Читать книгу Возраст любви - Бертрис Смолл - Страница 6

Аверил казалось, что обратное путешествие заняло не меньше года, хотя на самом деле времени ушло ничуть не больше, чем на поездку в Аберфро. Каждую ночь они раскидывали лагерь, и Аверил спала рядом с мужем. Однако он не касался ее и даже не целовал. Днем они скакали рядом и подолгу разговаривали. Рис с любовью отзывался об отце и Эверли. Он поведал жене, как отец, когда сыну уже исполнилось восемнадцать, ко всеобщему удивлению, влюбился в дочь дальнего родственника, опекуном которой стал после смерти ее родителей. Они поженились, и девять месяцев спустя родилась Мэри. Но ее мать, хрупкое создание, не пережила родов.

– А мачеха была добра к тебе? – полюбопытствовала Аверил.

– Всегда, – кивнул Рис. – Когда Розеллин впервые приехала в Эверли, все думали, что отец нас поженит, потому что мы были почти ровесниками. Ей было шестнадцать. Но отец полюбил ее с первого взгляда, и она его тоже. Их брак был счастливым. И хотя она носила ребенка, все же была добра со мной из любви к отцу. Этот ребенок мог оказаться сыном и наследником отца, но Розеллин все же никогда не сказала мне грубого слова.

– Поэтому ты так любишь Мэри?

– Да, и еще потому, что у нее золотое сердечко, – признался Рис.

– Моя сестра Джуния тоже чудесная девочка, но у Майи характер куда тверже, чем у меня. Думаю, она слишком гордится тем, что из нас троих она единственная законная дочь, хотя в доме никто и никогда не делал между нами различия. Мы просто дочери лорда Дракона, – объяснила Аверил.

– А ваши матери ладят между собой?

– Моя мама, Горауин, и леди Аргел – лучшие подруги. Вторая наложница, Исбел, женщина неплохая, но немного сварливая. Все время волнуется, что ее дочь в чем-то ущемят. Но такого, конечно, не бывает, – засмеялась Аверил.

– Ты любишь сестер?

– Да, и Бринна. Это наш брат. Ему почти девять. Так похож на отца, что мы иногда смеемся, видя их вместе. Он очень гордится своим происхождением от самого короля Артура и знает назубок историю нашей семьи. И обязательно расскажет тебе, хочешь ты этого или нет.

– Ты будешь скучать по семье, – констатировал Рис.

– Очень, но ведь ты не запретишь им бывать в Эверли?

– Нет, конечно, нет. Пусть приезжают, когда захотят.

– Но если твоя сестра – хозяйка дома, то кто же я? Я не привыкла сидеть сложа руки. Мы будем жить в большом доме? – спросила Аверил.

– Я всегда там жил, но есть еще и коттедж управляющего, так что если захочешь, поселимся там. Он много лет пустовал. Последний управляющий был кузеном отца, старым одиноким холостяком. Он умер, когда мне было шестнадцать. Тогда же отец сделал меня управляющим, так что коттедж мой по праву.

– Если мы с твоей сестрой уживемся, можно остановиться в большом доме. Но если Мэри захочет всем командовать, а Рон будет ей помогать, я приведу в порядок коттедж, и мы туда переберемся. А пока я поставлю ткацкий станок в зале, – объявила Аверил. – Ты согласен, господин мой?

Рис кивнул:

– Думаю, это мудрое решение. Как только Мэри выйдет замуж, самым правильным будет оставить их вдвоем и перебраться в коттедж, хотя она никогда не выгонит нас. Однако ей еще рано думать о замужестве.

Они болтали обо всем на свете, и Аверил постепенно осознала, что брак ее не так уж неудачен, как казалось с первого взгляда, пусть мужу и не выпало счастья родиться знатным лордом. Ах, как будут издеваться Майя и Джуния, припомнив ее хвастовство! Правда, еще неизвестно, кто достанется им!

Наконец они добрались до «Драконьего логова» и вошли в зал. Горауин выбежала навстречу, чтобы обнять единственное дитя.

– Я замужем, – пробормотала Аверил.

– Он был нежен с тобой? – встревожилась мать.

– У него еще не было возможности проявить свою нежность.

– Слава Богу! – тихо воскликнула Горауин. – Тебе столько нужно узнать, дочь моя! Я должна тебя кое-чему научить, прежде чем ты ляжешь на брачное ложе. Придется потребовать, чтобы он подождал.

– Не знаю, хочет ли он меня вообще! Даже не поцеловал! И хотя в пути мы ни разу не оставались наедине, все же можно было бы улучить минутку, чтобы сорвать поцелуй!

– Может, он робок? – предположила Горауин, слегка улыбнувшись.

– Неужели? – съязвила Аверил. – А кто меня похитил? Какая уж тут робость!

– А вы хоть разговаривали по пути? – снова обеспокоилась мать.

– Да. И много узнали друг о друге.

Горауин облегченно вздохнула.

– Это хорошо. Твой муж дает тебе время привыкнуть к новому положению. Он не жалеет, что женился на тебе?

– Рис не мог покрыть себя позором. На кону стояла честь. А за это время я уже успела понять: Рис Фицхью – человек благородный, несмотря на способ, которым воспользовался, чтобы меня заполучить.

– Но он не гневается на тебя за собственные ошибки? – не унималась Горауин. – Часто мужчина, сделав неверный шаг в отношении женщины, почему-то не винит себя за промахи. Так было и с тобой?

– Нет, – медленно протянула Аверил. – По-моему, он примирился с судьбой. Разговаривает со мной без гнева и ни разу не упрекнул за случившееся.

Горауин удовлетворенно кивнула, но про себя решила глаз не спускать с зятя. Аверил совершенно неопытна во всем, что касается людской природы.

Девушка поцеловала мать в щеку и вежливо присела перед женой отца. Аргел взяла ее за плечи и, в свою очередь, расцеловала.

– Добро пожаловать домой, Аверил. Я счастлива, что все так хорошо обошлось.

– Спасибо, госпожа, – учтиво кивнула девушка. – Теперь очередь Майи выходить замуж. Но постарайтесь, чтобы жених жил недалеко, и тогда мы не потеряем друг друга из виду.

– А потом следует выдать замуж мою дочь, – сварливо заявила Исбел.

– О, до этого еще не меньше трех-четырех лет, – отмахнулся Мирин.

– Но он должен быть таким же благородным лордом, какого ты выберешь для Майи, – настаивала Исбел. – Не каким-то бедным управляющим, как муж Аверил, хотя, должна признать, он красив.

– Да, да, – нетерпеливо бросил лорд Дракон.

Теперь к Аверил с визгом бросились сестры и принялись обнимать.

– Какой он? – допытывалась Майя.

Аверил покачала головой.

– Вряд ли тут уместно говорить о подобных вещах, – прошептала она, не желая признаться, что до сей поры остается девственной.

– Мама правду говорит, он очень красив, – заметила Джуния.

– Неужели? – удивилась Аверил, оглядываясь на мужа. – Да… полагаю, ты права.

– Как ты могла до сих пор не заметить? – недоумевала Джуния.

Аверил хитро усмехнулась.

– Мужчинам никогда нельзя говорить подобных вещей, малышка. Они и без того чересчур тщеславны.

– Интересно, а мой муж будет красивым?

– Прежде всего он должен быть состоятелен и из хорошего рода, – наставляла Майя. – Красота тут ни при чем. В браке важнее всего богатство и род. Ты потомок великого Артура, хоть и родилась от наложницы моего отца.

– Но Аверил говорила, что выйдет за знатного лорда, а разве это лорд? У него даже земель своих нет, – возразила Джуния.

– Он управляющий большого поместья, – поспешно заверила Майя, не желавшая, чтобы Джуния растравляла рану сестры. В конце концов, разве ее вина, что так получилось? Да если бы Аверил не защитила сестер в тот день, кто знает, может, ей, Майе, пришлось бы стать женой управляющего.

Она вздрогнула при этой мысли. Рис Фицхью явно не мужчина ее грез. Мужчина ее грез высок, темноволос, зловеще красив, окутан атмосферой тайны. Она просто еще не знает, кто он.

– Рис говорит, что, если мы захотим, будем жить в каменном коттедже управляющего, – сообщила Аверил. Невинные слова Джунии больно ранили ее.

– Но ты всю жизнь жила в замке! – воскликнула Джуния. – Разве коттедж не покажется тебе тесным?

– Может, это большой коттедж, – предположила Майя, сверля младшую сестру злобным взглядом. Да угомонится когда-нибудь это отродье?! Неужели не может понять, насколько ужасно положение сестры?

Аверил тихо рассмеялась.

– Может, когда-нибудь он и станет знатным лордом, – пообещала она, весело блестя глазами.

– О, сестричка, мне так жаль, – тихо пробормотала Майя.

– Не стоит, – покачала головой Аверил. – Я провела достаточно времени с Рисом, чтобы понять: он человек благородный и будет добр ко мне и к детям, которых я ему подарю. У него есть дом, честное занятие и неплохое положение. Мы подходим друг другу, а ведь вряд ли кто-то другой теперь возьмет меня, несмотря на предложенное отцом приданое.

Майя кивнула.

– За эти несколько недель вдали от нас ты обрела мудрость. И хотя разница между нами всего год, ты кажешься совсем взрослой.

Аверил рассмеялась.

– Не знаю, мудрость ли это или простая попытка смириться с судьбой, которую все равно не переделать, – с сожалением призналась она.

– Что же, – вставила Джуния, – если он и не знатный лорд или богатый торговец, то по крайней мере красив, а это уже что-то, верно?

Сестры улыбнулись, а Аверил сжала ладонями лицо девушки.

– Именно это ты будешь искать в муже, Джуния? Красоту?

– Думаю, такая цель легче достижима, чем знатный род, – сухо буркнула та.

– Умница! – хмыкнула Майя. – Знаешь, она, возможно, права.

– Хочу искупаться! – воскликнула Аверил. – Я вся пропахла лошадиным потом!

– Да уж, тут ты права, – согласилась подошедшая леди Аргел. – И ты, господин, наверняка мечтаешь о том же. Я велю все приготовить, и жена вымоет тебя. Счастлива сообщить, что все наши дочери умеют достойно принять гостя.

Она сделала знак слуге. Сестры лукаво переглянулись. Аверил сжалась, но все же нашла в себе силы спокойно ответить:

– Да, господин, обязанность жены – купать своего мужа. Пойду прослежу, чтобы все было приготовлено как надо. Моя мать приведет тебя, когда я позову. – И, коротко кивнув, выплыла из зала.

– Тебе повезло больше, чем я думал, юный Фицхью, – заметил лорд Мортимер с ухмылкой и обратился к леди Аргел: – Нам придется воспользоваться вашим гостеприимством на сегодняшнюю ночь, госпожа, и я заранее вас благодарю.

– Разумеется, лорд Мортимер, и мы рады принять вас и вашего сына. Может, тоже пожелаете принять ванну? Мы с девушками об этом позаботимся, – объявила леди Аргел, улыбаясь одними глазами.

Роджер Мортимер явно обрадовался. Но отец быстро охладил его:

– Подождем до возвращения домой, госпожа, если сможете вынести смрад, которым от нас несет. Но все же спасибо за предложение.

Леди Аргел грациозно наклонила голову.

– Прошу меня извинить, я должна проследить, чтобы к ужину было подано достаточно еды. Мы не знали, когда вы возвратитесь. Горауин, пойди помоги Аверил. Исбел, ты мне нужна. Дочки, поднимитесь в солар и отдохните. Пусть мужчины спокойно побеседуют.

– Те, кто называет валлийцев дикарями, никогда не бывали у тебя дома, Мирин Пендрагон! – воскликнул лорд Мортимер. – Твоя жена – настоящее сокровище! А остальные женщины! – Он легонько причмокнул. – Не понимаю, как тебе удалось сохранить мир между ними?

– Каждая заняла свое место в моем доме и сердце, – пояснил лорд Дракон старому другу. – Они уверены в этом и потому очень редко ссорятся. Если бы они не ужились друг с другом, им пришлось бы уйти, потому что Аргел – моя законная жена и при этом добра и верна.

– Но тебя больше тянет к Горауин, друг мой, – проницательно заметил Эдмунд.

Мирин только улыбнулся.

«Горауин. Мать моей жены, – подумал Рис. – Теперь понятно, от кого Аверил унаследовала свою красоту. Только глаза у нее отцовские».

– Хочешь, я пошлю за твоей сестрой, – предложил ему лорд Дракон. – Следующие несколько дней мы будем праздновать свадьбу моей дочери.

– Мы устроим праздник и в Эверли, – ответил Рис. – Думаю, Мэри лучше остаться дома. Это долгое путешествие для такой малышки, а на ночь можно остановиться только в развалинах конюшни. Моя сестра слишком хрупка для такого испытания.

Лорд Дракон понимающе кивнул.

– Мы с сыном проводим вас в Эверли, – решил он. – Это будет неплохим приключением для Бринна. Ты еще с ним не знаком. Он хороший паренек. И сильный. Может, когда-нибудь мы поразмыслим о союзе между ним и твоей сестрой.

«Умно, – подумал Эдмунд Мортимер. – В этом случае Пендрагоны получат земли не только в Уэльсе, но и в Англии. С чего это старого Мирина вдруг обуяли подобные амбиции?»

– Мэри еще слишком молода, чтобы думать о замужестве, – уклончиво ответил Рис.

– Она может стать хозяйкой «Драконьего логова», – заметил Мирин. – У ее мужа будут собственные земли и скот.

– Моя сестра – госпожа Эверли. У нее уже есть собственные земли и скот, – возразил Рис. – Когда она подрастет, мы поговорим об этом, господин, но я не стану давать обещаний.

– Хорошо сказано, Фицхью, – одобрительно кивнул лорд Мортимер. Он и сам подумывал, что малышка Мэри может стать хорошей женой для его младшего сына Джона. Мужчина должен заботиться о своих домашних, а он не обладал ни влиянием, ни богатством более могущественной ветви Мортимеров, живших при английском дворе.

Мирин Пендрагон знал друга достаточно хорошо, чтобы понять: похоже, он приобрел соперника в борьбе за руку Мэри Фицхью и ее земли. Но он не испытывал к Мортимеру ни вражды, ни неприязни. Эверли – лакомый кусочек, а за богатых невест всегда идет борьба. Но если победит кто-то из них двоих, а не какой-то чужак, Аверил и ее муж будут в полной безопасности.

А тем временем в купальне слуги наливали ведра кипящей воды в большой чан из серого камня. Горауин брызнула туда несколько капель душистого масла. К потолку поднялся благоуханный пар, разнося по комнате аромат лаванды. В очаге жарко горел огонь. Аверил уже сколола на затылке длинные золотистые волосы и разделась, оставшись в тонкой сорочке.

– Ты поможешь мне, мама? – попросила она.

– Нет. Тебя всему научили, так что вполне сумеешь самостоятельно вымыть мужчину. Поскольку он твой муж, можешь сесть к нему в чан. Тебе тоже нужно помыться. Кроме того, Рису не мешает присмотреться к тебе поближе. Рано или поздно ваш союз должен быть осуществлен, дочь моя, и, думаю, чем раньше, тем лучше для вас обоих.

– Но мне казалось, что ты хочешь научить меня чему-то. Что я многого еще не знаю, – тихо запротестовала Аверил. Мысль о совместном с мужем купании казалась пугающей.

– Верно. Но, хорошенько поразмыслив, я решила, что пусть лучше Рис найдет тебя неопытной девственницей. Как только он впервые возьмет тебя, не усомнившись в твоей невинности, я обучу тебя многим восторгам, которые женщина может разделить с мужем, и многим способам дарить ему наслаждение. Рис будет счастлив иметь такую жену, дочь моя, – улыбнулась Горауин, оглядывая комнату. – Ну вот, все готово, пойду за Рисом. Повесь у огня полотенца, Аверил. Неужели уже забыла, чему тебя учили?

Ободряюще похлопав дочь по плечу, Горауин поспешила за зятем.

Аверил тоже огляделась, желая убедиться, что все в порядке. Потом повесила большие чистые полотенца на деревянную палку, прибитую над очагом. Попробовала воду. Горячая. Передвинула маленькую деревянную лестничку, хотя особого смысла в этом не имелось, поскольку чан был круглый. Щетки были аккуратно разложены на бортике. Тут же лежали тряпицы для мытья и стояла мисочка с жидким мылом. Все как полагается.

Дверь купальни отворилась, и порог переступил удивленно озирающийся Рис.

– У вас есть комната специально для мытья? – пораженно пробормотал он.

– А у вас такой нет?

– Нет. Есть только дубовая лохань, а летом мы моемся в ручье.

– И при этом англичане считают валлийцев варварами, – съязвила Аверил.

– Но ведь не у всех валлийцев бывает подобная роскошь! – оправдывался Рис.

– Возможно, господин, но меня воспитывали именно так. Пожалуйста, сядьте на табурет, чтобы мне было удобнее раздеть вас, – велела Аверил с напускной храбростью.

Рис повиновался. Она быстро стащила с его ног грязные поношенные башмаки и, брезгливо сморщив носик, сняла шоссы и бросила на пол. Знаком попросив его встать, она принялась стягивать одежду: сначала котт, длинную тунику, которую вытряхнула и аккуратно положила на стул. Потом зашнурованную у ворота камизу. Аверил ловко распустила шнуровку и замерла. Грудь под камизой была широкой, мускулистой и безволосой. Когда она снимет камизу, он окажется голым. Девушка замялась.

Рис Фицхью, не дав ей опомниться, принял решение за нее и прижал к груди маленькие ручки Аверил.

– Думаю, жена, нам давно пора познакомиться. Не стесняйся, Аверил. Ласкай меня, если хочешь. Тут нет ничего дурного, и твои прикосновения доставят мне удовольствие.

Краска бросилась в лицо девушки.

– Господин, – заикаясь, прошептала она, – я девственна.

Рис приподнял ее подбородок, так что их глаза наконец встретились.

– Знаю, – тихо ответил он и, наклонив голову, коснулся губами ее губ.

Пухлый ротик удивленно раскрылся. Аверил охнула и отстранилась.

– Тебя и впрямь никогда не целовали, – улыбнулся он.

– Конечно, нет! – вознегодовала она. – Я должна была стать женой знатного лорда, Рис Фицхью. Неужели я вошла бы в высокородную семью с запятнанной честью?!

– Значит, мне повезло стать первым, кто возьмет твою добродетель, – сухо ответил он.

– Повезло, – кивнула она. – Я вознаграждена за свое безупречное поведение браком с управляющим чужого поместья, не имеющим ничего, кроме каменного коттеджа! Что, во имя Пресвятой Девы, заставило тебя похитить меня? Или все дело в том, что ты принял меня за наследницу отца?

– Мне была нужна жена, – пояснил он, – а отец сказал, что богатая супруга куда лучше бедной.

– Значит, и тебя обманули, – вздохнула она.

– Вовсе нет. Пусть ты не богатая наследница, но для побочной дочери достаточно богата и… и ослепительно красива. Тебя возжелают многие, в том числе и знатные лорды, но ты моя жена и при этом настолько благородна, что никогда не предашь меня и имя Фицхью. Его дал мне отец, и наши дети будут рождены в законном браке. И еще, жена, мне приятны прикосновения твоих рук.

Аверил снова вспыхнула. О, этот человек обладает редкостной способностью выводить ее из себя!

Она решительно сняла с него камизу и приказала:

– Садитесь в воду, господин, пока вода не остыла!

Теперь она смотрела куда угодно, только не на мужа. Рис, не сдержавшись, усмехнулся.

– А ты? Пойдешь со мной? – лукаво спросил он, вздернув брови.

– Я могу прекрасно вымыть тебя, и не садясь в чан, – резко ответила она.

– Можешь, но не будешь. Я твой муж и хочу, чтобы ты была рядом.

И, не дожидаясь дальнейших протестов, он подхватил ее, поднялся по лестничке и ступил в чан.

Аверил потрясенно взвизгнула.

– Отпусти!

Он подчинился и осторожно опустил ее в воду.

– Надеюсь, ты приложишь все старания, женушка.

Аверил схватила щетку и проворно стукнула мужа по голове.

– И ваши надежды оправдаются, господин мой, – пообещала она, принимаясь намыливать его волосы. – Сегодня я не стану искать гнид. Достаточно пару раз промыть голову.

Она уселась на специальный маленький табурет у бортика и, запустив пальцы в волосы мужа, принялась яростно скрести.

– Ой, ведьма ты этакая, – взвыл он. – Оставишь меня лысым!

– В твоих волосах грязь и колтуны. Закрой глаза! – скомандовала Аверил, поливая его водой. Добавила еще мыла и снова принялась скрести.

– Когда ты закончишь, я буду пахнуть, как цветочный луг, – запротестовал он. – Боюсь, пчелы не оставят меня в покое.

– Ничего, хоть раз в жизни будешь чистым, – отрезала жена, принимаясь снова промывать ему голову.

– Господи Боже, какие у тебя сладкие титечки, жена!

– Что? – пробормотала она, поднимая растерянные глаза.

– Твоя мокрая камиза ничего не скрывает, – пояснил Рис.

Аверил опустила взгляд и ахнула от ужаса. Мягкая ткань камизы льнула к телу, обрисовывая его самым соблазнительным образом. Поэтому Рис мог свободно рассматривать не только груди, но и весь торс.

Лицо Аверил приобрело свекольно-красный оттенок.

– Сними ее, – жестко потребовал он.

– Что? – повторила Аверил. Должно быть, она не так расслышала.

– Сними камизу, или я сорву ее с тебя. Хочу видеть, какой тебя создал Господь.

– Но это нехорошо! – вскричала она.

– Я твой муж, – ответил он уже мягче. Иисусе! При виде такого совершенства в нем вспыхнуло желание. На минуту он забыл, что она совершенно невинна, несмотря на необычайное окружение, в котором росла. Пусть Мирин Пендрагон имел жену и двух наложниц, но Рис не заметил в этом доме ни малейшего признака разврата.

– Мы можем обнажаться в присутствии друг друга? – спросила она.

– Да, и хотя твою камизу давно пора постирать, я хотел бы увидеть тебя без нее.

Аверил ушла под воду, сняла камизу, выжала и отшвырнула на пол.

– Я должна вымыть тебя, а потом вымыться сама, – прошептала она. Сердце билось все сильнее.

Рис кивнул, оценив ее скромность. Он все равно скоро увидит ее, когда она выйдет из чана.

– Давай я прежде вымою твои волосы, – предложил он.

– Да? – удивилась она.

– Твои волосы великолепны, Аверил, и так же нуждаются в мыле и воде, как мои непокорные локоны.

Немного поколебавшись, она кивнула и спокойно выжидала, пока он распускал ее длинные волосы, намыливал, промывал и повторял процедуру. А когда закончил, Аверил выкрутила золотистые пряди и снова сколола на затылке.

– Вот и ты пахнешь, как цветочный луг, – улыбнулся он.

– А теперь давай вымою тебя, как учили, – сказала она вместо ответа и, взяв щетку, принялась ловко тереть ему спину.

Руки так и летали над водой. Потом настала очередь лица, ушей, шеи и груди. Закончив, она отдала ему тряпицу.

– Остальное отмоешь сам.

– А почему не ты? – удивился он. – Твоя мать сказала, что ты всему обучена.

– Неужели разрешишь мне дотрагиваться до интимных мест тех мужчин, которые будут наведываться в гости? – вскинулась Аверил.

– Я не гость, Аверил. Я твой муж. А теперь делай все, как полагается, иначе мне придется сказать родителям, что я тобой недоволен, – пригрозил Рис. – И ты никогда не будешь мыть других мужчин. Только меня.

Аверил судорожно сглотнула, помедлила, но все же намылила тряпицу и окунула в воду. Оттерла его плоский живот, двинулась ниже. Осторожно провела по заросшему густыми жесткими волосами холмику. Едва дотрагиваясь, вымыла мужское достоинство и двойной мешочек под ним. Длинный твердый отросток, казалось, жил собственной жизнью, подрагивая в ее ладони. Аверил снова сглотнула.

– Кажется, все, – пробормотала она и принялась мыться сама.

– Я хочу взять тебя здесь, – хрипло вымолвил он, прижимаясь губами к ее влажной шее. Взял тряпицу из ее ослабевшей руки и стал намыливать груди. – Ты так чертовски соблазнительна, Аверил. Я не жалею, что похитил не ту девушку.

Он обнял ее за талию и прижался всем телом.

– Думала ли ты когда-нибудь, что потеряешь невинность в чане с теплой водой, моя прелестная юная супруга?

– Ты не посмеешь! Не посмеешь навлечь на меня позор!

– Это как? – не понял он. Тряпица упала в воду, и он ласкал ее круглую маленькую грудь, сжимая мягкую плоть, слегка пощипывая сосок.

– Мой отец не сможет вывесить окровавленную простыню. Люди посчитают, что ты меня взял в первую же ночь! Или, что еще хуже, начнут болтать, что я вообще не была девственной и имела любовника. Прошу тебя, Рис! Не здесь! Не сейчас! Если в моей добродетели усомнятся, могут пострадать и мои сестры.

Рис застонал. Он уже успел совершенно забыть, как она невинна! Боже, как противостоять искушению?

– Выходи из воды и обернись полотенцем, – велел он.

– Но я сначала должна вытереть тебя, господин, – возразила она.

– Если дотронешься до меня хотя бы пальцем, я за себя не ручаюсь и возьму тебя здесь и сейчас. Ты ведь желаешь, чтобы из окна башни свисала простыня со свидетельством твоей невинности, верно? Тогда делай, как сказано! Немедленно!

Аверил едва не выпрыгнула из чана и, повернувшись спиной, поспешно закуталась в полотенце. Кожа горела. Соски набухли, и она была уверена, что кровь в жилах закипает. И это после единственного короткого поцелуя и столь же недолгих ласк! Но она знала, что готова покориться этому мужчине. Пусть он еще не отдал ей ни любви, ни доверия, но она сумела возбудить его вожделение.

– Выходи, муж мой, – позвала она наконец. – Надеюсь, ты позволишь мне тебя вытереть.

– Да, – кивнул он, ступив на пол. – Я сумел успокоить своего большого мальчика, но, боюсь, ненадолго. Наш союз должен быть осуществлен на деле.

Его достоинство все еще выглядело опасно живым.

– Ты прав, – признала она, ловко вытирая его. Она все больше нервничала. В ее жизни не было других мужчин, кроме отца, брата, слуг и воинов. Никто не взирал на нее с желанием. Аверил была старшей дочерью лорда Дракона, и ни один кавалер не смел приблизиться к ней до того дня, как явился Рис Фицхью, погубивший все шансы на удачный брак. Ей следовало бы сердиться на этого человека, но он возбуждал ее, позволив заглянуть в будущее, которое ждало Аверил в брачной постели. Трудно устоять перед искушением!

Он взял полотенце и вытер ее лицо.

– О чем ты думаешь?

Аверил, погруженная в свои мысли, не сразу вернулась к действительности.

– Тебе нужно побриться, Рис Фицхью. А то ты похож на медведя, только что вылезшего из берлоги. Найдешь все, что нужно, на этой полке. А я пойду одеваться и пришлю мать с чистой одеждой.

И Аверил поспешила из купальни.

– Ему нужна чистая одежда, – объявила она, отыскав мать.

– А ты куда, дочка?

– В спальню, одеваться.

– Твои вещи перенесли в другое помещение. Теперь тебе надлежит спать с мужем. Иди в маленькую комнату на верху западной башни. Там уже прибрано. Надень новое платье и возвращайся в зал. Отпразднуем вашу свадьбу.

Аверил кивнула и неожиданно поняла, что язык ей не повинуется. Больше она никогда не ляжет в одну постель с Майей и Джунией. Придется спать с мужем, так внезапно возникшим в ее жизни.

Она почти взбежала по узкой лестнице, ведущей в башню. В комнате уже находились ее одежда, и щетки, и сундук с приданым. Аверил вытащила из него чистую камизу и, сбросив полотенце, принялась одеваться. Ее платье было из оливково-зеленого шелка с длинными узкими рукавами. Сверху она натянула тунику того же оттенка, расшитую золотой нитью. Она впервые видела этот наряд и предположила, что это свадебный подарок матери. У Горауин был превосходный вкус, а ее щедрость была общеизвестна.

Сев на постель, Аверил распустила волосы, взяла щетку и принялась расчесывать густую влажную массу, пока она не подсохла. Потом заплела косы, обвила вокруг головы и заколола шпильками из полированной кости. Раньше она никогда так не причесывалась, но сейчас дело другое. Она стала замужней женщиной.

Аверил нашла туфли в тон, натянула и поискала взглядом одежду Риса, но ничего не обнаружила. Пришлось вновь бежать к матери.

– В нашей комнате нет чистой одежды для Риса, – сообщила она.

– У него только та, что на нем. Разве не заметила, что он ни разу не сменил котта с тех пор, как вы уехали в Аберфро? Ты его жена. И отныне твоя обязанность – следить за тем, чтобы муж ни в чем не нуждался.

– Ему необходимы шоссы и чистая камиза, иначе получится, что я зря его мыла.

– Верно, – согласилась Горауин. – У меня есть камизы и шоссы твоего отца. Тогда он был моложе и не таким грузным. Я хранила их для Бринна, но мы можем выделить кое-что и твоему мужу. Пойдем со мной.

– Лучше я предупрежу его, а то он опять натянет грязную одежду, – возразила Аверил и побежала в купальню.

– Не одевайтесь, господин, – попросила она Риса, который в это время старательно сбривал бороду. – Я принесу вам одежду и велю слугам почистить котт и башмаки.

И не успел он ответить, как она уже исчезла. Башмаки Аверил отдала слуге с наказом хорошенько почистить, смазать жиром и отнести в купальню, котт поручила служанке, а сама поспешила к матери, улыбаясь при мысли о том, что скажет муж, когда слуги без стука ворвутся в купальню.

А Горауин тем временем отправилась в солар, где любили собираться женщины, и из стоявшего в нише сундука вынула прекрасную льняную камизу.

– Думаю, это подойдет Рису, – заметила она и, нагнувшись, вытащила шоссы.

– Отдай его старую одежду в стирку, а это можешь тоже взять.

– Спасибо, мама, – шепнула Аверил и вернулась в купальню, чтобы помочь мужу одеться.

Слуги еще не принесли ни башмаков, ни котта. Рис уже успел побриться.

– Ты красив, – выпалила Аверил. – Сестры говорили мне, а теперь я вижу сама. Возьми чистую камизу и шоссы. Теперь они твои. Надевай, пока мы ждем слуг.

Она позволила себе украдкой скользнуть по нему взглядом. До чего же огромен! Настоящий великан. Мускулистый, стройный, с красивым, гордым лицом.

Рис натянул камизу и сел на трехногий табурет, чтобы надеть шоссы.

– Где ты это нашла? – удивился он.

– Когда-то их носил мой отец, но они стали ему малы. Вот матушка и приберегала их для Бринна. Но сказала, что, поскольку ты теперь ее сын, дарит их тебе.

– Твоя мать ослепительно красива. А ты очень на нее похожа. Она из дома Тьюдров?

– Да. Я происхожу из хорошего рода. Тебе нет причин стыдиться меня. По правде говоря, по рождению я стою выше своей законнорожденной сестры Майи, хотя никогда не упомяну об этом вслух, – объяснила Аверил.

Рис хотел что-то ответить, но тут дверь отворилась и вошла служанка с коттом и башмаками. Протянув их Аверил, она присела и удалилась.

Аверил отдала мужу башмаки.

– Надевай. Вижу теперь, что они не из такой уж грубой кожи, как мне показалось. И котт голубой. Раньше я не могла различить цвет из-за пыли. Но он очень поношенный, господин. Есть ли у вас в Эверли ткани? Тогда я могла бы сшить новый. Ты управитель обширного поместья. Не пристало такому человеку выглядеть жалким бедняком.

– Но я и есть бедняк, – напомнил он. – Эверли принадлежит моей сестре.

– Но за мной дают скот, овец и пятнадцать серебряных пенни! Так что теперь ты не бедняк и должен получить новый котт.

Рис засмеялся:

– Удивительно, что, несмотря на свою поразительную красоту, жена, ты наверняка будешь заботиться обо мне и наших детях. В тебе нет ни излишней гордости, ни надменности. Моей сестре есть чему у тебя поучиться. Рон, ее старая няня, не сможет сделать из Мэри настоящую леди, зато ты сможешь.

– Но я действительно высокомерна, господин, только когда это требуется, – призналась она.

Он снова засмеялся и одернул котт. И в самом деле ткань уже просвечивает. Неплохо бы иметь новый.

– В Эверли много материй, моя красавица валлийка. И пока в тебе будет зреть наш первый ребенок, ты успеешь сшить мне новую одежду.

– Даже хорошо воспитанная девственница знает, что для того, чтобы получить ребенка, недостаточно одного желания, – чопорно заметила Аверил, хотя на губах играла легкая улыбка.

Рис схватил ее в объятия и принялся целовать.

– Сегодня ночью, жена, тебе предстоит многому научиться. Но сейчас нас ожидают в зале за свадебным столом.

Раскрасневшаяся Аверил тем не менее нашла в себе силы прошептать:

– Тогда пусти меня, Рис Фицхью.

Что же, может, брак с этим человеком окажется не таким уж неудачным? Пусть он не знатный лорд, но все же настоящий мужчина, а это чего-то да стоит.