Читать книгу Неукротимая красавица - Бертрис Смолл - Страница 6

Эллен, подхватив обеими руками юбки, спотыкаясь, бросилась обратно в замок и, разыскав владельца Грейхейвена, задыхаясь от бега и чувств, выпалила:

– Она уехала, лорд Хей! Катриона уехала!

Грейхейвен не сразу осознал происшедшее, зато жена его среагировала мгновенно:

– Что стряслось?

– Я сама ничего толком не знаю, миледи. Она выглядела такой счастливой, когда вернулась в Гленкирк, и все мысли у нее были только о свадьбе.

– Интересно, – задумчиво протянула Хизер. – Может, все это было только притворство?

– Нет-нет, миледи! Она влюблена в графа, это ясно как день. Они ведь…

Эллен зажала себе руками рот, но Хизер все поняла.

– Как давно?

– О, миледи!

– Эллен!

– С первой же ночи, когда нас не было. На следующее утро я обнаружила пятна крови, но началось все еще в рождественские дни. Только никакого насилия не было – в этом я совершенно уверена, миледи!

– Ты хочешь сказать, что они любовники? – возмутился Джеймс Хей, поняв наконец о чем речь.

– Ох, Грейхейвен, – бросила ему жена, – помолчи, а? Все это совершенно неважно, если свадьба через три дня. Эллен! Что делала Кэт сегодня после обеда? И куда могла отправиться?

– После обеда она, как всегда, немного поспала, затем взяла вышивание и отправилась в большой зал. Графа не было в замке весь день, так что поссориться они не могли.

Пришлось опросить всех слуг. Выяснилось, что те, кто видел Катриону в послеобеденное время, ничего особенного не заметили: напротив, девушка выглядела вполне здоровой и довольной жизнью.

– Что же в таком случае могло ее напугать? – задумчиво произнесла Хизер.

– Она вовсе не выглядела напуганной, миледи, – возразила Эллен. – Скорее кипела от ярости.

В это время со двора послышалось цоканье копыт и лай собак – это Гленкирки вернулись из поместья Форбсов, куда ездили для заключения письменного соглашения о помолвке Изабеллы Форбс. Весело переговариваясь, они поднялись в главный зал замка, но при виде сцены, представшей их взорам, остановились и замолчали.

– Что случилось? – прервал молчание граф.

– Это Кэт! – выпалила Хизер.

Патрик побледнел, и Хизер поспешила успокоить его:

– Нет-нет, с ней все в порядке.

– Тогда в чем же дело?

– Она умчалась из замка в страшном гневе. Почему – бог весть…

– Когда?

– Около часа назад. Ни с того ни с сего.

– Кто-то говорил с ней? Как вы узнали, что она покинула замок?

После ответа Хизер граф повернулся к Эллен.

– Она просто ворвалась в спальню, милорд, и потребовала, чтобы я отправилась в конюшню и передала ее распоряжение оседлать Бану. Я пыталась ее остановить, но она ни в какую! Никогда еще она не разговаривала со мной в таком тоне. Она была в своем старом костюме для верховой езды. Еще она сказала, милорд, сказала… Ну, в общем, что скорее выйдет замуж за самого дьявола, чем за вас! Затем пришпорила лошадь и ускакала. Я сразу же побежала к леди Хей и все ей рассказала.

– Должно быть, кто-то изрядно расстроил ее, – процедил сквозь зубы Патрик.

– Расстроил кого? – спросила Фиона, появляясь в зале. – И вообще, что здесь происходит?

Патрик обернулся к ней:

– Ты видела Кэт сегодня после обеда?

– Да. Сидела здесь, что-то вышивала.

Граф взглянул на брата, и Адам, кивнув, увлек будущую жену в библиотеку. Представ перед обоими братьями, Фиона перепугалась не на шутку.

– Что ты сказала Кэт, дорогая кузина? – ледяным тоном поинтересовался Патрик.

– Ничего особенного, клянусь! Так, перебросились парой слов о всяких женских штучках.

Адам схватил суженую, перегнул через спинку кресла и ударил стеком для верховой езды. От боли Фиона завопила, попыталась вырваться. Но Патрик присоединился к брату, чтобы удержать ее на месте, и процедил с угрозой:

– Итак, что ты сказала Катрионе?

– Ну… что ты спал со мной, – не переставая всхлипывать, созналась Фиона.

– Мерзкая сука! – выругался Патрик. – Мне понадобилось несколько недель, чтобы заслужить доверие Кэт, а ты разрушила все за минуты.

Громко хлопнув дверью, он едва не бегом покинул библиотеку. Адам же, глядя на Фиону, поднял руку с зажатым в кулаке стеком и, прежде чем снова обрушить его ей на спину, произнес:

– Я же предупреждал: если вздумаешь устраивать неприятности, будешь наказана.

– Нет, Адам, не надо!

Он продолжал безжалостно хлестать ее, пока она не потеряла сознание.

Гленкирк тем временем организовал поиски Катрионы. Поскольку любимый жеребец устал после поездки, он велел оседлать своего второго фаворита, Дерга, а в сопровождающие взял только брата Эллен, Конелла Мор-Лесли. Прежде чем пуститься на поиски, он переговорил с матерью, теткой Хизер и Адамом, чтобы выяснить, куда она могла направиться.

– Да она знает всю деревенскую округу вдоль и поперек. Могут уйти недели на поиски. Но свадьбу отменять нельзя, так что ты, Адам, и Фиона займете наше место. – Патрик со вздохом посмотрел на Адама. – Ты все еще намерен взять эту суку в жены?

– Уверен, подобное больше не повторится.

– Патрик, сын мой! Не суди Катриону строго, – взмолилась Мег. – Она молода и невинна, а Фиона ужасно расстроила ее своей ложью.

– Мадам, – холодно произнес Патрик, – Катриона уже две недели делила со мной ложе. Я относился к ней со всей возможной добротой и никогда ни к чему не принуждал. Она же, ни в чем не разобравшись, предпочла поверить наговору и сбежать. Я не могу ей этого простить. Я найду ее и непременно женюсь, как и собирался, но до того возьму хороший прут и так выпорю ее, что не сможет сидеть неделю.

Через несколько минут, сопровождаемый Мор-Лесли, он галопом вылетел из замка. Стояла холодная ночь, но путь им освещала полная луна. Первым делом всадники отправились в Грейхейвен, но там девушки не оказалось. Следующий пункт – Сайтен, но и здесь их ждало разочарование. Поутру Патрик принял решение прочесать весь район, однако Катриона как сквозь землю провалилась: ни один человек не видел ее.

Подошел День святого Валентина, и Адам Лесли сочетался браком со своей вдовствующей кузиной. Чтобы не возникло кривотолков по поводу бракосочетания Патрика и Катрионы, был пущен слух, что жениха и невесту внезапно сразила корь. Гости вдоволь насмеялись: ну разве это не удача, что всем им предстоит еще одно торжество.

Свадебный пир Адама и Фионы был поистине великолепен, хотя новоиспеченная леди Лесли выглядела усталой и несколько подавленной. Фиона, разглядывая гостей с почетного места во главе праздничного стола, прикидывала, как бы они среагировали, если бы узнали истинную причину ее бледности. Три последних ночи перед свадьбой она провела привязанной к креслу, откуда была вынуждена наблюдать, как Адам занимается любовью со смазливой ненасытной крестьянской девкой. Она пыталась закрывать глаза, но доносившиеся из постели звуки так возбуждали, что не удавалось отвести от парочки взгляд: как загипнотизированная смотрела Фиона на мощные толчки в извивающееся тело крестьянки. Она едва выносила эти страдания: временами казалось, что она сходит с ума.

Утром в день бракосочетания ей наконец было сказано, что наказание закончено. Фиона поклялась никогда больше не пытаться вредить кузине и пообещала, когда Катриона отыщется, извиниться перед ней и рассказать правду. Адама это вполне удовлетворило, поскольку он знал, как держать будущую супругу в узде.

Закончился февраль, март сменился апрелем, когда стало известно, где искать Катриону. Эллен, навестив своих родителей в Крэнноге, узнала, что ее хозяйка живет у них! Катриона, покинув Гленкирк, отправилась прямо к Руфи и Хью Мор-Лесли. Руфь, которой уже перевалило за шестьдесят, сразу же согласилась укрыть девушку, а вот Хью не был уверен в правильности такого решения. И все же Руфь сумела убедить супруга, что ее давно умершая хозяйка одобрила бы такой поступок.

– Но ведь соседи должны были что-то заподозрить? – удивленно спросила Эллен.

– С какой стати? – сказала Руфь. – Они ни разу ее не видели. Днем она из дома не выходила, выезжала на своей Бане лишь вечером, когда стемнеет.

– Но не может же она жить у вас постоянно! Она не говорила, почему сбежала из замка?

– А как же! Из-за этой злобной Фионы! Я знавала ее, когда та была еще девчонкой. Похоже, теперь, когда выросла, стала еще хуже.

– Так и есть: именно ее отвратительный характер стал всему виной. То, что ей сказала Фиона, наверняка ложь, но мисс Катриона поверила и покинула замок, вместо того, чтобы поговорить с милордом Гленкирком и все выяснить. Его очень задело, что она так плохо думает о нем, но несмотря ни на что он по-прежнему намерен жениться на ней.

– Что ж, в таком случае мы должны устроить так, чтобы он нашел ее, но только не здесь, – мудро заключила Руфь.

– Есть такое местечко, мама. Бабушка Кэт, Жеан Кордон, завещала ей домик в А-Куил, как часть приданого. Местечко укромное, расположено в горах несколько выше Лох-Сайтена.

– И в каком он состоянии?

– Домишко из камня со сланцевой крышей, недавно отремонтированный в связи со свадьбой. Там есть кухонька, комната, а наверху – спальня. И даже конюшня на два стойла. Вот, пожалуй, и все.

– Сколько туда добираться верхом?

– Около часа, но все время в гору, – вздохнула Эллен.

– Это ерунда, – улыбнулась Руфь. – Сначала я постараюсь убедить мисс Катриону, что там ей будет спокойнее, а потом отправлюсь в Гленкирк, к графу. Это место уединенное, вдали от семейного гнезда, так что смогут разобраться между собой без помех.

Руфь сдержала слово. Убедив Кэт в необходимости больше времени проводить на свежем воздухе, особенно теперь, когда наступает лето, и заверив, что А-Куил находится на значительном расстоянии от Гленкирка, она сумела уговорить ее перебраться туда. Эллен была отправлена первой, чтобы проветрить помещения, прибраться и приобрести продукты. Кэт, страдавшая от одиночества, охотно согласилась на предложение служанки составить ей компанию.

Из А-Куила, расположенного на утесе высоко в горах, в окружении сосен, открывался прекрасный вид на Гленкирк, Сайтен и Грейхейвен. Место было уединенное и тихое. Несколько дней Катриона без устали бродила по окрестным лесам, а по ночам наконец-то крепко спала в уютной спальне. Эллен устраивалась на низенькой кроватке, которую днем убирала под кровать хозяйки. Так прошло десять дней, и Катриона действительно успокоилась и почувствовала себя в безопасности.

Как-то вечером, когда за окном лило как из ведра, девушки разожгли огонь в очаге и уселись ужинать. С аппетитом уплетая поджаренный хлеб с сыром и запивая его слегка крепленым сидром, они молча наблюдали за вспышками молний. Тишину в хижине нарушало лишь потрескивание хвороста в очаге да раскаты грома за окном. Внезапно дверь хижины с грохотом распахнулась, и на пороге появился граф.

– Там, в кухне, ваш брат, Эллен. Найдете место, где вы вдвоем могли бы переночевать?

– Да, милорд, чердак над конюшней.

– Тогда ступайте туда.

– Нет! Не оставляй меня с ним, Эллен!

Служанка растерянно взглянула на хозяйку, но граф взял ее под руку и проводил до двери.

– Не заходите в эту комнату до тех пор, пока я вас не позову. Вам понятно?

– Да, милорд.

Дверь за Эллен закрылась, и служанка услышала, как гулко встал на место засов. Спустившись по лестнице, Эллен поздоровалась с братом и, провожая его в одну из комнат над конюшней, спросила:

– Он сильно сердит на нее, Конелл?

– Как черт! Не удивлюсь, если пустит в ход розги.

– Господь с тобой! – всплеснула руками Эллен. – Да он по ней с ума сходит!

– И все же, уверен, это пойдет ей на пользу. Если он не поставит эту капризную девчонку на место с самого начала, у него всегда будут с ней проблемы.

– Если бы мы знали, что он намерен обижать девочку, мы никогда не позволили бы ему найти ее.

– Сестра, – со вздохом, словно пытался растолковать ребенку прописную истину, возразил Конелл, – да не собирается он причинять ей вред: только отшлепает, чтобы научить хорошим манерам.

Эллен в сомнении покачала головой, потому что знала свою подопечную куда лучше, чем кто бы то ни было. Графу же только предстоит узнать, что телесные наказания ни к чему не приведут и никогда не усмирят его невесту.