Читать книгу Близость. Сострадание. Интуиция. Осознанность - Бхагаван Шри Раджниш (Ошо), Osho . - Страница 14

Люди боятся великой музыки, люди боятся великой поэзии, люди боятся глубокой близости. Любовные романы людей – это просто игра в «Ударь-И-Убеги». Они не идут глубоко в существо друг друга, потому что идти глубоко в существо друг друга страшно – водоем существа другого отразит тебя самого. В этом водоеме, в зеркале существа другого, если ты не найдешь себя – если зеркало останется пустым, если оно ничего не отразит – что тогда?

Привычка реагировать

Реакция приходит из прошлого, отклик – из настоящего. Ты реагируешь из прошлых образцов. Кто-то тебя оскорбляет, и внезапно начинает действовать старый механизм. В прошлом люди тебя оскорбляли, и ты вел себя определенным образом; теперь ты снова ведешь себя так же. Ты не откликаешься на это оскорбление и на этого человека, ты просто повторяешь старую привычку. Ты не посмотрел на этого человека и его оскорбление, – теперь у него новый аромат, – ты просто действовал как робот. У тебя внутри есть определенный механизм, ты нажимаешь на кнопку, ты говоришь: «Этот человек меня оскорбил» и реагируешь. Это не реакция на реальную ситуацию, это нечто спроецированное. Ты увидел в этом человеке прошлое.

Это случилось:

Будда сидел под деревом и говорил с учениками. К нему подошел человек и плюнул ему в лицо. Он вытер плевок и спросил этого человека:

– Еще что-нибудь? Ты еще что-нибудь хочешь сказать?

Этот человек был немного озадачен, потому что он сам никогда не ожидал, что если на кого-то плюнуть, он сможет спросить: «Еще что-нибудь?» У него не было в прошлом такого опыта. Он оскорблял людей, и они приходили в гнев и реагировали. Или, если они были трусами и слабаками, они улыбались, пытаясь подкупить этого человека. Но Будда был ни тем, ни другим, он ни в каком смысле не оскорбился и не струсил. Но просто, по-деловому, он сказал: «Еще что-нибудь?» С его стороны не было никакой реакции.

Ученики Будды разгневались, стали реагировать. Его ближайший ученик, Ананда, сказал:

– Это уже слишком, мы не можем этого потерпеть. Держи свое учение при себе, а мы покажем этому человеку, что так поступать нельзя. Он должен быть за это наказан. Иначе все начнут вести себя так же.

Будда сказал:

– Молчи. Он не обидел меня, но теперь меня обижаешь ты. Он новичок, он незнакомец. И, может быть, он что-то от кого-то обо мне услышал и сформировал какое-то представление, понятие обо мне. Он плюнул не на меня, он плюнул на свое понятие, свое представление обо мне – потому что он совершенно меня не знает, как он может плюнуть на меня? Наверное, он что-то слышал обо мне от людей: «этот человек атеист, опасный человек, который сбивает людей с толку, революционер, развратитель». Наверное, он что-то обо мне услышал и сформировал понятие, представление. Он плюнул на свою собственную идею.

– Если ты глубоко это обдумаешь, – сказал Будда, – он плюнул на свой собственный ум. Я не часть этого, и я вижу, что этот бедняга, наверное, хочет еще что-то сказать, потому что это способ что-то сказать, плевок это способ что-то сказать. Есть мгновения, когда ты чувствуешь, что язык бессилен – в глубокой любви, в интенсивном гневе, в ненависти, в молитве. Есть интенсивные мгновения, когда язык бессилен – тогда ты должен что-то сделать. Когда ты в глубокой любви, и ты целуешь или обнимаешь человека, что ты делаешь? Ты что-то говоришь. Когда ты в гневе, в интенсивном гневе, и ударяешь человека, плюешь на него, ты этим что-то говоришь. Я могу его понять. Наверное, он хочет сказать что-то еще; именно поэтому я спрашиваю: «Еще что-нибудь?»

Этот человек был еще более сбит с толку! И Будда сказал своим ученикам:

– Вы оскорбили меня больше, потому что вы знаете меня, прожили со мной столько лет, и все же реагируете.

Озадаченный, в замешательстве, этот человек вернулся домой. Он не мог спать всю ночь. Это трудно; если ты видишь Будду, трудно спать так же, что и раньше… невозможно. Снова и снова его преследовал этот опыт. Он не мог себе объяснить, что произошло. Он весь дрожал, он покрывался испариной. Он никогда не встречал такого человека; он разбил весь его ум и весь его образец, все его прошлое.

На следующее утро он вернулся. Он бросился к ногам Будды. Будда снова спросил его:

– Еще что-нибудь? Это тоже способ сказать что-то, что нельзя выразить языком. Когда ты приходишь и касаешься моих ног, ты говоришь что-то, что нельзя выразить обычными словами, для чего слова слишком узки, чтобы это могло в них содержаться.

Будда сказал:

– Смотри, Ананда, этот человек снова здесь, он что-то говорит. Это человек глубоких чувств.

Этот человек посмотрел на Будду и сказал:

– Прости меня за то, что я сделал вчера.

Будда сказал:

– Простить? Но я не тот человек, с которым ты это сделал. Ганг продолжает течь, он никогда больше не прежний Ганг. Каждый человек это река. Человека, на которого ты плюнул, больше нет – я выгляжу как он, но я не тот же, столько случилось за двадцать четыре часа! Столько воды утекло в реке. И я не могу тебя простить, потому что у меня нет против тебя обиды.

И ты тоже новый. Я вижу, что ты не тот же человек, который пришел вчера, потому что тот человек был гневным – он был гневом! Он плюнул, а ты склоняешься к моим ногам, касаешься моих ног – как ты можешь быть тем же самым человеком? Ты не тот же человек, поэтому давай забудем об этом. Те два человека – человек, который плюнул, и человек, на которого плюнули – ни одного из них больше нет. Давай поговорим о чем-то другом.