожал напутствовать:

– Борись вдумчиво, а не, как твой предшественник! Мы с Вовой встали на кассу минимум на три года. Продержимся до следующих выборов. Станешь третьим – не пожалеешь!

Префект проявлял чудеса проницательности и ловил потоки сознания. В пустых глазах отражался убогий внутренний мир.

Внезапно мысли копа обрели речевую форму:

– Давно пора менять авто и выбираться из общаги. И, вообще! Где мой наградной «Маузер»? Красные галифе?

Заявленная точка зрения сразу нашла понимание, и полицмейстер тут же пересел на новый «Лэнд Крузер», который пулей домчал его до служебной квартиры. Престижный мобильник вручили шофёру!

В новом клубе Боба потом отдельно обмывали четыре угла апартаментов и каждое колесо джипа, включая запаску. Заодно макнули и свежие генеральские погоны префекта, которому судьба подарила возможность отличиться. После тостов за домкрат и погружной бензонасос начальственный кортеж возвращался в город без мигалок.

На пути отцов города, как в старые времена, стоял неугомонный констебль Кашуба с радаром и жезлом. Фигура гаишника в бронзе со штатным инвентарём удостоена почётного места в паноптикуме советской эпохи! По соседству с водопроводчиком и мясником. А героизм Кашубы предусматривал чугунный бюст на родине бывшего гаишника.

Кто осмелится затормозить эскорт «Крузаков» и «шестисотых» с номерами «TLN», летевший по центру под 140? Любой коллега из сопредельной страны оценил бы содеянное, как покушение на самоубийство. Но упрямый правдоборец, несмотря на мокрый снег, бросился оформлять протоколы на все пять машин. Камикадзе предъявил пьяным водителям показания радара и потребовал выйти из автомобилей.

Из кабины выскочил разъярённый полицмейстер, осыпав постовых потоками изречений из матерного словаря Перкинса второго издания. Для протокола сохранились только выражения «безмудый бастрюк» и «обхезанный мандюк», что уже говорило о громадном опыте оперативной работы. Не дослушав рапорта Кашубы, шеф полиции сорвал погоны со стоящих перед ним во фронт дорожников.

Он орал, заглушая порывы ветра: – Всем по «волчьему» билету за полное служебное несоответствие. С утра строевым в персональный отдел за документами. А теперь пошли вон!

Свежеуволенные в последний раз промаршировали к своему «Опелю» парадным прусским шагом. Под флейту и барабаны.

Вдохновлённый поддержкой мэрии, префект незамедлительно навёл порядок в рядах внутренних органов. И следующее построение Восточного отдела подтвердило позитивные изменения. Довольный генерал принимал рапорт у нового районного комиссара, которым стал бравый начальник убойного отдела.

В первой шеренге стояли по росту подтянутые молодцы, благоухающие недорогим одеколоном и пивом. Забронзовевших пузанов замаскировали во второму ряду и на флангах. Торбы с колбасами спрятали в дежурке.

А женский батальон под командой белокурой комиссарши сомкнул ряды бюстов в хвосте колонны. Боб с улыбкой вспомнил секс-бомбу Каллахан из «Полицейской академии».

Ди джей уловил её очередной призыв к соитию:

– Позвони же, наконец! Я так соскучилась.

Сегодня нашёлся и повод для повторного визита в отделение, сотрудники которого возбудили на Романова целых 15 дел об административных правонарушениях. В основном по фактам выгула собак, неправильной парковки и превышения скорости. Как выяснилось, Боб ухитрился выгуливать дога, ротвейлера и мастифа в десяти городских парках одновременно. Да ещё и без намордников и поводков.

Префект вызвал перед строем авторов этих протоколов и публично сорвал погоны. Штрафные бланки он разорвал на глазах у подчинённых. На этот раз он был более разговорчив:

– 15 штрафов! И 15 безработных с «волчьими» билетами. Запомните нашего депутата и главу райсовета, автомобили которого никогда и ни при каких обстоятельствах не останавливать. А при необходимости оказывать всестороннюю помощь и поддержку.

У выхода из отделения Боба опять одарили служебной визиткой комиссарши с телефонами и, к удивлению депутата, номером расчётного счёта в кипрском банке. Значит, констебли уже перешли на безналичный расчёт!

Из отдела полиции Романов сорвался на заседание своей комиссии в Городской Думе, где поставил на голосование дополнительную повестку дня. Глава Думы тоже присутствовал в зале и поддерживал членов комитета своим авторитетом. Сегодня решался вопрос о продаже бросовых городских земель за 3 копейки.

Правда, через год, что держалось в тайне, город собирался построить на этой территории дорожную развилку. Тогда у счастливых покупателей появлялся шанс вернуть наделы городу по тройной цене, заработав по 5—6 миллионов чистыми. Побывавший однажды премьером, Глава Думы бездарно суетился, рвался на трибуну и, в конце концов, насторожил депутатов своим энтузиазмом.

Романов продолжал удивляться несовершенству человеческой натуры, припоминая недавнее сопротивление политика перспективному проекту «Мёртвые души – 4». Не дав народным избранникам расслабиться, Боб взял слово по праву главы комиссии. Ему было, что сказать народным заступникам:

– В нашем бюджете не просто дыра, а настоящий провал! Придётся заткнуть её средствами от продажи городского имущества. Эти участки тундры толкнём в первую очередь! К ним проявляют интерес скандинавы. Буржуи не хотят связываться с советскими зданиями и коммуникациями, а собираются всё строить с нуля и по евростандарту. Данные земельные участки отвечают всем требованиям западных инвесторов. Мы создадим там новые рабочие места. В несметных количествах.

Прослушав выступление Романова, депутаты единодушно одобрили проект продажи земель, забыв обсудить стартовую цену.

Глава Думы, растрогавшись, пожал жокею руку. В кабинете Боб напомнил бывшему премьеру азы фракционной дисциплины:

– С депутатами нахрапом не получится: голосование надо готовить на президиуме. Пусть председатели комиссий поработают с однопартийцами, а для этого ты им отрежь кусок бюджета. Тогда и получишь полный консенсус. Доброе слово с конвертом дорогого стоит. Классика жанра!

Политпросвет был прерван голосом секретарши:

– Пришёл бывший главный архитектор города. Он записывался на приём. Дедушка вне себя!

В отделанный дубовыми панелями кабинет без стука зашёл герой Соцтруда, привыкший открывать все двери левой ногой. Этот лауреат Ленинской премии застроил весь Таллин бетонными коробками, выполнив заветы партии. За что получил по заслугам государственную премию высшего достоинства. Поэтому с городским руководством он всегда был на «ты»:

– Слушай, Томас, давай рванём в Берлин! Там проводят семинар по реновации крупнопанельного жилого сектора. Полная санация старого фонда с утеплением фасадов, заменой техносетей и перепланировкой. Примут участие учёные, строители и банкиры. Немцы покажут первые реновированные дома единой серии. Может и нам какой кусок отломится?

Романов, как институтский приятель его отпрыска, держался по-свойски. Он выхватил у героя Соцтруда берлинский буклет и бегло пробежался по страницам: – Господа… разбойники, надо ехать и целой рабочей группой! Это проект нового десятилетия, рассчитанный на сотни миллионов. Технология нам давно известна. Главное – новые материалы, а деньги на европейские проекты мы найдём.

Депутат подошёл к карте города: – Огромный кусок нашего Таллина, за минусом старого города, парков и промзон, приходится на жилые кварталы. Из которых 80% составляют крупнопанельные и блочные дома всех возможных серий. Только в моём районе 700 таких домиков. Заклеим дырявые бетонные панели пенопластом и вставим стеклопакеты. Тогда сразу потребуется дополнительная вентиляция. Придётся полностью менять системы отопления, общей канализации, водо- и электроснабжения, реновировать лифты.

Лауреат вспомнил забытые навыки: – Всё это потребует 300 долларс на кв. метр и не изменит стоимость квартир. Наша жилплощадь пока продаётся по 250 долларс за кв. метр. Так что экономика здесь не пляшет, но мы сохраним городскую жилплощадь и коммунальное хозяйство. И, как мне кажется, получим доступ к ресурсной базе европейских банков. Отмыв в чистом виде!

Закончив выкладки, архитектор повеселел:

– Все мои домики после санации простоят ещё лет 50, хотя изначально мы их рассчитывали только на 25.

Неугомонный мэр, наоборот, вынашивал планы снести крупнопанельные трущобы на окраинах столицы. А сотни тысяч обитателей-неграждан депортировать на историческую родину! В Россию! Бесчеловечный проект одобрили в посольстве США и Эстонском МИДе.

Неподалёку… в конторе охранки заговорщически подмигивал цветной дисплей комплекса акустической разведки Hewlett-Packard. Радиус захвата прибора не менее трёх километров. По заведённой традиции востроухие слухачи вели объект на пару с топтунами из службы наружного наблюдения. Последние изучали здание мэрии визуально из окон штаб-квартиры, где их и засекла служба безопасности князя Романова.

Первая бутылка «Blue Label» подошла к концу и Боб распечатал вторую: – Дорогие товарищи, наш Ленинский лауреат собирается здесь вырастить ещё пару поколений трущобных троглодитов. Они активно размножаются в кулуарах Городской Думы делением и скоро захватят власть в столице. Только в этом случае твои микрорайоны точно снесут.

Пока допивали вторую бутылку, список делегатов международной конференции утопистов был готов. В него, как водится, включили ведущих урбанистов Городского Собрания. А именно: пару отставных генералов, местного юмориста, кинорежиссёра и уролога. Одним словом, элиту конструктивной оппозиции. Для спокойствия пригласили крупного психиатра.

Закрывая список, едва не забыли самого Ленинского лауреата, который в одиночку прикончил «Двин» урожая хрущевской оттепели. Бутылка сохранилась в мэрском баре от предыдущих хозяев. Осознав, что больше сегодня не нальют, главный архитектор оставил присутствие. Сиятельный князь Романов по горячим следам разворачивал умопомрачительные перспективы генплана «Нью-Васюки-IV».

Рухнули стены убогих хрущёвок, на месте которых творческий гений разместил ажурные пирамиды из стекла и бетона. Пока только в мыслях. Боб возненавидел героя Соцтруда, заполонившего столичные предместья крупнопанельным примитивом. Впоследствии, сталинский лауреат прорабатывал грандиозную программу «Жильё 2000», которая завершилась, не начавшись.

Депутатская пехота в спешке готовила к конференции необходимые учебные материалы: электрокипятильники, командирские часы, водку и икру. А председатель Горсобрания уже отправил устроителям конференции дополненный список советников, куда включили Рокки и группу прикрытия.

Слухи о грандиозном распиле евросоюзных фондов в землях бывшей ГДР подтвердились. И жокею нетерпелось лицезреть сам процесс. Поздним вечером в кабинете ди джея появился и генеральный конструктор запутанных финансовых схем, известный общественности в качестве советника Министра экономики. Говорят, в 80-е он искусно консультировал бразильских коллег при строительстве муниципального жилья, утопив в малярийных болотах километры трасс водоснабжения.

Загадочные трубы ушли в трясину вместе с дренажной системой и кабельными колодцами. Топь поглотила и ревизионную комиссию в полном составе, не пощадив проектной документации. Потери списали на хищных аллигаторов и кровожадных пираний.

Сегодня корифей был краток: – Немцы не любят возиться с подставными фирмами и фиктивными договорами. Слишком много свидетелей. Откатят через крупного поставщика стройматериалов, который поделится своими акциями на предъявителя.